Сандра Частейн - Серебряная мечта

Сабрина закусила губу, чтобы не расхохотаться. Взглянув на Коултера, заметила, что и у него подрагивали губы. Несмотря на невинное выражение лица, Летающее Облако прекрасно знал, что делает. Он согласен принять гостей, зная, что миссис Вильям собирается учить детей.

Летающее Облако хотел, чтобы его племя училось. Арапахо – мирное племя. Им уже не хватало сил бороться с бледнолицыми, пришедшими на их земли. Стоило победить одних, как появлялись другие и пядь за пядью завоевывали землю индейцев. И он решил, что лучше учиться у врага, а если эти люди готовы учить, то так тому и быть.

– Дочь Бледной Рэйвен, отведи людей в черном в их вигвам. Дочь Александера, я хочу поговорить с тобой и мужчиной с голубыми глазами.

Он отпустил миссионеров и повернулся к своему вигваму, зная, что Коултер и Сабрина последуют за ним. Зайдя внутрь, они уселись на меховые коврики у огня. Им принесли горячую жидкость, налитую в рога бизонов. Вождь попробовал первым, улыбнулся и кивнул гостям, приглашая их выпить. Сабрину ни разу в жизни не удостаивали такой чести, но папа как-то рассказывал ей об этом напитке. Поэтому, прежде чем пробовать, она набрала полную грудь воздуха и чуть пригубила. Так что ей было легче, чем Коултеру. Она сделала вид, что не заметила, как у него брызнули слезы и он укоризненно посмотрел на Сабрину.

Летающее Облако опустошил свой рог и вручил его ждущей индианке.

– Вы скрылись от синих мундиров? – спросил он.

Коултер взглянул на Сабрину, не выказавшую никакого удивления.

– Да, я и мои парни были в плену.

– Синие мундиры мертвы.

– Да.

– Убиты Серым Воином.

Коултер не очень хорошо разбирался в отношениях между индейцами разных племен. Кто его знает, как Летающее Облако воспринимает действия Серого Воина, так что он промолчал.

– Серый Воин двуликий. Не хорошо для мужчины.

Коултер подумал, а знает ли Летающее Облако о нем и его парнях.

– Иногда мужчина вынужден действовать в тени, хотя ему хотелось бы жить на свету.

– Да. – Летающее Облако пристально взглянул на Коултера. – Дочь Александера – теперь твоя женщина?

– Нет! – возмутилась Сабрина.

– Да, – ответил Коултер. – И все дочери Александера теперь под моей защитой. Я благодарю тебя за то, что позволил Рэйвен быть с твоим народом.

– Хорошо, – ответил Летающее Облако, поднимаясь. – А теперь идите и отдохните. Длинное Ружье выставил сегодня повсюду своих духов. И они ни минуты не сидят на месте.

– Длинное Ружье? Ты знаешь его?

– Я многих знаю. Длинное Ружье тоже двуликий. Придется вам переждать здесь, пока все успокоится.

– Спасибо за предупреждение, но если есть опасность, то мой долг защитить дом Александера. Я должен возвратиться.

– Ладно. Но дочь Бледной Рэйвен останется здесь, пока я не разрешу ей уйти.

– Согласен. Может, мне оставить здесь и жену?

– Через мой труп, – отрезала Сабрина, но тут же замолчала, вспомнив, где находится. И только когда они отошли подальше от вигвама вождя, она резко сказала Коултеру:

– Как ты посмел говорить за меня, капитан?

– Успокойся, Сабрина.

– Не успокоюсь. Если я решу уйти, то так и сделаю, и никто меня не удержит.

– А я тебе говорю ~ успокойся! – Голос Коултера звучал тихо и угрожающе. – Не думаю, что вождь благосклонно отнесется к мужчине, с которым спорит его собственная женщина.

– А мне какое дело? – все еще кипятилась Сабрина.

– Но мы в его доме, под его защитой, наконец, у него наши лошади. Если хочешь отправиться пешком – счастливого пути.

Сабрина огляделась. Лошадей увели. Неподалеку одиноко стоял фургон миссионеров. Вокруг поселения дежурили вооруженные луками и ружьями индейцы. Подошла Рэйвен:

– Брина. Я остаюсь здесь. Это и к лучшему, пока миссионеры привыкают к обычаям арапахо. Дома я пока не нужна.

Взглянув на миссис Вильям, которая в этот момент выгружала из фургона коробки, и подумав, какие она постарается завести порядки, Сабрина кивнула:

– Хорошо, Рэйвен, но возвращайся, как только сможешь.

– Я так и сделаю. А это ваш вигвам. Дед сказал, чтобы вы отдыхали весь день, а поедете, когда выйдет луна. Маленькая Лиса принесет вам поесть. Это вигвам молодоженов. Они живут здесь, пока молодая жена сшивает шкуры для собственного шатра.

