Около половины пятого на улице, наконец, появилась машина с включенными фарами. Я вернулась в свою комнату, выключила телевизор и даже накрыла будильник, чтобы в спальне было совершенно темно. А потом, через маленькую щель в жалюзи, стала наблюдать за тем, как Сет выбирается из машины. Он выглядел как обычно. В его комнате на несколько минут зажегся свет, а потом снова стало темно и ничего не видно. Ничем не примечательное поведение. Теперь, когда он был дома, я поняла, что уже почти утро и можно, наконец, поспать.

***

– Элли, ты жива?

Меня разбудил голос Анджелы, который не показался мне таким враждебным, как обычно. Я пробурчала что-то похожее на:

– Иди вон.

– Нет, сестренка. Мама сказала мне не беспокоить тебя, но, если ты не выйдешь из своей комнаты, она заглянет, и, поверь мне, ты не хочешь, чтобы это произошло. Она продолжает повторять словосочетание «половая зрелость».

В этот раз я пробубнила что-то совершенно неразборчивое.

– Если это поможет тебе, то я принесла завтрак – шоколадное мороженое с помадкой.

Я села, а Анджела забралась на кровать с двумя порциями мороженого и двумя ложками. Когда я попыталась забрать у нее одну, она отвела руку в сторону.

– Это не бесплатно. Обещай, что расскажешь, что именно произошло вчера.

Я закатила глаза и выхватила у нее мороженое. Она вздохнула, съела ложку своей порции лакомства, а потом спросила:

– Серьезно, Элли, что пошло не так? Ты нравишься Сету. Очень, очень нравишься. Он заходил уже три раза и спрашивал о тебе. Он даже принес новый букет роз, потому что ты забыла поставить вчерашний в воду, и цветы завяли. Видишь? – Анджела показала на букет на моем комоде. – Эти он принес уже в вазе.

– Он приходил три раза? Сколько сейчас времени?

– Почти час дня. Я пыталась узнать у него, что произошло, но он не стал мне рассказывать. Элли, Сет выглядел таким расстроенным.

– Недовольно-расстроенным? – спросила я.

– Нет, скорее разочарованно-расстроенным. Не думаю, что он может злиться.

– Ха! Анджела, ты не понимаешь. В твоем присутствии он ведет себя совершенно иначе. У него проблемы. Он точно псих. То, как он смотрит на меня, постоянно прикасается… – Я почувствовала, что у меня начинает гореть лицо. Но смущение точно не поможет мне в этом случае. – Такое ощущение, что он сдерживается изо всех сил, чтобы не связать меня по рукам и ногам и не утащить в лес.

– Элли, ты слишком сурова к нему. Он же мальчик. Просто раньше у тебя не было парня, который был бы заинтересован в тебе.

– Нет, дело не в этом! Послушай, когда мы были в дилерском центре, Сет начал говорить о тех девушках. Но он не просто говорил о них. Складывалось ощущение, что он одержим ими. Как будто понимал, что произошло, потому что его мозг работает таким же образом.

– Какие девушки?

– Те две девушки, которые погибли и о которых говорила мама за ужином с его тетей.

– А, эти. Вообще-то их уже три. Говорят, что орудует серийный убийца.

– Что?

– Так сказали в новостях, – сказала Анджела.

Я включила телевизор, а Анджела нахмурилась.

– Подожди. Ты хочешь сказать, что мозг Сета работает так же, как мозг пятнадцатилетней девочки-подростка?

– Нет, я хочу сказать, что он думает, как серийный убийца.

Задержав дыхание, я переключила на CNN и увидела, что детройтский серийный убийца стал национальной новостью. Сегодня утром шестнадцатилетняя Оливия Харви из Саут-Лайон была найдена в парке избитой, с сорок одним ножевым ранением.

– По крайней мере, она не так сильно похожа на тебя. – Голос Анджелы раздался так неожиданно, что я испуганно подпрыгнула. – Ты видела предпоследнюю? Та девушка могла бы быть твоей сестрой-близнецом.

– Спасибо, Анджела. От твоих слов мне сразу стало легче. – Я выключила звук на телевизоре, но не могла отвезти взгляд от экрана. – Значит, они переквалифицировали все убийства в серийные?

– Им пришлось. Убийца оставил на теле жертвы полароидные снимки двух первых девушек.

Анджела не заметила, как я изумленно открыла рот и продолжила говорить.

