— Слава Богу, что с нами сейчас Джосс. Он сможет помогать мне по работе, пока ты не будешь в полном порядке, — успокаивала мужа Эстер, аккуратно подрезая кончики полотна.

Его обрадовало, что в отношении Джосса Эстер будто прочла мысли, которые не давали ему покоя.

— Я уверен, что Джосс будет неплохо управляться и мастерской. К тому же, если надо, я всегда готов помочь ему или дать хороший совет. С другой стороны, пусть учится брать ответственность на себя. У него должно получиться.

Эстер аккуратно свернула остатки полотна и убрала его в корзинку, которая лежала у нее на коленях. «Несомненно, — продолжала размышлять она, — приобретенный за это время опыт пойдет Джоссу только на пользу, несмотря на то, что Джон собирался отдать бразды правления не раньше, чем когда сыну, как теперь и ему самому, исполнится сорок три года». Неожиданно Эстер резко подняла голову. До этого момента ей даже не могла придти в голову мысль о том, что она могла потерять Джона, потерять навсегда, свались он с этой разбитой лестницы. Выдержав в жизни немало испытаний, Эстер была готова перенести все, что угодно, но только не такой фатальный исход. Случись такая беда, перенести ее было бы выше человеческих сил. Объяснялось все просто: без него она не могла жить. Джон был для нее самым дорогим, самым родным человеком на земле, смыслом всей жизни. Она поняла это с самой первой их встречи, и прожитые вместе годы только усилили и подтвердили это чувство. Глядя на Эстер, Джон заметил, как от тревожных мыслей начало преображаться ее красивое лицо; серые глаза стали цвета черного дерева, зрачки расширились, а по линии широкого рта пробежала мелкая дрожь. Не будучи в состоянии прикоснуться к жене руками, он слегка подался вперед и, положив запястья на плечи Эстер, легким, едва заметным движением притянул ее к себе. Потом, словно читая невеселые мысли супруги, Джон нежно поцеловал ее набухшие от слез веки, брови, щеки и губы. Приоткрыв рот для поцелуя, Эстер сползла со стула на колени. Корзинка с полосками полотна упала на пол и покатилась. Еще мгновение — и она приникла к нему всем телом, застыв в долгом горячем поцелуе двух любящих всем сердцем людей.

Между тем в гостиной Летисия продолжала развлекать Ричарда Кларка. Когда несколько минут назад она вошла в комнату, он стоял к ней спиной, наслаждаясь видом Банхилл Роу из окна. Это был здоровый и крепкий мужчина с хорошей осанкой. Его слегка припудренные темно-каштановые волосы были зачесаны назад и перевязаны лентой. Услышав, как открывается дверь, Ричард подумал, что это идет сам хозяин, и произнес первую фразу, все еще поглядывая одним глазом на поместье Эшдейл.

— Судя по всему, мистер Бэйтмен, ваши соседи не торопятся с переездом. Но надеюсь, что ждать осталось недолго…

— Так значит, они скоро приедут?

Неожиданный вопрос Летисии заставил Ричарда резко повернуться в ее сторону, а мгновенное замешательство позволило девушке рассмотреть его поближе. Перед ее глазами стоял молодой человек лет двадцати шести — двадцати семи, значительно моложе, чем ей показалось вначале, с худощавым, суровым лицом, носом красивой формы и тонко очерченным ртом. В свою очередь, перед Ричардом предстала необыкновенно красивая девушка, которая, слегка наклонив свою очаровательную головку, всем своим видом напрашивалась на комплимент. Ее сердцеобразное лицо обрамляли волосы цвета темной меди, а огромные голубые глаза горели таким ослепительным блеском, что даже длинные ресницы отражали его яркий свет. Наконец Ричард вновь обрел дар речи.

— Говорят, что да. А вы мисс Бэйтмен, не так ли? Меня зовут Ричард Кларк. Скажите, вы знакомы с четой Эшдейл?

— Я довольно неплохо знаю мистера Эшдейла. У нас хорошие деловые и товарищеские отношения. А вы?

— Пока нет. Но ваши соседи проявляют к их дому большой интерес. Это понятно. Мне не ясно другое: зачем надо было так долго стараться, если там до сих пор никто не живет.

— Мне кажется, что вторая миссис Эшдейл предпочла бы иметь новый, построенный специально для нее загородный дом, чем жить в реставрированном старом.

— Так вот в чем все дело!