– Рэйвен, послушай. Я…

Коултер резко втолкнул Сабрину в палатку, шагнул вслед за ней, зажав ей рот и прижав к себе:

– Я думал, ты умная женщина. То, что ты накричала на мужа, – против всяких правил, но муж сам накажет за это. А вот возражать внучке вождя совсем не годится.

Сабрина готова была испепелить его взглядом. Ее грудь вздымалась и опускалась, но где ей вырваться из этих цепких рук! Шляпа упала, и волосы рассыпались по плечам, накрыв и его руку. Он медленно погрузил пальцы в эти роскошные волосы.

– Ты успокоилась? – спросил он, поворачивая ее к себе. Она кивнула, пытаясь отвернуться от близости его лица. Оно было совсем близко, так что даже в тени она разглядела сеточку морщин возле глаз, отполированную ветрами кожу, красивой формы скулы. Это был воин. Не каждый мужчина решится противоречить ему, а уж женщина и подавно. Вон как напряжено его тело, а сердце бьется, как молот.

Она забыла и об их споре, о том, что поступила глупо, вступив с ним в пререкания. Она замерла в ожидании… Коултер склонил голову, чтобы поцеловать ее, и все вокруг перестало существовать.

– Что ты со мной делаешь, Сабрина?

– Я? А что ты накликал на наши головы? Мне и нужен-то был временный муж, чтобы откопать отца и…

– Начать разработку жилы?

– Да. А вот это лишнее. Отпусти меня. Я на это совсем не рассчитывала.

– Кому же это знать лучше меня? – Он ласково погладил длинные рыжие волосы и запрокинул ее голову назад. – Я же загублю все дело, если не отыщу способ справиться с собой.

– Как это загубишь? – Ее голоса почти не было слышно.

– Ты запала мне в душу, не выходишь из головы, ты… и мысли вот… об этом… – И он поцеловал ее. Невозможно было удержаться. Он устал бороться с собой. И Сабрина почему-то не стала биться и царапаться, как попавшая в капкан дикая кошка, а полностью отдалась новому захватывающему чувству.

Кто-то предусмотрительно опустил полог, и их окутала темнота. Тут она словно очнулась.

– Отпусти меня, Коултер. Я тебе не жена. А ты мне не муж.

– Он тебе и не нужен.

– Правильно. А теперь отдохни. Я лягу здесь.

– Здесь нет другой постели. Это же вигвам для медового месяца.

– Но все готово для костра. Разожги его. Если замерзнешь, ляжешь поближе к теплу.

– Как ты прошлой ночью?

Она ахнула.

Вот он и узнал, как она проснулась утром.

– Все это глупости. Здесь две шкуры. Возьми одну. Не хочу, чтобы ты согревался как-нибудь иначе. Чтобы не было причин сожалеть.

– А я бы не пожалел. Жалеешь, когда обманываешься в желаниях. А я не позволю себе желать того, чего не могу иметь.

Сабрина села на пол и завернулась в мех. Ей не хотелось разговаривать, тем более спрашивать, как узнаешь о желании. Она боялась, что трепет тела выдаст ее.

Он разжег огонь, длинным шестом приоткрыл отверстие вверху, чтобы выпустить дым, и ждал, сам не зная чего. Он понял, что имел в виду Летающее Облако, когда сказал, что духам не сидится на месте.

Коултер начал понимать, что наступит время, когда долг вступит в противоречие с личными интересами, и ему не было ясно, кто выйдет победителем в такой схватке.

– Капитан, – сообщила Рэйвен, – военный отряд уехал. Можно возвратиться в ущелье.

Коултер и Сабрина вышли вслед за девушкой, все вокруг было залито лунным светом.

– Кто это был, солдаты или индейцы?

– Смешанный отряд: и ютэ, и солдаты из форта.

– Серый Воин, – догадался Коултер, пожалев, что не один. Можно было бы отправиться в разведку и побольше разузнать о Длинном Ружье. Коултер чувствовал, что именно этот человек и есть ключ к разгадке убийства конвоя, приписываемого им. Одно дело, если бы их обвиняли в ограблении вражеских обозов, но ведь их разыскивают за убийство.

– Рэйвен, как вышло, что ютэ не знают про это ущелье? – спросил голос Сабрины из темноты.

– Летающее Облако говорил, что это священное место для арапахо и знает о нем только наше племя.

– И близко они подошли?

– Не стоит волноваться, муж моей сестры. Все будет в порядке, только не задерживайтесь.

– Рэйвен, он вовсе мне не муж. И прекрати разговаривать, как какая-то шаманка. Я тут же начинаю с содроганием ждать, что ты взмахнешь какой-нибудь ритуальной чепухой и произнесешь заклятие.