– Мама смотрела новости утром и там передали, что на месте преступления присутствовал профайлер 22. Он сказал, что убийца заявляет права на своих жертв.

– Он сказал, что так и будет, – прошептала я. – Анджела, он знал!

– О чем ты говоришь? – спросила она, наконец, обратив на меня внимание.

– Сет! Он знал! Вчера он сказал мне, что умрет еще одна девушка. Он сказал, что она умрет вчера ночью. Он даже пообещал мне это!

– Ну, до этого было не так сложно додуматься. Два других убийства были совершены в течение двух суббот подряд. Вот почему они прозвали убийцу Субботним маньяком.

– Он также сказал мне, что убийца оставит сообщение, которое им придется связать с предыдущими преступлениями.

– Ну, это просто удачное совпадение.

– Это не было совпадением.

– Почему нет?

В моей голове одновременно крутились миллион мыслей. Неприятные ощущения в животе, которые были у меня вчера, снова вернулись. Они были настолько сильными, что мне пришлось отложить мороженое в сторону.

– Я не знаю, но он знал. Клянусь тебе, Сет знал.

Анджела посмотрела на меня так, будто именно я была сумасшедшей, а потом разразилась смехом.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь?

А что именно я говорила?

– Элли, ты только что обвинила Сета в убийстве трех девушек и в том, что он серийный убийца!

Анджела снова засмеялась. Я тоже попыталась это сделать, но не смогла. Увидев выражение моего лица, она взяла себя в руки.

– Ты же это не серьезно, Элли? Серийный убийца? Ты и правда думаешь, что Сет, семнадцатилетний красавчик, который живет через дорогу от нас и приносит тебе цветы, действительно мог кого-то убить?

Мне нужно подумать об этом. Верила ли я? Действительно ли я верила в то, что Сет мог это сделать? Я обнаружила, что киваю.

Анджела закатила глаза.

– Хорошо, я признаю, что вчера он немного напугал тебя, но сегодня именно ты ведешь себя как сумасшедшая. Сет просто немного напорист – честно признаюсь, мне бы понравилось такое поведение – но это не делает его психом.

Анджела назвала меня сумасшедшей, но чем больше я думала, тем легче было в это поверить.

– Сама посуди, – сказала я. – Убийства начались сразу же, как Сет переехал в Мичиган. Ты считаешь, что я ему очень нравлюсь? Все мертвые девушки похожи на меня! К тому же, убийца использует для своих дел нож, а Сет точно знает, как им пользоваться.

– Это ты так считаешь.

– Я видела это! А вчера он рассказывал о том, что знает все уязвимые места на теле человека, чтобы можно было убить наверняка. Его тетя говорила, что он может оказывать первую помощь. А насколько Сет силен, ты в курсе и сама.

– Получать хорошие оценки по биологии и уметь себя защитить – это не преступление.

– Недавно он набросился на меня на улице!

– Он набросился на тебя?

– Да! Чтобы просто напугать меня. И показать на что он способен.

Анджела явно не была убеждена.

– Сет умен. Очень умен. И знает обо мне вещи, которые не должен знать. Он пробирается ко мне в комнату…

– Он был у тебя в комнате?

– И не один раз. Посмотри, что он сделал с моей видеоигрой.

Я включила «Скейтборд Про 2000», но это не оказало на Анджелу должного эффекта. Она посмотрела на таблицу результатов и взвизгнула.

– Боже, Элли, это так мило! Ну, скажи, что ты чуть не умерла, когда увидела это?

– Скажи на милость, как он это сделал? И когда? Не то чтобы я приглашала его к себе. К тому же, вчера он вернулся домой очень поздно. Я знаю, потому что всю ночь прождала его.

Мои слова привели Анджелу в замешательство.

– Что, следишь за ним? – с ухмылкой поинтересовалась она.

– Я серьезно!

– Я вижу. – Анджела, наконец, потеряла терпение. – Ты такая странная. Напомни мне больше не разговаривать с тобой на девчачьи темы.

– А никто и не просил тебя это делать.

Анджела начала уходить, но остановилась возле двери и пристально посмотрела на меня.

– Сет милый, смешной, романтичный и очень красивый. И по какой-то нелепой причине ему нравишься ты. Ты, идиотка! Я не собираюсь позволить тебе испортить это только потому, что ты чертова недотрога.

– Выкуси! – блестяще ответила ей я.

– Как знаешь. Я собираюсь поговорить с Сетом, – проворчала она.