Летисия симпатизировала второй жене Эшдейла. «Ну какой нормальной женщине понравится жить в доме, расположенном в двух шагах от старой пивной, когда можно было спокойно расположиться в новом поместье?» Она собиралась развить эту тему и дальше, но вдруг заметила, что ее собеседник опять смотрит в окно, туда, где находилась усадьба.

— А я с удовольствием перебрался бы сюда при первой же возможности.

— Из-за легкодоступного пива? — иронично спросила Летисия.

Ричард от души рассмеялся и повернулся к ней лицом.

— Нет, отнюдь нет. У этого поместья есть другие достоинства, от которых я просто без ума. Например, внешний вид.

— В таком случае, не будучи большим любителем пива, вы не сможете отказаться от чая в моей компании. Давайте подождем папу, он немного задерживается и должен вот-вот подойти.

Ричард посмотрел на часы.

— Вы очень любезны, а что, разве мистера Бэйтмена нет дома? Я должен обязательно вернуться в городок к…

Летисия оборвала его на полуслове.

— Папа здесь, дома. Просто сегодня у нас случилось маленькое происшествие.

Она подошла к дивану и села. Потом грациозным жестом предложила Ричарду взять стул и сделать то же самое.

— Надеюсь, ничего серьезного не произошло? — спросил Ричард.

Он наклонился, чтобы присесть. Тонкая и чувственная Летисия не могла не заметить, как из-под подола его пальто на мгновение показались крепкие узкие бедра и мускулистые икры ног. Под пристальным проникновенным взглядом Ричарда Летисия почувствовала, как лицо ее заливается краской. Ей показалось, что он читал ее тайные и не очень приличные мысли. Все чаще и чаще Летисию охватывало непостижимое желание и томящая все ее тело необъяснимая, неутолимая жажда отдаться самой и обладать этим мужчиной до изнеможения. Каждый взгляд его темных глаз словно подогревал это чувство и затруднял дыхание. Летисия положила на колени сплетенные в замок пальцы.

— Слава Богу, что самое страшное и неприятное удалось предотвратить в самый последний момент. За чаем я расскажу вам обо всем по порядку.

К радости Летисии, чай подали вовремя и как нельзя кстати. Один слуга держал в руках поднос, другой принес чайный столик и поставил его напротив девушки. Теперь все было готово и находилось в гостиной: чайник с кипятком на спиртовке, заварной чайник, кувшинчик для сливок, сахарница с щипцами, чашки и блюдца. Серебряных приборов не было вообще, хотя фарфор смотрелся очень симпатично, а медный чайник блестел лучами солнца. Именно в этот момент у Летисии в очередной раз проснулось горькое чувство обиды и сожаления по поводу того, что несмотря на большое количество заказов на изделия из драгоценных металлов, в доме практически не было серебряной или золотой посуды. Единственным исключением была мамина чайная ложка, сделанная папой в качестве подарка в честь рождения Питера, но пользовалась ею только она одна. Летисии очень хотелось принести ее специально для мистера Кларка, поскольку вся его внешность, начиная с серебряных пуговиц на сюртуке, золотых карманных часов, видневшихся в кармашке жилетки, и кончая бриллиантовым кольцом на пальце, говорила о благополучии и весьма солидном положении, которое должен был занимать этот человек в обществе. Летисия, достав из кармашка маленький ключик, который она захватила с собой по дороге в гостиную, открыла чайницу и, зачерпнув маленькой ложечкой необходимое количество чая, бросила его в заварной чайник. Потом, схватившись за ручку большого чайника, чтобы налить кипятка, вздрогнула и отшатнулась. Поставив чайник на спиртовку, она принялась изучать свою руку.

— Что случилось? — не замедлил спросить ее Ричард. подавшись вперед. — Вы, случайно, не обожглись?

Летисия отрицательно покачала головой.

— Нет, кажется, у меня в ладони заноза. И не маленькая.

— Разрешите взглянуть. — Ричард немедленно вскочил на ноги и, взяв ее руку в свою, наклонился к ладони. — Сейчас мы с ней быстро расправимся. Подойдите к окну.

Летисия подошла с ним ближе к свету. Он снова наклонился поближе к руке и ловким движением пальцев стал аккуратно выдавливать занозу в бок, чтобы поймать ее кончик. В ее ноздри ударил ни на что не похожий мужской запах. Летисия смотрела на его волосы, сосредоточенное выражение лица и широкие плечи.

Испытывая странный и малообъяснимый прилив чувств, ей показалось, что она может представить его сильное обнаженное тело, спрятанное под безупречно чистой сорочкой и гладким, хорошо сшитым сюртуком.

