Эли Новак - Сердцееды

Прошли минуты, прежде чем Оливер ответил. Он был таким тихим, что я подумала, он пытается сдержать свой гнев. Ребята нервничали: Джей Джей переступал с пятки на носок, Ксандер жевал нижнюю губу, а Алек крепко сжал губы.

– И что вы предлагаете? – наконец спросил Оливер.

Я облегченно выдохнула, и Алек быстро ответил ему:

– Мы сделаем то, что сказал Джей Джей. Начнем играть одну из ваших старых песен. Сегодня. На концерте.

* * *

– Мы хотим сыграть сегодня нечто совершенно другое, – сказал Оливер ближе к концу концерта. – Как вам идея?

Наконец-то, подумала я. Я весь вечер ждала этого момента. Парни отказались рассказать, когда планировали выступить со старой песней. Хотели, чтобы это стало сюрпризом даже для меня, и все мои мольбы ни к чему не привели. Когда концерт песня за песней приближался к концу, я начала бояться, что парни передумали.

Оливер замолчал, ожидая ответа, и толпа возликовала. В моей груди появилась необыкновенная легкость, и я удивила себя тем, что радостно вскрикнула и зааплодировала вместе со зрителями.

Сзади ко мне кто-то подошел.

– Ты знаешь, что он делает? – спросила Кортни. – Почему они отклоняются от сет-листа?

– Извините, – ответила я, – не имею ни малейшего понятия.

Я прикусила губу, стараясь сдержать улыбку, скрестила руки на груди и прислонилась к стене, чтобы насладиться прослушиванием. Кортни что-то ворчала и хмуро копалась в планшете, но, когда Оливер снова заговорил, подняла глаза на него.

– Следующая песня может показаться новой, но на самом деле она старая, – сказал Оливер. – Мы никогда с ней не выступали. – Он замолчал на долю секунды. – До этого момента.

По залу пронеслась волна предвкушения, и все притихли. Удивительно, в какой гармонии зрители находились с группой. Со своего места за сценой я видела то же, что и парни, и начинала понимать, почему выступления дарили им такое наслаждение. Ощутив радостное волнение, я встала на цыпочки и подалась вперед.

Мой взгляд зацепился за Оливера. По тому, как приподнялись и опали его плечи и как крепко руки сжали гитару, я поняла, что он нервничал. Наступил решительный момент, и Оливер посмотрел на своих товарищей по группе. Ксандер поднял большие пальцы вверх, Джей Джей отсалютовал палочками, а Алек быстро кивнул в знак ободрения.

Оливер склонил голову. Его губы зашевелились в неслышном бормотании, а потом он посмотрел на толпу.

– Эта песня называется «Недостающие детали», – сказал он, откинув волосы с глаз, – и я хотел бы посвятить ее одному человеку, который придал мне смелости выйти сюда сегодня и поделиться ей с вами.

Мой вскрик был заглушен голосом Оливера, но я почувствовала, как сжало грудь, когда я резко втянула воздух.

Кортни смерила меня колким взглядом.

– Не имеешь ни малейшего понятия, да? – спросила она, но я была слишком потрясена, чтобы беспокоиться о ее реакции.

Я просто посмотрела на женщину восторженными глазами:

– Он только что…

– Посвятил песню кому-то? – закончила она за меня. – Да, так и есть. – Похоже, смысл собственных слов дошел до Кортни, и она склонила голову набок. – Знаешь, он никогда такого не делал.

– Никогда?

– Никогда, – подтвердила Кортни, ее губы растянулись в улыбке. – Ни для кого.

Когда три минуты спустя парни сошли со сцены, подпрыгивая и похлопывая друг друга по плечам, я все еще не отошла от потрясения. Всем понравилась песня, и к ее окончанию большая часть зрителей ритмично покачивалась, подняв высоко в воздух сотовые и зажигалки. Мой разум до сих пор находился под влиянием сказанного Кортни, поэтому слова песни проплыли и не дошли до моего сознания, но я знала, что песня мне понравилась.

– Это было чертовски здорово! – прокричал Оливер, выбрасывая кулаки в воздух. Заметив, что я стою в нескольких шагах от него, он подбежал, поднял меня и закружил в воздухе. – Ты нас слышала, Стелла? Мы зажгли!

– Поверить не могу, что мы только что сделали это! – воскликнул Ксандер. – Это было безумием! – Он качал головой, но его глаза горели.

Алек стоял рядом с ним с широкой улыбкой на лице.

