В этот момент открылась дверь, и появился официант, принесший меню.

Уэйн взял меню и спросил девушку:

— Вы обедали сегодня?

Она отрицательно покачала головой.

Араминта была слишком занята приготовлением обеда и почему-то — она сама не могла бы объяснить почему — очень взволнована тем, что ей предстояло провести вечер с маркизом. С самого ленча она не могла проглотить ни кусочка.

— Тогда я хотел бы, чтобы вы попробовали блюда, которыми знаменит ресторан Луи. Вы позволите мне сделать для вас заказ?

— Да, пожалуйста, — согласилась Араминта. — Но я не очень голодна.

Уэйн на безупречном французском сделал заказ, и официант, поклонившись, вышел из комнаты.

— Кто такой Луи? — спросила Араминта.

— Француз, переехавший в Англию и открывший этот ресторан, который пользуется большим успехом.

— Я слышала, что после революции и во время войны многие повара покинули Францию.

— Луи — один из них, — ответил маркиз. — Он служил у герцога де Шамуа. Если герцог все еще жив, в чем я лично очень сомневаюсь, он, безусловно, не может позволить себе оплачивать услуги такого дорогого повара.

Помолчав немного, он с улыбкой добавил:

— Луи считается мастером своего дела, но я полагаю, что ваше искусство намного превосходит его возможности.

— Благодарю вас.

— Я получил большое удовольствие от сегодняшнего обеда.

— Я очень рада.

На самом деле Араминта боялась, что он сочтет ее меню слишком простым.

Мясо, которое девушка нашла в кладовой, на ее взгляд, выглядело недостаточно свежим, но как раз сегодня доставили припасы из поместья маркиза: цыплята, яйца, овощи — все было прекрасно.

Они и составили основу обеденного меню, а на десерт Араминта подала крем-брюле, которое ей замечательно удалось.

Правда, девушка опасалась, что с крем-брюле у маркиза могут возникнуть неприятные ассоциации, но, видимо, этого не произошло.

— После вашего обеда я не смогу проглотить ни кусочка, — сказал маркиз, — но мне бы хотелось, чтобы вы хорошо отдохнули сегодня вечером и забыли о работе.

За этим маленьким столиком Уэйн занял место не напротив Араминты, а рядом с ней.

Он был так близко, что девушка чувствовала тепло его тела. Непривычная близость мужчины смущала ее. Маркиз, напротив, чувствовал себя очень непринужденно.

— Какое имя вам дали при крещении? — спросил он.

— Араминта.

— Как это необыкновенно и прелестно!

Араминта смущенно покраснела.

— Вы были удивлены, узнав, что джентльмены приходят с дамами в такие места, как это, — сказал Уэйн. — Разве вам не известно, что большинство браков несчастливо?

— Я убеждена, что это неправда, — убежденно ответила Араминта. А затем менее уверенно добавила: — Может быть… в Лондоне.

— Вы считаете, в провинции дела обстоят иначе?

— Да, я так думаю. У джентльменов, живущих в провинции, есть много полезных и разнообразных дел, и им не приходится выбирать, как лучше убить время — за карточным столом или с чужими женщинами.

Она говорила это с явным осуждением, что послужило причиной насмешливой интонации маркиза.

— Вы очень прямолинейны и нетерпимы — это типично для юности.

— Видимо, вы хотели сказать, что наши нравственные принципы выше из-за того, что мы не расстались со своими иллюзиями.

— Что ж, это можно было бы объяснить и так, — согласился Уэйн. — Много лет прошло с тех пор, как я расстался со своими иллюзиями.

Араминта подумала, что именно этим объясняется надменное поведение маркиза, которое так возмущало и ее брата, и лорда Иомена.

Официант принес бутылку шампанского в серебряном ведерке со льдом.

Согласно ритуалу он налил немного вина в бокал маркиза. Уэйн попробовал и одобрил напиток, после чего слуга наполнил бокал Араминты.

— Вам нравится шампанское? — спросил девушку маркиз.

— Мне редко приходилось его пить, — ответила Араминта. — Только в особых случаях: на день рождения или на Рождество.

Глядя на веселые пузырьки в бокале, девушка задумалась.

— Мой отец предпочитал выдержанный кларет. Но, вообще, мы не часто могли позволить себе такую роскошь.