– Надеюсь, он бросит твое изуродованное тело в парке! – выкрикнула я ей вслед.

***

В конце концов, я вышла из комнаты только для того, чтобы побродить по дому. Я не собиралась выходить на улицу, рискуя тем самым встретить Сета. К счастью, вечером вернулся отец и мне сразу стало легче. Мы провели вечер за просмотром телевизионных каналов, по которым не передавали новости и говорили о машинах, которые могут мне понравиться. Отец не стал спрашивать о Сете, но в отличие от мамы, ему это было просто неинтересно.

Когда я пошла спать, то обнаружила на подушке записку и цветок из вазы, которая стояла на комоде. В записке твердым почерком было написано:

Между тем, что осталось позади нас и тем, что находится перед нами,

есть небольшое отличие, заключающееся в том, что находится внутри нас.

̴Ральф Уолдо Эмерсон

Записка была не подписана, но я знала, что она от Сета. Я пыталась убедить себя в том, что он передал ее Анджеле, чтобы она отдала ее мне, но сестра сделала бы это лично, чтобы понаблюдать за тем, как я ее читаю, а потом высказать свое мнение по этому поводу. Она ни за что не положила бы ее на подушку, даже если бы Сет дал ей на этот счет четкие инструкции.

Я подошла к окну и вздохнула, обнаружив, что оно закрыто, а потом снова сосредоточилась на записке. Я знала, что означает это высказывание, но не была уверена, что этим пытался сказать мне Сет. Может, он просил меня заглянуть внутрь него? Но когда я сделала это, то увидела лишь предположительно одержимого убийствами маньяка.

Или под «нас» подразумевались он и я? Между тем, что осталось позади нас вчера, и тем, что находится перед нами… я вздрогнула, подумав об этом. В любом случае, ни внутри нас, ни между нами, ни вокруг нас ничего не лежит, потому что «нас» просто не существует.

Мне хотелось смять и выкинуть записку, но я не смогла. Что-то в ней было такое… Как и в вазе с розами на моем комоде, которую я уже столько раз хотела, но так и не залила отбеливателем.

Я взяла с подушки розу и, понюхав, поставила обратно к остальным цветам в вазу. После этого скотчем приклеила записку к зеркалу над комодом и, пытаясь ни о чем не думать, пошла спать.

В ту ночь мне снились самые худшие сны за все лето.

Из-за разговора с Сетом, новостей о серийном убийце и плохих снов, я проснулась в очень напряженном настроении. Поэтому, наверное, и вела себя немного странно, когда ввалилась в семь часов утра в комнату сестры и начала рыться в ее комоде. Я не была особо вежлива так же, как и Анджела, которая высказала мне все, что думает, когда я разбудила ее.

– Прости, – пробурчала я. – Но в половине восьмого у нас игра в парке. Я хочу прийти туда до того, как начнут делить на команды.

– А в моем ящике ты роешься потому…?

– Потому что когда я играла на вечеринке с фрисби, то поняла, что двигаться в твоем топе и шортах в миллион раз удобнее, чем в джинсах и толстовке. И это не считая того, что меня гораздо реже пихали локтем в грудь.

– Естественно, – фыркнула Анджела. – Это потому, что неандертальцы, с которыми ты обычно играешь, наконец, поняли, что у тебя есть грудь.

– Ты собираешься помочь мне одеться или нет? – рявкнула я, сбрасывая кучу одежды на пол.

– Хорошо. Неужели ты не против?

Сестра вела себя так, будто встать с кровати для нее было тяжким испытанием, но я заметила на ее лице улыбку, когда она открыла дверь шкафа.

– У тебя есть спортивные лифчики?

– Конечно.

– Тогда вот. – Анджела бросила мне белый топ. – Надевай его и розовые адидасовские штаны. Они в комоде, во втором ящике с левой стороны. Тебе придется опустить их на бедра, потому что твои ноги длиннее, чем мои, но на них есть шнурок. Если на штаны попадает хоть капля крови, будешь покупать новые.

– Как скажешь.

Сестра вздохнула и, наконец, ухмыльнулась.

– Сегодня я работаю с десяти до четырех. – Анджела работает в «Олд Нэви». – Приходи и я помогу подобрать тебе одежду. И даже дам скидку работника.

– Если у меня получится, – проворчала я, все еще обиженная на нее за то, что она кинула меня в субботу.

– Уверена, Сет будет более чем рад подвезти тебя.