Оксана Головина - Сероглазый ангел

* * *

Райан стоял, глядя, как блестящая речка тихо несла свои свежие воды, куда-то к холмам, темневшим в дали. Цвет её был удивительным, чистым, словно небо над головой, словно глаза его маленькой отважной жены. Несомненно, отважной, и при этом очень ранимой. Барон вздохнул, почувствовав, как грудь наполняет тепло, перерастающее в нечто большее, обжигающее, пробирающее до самой глубины души. Сегодня… сегодня он прекратит эту пытку, и признается ей, расскажет о том тепле, нет, о том пожаре, что пылает у него в душе, и может быть, тогда она изменит своё мнение, поверит ему… только как подобрать слова, чтобы звучали они убедительно и просто? Почему любовь так сложна?! Райан в отчаянии взъерошил свои волосы.

— Вейн!

— М-м-м?

— Вейн…

— Я слушаю, друг, — воин лениво потянулся, нежась под прохладными дуновениями ветра, летевшего с речки.

И как ему удавалось получать удовольствие от жизни, находясь в любой ситуации? Райан тяжко присел рядом с ним в высокую мягкую траву.

— Вейн…

— Ну?!

— Я должен тебе признаться… — слова комом застряли в горле.

Вейн поднялся, и сел возле взволнованного барона. Играя тонкой былинкой, он краем глаз наблюдал за его хмурым лицом.

— Ты уверен, что должен признаться мне? — он широко ухмыльнулся.

— Что мне делать, Вейн?! — боль в голосе друга не оставила его равнодушным. Вейн положил руку, ему на плечо, тепло потрепав.

— Напиться!

Напиваться Райан не стал. Только твердо решил для себя, что завтра отправится на встречу к Голлагэру. Гонец, прибывший от барона с утра, уже известил их о предложении соседа нанести дружеский визит. И там, на месте встречи, доходчиво разъяснит Хьюберту, а он не сомневался, что рыжий лис прибудет вместе со стариком, что ему плевать на условия состязания. Он не собирался отступать! Он выбьет у него отказ соревноваться, даже если придётся пустить в ход кулаки и меч!

* * *

Беренис поспешно закидала в свою корзину вещи, что собиралась постирать, и ещё раз обернулась к хозяйке, отрешённо сидящей на краю кровати, ожидая, пока вода для купания немного остынет.

— Я ещё понадоблюсь вам, миледи?

Даниэль торопливо замотала головой, отпуская служанку, и принялась расплетать косу. Вторая половина её дня прошла как в тумане. Она слушала щебет Мей, но должна была признаться, не слышала и слова. Хьюберт должен был говорить с её мужем, а не с ней! Проклятый нормандец прекрасно знал, она никогда не отважится сознаться Райану, что встречалась с ним в лесу! Благо Господь щедро наделил её верными друзьями! Гаю она уже поведала о затее Ральфа, и наслушалась немало! Маленькие лесные разбойники тоже не подведут. Она ни за что не позволит и волосу упасть с драгоценной головы её мужа! Сегодня, узнав об угрозе для Райана, она вдруг в полной мере осознала, как велико то чувство, что испытывала она. Чувствуя огромную вину, за обман и несправедливые обвинения, а так же смущённая любовью к мужу, она решила, что именно сегодня, её план должен завершиться.

— Сегодня, муж мой, сегодня…

Она приняла ванну, вымыла волосы душистым мылом, и долго выбирала ночную сорочку. Оставшись только в ней, Даниэль поразмышляла, не надеть ли поверх неё накидку, но передумала.

В этот раз она не бежала в комнату Райана и, ей самой показалось, что прошла целая вечность, пока она достигла дверей. Но Даниэль была полна решимости, хоть и тряслась, как осиновый лист. Сегодня! Сегодня, или никогда! Она должна закончить задуманное! Даниэль толкнула дверь и вошла.

Райан стоял в огромной бадье с прохладной водой, она поняла это, когда не заметила пара, поднимавшегося от неё. Жара утомила всех, и он решил остудиться таким образом. Даниэль замерла, оглушённая видом его обнажённого тела. Он немедленно обернулся, почувствовав, как поток прохладного воздуха ворвался в комнату, холодя кожу, понимая, что дверь открылась у него за спиной. Почему он снова не запер её, черт побери?!

Даниэль стояла и наблюдала за ним. Она возблагодарила Небеса за то, что он не успел повернуться полностью. Ей ужасно не хотелось, чтобы Райан видел, как она краснеет!

Она почувствовала, как по ногам потянул свежий сквозняк и, не оборачиваясь, прикрыла дверь, а когда подняла голову, то увидела, что Райан стоял, не сводя с неё глаз.