— Ваша семья бедна?

— Очень бедна, если судить по вашим стандартам.

— По-моему, вы недостаточно выносливы, чтобы работать так тяжело, как вам приходится это делать сейчас, — заметил маркиз.

— Это в самом деле утомительно, — призналась Араминта, — но я справлюсь.

— И все же я считаю, что такая нагрузка вам не по силам.

— Я… мне не придется так тяжело работать, после того как я уеду в конце следующей недели.

— Куда же вы уедете?

Араминта бросила на маркиза быстрый взгляд — ей показалось, что в его вопросе скрывается подвох, — и сказала:

— В провинцию.

— Вы не собираетесь выходить замуж?

— Я уже говорила вам об этом.

— Но вам, наверное, многие делали предложение?

Араминта рассмеялась:

— На этот вопрос я могу ответить совершенно искренне — ни один человек!

— Наверное, вы жили на необитаемом острове, — предположил маркиз, — или там, где все мужчины слепы!

Араминта снова хотела рассмеяться, но, когда она встретилась глазами с Уэйном, смех замер у нее на губах.

— Вы очень красивая девушка, Араминта! — нежно произнес маркиз.

В первый раз за сегодняшний вечер Уэйн назвал ее просто по имени.

Особенное, никогда прежде не виданное выражение глаз маркиза испугало девушку. Она почувствовала себя неуверенно, хотя и не понимала отчего.

К ее облегчению, в комнату снова вошел официант, который принес ужин.

Маркиз заказал для Араминты консоме, оказавшееся прекрасно приготовленным, и второе блюдо, рецепт которого девушка угадала не сразу.

— Блюдо называется «цыпленок Луи», — ответил Уэйн на удивленный взгляд Араминты. — Это особый рецепт хозяина ресторана. Интересно, что вы скажете о нем.

Маркиз не ужинал. Ему принесли только соленые оливки и орехи.

Араминта попробовала цыпленка.

— Очень вкусно!

— Это высокая похвала искусству повара! — улыбнулся маркиз.

— Я могла бы сделать только одно замечание. Оно касается названия блюда.

Уэйн удивленно поднял брови.

— Это блюдо должно было называться не «цыпленок Луи», правильнее было бы сказать «кролик Луи».

— Кролик! — изумился маркиз. — Старый скряга! Впрочем, очень немногие смогут понять разницу, а кролик намного дешевле цыпленка. — И он рассмеялся. — Я сейчас же пошлю за Луи! Хочу взглянуть на его лицо, когда он поймет, что его трюк сорвался!

— Нет… прошу вас, — быстро сказала Араминта. — Мне не хотелось бы, чтобы вы это делали. Это очень неприятно. Вы ведь сами говорили, что очень немногие смогут заметить разницу. — Она не думала, что Уэйн уступит так легко, и добавила: — Пожалуйста…

— Я не собираюсь делать ничего, что вызовет ваши возражения. Но должен вам признаться, Араминта, что вы странным образом влияете на меня.

— Что вы хотите этим сказать? — с интересом спросила девушка.

— Я не могу припомнить случая, чтобы я менял свои намерения в результате вмешательства женщины, — серьезно ответил Уэйн. — Теперь же в течение последних нескольких часов все мои планы и намерения меняются, при этом никто не принимает во внимание мои собственные желания.

— Мне кажется, я не сумела вас должным образом поблагодарить за вашу доброту по отношению к лорду Йомену, — сказала Араминта. — Он был очень удивлен?

— Он был потрясен! Он просил меня передать вам свою самую глубокую и искреннюю благодарность.

— И он возвращается в деревню?

— Я поставил это условием моего отказа от уплаты долга.

— Я так и думала, что вы поставите такое условие.

— Почему вы были так уверены в этом?

— Мне казалось, что вы попытаетесь скрыть свое… великодушие, попросив его сделать что-то в ответ.

— Как я попросил вас!

— Мне не составило… труда выполнить ваше условие.

— Но у меня такое ощущение, что вы колебались — вам было неудобно принять мое приглашение.

— Я колебалась… потому что… не делала этого раньше.

— Вы никогда не ужинали наедине с мужчиной?

— Нет!

— И вы говорите, что ни один молодой человек не делал вам предложения?

Она отрицательно покачала головой.

— И вы никогда не целовались?

