— Я не подозревал, что вы так близки.

— Он мне как второй отец. — Слезы подступили к глазам, но она сдержалась. — Боже, Бренна… все они. Они же с ума сходят. Я должна быть с ними.

— Обязательно.

— Я должна сразу поехать в больницу. Ты найдешь мне машину?

— Мы вместе поедем прямо в больницу.

— О, я думала, тебе нужно на стройку. Хорошо. — Дарси закрыла глаза, прижала пальцами веки. — Мне страшно. Мне ужасно страшно.

Тревор обнял ее одной рукой и прижимал к себе, пока они не приземлились.

По дороге из аэропорта он отчетливо видел, как Дарси постепенно собирается с духом. Ее глаза были сухими, руки неподвижно лежали на коленях. И когда они шли по больничному коридору, она казалась совершенно спокойной.

— Миссис О'Тул.

Молли, окруженная всеми пятью дочерьми, оглянулась, вскочила.

— О, Дарси, ты здесь, ты прервала свое чудесное путешествие.

— Как он? — Дарси обхватила руки Молли, стараясь не думать, почему плачут Морин и Мэри Кейт.

— Ну, что сказать, он расшибся. Сейчас врачи проверяют его голову и все остальное. Ты же знаешь, у него очень крепкая голова, так что о ней мы не тревожимся.

— Ну конечно. — Дарси крепче сжала холодные руки Молли. — А не выпить ли нам всем чаю? Присядьте, дорогая, а я что-нибудь придумаю. Бренна, не хочешь помочь мне? Мы принесем всем горячего чая.

— Благослови тебя бог, Дарси, это было бы чудесно. Мистер Маги! — Молли выдавила дрожащую улыбку. — Спасибо, что приехали.

Тревор встретился взглядом с Бренной, кивнул ей, взял Молли за руку, подвел к креслу.

— Бренна, выкладывай, что случилось, — потребовала Дарси, как только они отошли подальше. — И насколько все плохо.

— Почему он упал, я не видела. — Голос ее звучал глухо, и Бренна откашлялась. — Похоже, Бобби Фицджералд оступился, когда втаскивал блок на леса. Папа, как я думаю, повернулся, чтобы удержать его, но они оба потеряли равновесие, потому что настил был скользким после дождя. Папа перевалился через ограждение и упал. Наверное, его еще подтолкнул блок, который тащил Бобби. Господи!

Бренна остановилась, прижала ладони к лицу.

— Я видела, как он летел вниз. Я услышала крик, обернулась и увидела. Папа ударился о землю и остался лежать. Неподвижно. Господи, Дарси, он не шевелился, а из головы лилась кровь.

Бренна всхлипнула, потерла глаза.

— Может, там и не слишком высоко, но ударился он очень сильно. Мне не позволили его перевернуть. Я ничего не соображала, просто хотела его перевернуть, но, слава богу, нашлись холодные головы. Ведь он мог повредить позвоночник или шею. Бедный Бобби… Бобби с ума сходит. Я попросила Шона побыть с ним.

— Все будет хорошо. — Дарси схватила Бренну за плечи, встряхнула. — Поверь мне, все будет хорошо.

— Я рада, что ты здесь. Я просто не могу сказать им, как мне страшно. Мэри Кейт вообще истеричка, Морин беременна, а Эллис Мей еще маленькая. Пэтти держится, и мама тоже, хотя не понимаю, как у нее получается, но и им я не могу сказать, как страшно было видеть его падение и как страшно думать, что он может не очнуться.

Дарси прижала Бренну к себе.

— Обязательно очнется, и вам скоро разрешат на него взглянуть, и тебе станет легче.

Поверх головы подруги Дарси увидела Тревора. Он подошел, положил ладонь на плечо Бренны.

— Я помогу с чаем. Идите к родным.

— Спасибо, Тревор. А ты, Бренна, умойся. Мы принесем чай и дождемся врача.

— Я в порядке. — Бренна потерла лицо. — Быстренько умоюсь и пойду посижу с мамой.

Вернувшись в комнату ожидания, Дарси присела на подлокотник кресла Молли.

— Чай скоро будет готов.

— Ну и отлично. — Молли похлопала Дарси по коленке и не сняла руку, будто успокаивая и девушку, и себя. — Тревор хороший человек. Бросил свои дела и вернулся из-за Мика.

— Конечно, вернулся, а как же иначе?

Молли покачала головой.

— Не всякий так поступил бы на его месте. И это многое о нем говорит. Тревор просил меня ни о чем не беспокоиться и думать только о Мике. Он сказал, что оплатит все больничные счета, а Мик получит полную зарплату, хоть и не сможет работать какое-то время. И он надеется, что Мик быстро поправится. — Голос ее задрожал, и Молли помолчала немного. — Он ждет Мика на работе, потому что для успеха ему необходимы оба О'Тула.

