— Рей, — сказал Горас. — С Хобом и Дином ты знакома.

— Привет, — хором поздоровались они.

— Привет, — Рейвен помахала им в ответ и повернулась к Горасу, всем своим видом вопрошая: «Какого черта тут происходит?»

— Мы играем вместе почти год, — пояснил Горас. — Но наш солист отчалил, и нам срочно нужна замена.

И на нее воззрились три пары глаз.

— Так. — Рейвен, пытаясь скрыть неловкость, скрестила руки на груди. — И какое отношение это имеет ко мне?

— Мы хотели выступить на «Свободном микрофоне», но у нас нет солиста.

Он хотят, чтобы Рейвен пела? Они что, с ума сошли?

— Я не пою. Я играю на флейте.

— Я слышал, как ты поешь, — возразил Горас. — И знаю, что поешь ты хорошо.

— Когда это ты слышал? — Она пела только дома — исключительно в своей комнате или в душе. Еще иногда подпевала, слушая iPod, но в школе Рейвен всегда следила за собой.

Горас замялся и опустил глаза.

— В тот вечер, в автобусе. После конкурса оркестров.

Ах. В тот вечер.

Она как раз сидела в наушниках, когда Горас подсел к ней и похлопал ее по плечу. Рейвен помнила, что пела тогда, но ей казалось, что она только вполголоса мурлыкает, все остальные в автобусе оживленно разговаривали. Она и не подозревала, что кто-то может ее услышать.

— Я пою только для себя, — сказала она наконец.

— Да ладно тебе, — сказал Хоб, покусывая кончики волос. — Будет круто, если такая цыпочка станет нашей солисткой.

— Хоб, — одернул его Горас и покачал головой.

— Что?

— Нам нужен хоть кто-нибудь, — добавил Дин. — И очень срочно.

Рейвен переступила с ноги на ногу.

— Еще раз повторяю, ребята, я не пою.

— Ты только попробуй, — попросил Горас. — Мы можем сыграть. Выбери что-нибудь из хитов.

Да ни за что она не будет петь перед всеми! Она даже не знает, как это делается. Она только опозорится, и Горас будет считать ее недотепой.

— Не могу. К тому же я не знаю слов. Я могу петь только под свой iPod.

— Вот и отлично. Пойди, принеси свой iPod, — сказал Горас.

Она могла бы сказать, что iPod остался дома, но почему-то ей казалось, что Горас сразу раскусит ее вранье. Когда это у нее не было с собой iPoda?

— И что потом? — спросила она.

— Ты будешь петь под iPod, а мы будем играть.

— А что если вы не знаете ни одной моей песни?

— У тебя там есть «Greengers»? Ты их пела в тот вечер.

— Да.

— «Оставь мне вчерашний день»?

Это была одна из ее самых любимых песен. «Greengers» была молодой, напористой группой. Конечно, не «Three Days Grace», но тоже набирающей популярность. Рейвен услышала о них года два назад, когда они начали собирать залы в Бостоне.

— Да.

— Можем сыграть, — сказал Хоб, вставая с дивана. — Давайте попробуем.

Рейвен все еще сомневалась, но ребята уже настраивали инструменты. Горас же так и стоял, не сводя с нее глаз. Петь под iPod — дело не хитрое. А вот спеть перед мальчишками — совсем другое дело. И потом, это всего лишь школьный вечер. С чего вдруг такая необходимость выступать там?

Может, для них, для Гораса, это было важно, потому что музыка была их страстью, и им было все равно, где играть — на школьном вечере или на серьезном концерте? Главное — чтобы люди слышали их музыку.

Музыка и в жизни Рейвен играла серьезную роль, и она могла понять ребят.

— Рей, пожалуйста! — взмолился Горас.

Несмотря на смущение, от которого уже горело лицо, Рейвен кивнула и направилась к машине. Ей хотелось порадовать Гораса. Она верила в то, что он говорил, верила его комплиментам, хоть они не касались размера ее груди и таланта целоваться.

Вернувшись, Рейвен надела наушники и повернулась к парням. У Хоба на груди висела бас-гитара, Дин сидел за ударными, а Горас взял гитару.

— Я не знала, что ты играешь, — сказала она, кивнув ему. В оркестре Горас играл на ударных. Было бы естественно, если бы он и тут сел за барабаны.

Он пожал плечами и провел рукой по струнам.

— На гитаре я научился играть раньше, чем на барабанах. Просто в школьном оркестре нет гитар.