– Парни, вы были потрясающими, – похвалила я, когда Оливер опустил меня. Мой голос дрожал.

– Нет, это ты потрясающая, – засмеялся Оливер и, обхватив мое лицо руками, чмокнул в губы. Затем отстранился и начал прыгать, все еще празднуя свою победу.

– Парни, послушайте, – сказал Джей Джей, повернувшись к сцене.

В конце каждого концерта парней обычно требовали на бис, но в этот раз все было иначе. Скандирование сотрясало зал, и я чувствовала, как восторг зрителей проникает в мою душу.

Снова появилась Кортни, руки в боки.

– Я понятия не имею, какого черта сейчас произошло, – произнесла она с напряженным лицом. Все замерли. Она смерила строгим взглядом каждого из парней, и я испугалась, что женщина разразится гневной тирадой. Но вместо этого Кортни ухмыльнулась: – Но вам четверым надо вернуть свои задницы на сцену.

Целую секунду никто ничего не говорил, а потом Джей Джей засмеялся, и мы все присоединились к нему. Парням вернули их инструменты, и они с широченными улыбками на лицах стали выдвигаться к кричащей толпе. Только они собрались ступить на сцену, как Оливер повернулся и потянулся ко мне.

– Спасибо, – сказал он, взяв меня за руку. Сжал мои пальцы и бросил на меня последний ошеломленный взгляд.

Затем умчался на сцену, и толпа заскандировала его имя.

– Мне вот эта нравится, – сказал Пол, ткнув ручкой в экран. – Она бесценна.

Мы завершали оформление поста для блога. Осталось место только для одной фотографии, и мы сократили поиски до двух последних претендентов.

– Да, она хорошая, – ответила я и щелкнула по фотографии.

На ней был изображен Джей Джей. Он выглядел как настоящая дива, но фотография не поэтому была бесценной.

Две недели прошли без обычных приколов Оливера, поэтому вчера утром, одеваясь, Джей Джей был крайне удивлен. На каждой его футболке были вырезаны две круглые дырки, по одной с каждой стороны грудной клетки – в стиле «Дрянных девчонок». Надо отдать должное Оливеру, меня впечатлило, что он нашел время за одну ночь порезать все футболки друга. Джей Джей, на удивление, хорошо отреагировал на шутку – я бы разозлилась, если бы кто-то специально испортил всю мою одежду, – но все утро выхаживал по номеру в одной из футболок с новым дизайном, выставляя напоказ соски, и цитировал Реджину Джордж. Вот тогда-то мне и удалось его сфотографировать.

– Идеально, – сказал Пол, опустил ручку и откинулся на спинку стула. – Ты же сможешь доделать все остальное, верно?

– Ага. Как только фотографии загрузятся, добавлю несколько заголовков, и можно размещать пост.

– Замечательно, потому что я хотел с тобой кое-что обсудить. Это насчет твоего контракта.

Я отложила мышку и повернулась к Полу. Из-за болезни Кары я не работала, учась в старшей школе, соответственно, до Пола у меня не было начальников. И я считала его крутым, несмотря на то что сравнивать мне было не с кем. По большей части Пол давал мне свободу в работе с блогом, а когда мы трудились вместе, мне казалось, я тусовалась с другом. Но сейчас в его голосе промелькнули серьезные нотку, и я вспомнила о своем положении подчиненного.

– Моего контракта? – выпрямившись, повторила я.

Что-то было не так?

Пол кивнул:

– Реакция фанатов на этот блог оказалась феноменальной, Стелла. Ты проделала отличную работу.

– Ох! – выдохнула я и расслабилась. – Спасибо.

– Не за что, дорогая. Я бы не стал говорить, если бы на самом деле так не думал. Поэтому я и хотел с тобой поговорить. Представить не могу, что буду без тебя делать.

– Я… что?

– Я хочу продлить твой контракт. Вообще-то, я хочу сделать тебя своим штатным сотрудником.

Не знаю, чего я ожидала от Пола, но уж точно не нового предложения о работе. Это было настолько невероятно, что я даже не могла понять свои ощущения: волнение, радость или гордость? Наверное, все вместе.

Я по привычке потянулась к носу, провела пальцем по бриллиантовому гвоздику и, вдруг вспомнив ту девочку с урока английского в девятом классе – ее ужасное кольцо в носу и фиолетовые дреды, которые напоминали щупальца осьминога, – задалась вопросом: увидь она меня сейчас, вспомнила бы, что я одна из самюэльских тройняшек? Моя внешность не особенно изменилась, но я внезапно почувствовала, что отличаюсь от той девушки, какой была прежде, даже от той, какой была два месяца назад.