— Он совершенно прав. — Глаза Дарси затуманились слезами, на этот раз слезами благодарности и умиления. Как он умудряется успокаивать людей, которых едва знает?

Увидев в дверях Тревора, Дарси вскочила и бросилась к нему, обхватила его лицо ладонями и нежно поцеловала в губы.

— Посиди с ними, — сказала она и подвела его к О'Тулам.

Только Дарси подготовилась к долгому ожиданию, как вошел врач.

— Миссис О'Тул!

— Да. Как мой муж? — С надеждой глядя на врача, Молли поднялась и взяла за руку Эллис Мей, оказавшуюся ближе других.

— Он крепкий. — Ободряюще улыбаясь, врач подошел к Молли одновременно с подбежавшей Бренной. — Скажу уверенно, он скоро поправится.

— Слава богу! — Молли сжала руку дочери.

— У него сотрясение мозга, как мы и предполагали, и перелом руки. — Врач показал место перелома на собственном предплечье. — К счастью, кость не раздроблена и смещения нет. Несколько глубоких рваных ран. Ребра ушиблены, но не сломаны. Мы провели все необходимые обследования и не обнаружили никаких внутренних повреждений. Разумеется, мы понаблюдаем за ним несколько дней здесь.

— Он в сознании?

— О да, в полном сознании. Требовал вас и пинту пива. Правда, вы появились первой.

— Я гораздо полезнее! — воскликнула Молли, проглотив то ли смешок, то ли рыдания. — Я гораздо полезнее, черт побери. Значит, мы можем его увидеть?

— Я провожу вас в послеоперационную, а остальные смогут заглянуть к нему на минутку, когда мы переведем его в палату. Только не пугайтесь. Со всеми этими ушибами и ссадинами он выглядит жутковато.

— Невозможно вырастить пятерых детей без ушибов и ссадин, уж я их навидалась.

— Да, вы правы.

— Девочки, ждите здесь, пока я поговорю с вашим отцом, — приказала Молли. — А когда придет ваша очередь, не смейте рыдать и заламывать руки. Отревитесь сейчас. Если захочется еще поплакать, мы хорошенько поплачем все вместе дома.

Когда Молли удалилась с врачом, Дарси повернулась к Бренне:

— Отлично. А теперь подумаем, как бы пронести ему пинту «Гиннесса».


12

— Дарси, девочка моя, скажи, что ты пришла вытащить меня отсюда.

Через двадцать четыре часа после серьезного столкновения собственной головы с твердой почвой Мик О'Тул лежал на больничной кровати вполне бодрый, правда, побитый и помятый, и слегка расстроенный. Дарси перегнулась через поручни и нежно поцеловала его в лоб.

— Не скажу. Вас выпустят через сутки, если с той скалой, которую вы называете мозгом, все будет в порядке. Но я принесла вам цветы.

Вокруг одного глаза Мика растекся огромный синяк, на щеке зияла рваная рана, стянутая тремя фигурно вырезанными — чтобы клей не соприкасался с самой раной — пластырями, а лоб, который Дарси поцеловала, потерял несколько лоскутов кожи и переливался всеми цветами радуги.

В общем, Мик был похож на задиру, пострадавшего в хорошей драке.

Широкая, полная надежды улыбка мгновенно погасла, Мик испустил долгий вздох, полный такой неизбывной скорби, что Дарси захотелось обнять и утешить беднягу.

— С моей головой и со всем остальным нет ничего такого, что нельзя было бы подлечить дома. Подумаешь, перелом руки. Вряд ли из-за этого надо приковывать человека к больничной койке.

— Врачи считают иначе. Но я принесла кое-что, чтобы подбодрить вас.

— Очень милые цветы, — пробормотал Мик, надувшись, как двенадцатилетний мальчишка, которого не отпустили гулять.

— Конечно, милые, ведь они из сада Джуд. А вот остальное не оттуда. — Дарси отложила цветы и вытащила из сумки пластмассовый стакан с завинчивающейся крышкой. — «Гиннесс», только полпинты. Это все, что я смогла пронести, но вам пока хватит.

— Моя принцесса!

— Принцесса, и надеюсь на соответствующее обращение. — Открутив крышку, Дарси передала страдальцу контрабанду и опустила поручни, чтобы присесть на край кровати. — Вы чувствуете себя так же хорошо, как выглядите?