— Кстати, почему? По-моему, это несправедливо.

— Не знаю, но и впрямь досадно. — Он взял несколько пробных аккордов, а Рейвен тем временем искала на iPode нужную песню.

— Начинаем, — сказал Горас. — Вступай, как будешь готова.

— Хорошо.

Горас начал выбивать ритм. Из усилителя за его спиной полилась музыка. Рейвен невольно залюбовалась, как легко и непринужденно его пальцы порхают по струнам и ладам.

Горас поднял голову, поймал ее взгляд и улыбнулся.

— Давай, — скомандовал он одними губами, когда Дин ударил по тарелкам — цик, цик, цик, а — Хоб по струнам бас-гитары — дум, дум, дадум.

Рейвен начала выстукивать ритм ногой. Она включила iPod, и живая музыка смешалась с фонограммой. Рейвен закрыла глаза и взяла в руки микрофон.

«Не думай. Просто вступай и все».

Она набрала в грудь воздуха, заставила замолчать внутренний голос, нашептывавший ей, что это чистейшее безумие, и запела.

— Вот это да, — прошептала Рейвен, когда песня закончилась. Никогда она не испытывала ничего подобного: музыка не только звучала у нее в ушах, но и вибрировала в полу, отражалась от стен, лилась прямо из нее.

— Просто отлично! — воскликнул Хоб. Дин кивнул в знак согласия.

— Рей, это было чудесно, — сказал Горас.

Рейвен чуть не сияла от удовольствия.

— Да, мне тоже понравилось.

— Тогда присоединяйся к «Хобу и Сердцеедам»! — сказал Хоб.

Дин покачал головой:

— У нас другое название.

— Ты будешь с нами петь? — спросил Горас, не обращая внимания на завязавшийся у него за спиной спор.

Мама убьет ее, если Рейвен вступит в группу. Играть в рок-группе для мисс Валенти — все равно что пойти работать в цирк. Но в тот момент Рейвен не волновало, что подумает мама. Ей хотелось заниматься музыкой.

Рейвен улыбнулась.

— Считайте, что я с вами.

Глава двадцать третья

Правило 27: Не позволять себе влюбляться в течение трех месяцев с момента разрыва.


На следующий день после школы Келли сразу пришла домой. Уроки оставим на потом. Она подошла к компьютеру, включила Интернет и зашла на почту Yahoo.

Тут же засветилась иконка:

У вас новое сообщение.

Это от Уилла?

«Не имеет значения, — решила она. — Я не стану ему отвечать. Я совершенно остыла к нему».

Она проверила ящик. Письмо было от Дрю. В теме письма значилось: «Мне нужна твоя помощь».

Кел,

Мне нужна твоя помощь. Кенни устраивает сегодня вечер покера, и мне нужен партнер. Я уже сказал твоему брату, что ты участвуешь. Пожалуйста, скажи, что ты согласна!

— Д

Провести время с Дрю было бы забавно, а вот играть в покер с братом — вовсе нет. Она нажала кнопку «Ответить»

Привет, Дрю! Даже не знаю…

— Келли?

Келли тут же развернулась на стуле. Старое кресло жалобно скрипнуло под ней.

— Привет, мам. Что случилось?

Миссис Вейтерс вошла в комнату и закрыла за собой дверь. В руке она зажала листок бумаги. Мама присела на диван и немного подалась вперед.

— У нас проблема. — Она помахала листком, словно уликой.

Келли пригляделась к нему и поморщилась. Это были оценки за четверть. Вот черт. Она как-то сразу вспомнила несколько невыполненных заданий. Седьмой параграф по геометрии. Проваленная контрольная по испанскому. Недописанная работа по истории. Она надеялась, что все эти несданные задания и контрольные позволят ей получить хотя бы троечку. Тройка — это минимум для получения зачета.

Все последнее время она была издергана из-за разрыва с Уиллом. Учиться и делать домашние задания как-то не хотелось. В тот момент это не казалось такой уж большой проблемой, но сейчас Келли вдруг осознала, что такое отсутствие усердия может стать причиной для серьезного беспокойства.

— Как оценки? — спросила Келли.

Миссис Вейтерс глубоко вздохнула и посмотрела на листочек.

— Ты провалила испанский и геометрию и близка к тому, чтобы завалить историю.

