Эли Новак - Сердцееды

Иногда невысказанное

Смертельно как пули и нож.

Мое глубоко тебя ранило,

Не оставив нам шанса на жизнь.

И в глазах моих невысказанная правда,

Но сердце шепчет слова,

Отрицать нельзя которые.

Тебе говорит оно, я разваливаюсь,

Разваливаюсь, потому что влюбился в тебя.

Ты поселилась в моих легких

И заползла в сердце.

Ты в каждом пропетом мной слове

И моя звезда в темноте.

Утренний кофе,

Когда мы впервые встретились…

Помнишь ту фотку мою?

Тот крупный план.

До тебя мой мир был размытым;

Я слишком боялся смотреть.

Но картина медленно проявляется,

И вот я уже знаю, что со мной.

Ты поселилась в моих легких

И заползла в сердце.

Ты в каждом пропетом мной слове

И моя звезда в темноте.

Ты можешь решить, мы упали,

Грохнулись со звезд,

Но моя любовь свежа и чиста.

И я говорю тебе, что разваливаюсь,

Разваливаюсь, потому что все еще люблю.

Ты поселилась в моих легких.

Ты в каждом пропетом мной слове,

В каждом пропетом мной слове.

Когда песня закончилась, мне захотелось нажать кнопку повтора, словно я слушала айпод. Тогда я могла бы снова и снова слушать, как Оливер признавался мне в любви. В ту минуту, как он начал петь, я поняла, что это не просто песня, а послание для меня. И выдало это не название песни, а то, что я знала: голос Оливера, такой выразительный, мог быть исключительно результатом чистых эмоций, а их мое сердце распознало.

– Красивая песня, – произнесла Кара, – но я не понимаю. Почему она называется «Астрофил»? Что вообще значит это слово?

Я улыбнулась про себя.

– Влюбленный в звезду, – ответила я.

И я была его звездой.

Я вспомнила наш с Карой разговор месяц назад, когда сестра сказала, что в жизни нет никаких гарантий. Тогда я ее не слышала, зато услышала сейчас. Не дав Оливеру второй шанс, я выбирала легкий путь, как когда взяла отсрочку от Нью-Йоркского университета или чуть не бросила фотографию. Я приняла решение перестать жить в страхе в тот день, когда прочитала письмо Бет, и теперь мне нужно было следовать этому решению.

Когда Оливер сошел со сцены, его лицо было отстран енным. И я понимала почему: если бы он подошел ко мне сегодня и сказал, что любит, я бы не поверила. Так что он признался мне единственным возможным способом – через песню. Это было рискованно, и он только что явил свое сердце всему миру, не зная, получит ли ответ.

Но он его получит.

Я улыбнулась и положила руку на грудь, прямо над сердцем, чтобы Оливер знал: в этот раз я услышала его послание. Оливер резко остановился. Странно посмотрел на меня, будто я была скачущим по радуге единорогом, но потом на его лице отразилось понимание, и он устремился ко мне. Когда он оказался в нескольких шагах от меня, мне в голову пришла идея, поэтому я подняла руку, прося его остановиться. Достала сотовый и начала пролистывать контакты. Оливер нахмурился, когда я поднесла телефон к уху и услышала гудки, а потом вздрогнул и, порывшись в кармане, отыскал свой звонивший телефон.

– Алло? – неуверенно ответил он на звонок.

– Помнишь, ты дал мне свой номер и заставил пообещать, что позвоню? – спросила я.

– Да, – ответил Оливер, уголки его губ дрогнули. – Ты так и не позвонила.

– Ну, надеюсь, еще не слишком поздно. Знаю, существует правило трех дней, но подумала, стоит попробовать.

И только тогда я увидела настоящую улыбку Оливера Перри.

– Это ты так приглашаешь меня на свидание? Потому что мне придется поговорить с менеджером, узнать, могу ли я впихнуть тебя в свое расписание.

– Свидание? Кто говорил о свидании? – спросила я, но мы оба улыбались.

Нам не удалось поговорить дальше, потому что громкие скандирования требовали ребят на бис. Я стояла рядом с братом и сестрой и наблюдала за сценой, когда на меня нахлынуло такое сильное чувство, что я растерялась.

Кара пихнула меня бедром, чтобы привлечь внимание:

– Ты в порядке?

– Да, – кивнула я. – Думаю, да.

– Что случилось? – разволновалась Кара.

