Первая часть, торжественная, была церемонной и показушной. Мама изо всех сил демонстрировала радушие светской львицы, на банкет к которой заглянул мистер Икс в маске: и поди разбери – то ли местный сантехник придуривается, то ли Борис Абрамович из Лондона проездом. Поэтому и гостеприимство было втиснуто в соответствующие рамки: чтобы потом, если что, и сантехник не фамильярничал, и Борис Абрамович не обиделся.

Папа потел и пытался поддержать интеллектуальный разговор. Бутылка водки, принесенная гостем, отвлекала его от всех тем разом и крайне нервировала маму, мучительно подыскивавшую повод поинтересоваться, почему, собственно, не коллекционное вино, например? Или не мартини хотя бы? Отчего плебейская водка, да еще так разлагающе действовавшая на формального главу семейства? Бутыль походила на попытку подкупа, и маменька опасалась остаться в меньшинстве. Если бы она знала, что водку предложила купить Лера исключительно из хулиганских побуждений, то, возможно, ей было бы легче смириться с личностью жениха. В том, что за столом сидит жених, мама не сомневалась.

– А давайте выпьем за знакомство, – предложил усаженный за стол Виктор, желая разрядить обстановку, которая после его душевной реплики еще больше накалилась.

Елена Станиславовна выстрелила застоявшимся в горле вопросом, как бутылка шампанского пробкой:

– А вы что же, выпить любите?

– Не откажусь в хорошей компании, – подольстился не заподозривший дурного Витя.

– И часто вам хорошие компании попадаются? – подобралась будущая родственница.

– Конечно, – простодушно улыбнулся Виктор.

Лера поняла, что шутка зашла слишком далеко, и легонько ткнула кавалера в бедро. Намек он понял по-своему, поэтому переключился с Елены Станиславовны на исходившего слюной супруга:

– Наливаю?

– Да! – сипнул папа и пугливо стрельнул глазами в сторону супруги.

– Полстопки, – металлическим голосом отчеканила та.

– У меня тост. Вернее, сначала предложение. – Виктор откашлялся. – То есть даже не предложение, а… В общем, я прошу руки вашей дочери.

Лера, не ожидавшая столь откровенного форсирования событий, застыла со счастливой улыбкой, не в силах изобразить подобающие случаю ответственность, понимание и серьезность. Нет, разумеется, она хотела замуж, семью и все остальное. Но это хотение парило где-то на уровне подсознания, как и у всякой юной влюбленной барышни. По принципу логической взаимосвязи понятий: к кольцу прилагается коробочка или палец, к бидону – молоко, а к возлюбленному – свадьба со всей последующей атрибутикой. В реальности же Лера вся отдалась чувству и была совершенно не в состоянии что-либо планировать и загадывать на будущее.

– Что-то вы торопитесь, – помрачнела Елена Станиславовна. – Нельзя так с бухты-барахты. Мы про вас, Виктор, ничего не знаем.

– А вы спросите, – подсказал Витя.

– Мы-то спросим, – задушевно кивнул папенька и преданно взглянул на супругу.

Не дожидаясь перетекания разговора в конфликтную стадию, Виктор осветил основные моменты. Как он правильно угадал, таковыми являлись факты его биографии, касавшиеся материальных вопросов, а именно: квартира, прописка и зарплата. Услыхав, что жилплощадь у жениха имеется своя, а не съемная, и великодушно отказавшись убедиться в полном совпадении места теперешнего проживания любимой дочери со штампом о прописке в паспорте претендента, маменька резко подобрела. А уж весть о том, что у жениха вполне солидная должность технического директора в крупной фирме и более чем симпатичная зарплата, сподвигла ее на то, чтобы лично налить принесенной водки не только гостю и себе, но и даже заискивающе улыбающемуся Александру Борисовичу.


– Лерка, ты нерационально используешь исходные данные. – Юля изящно потягивала коктейль, машинально строя глазки всем подряд. Если учесть, что в кафе на тот момент скопились лишь разновозрастные дамочки, выглядело это вызывающе неприлично. – Вращаешься в таких кругах, имеешь все шансы стать крупной шишкой или выйти замуж за олигарха, который будет тебя уважать и бояться, если, конечно, у тебя хватит ума влезть в его бизнес и начать вести его дела! А ты придумала какую-то любовь. Любовь – это чувство, проверенное временем. Она должна выстояться, даже вылежаться, а не ломать жизнь, как пьяный колхозник соседний плетень. Что ты глаза закатываешь, как лебедь при смерти? Я умные вещи говорю. К чему этот пожар со свадьбой? Я же не настаиваю, чтобы ты его бросила! Просто поживите, присмотритесь друг к другу. Свет, скажи ей!

