Кто-то постучал в окно машины. Эго было так неожиданно, что он подпрыгнул и ударился головой о потолок. Повернувшись, он увидел пожилую женщину невысокого роста, полную, с розовыми щеками. Она обеими руками придерживала фартук, полный стручков зеленой фасоли. Он нажал на кнопку, и стекло поползло вниз.

— Добро пожаловать, сэр, — проговорила женщина с таким сильным акцентом, что, казалось, не договаривала половину каждого слова. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она говорит. — Вы собираетесь сидеть здесь весь день или, может быть, пройдете в дом? Как раз время ленча. Сегодня я сделала все по Джейми.

Сказав это, она нырнула в проход под кирпичной аркой, которую венчала остроконечная крыша. Джейс колебался секунду, затем вылез из машины и пошел за ней. «Жизнь!» — подумал он. Она была первым признаком жизни, который ему удалось встретить здесь. Сориентировавшись, он понял, что дом имел северное крыло и южное крыло, а также основное здание, и испугался, что женщина исчезнет и он больше не увидит ее. С другой стороны, может быть, она и есть привидение? Правда, она не похожа на леди-убийцу, но…

Внутри дома Джейс не заметил никаких признаков жизни. Мертвая тишина оглушила его. Толстые каменные стены не пропускали ни звука. Он стоял в главном холле, прямо перед ним была красивая лестница из полированного дуба. Над первым пролетом — высокое узкое окно, украшенное барельефом с двумя львами. «Куда она могла уйти?» — подумал он, чувствуя, как заурчало в животе. Он не ел с раннего утра, а день перевалил за половину.

Разумеется, он не мог помнить план, который показывал ему риелтор. Наугад повернул направо и пошел по коридору, заглядывая по пути в каждую комнату. Он увидел большую гостиную, ее стены были отделаны дубовыми панелями. Потом он вышел на кухню. «Эврика!» — подумал он, но и там не было никого. Красивая мебель, плитка на полу, тяжелые каменные подоконники. Он открыл холодильник, оказавшийся пустым. Может быть, женщина готовит не в доме? На гриле, возможно.

Рассеянно Джейс вспомнил, что риелтор говорил ему, будто бы в доме две кухни. Одна для семьи, и одна для миссис Браун. Он ни разу не назвал ее «экономка», только миссис Браун, словно она была важной персоной.

Джейс повернул опять направо и прошел мимо еще одной маленькой гостиной, затем вошел во вторую, побольше. Вдоль одной стены — огромные, от пола до потолка, окна, а другая была абсолютно пуста.

— Я поставлю здесь книжные полки, — сказал он, — разумеется, если решу остаться здесь. — Потолок имел закругленную форму и был отделан лепниной. Дверь была только одна, через которую он только что вошел.

Он повернулся и пошел назад, пока снова не оказался в главном холле. На этот раз он открыл тяжелую дубовую дверь слева. Она вела в узкий коридор, резко сворачивавший налево. Он прошел мимо прачечной, достаточно просторной, чтобы обстирать экипаж подводной лодки, миновал кабинет, маленькую комнату, в которой была еще одна лестница, вход в чулан, дамскую туалетную комнату и, наконец, уперся в дверь, ведущую наружу. Он взялся за ручку двери и в этот момент почувствовал запах, который заставил его повернуть налево, и… оказался в просторной кухне, напоминавшей какой-то исторический склад. Здесь все отличалось от той кухни, которую он уже видел. Во-первых, здесь не было встроенной мебели. Стены были увешаны открытыми полками, а центральное место занимал массивный валлийский буфет, на котором выстроились старинные блюда, причем ни одно не повторяло другое. У одной стены стояла старая раковина, одна из тех, какие неизменно любят англичане, и плита у другой стены. Большой дубовый стол с ножками не меньше фута в диаметре занимал центр кухни.

Миссис Браун стояла у раковины, спиной к Джейсу.

— Здесь немудрено заблудиться, не правда ли? — сказала она.

— Да, я чуть было не потерялся.

Она повернулась, чтобы взглянуть на него.

— Вы крупный мужчина, не так ли? — Она держала в руке тарелку с длинным сандвичем. — И почти такой же красивый, как принц Уильям, но все же не такой, как мой любимый Джейми. А теперь садитесь и принимайтесь за еду. Похоже, вы проголодались. Воображаю, что в Штатах вы привыкли к сосискам и гамбургерам. Так что садитесь и принимайтесь за еду.

