Барбара Картленд - Сердце подскажет

— Надеюсь, вы извините меня, — сказала она вежливо, но твердо, — мне нужно вернуться к моим соусам.

— Мы не задерживаем вас, мисс Бувэ, — ответил дворецкий. — Мы понимаем, как вы стремитесь удивить маркиза сегодня вечером, и, поверьте мне, это будет сюрприз!

Араминта улыбнулась мистеру Хенсону и вернулась на кухню.

Дел было еще немало. Вначале девушка отправилась в кладовую, взглянуть на состояние тех блюд, которые она там оставила.

— Боже мой! — только и могла сказать девушка.

Из миски со взбитыми яйцами и сливками угощался большой рыжий кот!

— Брысь! Брысь! Убирайся! — закричала Араминта.

Кот не торопясь спрыгнул на пол, и она поспешила оценить размер ущерба.

Сливки и яйца должны были послужить основой для крем-брюле. Араминта собиралась добавить в них сахар и подержать блюдо на горячей решетке, пока сахар не растает и не образуется золотистая карамелевая корочка.

Теперь все придется выбросить, времени, чтобы начать сначала, у нее уже нет.

Она поставила миску на пол и сказала коту, сверкавшему на нее глазами из своего угла:

— Продолжай. Если ты собираешься стать жирной свиньей, можешь доесть. По крайней мере, после этого ты больше ничего не сможешь испортить.

Кот был не только толстым, но и отличался необыкновенной жадностью и нахальством. Он подполз к миске и принялся лакать с большим аппетитом.

— Это слишком дорогое блюдо для кошек! — продолжала сокрушаться Араминта. — Кроме того, пострадало мое меню, и я очень сержусь на тебя!

Однако она знала, что сахарная корзина, которую сделала Каро, выглядит так замечательно, что вряд ли гости обратят внимание на что-нибудь другое.

Кроме того, у нее был ежик, французские «озера с рыбами» и «плавучие острова», рецепты которых отец разыскал в кулинарной книге семнадцатого века.

«Жаль, что у нас было так мало времени, — думала Араминта. — Мы с Каро могли бы сделать «греческую башню», как на папин день рождения, или даже «осажденный замок».

Она вычеркнула из меню крем-брюле, уверенная, что его отсутствие не повредит обеду, затем взглянула на кота. Надо бы убрать его отсюда, пока он не испортил что-нибудь еще.

Кот неподвижно лежал на боку около миски с крем-брюле.

— Как он мог так быстро заснуть? — удивилась Араминта.

Но она уже видела, что с котом что-то случилось.

Девушка опустилась на колени и потрогала животное. Его тело было еще теплым, но зубы оскалились, а зеленые глаза закатились. Однажды Араминте уже приходилось видеть такую картину.

Кот был мертв!

Она постояла рядом с ним еще несколько секунд. Затем взглянула на полупустую миску, и у нее родилось страшное подозрение.

Девушка поняла, что ее крем-брюле было отравлено!

Но кто это сделал? И почему?

Несколько мгновений мысли Араминты путались.

Она знала только одно: если бы кто-нибудь во время обеда умер так, как умер этот рыжий воришка, в преступлении заподозрили бы только ее!

Перед ее внутренним взором развертывалась пьеса, в которой уже после первого акта было ясно, что именно сестра человека, задолжавшего маркизу огромные деньги, готовила обед и отравила хозяина дома, чтобы спасти брата.

Все эти картины пронеслись перед ее глазами быстрее молнии, хотя ока уговаривала себя, что все это чудовищно и неправдоподобно.

Но мертвый кот, еще несколько минут назад живой и шкодливый, лежал у ее ног.

Наконец Араминта встала.

Что бы ни случилось, решила девушка, никто не должен узнать об этом происшествии. Начнут говорить о смерти кота в кладовой, и это приведет к расследованию.

Убежать Араминта не могла, так как в этом случае все неприятные последствия обрушились бы на генерала.

Она в отчаянии огляделась вокруг. Может быть, все остальное тоже отравлено?

Но чтобы добавить яд в ежа, сахарные корзинки и другие блюда, нужно было разрушить их оболочку.

Однако все выглядело так, как она оставила несколько часов назад.

Неоконченное блюдо было только одно — крем-брюле. Легче всего было отравить именно его.

Никто бы не заподозрил, что что-то добавлено в миску, если бы ее содержимое не привлекло рыжего кота.