– Любовь любовью, а замужество – шаг ответственный, – поддакнула Света. – Люби себе, кого хочешь, только предохраняйся.

– Светка, ну, чего ты мелешь! – обозлилась Юля. – Не об этом речь!

– И это замечательно, что не об этом, – ровно и спокойно парировала Светлана. – Потому что если бы речь была об «этом», то и говорить было бы уже не о чем. Беременность – это капкан. Тут либо дожидаться милости от охотника, либо лапу себе отгрызать.

– Захарова, – простонала Юля. – Иногда я тебя ненавижу.

– Да ты меня всегда ненавидишь, – все так же ровно ответила Светлана. – Завидуешь, что ли?

– Я? Тебе? – задохнулась Юля. – Да я… Да ты…

– Девочки, а давайте займемся мной, – испугалась Лерочка. – Я, во-первых, жду одобрения. А во-вторых, приглашаю вас на свадьбу.

С Ольгой, кстати, было проще. Когда накануне Лера сообщила подруге эту фантастическую новость, Крышкина заголосила в приступе неподдельной радости и тут же сама себя пригласила на торжество.

– Без меня-то весело не будет, – пояснила она. – На свадьбе должно быть много разносторонне развитых и умеющих веселиться людей, иначе будет нечего вспомнить.

Никаких глупостей про «подождать», «подумать» и «не делать глупостей» Лерочка не услышала. И впервые в жизни ощутила чувство благодарности к подруге, понимавшей ее, как никто другой. О чем думать, что взвешивать, когда от одного взгляда на Витю останавливается сердце, перехватывает дыхание и влажнеют глаза. Когда счастье ворочается в груди крылатой птицей, раз за разом взмывая ввысь, и возвращаясь, и улетая снова. Как тут можно трезво мыслить и слушать глупые обстоятельные советы теток, давным-давно забывших, что такое настоящая любовь? Когда не надо страдать, не надо мучиться, не надо переживать. Когда жизнь лежит перед тобой, словно гладкий бюргерский автобан, на котором сплошь зеленый свет, а фортуна заботливо открывает дверцу новенькой гоночной машины и ободряюще подталкивает вперед. О чем тут думать, да и когда? А вот попытки Юли и Светланы препарировать намечающееся счастье, как какой-то подопытный образец, да еще пугать с высоты собственного жизненного опыта, шли вразрез с Лерочкиным настроем.

– …В принципе я бы согласилась с Юлей, – подумав, равнодушно резюмировала Светлана. – Нельзя так необдуманно замуж выскакивать, особенно если есть еще варианты.

– Да вы с ума сошли, какие варианты? – ахнула Лерочка. – Нет у меня никаких других вариантов! Я Витю люблю. Какие олигархи?

– Олигархи бывают разные, – абсолютно серьезно уставилась на нее Юля. Она даже перестала стрелять глазами по сторонам, сосредоточившись на Лерочке. – Не только старые и лысые, но и молодые и красивые. Я ж тебя знаю, ты, как замуж выйдешь, сразу детей начнешь плодить…

– Да, Витя говорил, что хочет ребеночка, – мечтательно закатила глаза Лера. Ей иногда даже страшно становилось от того, насколько безоблачным и идеальным было ее счастье.

– Витя хочет! – передразнила Юля. – Ты сначала определись, чего ты хочешь! А если его уволят? А если тебя уволят? А если вам придется приехать, например, к твоей маме и сидеть у нее на шее?

– Что ты мне настроение портишь? – поскучнела Лерочка.

– Я не порчу, – заявила Юля. – Я моделирую теоретически возможные ситуации. Ты должна осознать, до какой степени любишь своего мужика. Ты сейчас мыслишь одним позитивом. Легко любить человека, когда все хорошо и полная гармония друг с другом и с мировым оборотом денежных средств. А если вы из этого оборота выпадете? Ты готова жить с ним и в горе, и в радости?

– И умереть в один день? – восторженно уточнила Лера.

– Интересно, – задумчиво оглядела ее Светлана, – это лечится?

– Вряд ли, – рявкнула Юля. – Если только временем.

– Света, а что, если бы твой муж вдруг выпал из этого самого «деньгооборота», ты бы его бросила? – безмятежно поинтересовалась Лера. Юлю с этим сложным вопросом она тактично обошла, поскольку свое отношение к супругу та уже неоднократно озвучивала.

– Не знаю. Я о таких вещах не думаю, – снисходительно улыбнулась Светлана. – Мысль материальна, зачем провоцировать негатив?

– Света у нас вообще мало думает. Мысли стимулируют сокращение кожи на лбу и вызывают ранние морщины, – не удержалась от ехидной реплики Юля.