– Не бери в голову, – отмахнулась я. – Это прозвучит глупо.

Наш разговор привлек внимание Дрю.

– Выкладывай, Стелла, что тебя беспокоит?

– Ничего меня не беспокоит, – мгновенно ответила я. Это была правда, и в доказательство я улыбнулась им обоим. Дрю, казалось, поверил мне и снова переключил свое внимание на сцену. Но вот Кара не сводила с меня глаз. Судя по выражению ее лица, она думала, я вру, так что я сдалась: – Честно говоря, не думаю, что я когда-либо в жизни была настолько счастлива.

Услышав мой ответ, Кара наморщила лоб:

– Тогда в чем дело? Почему ты такая угрюмая?

– Извини. Я не специально, просто это как-то странно, понимаешь? Не могу вспомнить, когда в последний раз все было так… здорово.

Похоже, Кара наконец поняла, что я пыталась объяснить. Эта пустота, которую я пыталась заполнить после того, как увидела фотографию Бьянки с маленькой девочкой, наконец исчезла.

– Это правда странно, – заявила сестра. – Но ты должна перестать об этом думать. Просто наслаждайся моментом.

Я открыла рот, чтобы ответить – потому что уж точно наслаждалась моментом, – но слова утонули в приветственных возгласах толпы, ведь парни опять вышли на сцену. И Кара завизжала вместе со всеми.

Я выгнула бровь.

– Что? – спросила она, вздернув плечами. – Ничего не могу поделать. Обожаю The Heartbreakers!

Слова Кары затронули что-то во мне, и я удивила нас обеих, когда сама закричала. Правда в том, что я тоже обожала The Heartbreakers. Может, когда-то я ненавидела их музыку, но тогда я была другой девушкой. The Heartbreakers не просто привлекли меня – они стали частью новой меня. Эти парни были мне как вторая семья, иначе и быть не могло.

Кара фыркнула:

– Ладно, и какого черта это было?

– Что? Я уже не могу проявить немного благодарности?

Сестра прищурилась, словно обдумывая мой ответ, а потом расхохоталась. Не прошло и нескольких секунд, как я присоединилась к ней. И следующие пять минут, пока The Heartbreakers пели последнюю песню, мы стояли за сценой, надрывая животы от смеха. Может, дело было в адреналине, возникшем в нашей крови после песни Оливера, или в наэлектризованности, которая, казалось, витала в воздухе во время выступления парней или в приливах энергии, которой обменивались выступающие и зрители. Или, может, это была просто любовь одной сестры к другой. Что бы это ни было, оно кружило нам головы. Мы обе почувствовали изменение. Оно присутствовало в воздухе и в наших сердцах – и в этот раз было настоящим. Мне казалось, что я парю над землей.

– Я люблю тебя, чудачка, – сказала Кара, когда мы пытались перевести дыхание.

– Да, я тоже тебя люблю, – засмеялась я.

Не было лучшего момента, чем сейчас. Мы были вместе. Мы были счастливы. Мы были свободны.

– Черт, Стелла. Ты разрешила Каре упаковать свои вещи? – проворчал Дрю, поставив еще одну тяжелую коробку. Было холодно, но воротник его футболки намок от пота.

– В смысле? – спросила я со своего места на полу. Я открыла посреди комнаты одну из сумок и сортировала одежду.

– Ты упаковала слишком много, – сказал брат, а потом прижал к губам бутылку воды и глотнул. Тонкий пластик сжимался по мере убывания воды. Наконец допив, Дрю отдышался. – Откуда у одного человека столько барахла?

– Это не барахло, – обиделась я. – Я буду здесь жить.

– Это я понимаю, – сказал Дрю, – но куда ты все положишь?

– Давай об этом буду волноваться я, – огрызнулась я и достала из сумки один из любимых топиков. Быстро решив, что только самая красивая одежда достойна вешалки в шкафу, сложила топик и положила в кучку, предназначенную для ящика. – Заканчивай разгружать машину.

Мы перевозили меня и мои вещи в общежитие школы в Нью-Йорке. Дрю и я приехали сюда на семейной машине рано утром и, пока несли кучу коробок через лужайку, увидели, как первые лучи солнца мерцают на замерзшем снегу. Последние два часа Дрю бегал туда-сюда между моей комнатой и машиной, освобождая ее от моего багажа.

