—  Готова?

  —  Да что ты вечно… Ох…

Он без прелюдий скользнул под бельё, оставив мою руку, которую я тут же выдернула и схватилась за покрывало для устойчивости. Пальцы Яна мягко скользнули, как по маслу (ха-ха), вверх и вниз. И ещё раз, и ещё раз. И ещё… раз. Я задрожала, выгнулась и поняла что стремлюсь двигаться в том же темпе, поддерживать его в нелёгком начинании.

  —  Остан...овись,  — зачем-то попросила я из капитального упрямства и страха. Никогда вот такой штуки со мной не происходило. Секс был смешным и сразу “проникающим”, а тут вообще не до смеха, а это даже не секс (наверное).

Ян сделал ещё раз движение вверх и вниз и… его пальцы скользнули, сука, внутрь. Я распахнула глаза и уставилась на него. Он тоже замер.

  —  Тш…  — его губы опять поцеловали мои, потом спустились к шее и к соску. Ян покусывал меня, облизывал и ещё чёрт знает что делал в районе соска, и блин пальцами творил чудеса. Я разрывалась на части от кайфа и ужаса. Палец превратился в пальцЫ, Ян на что-то такое надавил, что я дёрнулась, подняла бёдра над кроватью, захныКала. Как можно контролировать меня всю?

  —  Не надо… мне… страшно…

 Он как будто сжал меня и зубами, и пальцами, поцеловал следом в губы и я, сама от себя не ожидая такого, громко застонала.

Тело содрогалось, я глубоко и тяжело дышала, хныкала и ничего не понимала, а Ян целовал меня почём зря, то в губы, то в щёки, то в шею и тихо рычаще смеялся.

  —  Не бойся ничего, ладно?  — попросил он, разворачивая меня к себе спиной и прижимая к себе так крепко, что тело будто снова свело.

  —  Ладно…  — шепнула я.

  —  Вот и умница… Моя умница… Лучшая… Сафо.

Глава 17. Ян

От поцелуев с Сафо жжёт, как от перца Хабанеро.

Жжёт губы, жжёт в груди, огнём горит солнечное сплетение и так по порядку.

Поцелуи с Сафо  — это музыка.

Когда Сафо спит рядом, я не хочу засыпать.


И нет, мы так толком и не потрахались. Сафо вспыхнула, стоило её телу расслабиться, спрятала лицо в ладонях, и сказала, что всё это “не смешно”, а соответственно такая форма секса  — не для неё. Отвертелась!

Мы ели бутерброды, пили кофе. Я даже сбегал за вином и в качестве закуски к нему, нарезал копчёной колбасы. Эстетика, мать её! Мы говорили до утра, уснули как чёртовы голубки, держась за руки, а утром она исчезла. Я помнил, как ещё спал. а она целовала мои щёки, прежде чем уйти, но не смог проснуться. Это была ошибка, я полагаю, но в целом уже ничего не изменить.

Я не нашёл Сафо в её спальне, не нашёл её в ванной или на кухне. Как потерянный щенок я бродил по дому и заглядывал в поисках хозяйки во все углы, а Сафо не появлялась.

  —  Что-то потерял? Или… кого-то?  — спросила Кира, которую я встретил на кухне.

Кира шинковала огурец так быстро, что казалось вот вот её пальцы окажутся под ножом. Бах-бах-бах! Пластики огурца сыпались на доску.

  —  Не знал, что вы уже приехали.

  —  Приехали. Соскучился?  — она улыбнулась, качнулась на пятках и взяла бокал белого вина. Кира никогда не пила утром, и от этого кровь стыла в жилах. Что-то стряслось, очевидно.

Кира достала пачку рафинада и посмотрела на неё, вздёрнув широкую чёткую бровь.

  —  Что это? Сафо со своим сахаром?  — фыркнула она. Я купил этот сахар, потому что никто в доме, до появления Сафо, его не ел.

  —  Не знаю, ты главная по шкафам на кухне.

  —  Мусор,  — и она отправила пачку в корзину.  — Так что? Кого потерял?

  —  Ты так говоришь, будто уже знаешь.

  —  Я всё знаю, милый,  — Кира улыбнулась мне, пристально глядя и прикрывая губы бокалом.  — Не поверишь…

  —  И что из этого?

  —  А что из этого?