Лера разочарованно вздохнула. Ладно Света, но Юля, которая сама сокрушалась об упущенном шансе и своими руками отдавшая Костю в лапы соперницы, теперь пыталась уговорить ее пойти по своим стопам. Как-то странно. Не от зависти же она это делала.

Но отчего-то стало неуютно. Хотелось всеобщего одобрения, понимания и поддержки.

Уже в машине, после расставания со Светланой, дежурно и красиво напутствовавшей Лерочку, Юля пояснила в ответ на недоуменно-отчужденное молчание пассажирки:

– Знаешь, я вдруг подумала. А вот выйди я замуж за Костика, может, и не стал бы он тем, кем стал. И денег бы у него таких не было. Перебивались бы от зарплаты до зарплаты, орали друг на друга, ездили дикарями на Черное море с удобствами на соседнем участке и годам к тридцати развелись бы. С облегчением и чувством глубочайшей взаимной неприязни.

– Ты правда так думаешь? – потрясенно прошептала Лера.

– Нет. Я фантазирую. Потому что теперь чувствую ответственность за тебя. А вдруг это я своими бабскими россказнями сподобила тебя на свадьбу. Вдруг ты нафантазировала себе ерунды, а виновата в этом я!

– Можно подумать, у меня своей головы нет, – обиделась Лера. – Не беспокойся, я не такая внушаемая. К тому же я на самом деле влюбилась.

– Ай, ладно, – раздраженно засопела Юля. – Я, когда за Ромку выходила, тоже много чего думала. Красивый, все оборачиваются, рост, плечи, харизма… А сейчас как дала бы по этой харизме чем-нибудь, чтоб аж загудело! Нельзя мужикам верить. И себе нельзя. Любовь – это такая пакость. Сплошные проблемы от нее, страдания, и не разобраться в ней до конца. Только потом, когда она закончится, все ясно становится. Поговорка такая есть: задним умом все ямы полны. Так вот вся жизнь и есть эти ямы. Сначала провалишься, уделаешься, а потом вылезаешь и начинаешь делать правильные выводы. А потом бултых – и в следующую. И так до тех пор, пока вообще не захлебнешься: либо сил выплыть не хватит, либо сама не захочешь.

– Спасибо тебе. Создала мне праздничное настроение, – насупилась Лера.

– Ты вот что. Забудь все, что я тебе наговорила. И плохое забудь, и хорошее. Начинай думать с нуля. Но лучше не торопись. Мало ли. В жизни чего только не бывает. Уж больно быстро у вас все получилось. Не нравится мне это, странно как-то. Обычно хороших мужиков на аркане в ЗАГС не затащишь, а этот сам рвется. И ребенка хочет. Какой-то он у тебя идеальный.

– Так это же хорошо, – осторожно возразила Лера, которая и сама переживала по поводу невероятного и, как ей казалось, незаслуженного счастья.

– Хорошо-то хорошо, но подозрительно, – прищурилась Юля. – Хотя я за тебя рада.

– Спасибо, – погрустнела Лера. – Платье-то выбрать поможешь?

– А как же. Я вообще считаю, что надо что-то оригинальное. Банально это – белое, фата, цветочки. Надо что-нибудь такое, чтобы и самой потом всю жизнь вспоминать и чтобы гости до старости при каждом случае вспоминали.

– Ну, для этого не обязательно платье с вывертом. Можно, например, в фонтан упасть. Или прищемить подол и бежать за машиной. Или жениху в глаз пробкой от шампанского попасть. А лучше – теще. Или драку на свадьбе организовать, чтобы гости потом долго лечились. Тогда они и вспоминать будут долго. А уж если дело закончится инвалидностью, то и вообще никогда не забудут.

– Я смотрю, настрой у тебя самый праздничный, – скептически усмехнулась Юля. – Поэтому рискну предложить либо синее платье, либо красное, либо вообще брючный костюм и шляпу с полями. Метра полтора в размахе.

– Ага, – фыркнула будущая невеста. – Как у тетушки Чарли из Бразилии.

– Кстати, о Бразилии. Я тут в Интернете видела такое платье, как для бразильского карнавала. Лиф крохотный, со стразами, спина и живот голые, в прическе перья и офигительно пышная юбка. Это сказка.

– Зимой самое то, – ухмыльнулась Лера. – Буду на фотографиях как только что ощипанная курица – синяя и в пупырышках. Надо еще жениха в плавки со стразами нарядить, чтобы из ансамбля не выбивался.

– Глупая ты еще, – вздохнула Юля.

– Юль, вот когда ты за своего Костю будешь замуж выходить, тогда и реализуешь свои нездоровые фантазии. А я уж по-нашему, по-простому, в фате и с кринолином.