Отправлять вещи пароходом было дорого, поэтому Дрю предложил нам самим все вывезти. Хоть поездка занимала почти восемнадцать часов, я охотно согласилась и загрузила в машину все свои вещи. Наша прошлая совместная поездка стала для меня небывалым приключением, превратив в новую личность. Хотя, наверное, время, проведенное с The Heartbreakers, всего лишь открыло мне глаза на то, что я уже была личностью. Мне оставалось только набраться смелости, скинуть оболочку, под которой я пряталась, и принять себя такой, какая я есть. Так или иначе, я стала другим человеком и надеялась, что эта поездка привнесет в мою жизнь столько же незабываемых ощущений, что и предыдущая.

– Может, если бы твой ленивый парень помог мне, я бы уже закончил.

Дрю недобро посмотрел на Оливера, который лежал на матрасе и, скрестив руки на груди и натянув на глаза шапочку, пытался вздремнуть.

– Я слишком красив для тяжелого труда, – усмехнулся Оливер. – Кроме того, я работал всю неделю. Выдохся.

И Оливер не шутил – по крайней мере, относительно работы. Последние две недели The Heartbreakers записывали в студии свой третий альбом «В световых годах от нас».

Дрю фыркнул, но, готова поспорить, выходя из комнаты, пробормотал:

– Красив, как мой зад.

– Знаешь, если ты ему поможешь, это тебя не убьет, – сказала я Оливеру. – Чем быстрее я распакую вещи, тем скорее освобожусь для тебя.

У Оливера был выходной, но он прилетел ко мне из Лос-Анджелеса. В понедельник он вернется назад в Калифорнию, чтобы закончить запись альбома.

– Я помог, – ответил Оливер. На его лице появилась кривоватая улыбка. – С матрасом.

– Да, – я закатила глаза, – чтобы самому на нем поспать.

Не успел Оливер придумать остроумный ответ, как раздался стук в дверь. Снаружи стояла симпатичная девушка с длинными ногами и смуглой кожей, и на ней была толстовка школы.

– Привет, – произнесла она, когда я подняла на нее глаза. – Меня зовут Лена. Я твоя соседка через коридор, вот решила представиться.

Я встала, отряхнулась и протянула руку:

– Приятно познакомиться. Я Стелла.

– Дай угадаю, – улыбнулась Лена, кивая на мой комод. Ящики все еще были пусты, но на крышке лежал фотоаппарат. – Ты будешь учиться фотографии?

– Ага, – ответила я и улыбнулась ей. – А ты?

– У меня тоже есть камера, – сказала Лена, улыбаясь в ответ, – только немножечко другая. Я снимаю на кино- и видеокамеру.

– Круто! – прощебетала я, искренне радуясь, что уже завожу новых друзей.

– Итак… я тут видела парня в коридоре, он заносит твои вещи… мистер Горячий и Потный, – усмехнулась Лена. – Он твой парень или как?

Я моргнула, не сообразив, о ком она говорит, а потом вспомнила про Дрю.

– О боже, нет! – воскликнула я, скривившись. – Он мой брат.

– Извини. – Лена поежилась, но по тому, как она прикусила губу, я поняла, что ей понравился мой ответ. – Какой конфуз!

С кровати донесся стон металла.

– Не волнуйся, – встав, сказал Оливер. – Не ты одна так ошиблась.

Взгляд Лены метнулся в сторону Оливера, она только сейчас его заметила. Парень поправил шапочку, чтобы было видно лицо, и Лена выпучила глаза. Посмотрела на меня, потом опять на Оливера, и я сжала губы, стараясь сдержать улыбку: девушка поняла, кто перед ней.

– Не понимаю, – пошутила я, пожимая плечами. – Мы не ведем себя как парочка и чертовски похожи друг на друга.

Оливер ухмыльнулся:

– Да, почти как близнецы. – Он пересек комнату и протянул Лене руку: – Я Оливер, парень Стеллы.

Ну вот, подумала я, когда Лена взвизгнула. Это определенно начало еще одного безумного приключения.

«Сердцееды» – ни в коем случае не результат труда одной писательницы, в этот процесс было вовлечено бесчисленное количество людей. Хоть их имена не напечатаны на обложке, как мое, их старания можно заметить на каждой странице и в каждом слове.

Прежде всего, я должна поблагодарить свою потрясающую армию фанатов на Wattpad, которые такие же авторы этой книги, как и я. Они поддерживали меня и придавали форму этой истории еще до того, как я начала мечтать об ее издании. Как я уже сказала, без них ничего бы этого не было.