  —  Где Сафо?

  —  Не знаю.

  —  А что ты знаешь?

  —  Всё остальное, кроме того, где Сафо.

  —  Ты с ней говорила?

  —  Ну, конечно, говорила.

  —  И?

  —  И она ушла, кажется, в гости. Не могу сказать точно…

  —  Почему?

  —  Потому что хотела пойти в гости!  — рассмеялась Кира. Стало ещё страшнее. Кира что-то наговорила Сафо и та ушла? Бред! Она бы попрощалась!

  —  Кира, ты можешь говорить честно?

  —  Я всегда говорю честно, милый. Я понятия не имею, где Сафо и почему она ушла. А что такое? Ты так о ней переживаешь, как будто она ТВОЯ сестра, а не моя. Вы подружились?

Я нахмурился. Кира не знает, того, что должна знать? Или знает? Я должен с ней поговорить, как и планировал? Или нет. Мне бежать за Сафо или пока она не вернётся сделать вид, что всё хорошо? А вдруг, Сафо передумала? Ну девчонки всё равно поедут лесом, это факт, но в какой форме? Вежливой или нет?..

  —  Не парься, обсудим это чуть позже, я не в настроении, - и Кира отчалила в свою комнату, прихватив вино и огурцы.

Она вела себя так, будто всё знает, но при этом не паниковала. Да знает или не знает?

За Алису я не переживал, она в сущности понимающий человек, но вот Кира была стервой непредсказуемой и это начало раздражать, как только… Сафо мне улыбнулась.

  —  Ой, забыла!  — пропела Кира. Возвращаясь и садясь на нижнюю ступеньку.  — У Петрова всё прошло просто замечательно! И они так близки с Сафо, что он ей даже отдельную комнату хочет. Ну… сюрприз такой, представь? Мне кажется, он сделает нашей курочке предложение! Обмолвился, что позовёт её сегодня вечером, потому мы с Алисой дома… А так, там бы конечно ещё что-нибудь замерить…

Сука!

Какое, нахрен, предложение?

Какой Петров?

И где Сафо?


***

Я, как шпион, не привлекая внимание, сидел на пне в лесополосе перед поворотов к особняку Петрова. Мне же делать больше нечего и работы у меня нет, только следить за девчонкой. Грудь, которую вчера жгло перцем, сегодня ныла, хоть “Пантенолом” мажь. Последствия, мать их. Мимо проехала машина такси, и я подорвался, спрятался за дерево. Мне была хорошо видны подъездная дорожка, охранники в костюмах и выходящие из такси. Сафо. В шортах, коротком топе и кедах. С рюкзаком, который топорщился будто был набит до отказа.

Сафо отбила “пять” охранникам, потом поболтала с ними, пока к ней не вышел Александр Сергеевич. Он обнял девчонку, касаясь рукой полоски кожи между топом и шортами, подтолкнул Сафо и заставил войти во двор. За высоким забором ничего не было видно.

Я выматерился, отвернулся и побрёл к машине, припаркованной чёрт знает где. И самое поганое, что Сафо на звонки не отвечала. С утра.


 Глава 18. Сафо

Гелла опять орала, что она не Геля. Голосила на Нину, которая по доброте душевной, а душа у неё была большая, не желала никак обидеть “самую популярную актрису года”.

С Геллой (как это ни смешно) Петровой, я познакомилась не через Сашу. К звезде ситкомов развлекательного канала, меня приставили во время её съемок в Болгарии, где я была призвана помочь талантливой девочке проникнуться культурой страны. Прониклись мы только баром в паре кварталов от гостиницы, но и это было приятно. С тех пор в моей жизни появился “звёздный друг”.

С братом Геллы Сашкой мы дружили уже года три, с тех самых виноградников. Когда я узнала, что эти двое  — родные брат и сестра, не поверила. Избалованная актриса была такой высокомерной, что кровь в жилах стыла, а Сашка при всех своих миллионах  — был пупсиком, каких свет не видывал.

А вот кто был в этом доме странным пришельцем… так это Нина. Свет очей моих. Нина была официанткой в одном кафе, где я когда-то голодная и совершенно нищая, получила бесплатный тортик. Её правда уволили потом, зато я не осталась в долгу. Нина пошла работать барменом в отель моего очень богатого друга Симонова, шестидесятилетнего импозантного парня.

