Карин Монк - Сердце воина

Шатер освещали две свечи в витом серебряном шандале. Эта любимая вещь ее отца украшала стол в большом зале столько, сколько помнила себя Ариэлла. Похищенный столик, стоявший теперь в палатке, был вырезан Энгусом в давние годы. Спал Родерик на пледах, лежавших на земле. Их сшили женщины клана Маккендриков для своих семей. Увидев награбленное добро, Ариэлла пришла в такую ярость, что едва не выхватила кинжал. Но она вовремя справилась с собой, вспомнив, что явилась сюда не только ради мести.

– Где меч? – грозно спросил Родерик, закрыв вход в палатку.

– У меня его нет. Он стиснул зубы.

– Мне не до игр, Ариэлла. Отдай мне меч, иначе я прикажу притащить сюда твою Кэтрин и у тебя на глазах перережу ей глотку.

– Не сомневаюсь, что ты на это способен, – спокойно ответила Ариэлла, хотя душа ее замирала от страха. – Будь меч у меня, я бы уже вручила его тебе.

– Где он? – с недоверием спросил он.

– Я отдала его лэрду Макфейну.

– Лжешь! Агнес сказала мне, что Малькольм и Гэвин уехали сутки назад и что ты не ждешь их возвращения.

– Я говорю не о Малькольме. Я послала меч Гарольду Макфейну, своему жениху, как дар в ознаменование нашей помолвки. Сейчас Гарольд направляется сюда вместе со своим войском.

Ноздри Родерика раздувались от ярости.

– Гарольд не знает о волшебной силе меча, – поспешно добавила Ариэлла, опасаясь разозлить его еще больше. – Меч не будет ему повиноваться: им нельзя завладеть, не совершив ритуала, пока неведомого Гарольду.

– Что еще за ритуал?

– Сама не знаю, – ответила Ариэлла. – Никто никогда не видел, как это делается, к тому же сущность ритуала меняется в зависимости от того, кому вручают меч. Элпин называет это проверкой отваги и силы. – Ариэлла спохватилась: тем и другим Родерик обладал в избытке.

– Агнес ничего не говорила ни о каком ритуале, – заметил он. – Она утверждала, что ты должна вручить мне меч, и все.

– Агнес не знает о ритуале. Меч достался моему отцу по наследству, как и его отцу, и деду. Но если нет прямого наследника, выбор нового лэрда возлагается на старшую дочь. Ее избранник должен пройти проверку.

Родерик нахмурился, раздраженный неожиданным препятствием:

– Раз меч не обладает силой, зачем было посылать его Гарольду?

– Как символ моей верности. Меч очень красив. Помимо всех прочих свойств, это великолепное произведение искусства.

– Ты морочишь мне голову! Когда Гарольд появится, ты позволишь ему пройти проверку и натравишь его на меня. А у Гарольда уже будет меч, наделенный волшебной силой.

– Неужели, по-твоему, я стану рисковать жизнью сестры?! – в отчаянии воскликнула она. – Я пришла сюда без оружия и охраны, тем самым уступая твоим требованиям. Перед отъездом я велела моим людям взять у Гарольда меч и принести его сюда, в лес. Твои воины проводят человека с мечом к тебе. Дальнейшее зависит от тебя: посмотрим, добьешься ли ты успеха во время испытания. Попытка всего одна. Неудача – значит, не повезло.

– Я справлюсь, – заверил ее Родерик, – а вот ты подумай, что станет с Кэтрин, если все это окажется ложью.

– Мне незачем лгать.

Он внимательно посмотрел на нее:

– Хорошо, прекрасная Ариэлла. – Родерик снял с пояса меч. – Сдается мне, у нас еще есть время до приезда Гарольда. – Он притянул девушку к себе. – Кажется, пора закончить то, что мы начали прежде.

Ариэлла не шелохнулась, когда он положил руки ей на плечи. Родерик расстегнул серебряные застежки у нее на шее – она и пальцем не двинула. Когда ее тяжелый плащ сполз на землю, она чуть вздрогнула. Родерик запустил пальцы в волосы девушки и запрокинул ей голову. Ариэлла смело встретила его взгляд. Лишь когда он вознамерился поцеловать ее, девушка спокойно сказала:

– Тебе следует узнать кое-что еще, Родерик.

– Что? – Их разделяло расстояние меньше дюйма.

– Я не смогу даровать тебе волшебный меч, если буду осквернена.

Он с любопытством уставился на нее.

– Врешь. – Его рот искривился. – Ты говоришь так, потому что тебе противно мое прикосновение.

Тут он попал в точку: его прикосновение и впрямь было ей противно. Она едва преодолевала отвращение, ощущая на лице его горячее дыхание. «Он убил моего отца!» – твердила про себя Ариэлла.

