— Что-то как-то странно дешево! — удивился Олег.

Хорошая вилла, по его мнению, стоит 20–25 миллионов. «Вилла должна быть такой, чтобы там не только можно было спрятаться от всех людей, но и себя самого долго искать приходилось. Дом должен хранить историю — как старинная бабушкина шкатулка со всякими разными штучками, в которых можно долго копаться и рассматривать».

Мама Олега очень любит такие дома — бабушкины шкатулки. Немножко громоздкие с точки зрения современной эстетики, где стены будто хранят воспоминания, а в комодах лежат древние фотографии и дорогие сердцу письма, рукописи стихов прапрабабушек и их дневников с планами вселенского счастья — все, что называется большой человеческой жизнью, чужой душой, судьбой нескольких поколений.

— Вот, например, взгляните: вилла с садом, фонтанами, статуями и даже часовней в неовизантийском стиле! — не унимался риелтор.

— А зачем мне часовня? — удивился Олег.

Он, конечно, любит и уважает историю, но не настолько же.

— Ну как? Для красоты, — тут же среагировал риелтор.

«Надо брать, все равно когда-нибудь пригодится!» — заключил Олег.

Риелтор ушел, получив обещание клиента в самое ближайшее время осмотреть дома. А клиент остался восседать в своем огромном кресле в поисках идеи, которая могла бы воодушевить его купить дом. Настроение было каким-то ленивым. Олег не чувствовал ни фана, ни вдохновения. Хотелось чего-нибудь этакого. Хотелось приключения.

Идея выкрасть «странную девицу» зародилась давно. А план реализации этой идеи неожиданно пришел в голову Олегу именно сейчас.

«А ведь журналисты выезжают на виповские мероприятия. Им на самом деле очень мало нужно — только информационный повод».

* * *

Никита расстроенно просматривал концепцию музыкального фестиваля. Сей документ был озаглавлен «Поддержка российской музыкальной культуры и повышение творческого самосознания и саморазвития России в целом». Даже самый маленький пшик с олигархической подачи звучит громко и главное — масштабно.

Звонок Кристины утром поверг его в замешательство. Он все-таки не знает женщин. Она попросила его рассказать о том, как он организует фестивали и снимает фильмы, — не для ее романа, а просто так. Она просто интересовалась его жизнью. Никита был тронут.

«Если вам не нравится человек, постарайтесь сделать так, чтобы вам понравился хотя бы его галстук!» — читала Кристина в какой-то умной психологической книжке, написанной для улучшения коммуникаций между людьми.

— Так, значит, ты один все на себе тащишь и у тебя даже нет компаньона? — удивилась она, выслушав муторно-длинный рассказ на тему суперпуперского фестиваля.

— Да! — гордо отвечал Никита. — Если хочешь, чтобы все было хорошо, сделай сам все, что можешь, и не забывай приглядывать за другими.

— Знаешь, крот видит червяка и землю, в которой ковыряется, заяц видит землю, крота и полет орла в небе. А орел видит и зайца, и крота, и горы, и равнины, и города. Одним словом, он видит все. Так, значит, ты — орел?! — польстила Кристина. — Хорошо быть орлом, но, наверное, стремновато… Ответственности много.

— Орел. — Никита просиял. — Поэтому всегда один. Орлы вместе не летают, и знаешь, почему?

— Потому что им это на фиг не нужно!

— Вот именно! У орла должна быть орлиха, которая ждет его и верит в него. Она знает, что он летит в правильном направлении и куда бы ни залетел, все равно вернется домой.

— Мне кажется, у орлов нет дома. Они всегда в полете, в поиске.

— Все зависит от орлихи!

— Боюсь, такую орлиху найти тяжело! Ведь она тоже птица смелая, гордая и, должно быть, одинокая?! Может, орлу проще свить гнездо с какой-нибудь куропаткой?!

— Может быть… Но мне повезло. Я, кажется, нашел орлиху.

— Поздравляю! И как давно?

— Недавно, но многообещающе…


Весь день после этого разговора Никита перебирал в голове всех своих пассий. Ни с одной девушкой он так не разговаривал о себе, о своей работе, о жизни. Не разговаривал он с девушками об этом не потому, что они не спрашивали, а потому, что им это было неинтересно.

Никита активно думал на тему орлов, кротов и прочих особей, населяющих планету Земля.