— Еще лучше. Я совершенно здоров, поверь мне. Рука болит, но это ерунда, даже говорить не о чем. — Мик глотнул пива и зажмурился от удовольствия. — Как жаль, что вам с Тревом пришлось второпях возвращаться из Лондона. Я просто оступился и кувыркнулся.

— Вы перепугали всех нас до смерти. — Дарси осторожно поправила взъерошенные волосы Мика. — Зато теперь все ваши дамы сдувают с вас пылинки.

В глазах Мика замелькали веселые искры.

— Трудно противиться, ведь у меня такие хорошенькие дамы. Так и снуют туда-сюда с тех пор, как я очухался. Я бы вернулся на работу, но Трев и слышать не хочет. «Можете просто показаться на площадке, но не раньше, чем через неделю, — говорит он, — и то если доктор разрешит». — В голосе Мика проскользнули вкрадчивые нотки. — Дарси, деточка, может, ты замолвишь за меня словечко? Скажи Треву, что работа вылечит меня быстрее, чем безделье на больничной койке. Мужчина не откажет такой красивой женщине, как ты.

— Мистер О'Тул, даже не думайте, что сможете провести меня. По мне, так и через неделю рано. Отдыхайте и не тревожьтесь о работе. Театр не построится до вашего возвращения.

— Не по душе мне получать зарплату за безделье.

— Тревор должен платить вам, ведь вы пострадали на его стройке, и он может себе это позволить. А то, что он платит по своей воле, говорит о его порядочности, так же как и ваше недовольство о вашей.

— Может, ты и права, и, должен признать, Молли теперь меньше тревожится, хоть и не подает виду. — Мик затеребил край простыни. — Тревор хороший человек и справедливый босс, но я не могу брать его деньги просто так. Я должен их зарабатывать.

— Вы ли с лихвой не отрабатывали каждый фунт в своей жизни? Чем скорее вы выздоровеете, тем скорее выйдете на работу. И, между прочим, неплохо бы взглянуть на трубы в моей квартирке.

Ее водопровод был в полном порядке, но ей удалось приободрить Мика.

— Обязательно посмотрю, как только мне разрешат вставать. Конечно, если дело срочное, ты можешь попросить Бренну.

— Мы с моим водопроводом подождем вас.

— Ну и хорошо. — Мик приподнялся на подушках и заметил блестящий браслет на ее запястье. — Это еще что такое? — Он взял Дарси за руку, покрутил. — А неплохая побрякушка.

— Подарок Тревора.

Мик хитро улыбнулся:

— Да что ты говоришь?

— Я не должна была брать, но решила не обижать его.

— Почему не должна? Он положил на тебя глаз, как только увидел. У парня хороший вкус, если хочешь знать мое мнение, а ты, моя девочка, вряд ли сможешь найти человека получше Тревора Маги.

— Пустые разговоры, мистер О'Тул. Это лишь увлечение для нас обоих. Мы не ищем ничего серьезного.

— Неужели? — Дарси гордо вскинула голову, и Мик решил с ней не спорить. — Ну, как скажешь. Поживем — увидим.


К радости Мика, не прошло и часа после ухода Дарси, как у его больничной койки появился Тревор. С целой пинтой «Гиннесса». И даже не потрудился ее прятать. Мик восхитился его наглостью, как совсем недавно восхищался ловкостью, с которой Дарси пронесла свою контрабанду.

— О, вы мне нравитесь.

— А, вы тоже хотите выпить? — Улыбаясь, Тревор отдал пиво Мику и сел на стул рядом с кроватью. — Я подумал, что вы тут заскучали.

— Что правда, то правда. Если бы вы раздобыли мне штаны, я бы вышел отсюда вместе с вами.

— Завтра. Я только что разговаривал с вашим врачом, и он сказал, что завтра утром вас выпустят.

— Ладно, до завтра потерплю. Я вот подумал, что мог бы сразу выйти на работу, ну, для общего контроля. Никаких тяжестей. — Наткнувшись на непреклонный взгляд Тревора, Мик заторопился: — Никакой физической работы. Я бы просто присматривал за ребятами.

— Через неделю.

— Черт побери. За неделю я точно чокнусь. Вы хоть представляете, каково мне лежать пластом в окружении кудахчущих женщин?

— Только в самых смелых фантазиях.

Мик фыркнул и отпил пиво.

— Дарси ушла меньше часа назад.

— Она вас любит.

— Я ее тоже люблю. Заметил безделушку, которую вы ей подарили. Браслетик.

— Ей идет.

— Ну да. Яркий, дорогой, блестящий. Может, некоторые, глядя на эту девочку, думают, что она ветреная и ищет только развлечений. Они ошибаются.

— Я не стал бы с вами спорить.