Араминта испуганно покраснела.

— Нет, конечно же, нет! — быстро проговорила она.

— Вы еще очень молоды, — заметил маркиз, — но ваши познания в кулинарии вызвали бы зависть у повара, который на двадцать лет старше вас! Я не могу понять, как это возможно.

— Вы обещали, что мы не будем говорить о моей работе, — напомнила ему Араминта.

— Вы заставляете меня все больше интересоваться всем, что связано с вами. Но вы снова мешаете мне осуществить мое желание.

— Что… вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что хотел бы побольше узнать о вас и понять, что вы за человек.

— Я предпочла бы поговорить… о вас.

— Эту тему я нахожу невыносимо скучной, но готов быть с вами честным. Что бы хотели знать обо мне?

Араминта посмотрела на маркиза.

Он сидел, непринужденно откинувшись на спинку кресла, с бокалом шампанского в руке.

Девушка не могла понять, отчего, когда он обращается к ней, у нее начинает часто биться сердце, а когда он говорит ей комплименты, у нее сжимается горло.

Никогда в жизни Араминта не испытывала подобных ощущений, разговаривая с мужчиной!

— Я хотела бы знать, почему вы ведете себя по отношению к другим людям так, будто стоите на вершине горы, а все остальные — далеко внизу, — сказала она наконец.

Уэйн, казалось, удивился.

— Кто рассказывал вам обо мне?

— Никто. Я слышала, что вы необщительны и как-то… не похожи на других, мне и самой так кажется.

— Почему вам так кажется?

— То, что отличает вас от других, — это не красота, не богатство, не властность… Думаю, это впечатление создает ваше… отношение к жизни. — Она видела, что Уэйн внимательно слушает, и сделала неопределенный жест рукой. — Я очень неясно выражаю свои мысли.

— И что же, мое отличие от других неприятно вам? — резко спросил маркиз.

— Нет… ни в коей мере… не неприятно. Но это… пугает и одновременно интригует… и делает вас… непохожим на других.

— Все в вас околдовывает меня! — воскликнул Уэйн. — Сколько вам лет?

— Почти девятнадцать.

— Уверяю вас, Араминта, что если я отличаюсь от других мужчин, то вы отличаетесь от других девушек вашего возраста.

— Отличаюсь? — испугалась Араминта. — Надеюсь, что нет!

— Почему вы так сказали?

— Потому что я хотела бы…

Она внезапно замолчала.

Араминта неожиданно поняла, что собралась ответить маркизу не как кухарка, а как одна из дебютанток лондонского высшего света.

На секунду она забыла, что этой возможности для нее больше не существует. В конце недели ей придется вернуться к скуке Бедфордшира.

Там она увидит только своих соседей, которых знает уже много лет.

— Вы сказали…? — заинтересовался Уэйн.

— Это неважно, — ответила Араминта. — Мы снова говорим обо мне, вместо того чтобы обсуждать вас.

— Я задал вам вопрос, и вы ответили на него очень странным образом!

— Могу я задать вопрос вам? — спросила Араминта.

— Хорошо, — уступил Уэйн, — я готов ответить на ваш вопрос.

— Почему вы, со всеми вашими талантами, убиваете время, выигрывая за карточным столом деньги, которые вам вовсе не нужны?

После небольшой паузы маркиз ответил:

— Это просто один из способов провести время.

— Но почему нужно убивать время за таким глупым занятием, когда в стране столько достойных дел для мыслящей личности?

— Что же вы предлагаете? — спросил Уэйн.

— У вас есть поместье в провинции, — ответила Араминта, — и вы, безусловно, представляете себе тяжелое положение фермеров после окончания войны?

Лицо маркиза без слов сказало ей о его удивлении. Девушка продолжала:

— Как мы с вами знаем из истории, эта ситуация типична для послевоенного периода. Фермеры, спасавшие страну в трудные годы, в мирное время становятся не нужны, так как импортировать продукты из-за границы гораздо дешевле, чем производить их дома. — Голос Араминты окреп, она забыла о своей роли и говорила как образованная барышня из высшего общества: — Многие работники ферм остались без места и голодают. Земельные банки либо обанкротились, либо вынуждены отказывать в ссудах. Кто-нибудь обязан позаботиться обо всех этих людях и объяснить правительству их положение.