– Я не хотела обидеть тебя. Просто я всегда почитаю индейские обычаи. Ведь во мне течет и индейская кровь.

– Ну так помни, что ты больше белая, чем индианка! Папа был ирландцем, а не арапахо! – Сабрина понимала; что завелась из-за пустяка. Индейские замашки Рэйвен проявлялись все ярче. Но папа не был против, он любил арапахо. Так отчего же все это так раздражает Сабрину? Просто устала. Она так и не сомкнула глаз. Ее мучило беспокойство, когда Коултера не было рядом. Стоило же ему приблизиться, она не находила себе места, ее словно обжигало огнем.

Рэйвен все еще что-то объясняла, но Сабрина не слышала ни слова.

– Да, капитан Коултер. Но ведь я нужна дедушке. А у сестер есть вы и ваши мужчины. Пожалуйста, не сердись, Сабрина.

– Я не сержусь. Делай, что считаешь нужным. Я ведь тоже выполняю свой долг. Ты передашь нашу благодарность Летающему Облаку?

– Конечно. Он очень доволен, что я пока остаюсь с ним, и хочет преподнести капитану Коултеру прощальный подарок – две лошади.

Сердце Сабрины упало. Как же им прокормить столько животных? Но ведь и не откажешься от столь щедрого подарка?

– Передай и от меня спасибо Летающему Облаку. Когда мои ребята встанут на ноги, им очень пригодятся лошади.

Когда мои ребята встанут на ноги! Рэйвен вручила им поводья двух лошадей.

– А это еда вам в дорогу. Береги себя, Сабрина.

– А ты возвращайся поскорее.

– Конечно. А вы, капитан Коултер, позаботьтесь о моих сестрах.

– Разумеется, Рэйвен, – пообещал он и лишь потом осознал, какую совершил ошибку. Он взял на себя обязательства. Он связал себя словами. Он и не думал, что когда-нибудь в нем снова будут нуждаться как в мужчине, человеке, а не только в солдате. Солдатский долг – совсем другое дело. А ответственность за женщину – это личная ответственность. И, глядя на Сабрину, Коултер понимал, что упорно сдерживаемые чувства грозят вырваться на волю.

Она встретилась с ним взглядом и, словно поняв его, отвела глаза.

– Приглядывай за миссионерами, – на прощание сказала она.

– Дед верит, что они посланы нам духами, чтобы спасти от смерти.

– Они и сами, кажется, думают так же. Интересно, почему так решил Летающее Облако?

—~ Из-за их черной одежды. Он считает, что они живут как бы в двух мирах. Не волнуйтесь, он приглядит за ними, а может, и они чему-нибудь научатся у нас.

Те же индейцы, что проводили их в ущелье, вывели их к месту, откуда без труда можно было добраться до озера. Сабрину не покидало чувство, что она больше не увидит Рэйвен. Дважды она останавливала лошадь и оглядывалась.

– Все равно ты ничего не изменишь, Сабрина. Нельзя остановить время. Ничто не остается прежним.

– Может быть. Но вот брата Ситона в медвежьей шкуре я себе не представляю, так же, как и Летающее Облако в сутане.

Коултер рассмеялся:

– А только вообрази миссис Вильям в кожаной накидке и мокасинах!

– Миссис Вильям. Не знаю, смогла бы я всю жизнь зваться по фамилии мужа? Как ты думаешь, у этой женщины есть и свое имя?

– Однажды она еще удивит нас всех. У нее независимый и упрямый характер. И когда она проявит его, брату Вильяму придется учиться терпению у Иова.

На рассвете они доехали до озера. На этот раз Коултер сам развел костер, найдя укрытое от ветра место среди деревьев у воды. Солнце нагрело воздух, снег продолжал таять, лошади спокойно паслись. Сабрина сварила кофе и сделала лепешки. Затем постелила одеяла у огня и присела. Коултер сел рядом. Поев, оба молча прилегли отдохнуть.

Сабрина помалкивала. Коултер следовал ее примеру. Потом, правда, заметил:

– Не ожидал, что снег начнет таять так быстро, особенно после той жуткой бури.

– Погода здесь постоянно преподносит сюрпризы. Иногда весной среди снегов стает только один склон и покроется дикими цветами.

– Ты собираешься жить здесь все время?

– Я как-то никогда не думала о переезде. Да и зачем?

– Не знаю. Страна ведь такая огромная. А ты ничего не видела. Например, Нью-Йорк с множеством магазинов, театров, фабрик, с тысячами людей.

– Я бы просто не знала, как жить в таком шумном месте. Я люблю простор и свободу. И эту землю, где можно стать, кем захочешь.