Присоединившись к турне The Heartbreakers, я наконец вернула свою независимость, которую, как я думала, потеряла в старшей школе. И вот я веду собственный веб-сайт с фотографиями и подаю заявление в Школу изобразительных искусств. Решив принять первое предложение Пола, я думала, что вернусь домой через два месяца. Но за столь короткое время так много всего произошло. Хотела ли я поехать домой или остаться с группой? Что, если меня ожидало что-то еще?

– Не хочу на тебя давить, Стелла, – сказал Пол, так и не дождавшись моего ответа. – Оставлю тебя одну, чтобы все обдумать. Подойдешь ко мне, когда будешь готова.

Пол тихо собрал вещи и ушел, оставив меня гадать: что делать дальше?

* * *

Я почувствовала на себе взгляд Оливера.

– Ты еще не решила? – спросил он.

Я вздохнула и нажала на паузу. В этой части турне наша компания путешествовала на туристическом автобусе, и мы с Оливером втиснулись на небольшой диванчик и смотрели фильм про Джеймса Бонда.

– Оливер, – тихо сказала я, взглянув на Алека и Ксандера. Ребята играли в видеоигру напротив нас, а Джей Джей спал в задней части автобуса на одной из коек. – Еще и двух дней не прошло. Дай мне передохнуть.

Он был первым и единственным человеком, кому я рассказала о предложении Пола. Не то чтобы я не хотела признаться всей группе, но мне нужно было время поразмыслить над вариантами, прежде чем все парни набросятся на меня, требуя остаться.

Оливеру отлично удалось сдержать свое волнение, когда он услышал новости, но я все равно чувствовала, что ему хотелось, чтобы я приняла предложение. Он взял за правило как можно чаще об этом говорить, и, когда стал ерзать спустя полчаса после начала «Казино Рояль», я поняла, что скоро снова поднимется эта тема.

Не такой ответ он хотел от меня услышать.

– Да, знаю, – смутился он. – Просто рад, что ты проведешь с нами больше времени.

Он сказал «с нами» – в смысле, с группой, – но я знала, что на самом деле он имел в виду себя. И это было моей главной дилеммой. Между мной и Оливером все было хорошо, но что произойдет, если я вернусь домой или поеду в школу, а он в это время будет путешествовать по миру? Возможны ли такие отношения? Я боялась, что, отвергнув предложение Пола, потеряю Оливера. Вдобавок ко всему, отправив заявку на поступление, я все чаще и чаще искала информацию о Школе изобразительных искусств, читала про кампус и различные курсы, которые могла бы посещать. В Нью-Йорке я могла приобрести ценный опыт, которого у меня никогда не будет, продолжи я работать на группу. С другой стороны, что, если отказавшись от работы, я упущу лучшую возможность в своей жизни? Если выберу Пола и The Heartbreakers, будет ли это означать, что я осторожничаю?

Совершенно растерявшись, я не поняла, что так и не ответила Оливеру. Или, если уж на то пошло, даже его не слушала, потому что он все еще со мной разговаривал.

– Стелла, ты здесь? – спросил он, помахав рукой перед моим лицом.

– А?

– Я сказал, у меня для тебя кое-что есть.

Оливер откинулся на спинку дивана, чтобы достать что-то из кармана. Что бы это ни было, оно было большим и объемным, поэтому Оливеру пришлось встать. Наконец он достал небольшую коробочку, обмотанную золотой ленточкой. Оберточная бумага была такого же цвета, как выкрашенная прядка моих волос, и предмет был подозрительно похож на коробочку для украшений.

– Оливер, не нужно было мне ничего покупать, – сказала я, вдруг позабыв о своих проблемах. Улыбнулась и перевернула коробочку: – Что это? Ну намекни.

Парень подтолкнул меня плечом и улыбнулся:

– Просто открой.

– Не понимаешь ты шуток, – буркнула я, но посмотрела на коробочку и сняла ленточку.

Когда я разорвала бумагу и подняла крышку, внутри, между подушечек, увидела крошечную серебряную музыкальную ноту.

– Это шарм с маминого браслета, – объяснил Оливер. – Я подумал, ты могла бы прикрепить его к фотоаппарату. Знаешь, на удачу. Или можешь просто надеть на цепочку.

Он засунул руки в карманы, словно ожидая, что я сочту его идею глупой.