Почему крот не орел, а заяц не крот? В сказке крот и орел находятся слишком далеко друг от друга. Но в жизни… Если маленький, плюгавый и неприметный крот, каким был раньше Никита, захочет стать орлом, он им непременно станет. Ведь Никита стал.

Он набрал номер Кристины, вдохновенно лепеча:

— Я тут анекдот на нашу с тобой тему вспомнил… Лебеди улетают на юг, к ним приходит ворона и говорит: «У-у-у! Ребята, вы такие классные, у вас такие классные крылья, такие мощные тела, вы сейчас улетите на юг и вам там будет хорошо, а я здесь замерзну и умру».

«Так полетели с нами на наших больших спинах», — отвечают лебеди. «У-у-у! Нет, я не могу лететь с вами, у вас такие большие клювы и вы обязательно найдете себе там пропитание, а я маленькая беззащитная птичка, я не смогу вырыть своим клювиком из земли червячка и обязательно там умру от голода», — возражает ворона. «Мы поделимся с тобой своим червячком, и ты не умрешь от голода». — «У-у-у! Все на х…!» — Подождав, пока Кристина отсмеется, Никита продолжил: — Вот так вот и в жизни. Человека зовешь стать орлом, а он продолжает быть кротом, ему так нравится. Извини за мат.

— Удобнее, когда тебя жалеют, комфортнее ни за что не отвечать — это нормальная позиция современного человека. Кто захочет быть орлом, станет им. Но вопрос в том, что, когда он научится быть орлом, он тоже полетит один. У этих птиц нет стаи. А синоним одиночества — несчастье. Может, счастливее быть зайцем?

— Нет, лучше всего быть орлихой!

— Извини, у меня встреча по поводу аукциона. Пора бежать.

Кристина отключилась, а Никита углубился в бронирование отеля в Лондоне.

— Мы будем жить в Conrad, как в прошлом году! — радостно вещал в трубке президент фонда.

Он давно мечтал пожить в неплохом отеле на халяву, переспать там, если получится, со смазливой писательницей и еще заработать деньжищ с аукциона, организуемого его фондом в легендарном центре «Барбикан».

— Я поеду в Ritz или в Renaissance, — помпезно бросил Никита. — А тебе уже номер забронировали?

— Вообще-то да, но я думаю, что один будет лишний, ха-ха, — настраивался на романтический лад президент. — Сейчас встречаюсь с нашей замечательной ведущей, попробую договориться на один номер вместо двух. Вкусная она, правда?!

— Ну так, ничего такая. Я, правда, не помню уже, столько времени прошло, — Никита изо всех сил старался удержаться, чтобы не наехать на президента с воплями: «Она моя!»

Он судорожно перебирал предлоги, чтобы попасть на их встречу. Нельзя оставлять конкурента с девушкой наедине: «А вдруг он ей понравится?»

Предлог он нашел.

— Слушай, а у меня есть идея! Давай продавать на аукционе не только фотоработы и дизайнерские книги, но и еще авторские игрушки! И картины детей кинозвезд с автографами этих звезд. Могу на счет этого договориться.

— Хорошая идея! А то мы уже несколько лет одно и то же продаем.

— Вот замечательно, где вы там встречаетесь? Я могу выкроить часок, чтобы обсудить детали, все-таки дело серьезное, надо все обдумать.

— Слушай, мы встречаемся через полчаса в «Пушкине». Давай там же часов в семь? Зачем нам девушку грузить организационными вопросами?

Президенту понравилась идея Никиты, но не понравилось предложение о совместной встрече. Он все его планы может порушить! Очень хочется на елку вскарабкаться так, чтобы попа не пострадала.

— Нет! У меня в семь встреча, потом еще одна. Ты же знаешь, как я занят! Ничего не могу перенести, так что давай все обсудим через полчаса, так, чтобы английские собратья раскошелились хорошенечко. Добрые дела в международном формате — вот что мы будем реализовывать. Проект «Международное добро». Я тебе всегда предлагал, надо ходить по-большому!

— Годится! — без большого энтузиазма поддержал президент.

«Он уйдет потом на свою встречу, а мы-то останемся!» — подбадривал себя благотворитель.


Но в семь часов от Никиты прозвучало: «У нас еще есть время покреативить, встреча перенеслась на завтра». А в восемь часов от девушки последовало: «Мне пора работать».