Келли покраснела от стыда. Неужели все настолько плохо? Только преподаватель испанского недавно отзывал ее в сторонку, чтобы поговорить об оценках. А учитель геометрии и преподаватель истории ни слова ей не говорили. Хотя учитель геометрии как-то сказал, чтобы она позанималась с репетитором, но это напрочь вылетело у нее из головы.

— Я сдам все хвосты, — сказала Келли. — И поговорю с учителями насчет дополнительных заданий для получения зачета. Обычно они соглашаются на такие просьбы.

Миссис Вейтерс покачала головой и снова взглянула на оценки.

— То же самое ты мне обещала в прошлый раз.

Келли прикусила губу.

— Мам! Дай мне шанс исправиться. По геометрии я позанимаюсь с репетитором, а история и испанский — это пара пустяков.

Мама скрестила руки на груди.

— Если это пара пустяков, то почему ты не исправила оценки сразу, после нашего первого разговора?

Келли пожала плечами. У нее не было оправдания. Не могла же она сказать, что завалила учебу из-за того, что рассталась с парнем.

— Стресс, — сказала она, надеясь, что этого объяснения будет достаточно.

— У тебя три недели на то, чтобы доказать мне, что ты можешь улучшить свои отметки. Я надеюсь увидеть значительный прогресс.

— Увидишь. Обещаю. — Келли вскочила и обняла маму за шею. — Мамочка, ты самая лучшая.

— Ты бы так не говорила, не будь у тебя хвостов.

— Нет, говорила бы!

Миссис Вейтерс кивнула и вышла из комнаты.

Келли вернулась к письму Дрю.

Давай так: я поиграю с тобой в покер, если ты поможешь мне с геометрией. Эта наука выше моего понимания, и мне очень нужна твоя помощь.

~ Келли ~

* * *

Услышав, как звонит в ее комнате телефон, Алексия бросила мокрую тряпку в ведро и на цыпочках прошла по только что вымытому полу, чтобы не затоптать его. Она схватила телефон и ответила:

— Алло?

— Это твой самый любимый человек на свете.

Алексия улыбнулась и покрепче прижала телефон к уху.

— Бен, привет.

— Что делаешь?

— Только что домыла полы в ванной.

— Ты серьезно?

— Абсолютно.

— По-моему, это не очень-то весело.

Алексия в позе лотоса уселась на кровать.

— Да, невесело, но кто-то же должен это делать.

— Наверное. Слушай, а что ты будешь делать, когда домоешь полы?

— Пока не знаю. Может, буду пылесосить.

— О, нет! Ты должна выбраться из дома и пойти со мной в кино.

Прошло несколько недель с их первого поцелуя. Они больше не целовались, потому что 1) Алексия опасалась, что, даже если ее первый поцелуй был не так уж плох, то второй-то она точно провалит и 2) она пока не хотела, чтобы подруги знали о них с Беном. Отчасти она беспокоилась, что Келли усмотрит в этом нарушение Кодекса. Ведь Бен — брат-близнец Уилла. Это почти то же самое, что начать встречаться с Уиллом.

— Ну давай же, — подтолкнул ее Бен, — соглашайся.

Каковы шансы, что она встретит в кинотеатре подруг? Сидни сидит дома. Алексия это знала точно, так как недавно разговаривала с ней по телефону. Келли наверстывает учебу, а Рейвен на работе.

— Что пойдем смотреть? — спросила Алексия. А если она даже и встретит кого-нибудь, то скажет правду: что они с Беном друзья. Он ведь еще не предлагал ей официально стать его девушкой.

«Да, то же самое Рейвен сказала про них с Заком, и ты стала ее упрекать за это», — напомнила себе Алексия. Но ведь она-то не переживала расставания, так что правила Кодекса к ней не относятся.

— Что захочешь, — ответил Бен.

— Может, «Рассказать все»?

Последовала долгая пауза, потом он ответил:

— Ну, если тебе хочется…

— Я шучу!

Бен облегченно вздохнул.

— Слава богу. Извини, но смотреть этот фильм мне совсем не хотелось.

— Не любишь фильмы про любовь?

— Не на большом экране. Слишком уж они приторные.

— Тогда как насчет «Когда они столкнутся»?

— Люблю юмор, — ответил Бен. — Семичасовой сеанс устроит? Я заеду за тобой.

— Отлично. Пока.

* * *

В кинозале все вокруг покатывались со смеху. Фильм оказался отличной комедией о мужчине и женщине, которые строят свои карьеры в мире большого бизнеса, вредят друг другу, а потом влюбляются.