– Да, мне гадко, когда ты ко мне прикасаешься, – призналась девушка. – И все-таки я не лгу.

Родерик улыбнулся и снова наклонился, чтобы поцеловать ее, но тут же выпрямился.

– Признайся, что лжешь!

– Не лгу.

Его зеленые глаза сверкнули. Родерик выпустил ее волосы, но пытка, как оказалось, только начиналась: он схватил девушку за горло и стал душить.

Ариэлла судорожно ловила ртом воздух. Она могла бы взмолиться о пощаде, но молчала. Тогда Родерик сжал пальцы сильнее. У нее перед глазами поплыли разноцветные круги, в ушах застучала кровь, и Ариэлла закрыла глаза. Негодяй действительно мог ее задушить, пытаясь добиться ответа. Но, не доведя дело до конца, он внезапно отпустил ее.

Она с трудом вздохнула и посмотрела на него с нескрываемой ненавистью.

– Если обесчестишь меня – мечу твоим не бывать! – выкрикнула она. – Все очень просто!

Ариэлла видела, как в нем борются похоть и жажда власти. Родерик грязно выругался и отвернулся.

– Грегор! – крикнул он.

В шатре показалась голова Грегора.

– Отведи ее к пленницам, – велел Родерик, – и позаботься, чтобы с них не спускали глаз.

Грегор удивленно уставился на Ариэллу, и та ответила ему дерзким взглядом. Ей показалось, что в глазах его мелькнуло восхищение.

– Идем!

Она накинула плащ и последовала за ним в холодную тьму. Воины, лежавшие у костров, провожали ее глазами, явно недоумевая, как она уцелела. Ариэлла, испытывая омерзение к ним всем, шла с гордо поднятой головой. «Все вы заплатите за преступления, совершенные против моего клана», – поклялась она.

В темном шатре Ариэлла услышала рыдания Агнес. Кэтрин, примостившаяся рядом с ней, вытирала подолом ее окровавленный рот и пыталась утешить. Увидев сестру, Кэтрин открыла рот от изумления, но тут же вскочила, обняла Ариэллу и зарылась лицом в ее юбку.

– Ариэлла, – жалобно воскликнула она, – давай вернемся домой!

– Пока это невозможно, – прошептала Ариэлла, гладя шелковистые волосы девочки. – Но ждать уже недолго.

Обещая сестренке скорое избавление, она чувствовала отчаяние. Да, ей удалось на время остановить Родерика, и теперь она с сестрой и, если повезет, они дождутся Гарольда. Не этого ли она добивалась? Однако негодяй поймал их в западню. Клану не совладать со свирепыми разбойниками. Даже если появится Гарольд со своим войском, в руках у Родерика останется заложница – Кэтрин. Пока Ариэлла не вручит меч негодяю, пока он не поймет, что чудодейственная сила подвластна ему, сестренке грозит смертельная опасность. Но, уступив Родерику, она предаст клан и навлечет на него, а может, и на другие кланы неисчислимые бедствия.

Жалобные рыдания Агнес и отчаяние Кэтрин повергли Ариэллу в полное смятение. Сейчас она почему-то мечтала, чтобы ее избавителем стал не Гарольд, а Малькольм, хотя сама лишила себя всякой надежды на это.

Замок, освещенный яркими огнями, величественно возвышался на фоне ночного неба. На стене пылали факелы, из окон лился мягкий свет. Никогда еще Малькольм не видел столь дивного зрелища.

Это праздничное великолепие привело его в неистовую ярость. Как Маккендрики веселятся, ничуть не сокрушаясь из-за его исчезновения! Что ж, это следовало предвидеть, ведь они поджидают нового лэрда и готовы к торжественному приему. Малькольма они встретили в свое время не менее пышно. Он помнил, как впервые оказался среди жонглеров, рифмоплетов, акробатов, ораторов и проклятых волынщиков, как взметнулись над замком знамена Маккендриков. Тогда Малькольм тоже прогневался, ибо счел эти почести преждевременными и потому неуместными. Ведь он знал, что стоит ему спешиться – и восхищение сменится разочарованием и жалостью. Люди с неудовольствием поймут, что устроили столь пышную встречу никчемному калеке. Сейчас, глядя на празднично освещенный замок, Малькольм сокрушался, что фейерверк готовится не в его честь.

– Судя по всему, они ожидают Гарольда сегодня, – заметил Гэвин, остановившись рядом с Малькольмом. – Вот и стараются показать, что все это великолепие будет принадлежать ему.

– Гарольд никогда не оценит по достоинству то, что предлагает ему Ариэлла, – презрительно бросил Малькольм. – Иначе он не помышлял бы увезти ее из отчего дома.