— Готовлю презентацию с названием «Мне бы в небо», — улыбнулась Кристина.

— Ну и названьице! — буркнул президент. — Теперь любую неудачную фигню со странностями называют креативом.

— Ну и что, а искусство теперь называют шоу-бизнесом! Это нормальная эволюция человеческого сознания! — отстаивала слоган своего заказчика Кристина.

— Давай в конце твоей акции устроим благотворительный флеш-моб каждому участнику продадим шарики, например по 10 долларов, с логотипом Жениного фонда. Все одновременно отпустят свои шарики в небо. Для твоих заказчиков дополнительный пиар — принимать участие в благотворительности сейчас модно, а для Женькиных детей чуть-чуть денежек, и программа у тебя будет насыщенней!.. — предложил Никита, отвлекшись от изысканно приготовленного телячьего хвоста.

— Какой ты молодец! Потрясающая идея. Я так долго голову ломаю, чтобы какую-нибудь им фишку придумать, — Кристина радостно обняла Никиту за шею и поцеловала в щеку.

Президент Женька поник. Никита воспрянул. «Ну наконец-то. Аллилуйя!»

* * *

Чижик приехала к Кристине в офис, чтобы помочь с поиском актеров для презентации и посплетничать. Она никогда не могла сидеть без дела, а сейчас тем более — потому как бросала курить.

Три раза в день Виолетта пила специальный чай, громко чавкала жвачкой и с гримасой, отражающей всю гамму чувств, нажимала на маленькие квадратики антиникотинового пластыря, наклеенные на правую руку и за ухо. Чижик решила окончательно и бесповоротно бросить курить.

— Я тут в йога-центре узнала, — живо рассказывала она окружившим ее пиарщицам, — что некурящая женщина обладает более сильной сексуальной энергией, чем курящая.

— Да ну? — с интересом вздыхали девицы, толпясь в местной курилке.

— Она другие флюиды излучает, более тонкие и чувственные. Так что очень советую бросать! — настоятельно рекомендовала она.

Докурив сигарету, Кристина метнулась к компьютеру, надеясь, что никто не додумается рассказать Чижику про розы и фейерверк.

Но сотрудницы были настолько увлечены сексуальными флюидами, что им было явно не до роз. Тем более что цветы быстро завяли и недавно были выброшены уборщицей.

— И кстати, по рейки, — увлеченно продолжала лекцию Виолетта, — курение — это затуманивание сознания, курящий человек боится видеть свои настоящие желания и душевные порывы, пряча их за табачный дым.

— А при чем тут желания? — волновалась худенькая копирайтер.

— По рейки, легкие символизируют область внутренней свободы и ее проявлений в коммуникациях. С помощью предлога «пойдем покурим» курильщик пытается стимулировать коммуникацию с другими людьми. Кроме того, курение сигарет как бы объединяет людей. Во как! — активно чавкала жвачкой Виолетта.

— Да мы бы не общались, если бы не встречались в курилке! На рабочем месте же болтать не будешь — все время дела, дела! — возразила разработчик рекламных макетов, прикуривая вторую сигарету.

У монитора Кристина раздумывала над тем, чем заниматься сейчас: книгой, «небесной» акцией или аукционом.

Она выбрала книгу и быстро застучала ногтями по клавиатуре.

Эмоции превращались в слова, слова в предложения, предложения в текст, текст в сюжет.

Олег и Никита — главные персонажи ее книги.


«Стимулирующий маркетинг — это стратегия видимой индифферентности, расстановка приоритетов в пользу удобных для всех отношений. Отношений, построенных на душе, а не на моделях восприятия мира, схемах, стереотипах, комплексах.

Стратегия — желание отдавать, ценить, доверять.

SWOT-анализ:

Сила — искренность, честность, открытость, достоинство.

Возможности — победа, достижение наилучшего результата!

Угрозы — влюбленность, привязанность.

Слабость — эмоциональность.

Стратегия: отказаться от мысли быть непонятой и неправильно воспринятой — общаться так, как будто ОН уже про тебя все знает. Быть спонтанной и непредсказуемой — значит быть интересной. Отказаться от планирования. Ничего не ждать. Доверять для…»


У стола стояла секретарша.

— Тебе конверт! — буркнула она, подавая его очень-очень аккуратно, чтобы не смазать свой новый маникюр.