Как ребенок, Джейс сделал то, что она сказала, отодвинул высокий дубовый стул и уселся за стол. Сандвич, лежавший перед ним, имел аппетитный вид: ростбиф, жареный лук, сыр, помидоры, и все это — он готов был побиться об заклад — на хлебе домашнего приготовления.

— Прекрасно, — промычал он, жуя с аппетитом. — Восхитительно!

— Еще бы, это от моего Джейми.

— Он ваш сын? — спросил Джейс.

— О, ради Бога! Нет! Хотя я была бы счастлива, если бы такое было возможно! Мы все были бы счастливы! — Она кивнула на фото на стене. Оно наполовину было спрятано за висевшими тут же сковородками, кастрюлями, полотенцами и связками чеснока, поэтому Джейс едва видел его. На фотографии был запечатлен молодой мужчина, красивый голубоглазый блондин, и выглядел на редкость знакомо. — Это Джейми Оливер, — пояснила миссис Браун с такой интонацией, словно Джейс должен был знать, о ком идет речь. Когда он никак не среагировал, она недовольно надула губы и нахмурилась, прищурив глаза, вокруг которых образовались морщинки. Джейс подумал, сколько бы ей ни было лет, ей не идет вид обиженной девочки. Он подумал, она много старше, чем выглядит, или много моложе.

— Джейми Оливер! — громко воскликнула она, словно Джейс был глухой.

Когда миссис Браун увидела, что он все так же не понимает, кого она имеет в виду, она достала большую книгу с полки и положила на стол рядом с ним. Это была поваренная книга, и на обложке был тот самый молодой человек, что и на фото на стене.

— А, — сказал он. — Повар.

— Джулия Чайлд была поваром[1], — фыркнула миссис Браун, подходя к кухонному столу и открывая дверцу. Внутри был холодильник размером с тот, в котором американцы хранят свои напитки на семейной яхте. Она вытащила бутылку с темно-коричневой жидкостью, наполнила высокий стакан и поставила на стол перед Джейсом.

Она смотрела на него, как будто ему полагалось что-то сказать.

— Если этот сандвич — пример того, что может приготовить Джейми Оливер, тогда я должен признать, что он настоящий профи.

Минуту-другую она продолжала смотреть на Джейса, будто бы пыталась понять, не врет ли он. Затем улыбнулась, показывая верхний ряд зубов, где отсутствовал левый клык. Казалось, она была удовлетворена и с новой энергией принялась тереть сковородку.

Джейс улыбнулся, понимая, что прошел тест № 1, и, расслабившись, сделал большой глоток напитка. По всему видно, это было пиво. Он не привык пить пиво днем, но не хотел обидеть миссис Браун. И действительно, коричневая жидкость оказалась пивом. Но оно было таким крепким и обладало таким сильным запахом, что он подумал, что может задохнуться. Миссис Браун, стоя спиной к нему, продолжала чистить сковородку, рассказывая о Джейми Оливере, о том, какой он замечательный специалист и как она следует его советам. А Джейс молча старался справиться с пивом. Глаза слезились, голова кружилась… Он подумал, что было бы неплохо прилечь на каменный пол, чтобы прийти в себя.

Миссис Браун повернулась и взглянула на него, ее глаза стали узкими как щелки.

— Кажется, это пиво слишком крепкое для вашего американского желудка, да? Я скажу Хэтчу, что оно не годится для вас. Это английское пиво. Говорила я ему, янки пьют пиво, где на бутылке написано «легкое». Он не станет пить твое пойло. Давайте-ка, я заберу его.

Когда она потянулась за стаканом, Джейс почувствовал, что компрометирует всю мужскую половину американского населения, и воспротивился.

— Нет! — воскликнул он. Затем прочистил горло, так как его голос почему-то стал писклявым. — Нет. Все нормально. Мне нравится. Видите? — сказал он и, опрокинув стакан, выпил до дна.

А когда поставил пустой стакан на стол, то подумал, что может потерять сознание, но силой воли заставил себя встать и посмотреть на экономку. Он надеялся, что глаза у него не круглые, как у идиота, каким он себя ощущал.

Миссис Браун позволила себе скромно улыбнуться, словно прекрасно понимала, что происходит. Затем опять повернулась к своим булькающим кастрюлям.

— Что ж, может, я ошибалась насчет янки. Вы скажите Хэтчу, что вам понравилось его пиво, и он даст вам еще.

— Это будет испытание, — сказал Джейс, тяжело вздыхая. Затем попытался ухватить сандвич, но не смог, его руки двигались в одну сторону, сандвич в другую. — Кто этот Хэтч?

Она смотрела на него, упершись руками в бока.