— Ой! — Летисия вскрикнула от острой боли, когда Ричард резким движением вытащил занозу из ладони. На ее месте сразу же образовался яркий, как рубин, кровяной шарик. Нажав большим пальцем на ранку, он повернул голову и вопросительно посмотрел на Летисию.

— Интересно, где это вы умудрились подцепить такую огромную занозу?

— На деревянной лестнице.

Он тихо засмеялся, не отрывая глаз от девушки.

— И чем же вы на ней занимались и куда пытались забраться?

— Никуда. Это мой папа залезал по лестнице, а я помогала держать ее, чтобы он не упал. Понимаете, дело в том, что мой брат забрался сегодня на крышу конюшни и потом никак не мог оттуда выбраться…

С этой минуты ей стало казаться, что отношения в этим человеком принимают какой-то таинственный оборот. С удовольствием отвечая на его вопросы, они вместе смеялись, и так могло продолжаться до бесконечности. Ричард перевязал ее руку своим платком, за которым обещал скоро заехать по ее усмотрению. Слуга быстро и беспрекословно исполнял все их просьбы. За чаем, помимо всего прочего, Летисии удалось перевести разговор в деловое русло. Теперь ей была известна численность его персонала, она намного лучше представляла себе его положение в мире ювелирного искусства. Конечно, Летисия знала, что любой нормальный мужчина будет искренне польщен и не откажется от рассказов о своей собственной персоне или удачной карьере.

— Можно сказать, что ваш отец и я — товарищи по ремеслу, которые занимаются почти одним и тем же, — заметил Ричард.

Последние слова немного смутили девушку.

— Мне кажется, я не совсем поняла вас. В чем же разница?

— Я хотел сказать, что в последнее время стало модным разделять всех людей нашей профессии на две категории. Мастеров, в основном имеющих дело с серебром, как, по-моему, и мистер Бэйтмен, все чаще и чаще называют специалистами по изделиям из серебра, а мастеров, подобных мне, работающих, как правило, с золотом, специалистами по изделиям из золота. Разумеется, все это условности и причуды, придуманные дилетантами, которым не дано понять, что технология и для тех, и других остается неизменной.

— Ах, вот в чем все дело! — Летисия понимающе кивнула головой. — Помнится, мой папа что-то говорил об этом.

Затем, напряженно подняв брови, добавила:

— Несмотря ни на что, мы внимательно следим за всеми новостями и стараемся быть в курсе событий в городе, хотя официально наша мастерская зарегистрирована в графстве Мидлсекс.

Ричард спокойно воспринял немного надменное замечание своей собеседницы и, улыбнувшись, галантно ответил:

— Я нисколько не сомневаюсь в этом, мисс Бэйтмен. И вы сами — лучшее тому доказательство.

Летисия не стала возражать. Судя по всему, последние слова мистера Кларка польстили ее самолюбию. Было заметно, что девушка изо всех сил старалась развлечь его. Вместе с тем Ричард прекрасно знал, что своим веселым и довольно беспечным расположением духа он был обязан именно ей. Это, безусловно, придавало ему силы и решительность для дальнейших действий.

В свое время, почти сразу после окончания учебы, на его плечи свалился тяжелый груз оставшихся в наследство неоплаченных долгов, и с каждым днем дела шли все хуже и хуже. Для того, чтобы радикально изменить положение к лучшему, пришлось много и плодотворно трудиться. Работая не покладая рук без сна и отдыха, он вынашивал в голове новые дерзкие планы и идеи. С тех пор, достигнув немалых успехов и довольный своими достижениями, Ричард предпочитал жить, не заглядывая в прошлое. Прочное положение в обществе и крепкая хватка помогали ему целеустремленно идти только вперед. Добросовестный и педантичный, он одинаково серьезно относился к любым заказам и делал все возможное, чтобы клиент остался доволен его работой.

Что касается своей личной жизни, то Ричард догадывался, что давно уже перезрел для женитьбы. До сих пор его связи с женщинами ограничивались легким увлечением, о котором можно было вскоре забыть. Теперь же, застигнутый врасплох красотой и привлекательностью очаровательной девушки и окончательно не разобравшийся в себе, он должен был признаться, что где-то в закоулках ума, в его подсознании, зрело решение продолжать знакомство. Когда в дверях комнаты наконец появился хозяин, Летисия наливала ему очередную чашку чая, внимательно слушая рассказ о последних образцах продукции его ювелирной мастерской. Джон, чьи руки были перевязаны толстыми бинтами, был похож на боксера. Увидев его, Ричард немедленно встал со стула.