Даниэль попыталась улыбнуться.

Он не улыбнулся в ответ.

— Ты простынешь, муж… — пролепетала она, понимая, что несёт чушь, но испугавшись, хмурого выражения его лица.

— Ты должна уйти, Даниэль, — он протянул руку, в попытке достать полотенце, но остановился, поняв, что лучше не двигаться, и не пугать её. Проклятье! Почему она не уходила? Все его планы летели к чертям! Он собирался говорить с ней, причём при штанах, но она опередила его, примчавшись раньше!

Сердце Даниэль учащённо забилось. Она, молча, шагнула вперёд.

— Нет, не приближайся, — он тряхнул мокрой головой, от чего мелкие тёмные пятнышки остались на её тонкой ночной сорочке.

— Я останусь, — улыбнулась Даниэль.

Она порадовалась про себя, что голос её не дрожит, а вот о ногах этого не скажешь. Она не хотела, чтобы Райан посчитал её трусихой. В конце концов, это её соблазнение! Она мужественно выдержит его. Её мужу остаётся только сдаться! Но лицо её пылало.

Райан тяжело вздохнул.

Даниэль стояла перед ним, отчаянно пытаясь скрыть от него свой страх, так по-детски поджимая пальцы на ногах. Дорогой Господь, обнажённая, его жена выглядела ещё прекраснее, восхитительные стройные ноги, нежная, словно шёлк, кожа. В тёплых отблесках свечей, она напоминала ему богиню. Тонкая материя лёгкой ночной сорочки, не скрывала от него округлости её груди. От этого вида у него все свело внутри. Она прекрасна, его удивительная жена и принадлежит ему. Кажется, разговоры придётся отложить, навряд ли он произнесёт хоть что-нибудь разумное этой ночью.

Даже через разделяющее их расстояние он видел, как дрожали её плечи. Она непрерывно завязывала и развязывала ленту на сорочке, что тоже говорило о большом волнении.

Даниэль, вздохнула и твердо пошла в сторону мужа. У бадьи она остановилась. Райан медленно ступил на холодный пол. Её уже не пугало, что он возвышался над ней, словно скала, скорее непонятно волновал и притягивал. Боже, как он удивительно хорош собой! Она вздохнула. Тело Райана блестело восхитительной бронзой, в свете свечей, вода сверкающими хрустальными каплями стекала по его мокрой коже. Он был просто огромен! Широкая грудь, мерно вздымавшаяся от его дыхания, смотрелась великолепно. Даниэль взволнованно, учащённо задышала.

Как глупо, пронеслось у неё в голове, она уже видела его без одежд! Правда, тогда она не собиралась соблазнять его, а сейчас собиралась….

— Ты хоть понимаешь, что сейчас произойдёт, если ты останешься, Даниэль?

— Несомненно! — плечи её дрожали, но она, гордо и ровно держа спину, начала вышагивать вокруг него, с серьёзным и решительным видом.

— Меня осведомили на этот счёт, муж мой, — она заложила руки за спину, а он стоял, ощущая себя полным идиотом, оставаясь голым и растерянным.

Она осведомлена?! Кем? Две наивные девственницы под одной крышей, нет, это точно злой рок! Так недолго до того, что его за неоправданные ожидания заставят, есть печёные яблоки!..

Райан развернулся, и шагнул к кровати, намереваясь стянуть с неё покрывало и прикрыться, но едва не столкнулся с ней, уже заботливо держащей его расправленным в руках. Они замерли, разделённые этой тонкой границей, хвала Богу укрывшей его по пояс. Руки её дрожали, что вызвало лёгкую рябь на ткани, что она держала.

— Когда же ты начнёшь, муж мой?!

Она ещё и требовала?! Его так и подмывало кинуть её на кровать, что занимала полкомнаты у неё за спиной, и трясти, пока не выбьет все глупости из её упрямой головы.

— Уверена, что справишься? — он так серьёзно поглядел на неё, но бедняжка даже не поняла, что он подтрунивал над ней.

— Я уверена, что достаточно сильна, чтобы пережить такое, муж мой! Так что приступай! Мы только зря теряем время!

Пережить такое?! Черт возьми!

Она едва дотронулась до его груди пальцами и провела по ней сверху вниз. Мускулы на животе у Райана сжались, когда она коснулась его.

— Ты чертовски хорош, муж мой… — прошептала она.

Райану стоило большого труда прислушиваться к её словам. Где-то краешком сознания до него дошло, что она упустила покрывало, иначе бы не смогла коснуться его. Пальцы Даниэль выводили лёгкие круги у него на животе. От этой нежнейшей ласки у него учащённо забилось сердце.