– В свое время ты поступил бы так же, – сказал Гэвин. – Что делать вождю в таком захолустье? Нет, место Гарольда в клане Макфейнов и во главе войска. Для него Маккендрики и их замок – всего лишь довесок.

– Как и та, на которой он намерен жениться.

– Нельзя же ожидать, чтобы он испытывал к ней чувство. Ведь Гарольд никогда не видел Ариэллу – во всяком случае в женском обличье. Едва ли она упомянула в своем письме, что наведывалась к нему одетая как грязный мальчишка.

Малькольм вспомнил Роба, который вызывающе смотрел на него, скрестив руки на груди. И как это Ариэлле удавалось так долго водить его за нос?

– Верно, не то Гарольд отверг бы предложение.

Любуясь замком, Малькольм размышлял, как отнесется Ариэлла к его возвращению. Испугается ли она? Он криво улыбнулся. Неплохо бы увидеть ее дрожащей от страха. Это помогло бы ему забыть о горьком унижении и превозмочь усталость, не покидавшую его с тех пор, как он очнулся после снадобья. Да, пусть трепещет!

Малькольм настороженно прислушался.

– Ты ничего не слышишь? – спросил он Гэвина.

– Ничего.

– По-твоему, это не странно?

– Что? – удивился Гэвин.

– Маккендриков хлебом не корми – дай поиграть да попеть по любому поводу. Поджидая Гарольда, они устроили бы веселый праздник, а это обязательно музыка, смех и шум.

Гэвин пожал плечами:

– Может, праздник уже закончился или, напротив, они не хотят начинать его до появления Гарольда?

Малькольм задумчиво покачал головой:

– Нет, так рано праздник не закончился бы. А если бы ждали Гарольда, то Грэм, Рамси и другие музыканты наверняка репетировали бы приветственные песни. Помнится, в день нашего приезда завывание их чертовых волынок было слышно за добрую милю.

Гэвин, нахмурившись, посмотрел на безмолвный замок:

– А ведь верно!

Малькольм пустил Каина вперед, вглядываясь в темноту. Подъехав ближе, они увидели на гребне стены в свете факелов дюжины две мужчин в напряженных позах.

– Странно… – пробормотал Малькольм. – Похоже, они…

Две стрелы просвистели в воздухе и вонзились в землю слева и справа от копыт Каина.

– Боже всемогущий! – вскричал Малькольм, с трудом удерживая Каина на месте.

– Стой! – крикнул со стены Энгус. – Иначе мы пронзим тебя стрелами!

– Я целюсь прямо в твое злобное сердце, – угрожающе прозвучал голос Дугалда. – Только шевельнись – и тебе конец.

Малькольм поднял голову не веря своим ушам:

– Энгус? Дугалд? Что это вы затеяли? Ответом ему была настороженная тишина. Потом из-за бревен показалась седая голова Энгуса. Он пытался разглядеть всадников.

– Это ты, Макфейн?

– Я. И Гэвин со мной. Что у вас творится?

– Мальчик вернулся! – ликуя, завопил старик. – Слышите? Черный Волк опять с нами!

Тишину прорезали радостные крики. Люди высунулись из укрытий, желая убедиться в том, что Энгус прав. Малькольму наперебой задавали вопросы.

– На сей раз ты привел свою знаменитую армию? – крикнул Гордон.

– Твои воины прячутся в зарослях? – подхватил Брайс.

– Мы не сомневались, что вы вернетесь! – Элен помахала им рукой.

– Элпин предупреждал, что скоро явится воин. Мы знали, что это будешь ты, – донесся голос Рамси. – Хотя Ариэлла твердила, что ждет Гарольда.

– Когда Ариэлла объяснила, что тебе пришлось уехать, – добавил Грэм, – мы так и не поверили ей.

Малькольм наслаждался их искренним восторгом. Однако радость сменилась дурными предчувствиями. Он понял: здесь что-то стряслось.

– Откройте ворота! – приказал Малькольм.

Тяжелые деревянные створки распахнулись, поднялись новые решетки, и всадники въехали во двор. Решетки и створки тотчас закрылись. Юный Колин схватил Каина под уздцы.

– Добро пожаловать, Макфейн, – возбужденно воскликнул он.

– Спасибо, Колин. – Малькольм с трудом спешился. – Позаботься о Каине как следует. Он преодолел большой путь.

– Будет исполнено, милорд. – Польщенный доверием, Колин дождался, пока спешится Гэвин, и увел коней в стойло.

Быстро, насколько позволяла нога, Малькольм вошел в зал, залитый светом факелов. Здесь собрался почти весь клан. Дункан и Эндрю, уже успевшие вернуться, настороженно уставились на Малькольма. Элизабет стояла в дальнем углу, бледная и испуганная. Ариэллы в зале не было.