— Разве этот наглый агент ничего вам не рассказал? Хэтч — садовник. Конечно, он здесь не так давно, как я, и понятия не имею, чем занимались его родители до того, как он приехал сюда, но он здесь. Он захочет получить от вас инструкции, как только вы закончите завтрак.

Джейс сделал вторую попытку взять сандвич и опять потерпел неудачу.

Нахмурившись, миссис Браун подвинула тарелку поближе к его рукам. Когда Джейс наконец дотянулся до сандвича, то с благодарностью улыбнулся ей.

— Инструкции по поводу чего? — спросил Джейс, пытаясь откусить сандвич. Он дважды поднимал руку, но каждый раз проносил сандвич мимо рта и в конце концов отказался от этой затеи.

Миссис Браун наблюдала за ним, качая головой.

— Сад и огород. Хэтч хочет знать, что вы собираетесь делать с ними.

— Понятия не имею, — сказал Джейс. Ему наконец удалось ухватить сандвич, и, рьяно вгрызаясь в него зубами, он прикусил мизинец левой руки, но это не беспокоило его. — Я ничего не понимаю в этом.

— Тогда зачем вы купили это прекрасное цветущее место?

— Чтобы увидеть привидение, — сказал Джейс, жуя и думая, сколько осталось от его мизинца. — Женщину-призрак…

Миссис Браун тепло улыбнулась:

— Она будет рада вашей компании. Две последние семьи испугались ее до смерти. Бедняги.

— Вы видели ее?

— Нет, — сказала она, поворачиваясь к своим кастрюлям. — Никогда не видела и не слышала. Кто-то может видеть ее, а кто-то нет. Она даже заговаривала кое с кем, но они все пугались и бежали прочь. Вы тоже испугаетесь, когда она появится в полночный час, лязгая по лестнице цепями.

— Может быть, я предложу ей пиво мистера Хэтча? Она сразу забудет о своих цепях.

Миссис Браун рассмеялась. Смех был такой скрипучий, как будто завели не смазанный механизм.

— Что ж, попробуйте и увидите, что получится. А пока вам нужно прилечь после английского пива.

Джейс тяжело поднялся, опираясь на руки, потому что не чувствовал своего тела ниже пояса.

— Нет, сначала мне нужно… — Он не стал посвящать миссис Браун в физиологические потребности своего организма.

Снова послышался скрипучий смех.

— Вы лучше идите, идите… Я проведу день с моим Джейми, так что можете рассчитывать на отличный обед. Хэтч делает не только пиво, но еще и вино.

— Боже упаси, — пробормотал Джек, когда миссис Браун уперлась своими крепкими руками ему в спину и тихонько подтолкнула его. Когда он открыл глаза, то уже стоял на пороге и дверь захлопнулась за его спиной. От яркого солнца голова, казалось, вот-вот расколется.

— Значит, вы приехали посмотреть на меня, мистер Монтгомери? — раздался тихий женский голос за его спиной.

Джейс вздрогнул и повернулся так быстро, как только мог. Но, увы, никого не увидел. Что за черт? Ему показалось, что он ощущает едва различимый аромат цветов и древесного дыма, витающий в воздухе. Это ощущение длилось секунду, потом исчезло.

Он прикрыл глаза ладонью; щурясь от солнца, оглядел сад. Зеленые деревья, зеленая трава, цветы… Он видел все это, но ни одной живой души… Он только что говорил с привидением? Он улыбнулся. Может быть, ему следовало испугаться, но в голову пришла странная мысль. Женщине, которая умерла, он мог сказать все, что угодно, и не беспокоиться о последствиях.

— Ты не можешь обидеть того, кто уже умер, — громко проговорил он.

— Это доказывает, что вы не встречались с плохим маленьким мальчиком, который жил здесь в 1912 году, — снова послышался женский голос, такой мягкий, что ветер, играющий с листвой деревьев, почти заглушал его.

И тогда Джейс издал некое подобие смеха и сам поразился, потому что не смеялся уже несколько лет. Засунув руки в карманы, он постарался вытянуть шею, которая онемела, как и его ноги, и отправился на поиски садовника.


Глава 2

Когда Джейс проснулся на следующее утро, во рту было настолько отвратительное ощущение, словно он использовал его вместо фильтра для химчистки. Но еще хуже было то, что как он ни напрягал мозги, все равно никак не мог вспомнить, где находится. Солнечные лучи просачивались сквозь щель в тяжелых шторах, значит, уже наступило утро. Это он был в состоянии понять, что же касалось всего остального…