Ей нравилось прикасаться к нему. От его кожи исходил удивительный жар. Мускулы у Райана были на удивление твёрдыми. Он сдался, обвил её талию руками и притянул к себе. Теперь её щека доверчиво прижалась к его груди.

— Ты все ещё можешь уйти, Даниэль.

Она обняла руками его шею, так решительно, что Райан невольно улыбнулся. Он убрал прекрасный золотой водопад волос ей за спину, и коснулся губами лба. Она откинула назад голову и заглянула ему в лицо.

— Не уйдёшь?

— Нет! — она боялась, но так желала быть храброй.

Он крепко взял её за подбородок, чтобы она не могла отвести лицо, и медленно наклонился.

Даниэль ещё не успела обдумать свои следующие слова, как Райан уже прижался к ней губами. Поцелуй был далеко не нежный, напротив, это был жаркий, полный огня поцелуй, зовущий и требовательный. Господи, какой удивительный вкус!

Райан никак не мог насытиться. Руки его окунулись в прохладные бесконечные пряди, осыпавшие её спину, потом медленно опустились ей на бедра. Он крепко обхватил Даниэль, приподнял её и прижал к себе. Она обняла его ногами, сомкнув их на его пояснице. Он припадал губами к её губам снова и снова, пока она не начала отвечать на его поцелуи. Звуки их дыхания смешались с ударами сердец.

Райан не отступая, продолжал свой нежный натиск. Он не хотел спешить, наслаждаясь каждым мгновением их близости. Он не смел, пугать Даниэль, ожидая, когда она сама даст ему знать, что готова пойти дальше.

Он стоял, опершись спиной о стену, и страстно целовал свою жену. Райан быстро справился с её робостью, она начала отвечать ему, руки её заскользили по его мокрым рукам, плечам, спине. Она беспокойно прижалась к нему.

Барон едва не потерял самообладания, и отстранил Даниэль от себя, чтобы прекратить эту пытку. Нет, ещё слишком рано! Он должен сдерживаться, напомнил Райан себе. Но, если это невинное создание не прекратит свою пытку, он за себя не ручается.

Руки его ласкали ей плечи, потом спустились на грудь.

Она задохнулась от удовольствия, приподнялась, обвила руками его шею и первая поцеловала его в губы. Господь всемогущий, как она хороша! Раньше он всегда брал женщину быстро, не тратя времени, но с девственницей имел дело впервые. Даниэль — его жена, и он хотел, чтобы их первая ночь стала для неё особенной ночью. Он поднял её руки вверх, и освободил от промокшей сорочки. Теперь преград между ними не осталось.

Райан легко поднял её на руки и отнёс в постель. Он видел, что она все ещё волнуется, поскольку зажмурилась, чтобы не видеть его. Нагота мужа явно смущала её. Он улыбнулся её невинности и погасил свечи. Теперь только мягкий свет, исходивший от высокой луны в окне, освещал лицо его жены. Больше Райан ничего не увидел, потому что Даниэль натянула покрывало, скрываясь едва ли не до подбородка.

Он подошёл к ней и отбросил покрывало. Даниэль не успела ни прикрыться, ни увернуться. Он опустился на неё сверху, упёршись локтями в кровать, чтобы не раздавить своей тяжестью.

Почувствовав жену всем телом, он едва не потерял самообладание. Ничего восхитительнее он в жизни не испытывал. Она так нежна! Сердце у него бешено забилось и казалось, ещё немного и выскочит из груди. Он медленно и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

Ощущать тело Райана для Даниэль было необыкновенным чувством. Он такой твёрдый, огромный, горячий. Когда же его колено попыталось раздвинуть ей ноги, Даниэль вдруг замерла.

Она не хотела бояться, не хотела разочаровывать мужа, но в одно мгновение порыв её чувств миновал. Ей больше не хотелось претворять свои планы в жизнь!

Ну, вот и все! Сейчас случиться то, о чем так страшно рассказывала Мей! Она напряглась и сжалась в ожидании боли, о которой наслушалась совсем недавно, потом судорожно сглотнула и смирилась со своею несчастной участью…

Райан поцеловал её в переносицу и внимательно посмотрел на Даниэль. Он подождал, пока она откроет один глаз, затем второй, и улыбнулся ей, тихо проговорив:

— Я сохранил его, твой венок… все эти годы он сопровождал меня каждый день, каждый бой, словно частичка тебя, что всегда была рядом. Выходит, ни одного дня не прошло, чтобы ты не была со мной, Даниэль.