Араминта была очень напугана, но надо было срочно действовать.

Вопрос в том — как?

Сначала надо избавиться от мертвого свидетеля.

Она подняла кота. Он застыл точно так же, как ее собственный старый кот, Фламбо, после того, как мама из жалости предложила усыпить его и садовник дал ему отравы для крыс, которая подействовала немедленно.

«Он отравлен, — думала Араминта, — я уверена, что он отравлен».

Она вынесла мертвое животное в посудомойню, дверь в которую вела из кладовой, сунула кота в шкафчик под раковиной и закрыла дверь. После этого вернулась в кладовую, подняла миску, быстро выбросила остатки содержимого и вымыла ее.

Араминта уже вытирала миску, когда в посудомоечную вошла одна из служанок.

— Чем я могу помочь, мисс? — спросила она.

— Спасибо, — ответила Араминта. — Работы еще очень много.

— Что было в этой миске? — Девушка оказалась любопытной.

— Я готовила крем-брюле, но оно свернулось, и я все выбросила.

— Как жаль, мисс! Крем-брюле — любимый десерт его светлости. Мсье Густав всегда готовил его раз или два в неделю.

Араминта поставила миску и спросила:

— Мсье Густав уже уехал?

— Да, мисс. Он уехал вчера и был ужасно рассержен!

— И с тех пор не возвращался? — продолжала расспросы Араминта.

— Странно, что вы об этом спросили, мисс. Генри, один из наших лакеев, как раз сейчас говорил, что мсье Густав вернется сегодня за своими вещами.

— Где эти вещи?

— Стоят в передней, чтобы мсье Густаву удобно было их забрать.

— Они были там, когда я приехала?

— Да, мисс. Я их видела после того, как Джим пошел вам открывать.

Араминта направилась в кухню.

— Посмотрите, пожалуйста, там ли они сейчас. Девушка удивилась, но ее приучили выполнять распоряжения, не задавая вопросов.

Через минуту она вернулась со словами:

— Их уже нет, мисс! Мсье Густав, наверное, забрал их, когда мы все были в столовой.

Араминта ничего не сказала, но теперь она знала, кто отравил крем-брюле. Густав прекрасно знал, что его бывший хозяин всем сладким блюдам обязательно предпочтет это.

Араминта не могла без содрогания думать о том, что ее обвинили бы в отравлении маркиза. Даже если бы маркиз не умер, как умер рыжий кот, она не смогла бы доказать свою невиновность и отрицать свою заинтересованность в смерти маркиза.

Араминта была на грани обморока при мысли о возможном скандале.

Ее могли посадить в тюрьму, к судебному разбирательству неизбежно был бы привлечен и Гарри, а свидетельство генерала в том, что брат позволил сестре отрабатывать свой долг чести на кухне у кредитора, навлекло бы позор на всю семью!

«Все в порядке, — старалась успокоиться девушка, борясь с подступающей слабостью. — Я спасена!»

Спасена благодаря жадности рыжего кота!

— Вы необычный человек, милорд!

Маркиз Уэйн улыбнулся своей собеседнице и, посмотрев на нее, в который раз нашел очаровательной: стройная фигура, высокая грудь и тонкая талия.

— В каком смысле? — спросил он.

Гариетт Уилсон помолчала, прежде чем ответить:

— Это не так просто выразить словами, но я всегда чувствую, что между нами стоит стена, которая не исчезает даже в моменты близости. И мне кажется, что вы строите ее сами.

— Если такая стена и существует, — сказал маркиз, — то уверяю вас, она существует для всех, а не только для вас.

— Именно это я и подозревала. И я часто думаю: что это значит? Почему вы держите нас всех — весь мир — на расстоянии вытянутой руки?

— Разве я это делаю? — спросил Уэйн.

Но тон маркиза яснее слов говорил о том, что было прекрасно известно самому маркизу: девушка говорит правду.

— Любая женщина могла бы подтвердить — вы очень привлекательный мужчина и прекрасный любовник, — рассуждала Гариетт вслух.

— Благодарю вас, дорогая. Я весьма польщен. Кому, как не вам, эксперту в любви, судить о достоинствах любовника.

— Интересно… — задумчиво начала Гариетт. В ее глазах прыгали лукавые огоньки, а на красных чувственных губах играла коварная улыбка. — У меня создается ощущение, что за вашим непобедимым фасадом кроется весьма уязвимое здание.

Маркиз не отвечал, и она продолжила:

— Я понимаю, что имеют в виду ваши друзья, — или, может быть, ваши враги? — когда говорят о вашей невыносимой самоуверенности. Иногда я думаю, что ваше сердце совсем не так бесстрастно, как вы хотите показать нам всем.

— Вы поместили меня под микроскоп, Гариетт, и мне это не нравится! — резко оборвал ее маркиз. — Вы же прекрасно знаете, что я не люблю говорить о себе.

— В самом деле, и это поразительно! По-моему, вы единственный мужчина из всех моих знакомых, кто не поглощен полностью своей собственной особой и ее обсуждением.

— Очень рад, что представляю собой исключение, но поговорим лучше о вас.

Маркиз обнял девушку и нежно прижал ее к себе, но, когда он потянулся губами к ее губам, она коварно ускользнула.

— Я хочу знать правду, — капризно потребовала Гариетт, — почему я не могу так же легко читать в вашем сердце, как в сердцах других мужчин, которые меня любили?

— Может быть, мне нравится быть загадочным, — рассмеялся маркиз.

И с этими словами он нежно взял ее за подбородок, повернул к себе лицом и начал страстно целовать в пухлые губы.

Сегодня они собирались кататься в фаэтоне маркиза, но шел дождь, и любовники проводили день в более интимной обстановке.

Гариетт Уилсон была одной из самых известных личностей в Лондоне.

Она родилась во вполне респектабельной семье и была не только необыкновенно красива, но и обладала хорошо развитым интеллектом.

Девушка свободно говорила по-французски и прекрасно разбиралась в литературе.

Один из ее первых любовников, достопочтенный Фредерик Лэм, сын лорда Мельбурна, помог ей развить природные дарования, читая вслух Шекспира, Вергилия, Мильтона и Джонсона.

Когда девушке было всего пятнадцать, ее соблазнил лорд Крейвен, а за ним последовала целая плеяда знатных любовников.

Она была очень привередлива и иногда даже недоступна.

Совсем недавно герцог Веллингтон заплатил целую тысячу фунтов миссис Портер только за одно знакомство с Гариетт.

В скобках надо заметить, что миссис Портер разбогатела, предоставляя аристократам прекрасных молодых девушек сомнительной нравственности, а попросту говоря, сводничая.

Знакомство Гариетт и герцога Веллингтона было устроено, но обращалась с ним девушка весьма нелюбезно.

Весь «Уайт-клуб» развлекался историей о том, как великий полководец явился в ее дом на назначенное свидание и его прогнал герцог Аргайл.

Высунувшись из окна в ночном чепце Гариетт, счастливый любовник притворялся престарелой дуэньей, которая так глуха и слепа, что не может понять, кто явился в дом.

Гариетт с жестокой издевкой описывала маркизу, как промокший Веллингтон, сняв шляпу, кричал Аргайлу:

— Старая дура, теперь ты меня узнаешь?

— Сэр лорд, — паясничал Аргайл, — я не знаю, кто вы!

Здесь Гариетт рассмеялась и цинично добавила:

— В конце концов, для одной постели достаточно двоих!

Но несмотря на всю свою независимость, Гариетт не удавалось играть привычную для нее роль жестокой красавицы по отношению к маркизу Уэйну.

Она охотилась за ним уже давно. Но хотя много молодых людей стремились в ее объятья, маркиз обращался с ней с обычной вежливостью и не делал ни малейших попыток к сближению.

Но что-то, в чем Гариетт не хотела признаваться даже себе, привлекало ее в этом холодном молодом человеке, удерживавшем весь мир на расстоянии вытянутой руки, как она сказала сегодня.

Она говорила себе, что ее притягивает не красота маркиза, хотя он был почти так же импозантен, как лорд Понсонби, которого она любила несколько лет.

И не богатство маркиза прельщало девушку. Множество богатых молодых людей были бы рады предоставить ей все, что она пожелает.

И не его умение обращаться с оружием и лошадьми.

Гариетт пришла к выводу, что ее волнуют две вещи. Во-первых, его манеры, хотя ее собственные манеры были так же привлекательны, как и ее внешность. И, во-вторых, неотразимый ореол независимости.

Так легко одерживающую победы, Гариетт, как и всякую женщину, привлекала новизна. И маркиз дал ей эту новизну!