Нина и Гелла  были полярно противоположны…

Во-первых, Нина весила на двадцать килограмм больше Геллы, во-вторых, была на двадцать пунктов из пятидесяти проще. В-третьих,.. оф! Ну что общего у актрисы и официантки? М… я и аргентинские сериалы.

Девчонки перестали ругаться и упали обратно на диван.

  —  Ну не, ты бы лучше сыграла!  — пробормотала Нина, откусывая приличный кусок эклера.

  —  Вот и я о том же!  — бормотала Гелла, сыпя по плоскому животу пудрой.

Они смотрели пилот адаптации “Дикого Ангела”, где главная роль досталась не Гелле Петровой. Она играла лишь… сестру Иво Ди Карло, и должна была выйти из сериала до его финала.

  —  И ты была готова покраситься?  — Нина скептически посмотрела на шикарные белоснежные кудри Геллы.

  —  Ну я была готова, даже сказала им это, а они говорят: “Милочка, не в волосах дело! Народ тебя о-бо-жа-ет… но в конце-концов!”... И бла-бла-бла. Тебя так лю-юбят, но ты не сиро-отка, не твоё амплуа-а-а.

  —  Давай придём туда и покажем им! Ты охренительная драматическая актриса! И комедийная тоже! Ты  — Орейро!

  —  Нина…  — восхищённо прошептала Гелла и сжала тонкую ножку винного бокала.  — Как же я тебя люблю…

  —  Какой кошмар,  — услышала я голос Сашки за спиной и обернулась к нему.

  —  Ага, кошмар. И поедут-же.

  —  Поедут,  — кивнул Петров.  — Я мог бы заплатить, чтобы её взяли, но это же не честно…

  —  Не-а… Виктория  — идеальная роль для Геллы… Тем более после “Районов”, она…

  —  Я! Не! Актриса! Одной! Роли!  — пьяно взвизгнула Гелла. — А ну! Мигом! Мы запишем… пр… пробы! Нина! Ты будешь Бабочка, ты Сафо будешь Глория, Саня! Тащи своих охранников, они будут Рокки и Рамоном! Инесса Викторовна-а-а-а,  — провыла Гелла свешиваясь через спинку дивана. Повариха Петрова Инесса Викторовна выбежала, сжимая поварёшку. Она варила Том ям, тихо матерясь на сестричку начальника.

  —  Во-о,  — Гелла показала поварихе два больших пальца.  — Это будет Сокорро! Ты, ты, ты! — в оборот взяли единственную горничную Петрова, остальных агентство присылало по мере надобности. Люся замерла на лестнице, упёрла руку в бок и обворожительно улыбнулась. Люся  — мечтала при помощи Геллы попасть на экран и стать золушкой. — Ты — Марта!

Люся запрыгала и захлопала в ладоши.

  —  Всё! Всё-ё-ё! Мы снимем это! Мы! Это! Снимем!  — Гелла всегда говорила так, будто после каждого слова стоял восклицательный знак. Она жутко переигрывала порой в жизни, сдерживаясь на площадке.


***


Мы с Петровым сидели на краю бассейна, пока Нина и Гелла пили вермут и хохотали, прислонясь к бортику. Я тосковала, конечно, но старалась почаще смотреть на пьяных дурёх и смеяться.

  —  Ты печальная,  — выдал Петров и девчонки тут же повернулись и уставились на нас.

  —  Это правда, Сафо,  — икнула Гелла. —  Это твой этот… этот…

  —  Ян!  — подсказала Нина.

Друзья всё про меня знали, вообще на такие случаи у нас имелся общий чат под названием “сердечные дела”.

  —  Расскажи нам!  — потребовала Гелла и кивнула Нине, та привстала и начала делать коктейль из лимонного сока и вермута, высунув от усердия кончик языка. Пьяная Нина становилась ещё более изумительным барменом, чем трезвая.

  —  Вчера я с ним спала в одной спальне… на кровати…

  —  Агага,  — пролепетала Гелла, не замечая лишней “га”.  — Нина, и мне…

  —  Сама!  — проворчала Нина отмахиваясь от бокала подруги. Я получила свой коктейль, а Гела получила только остатки от него из шейкера.

  —  И? —  подбодрил Петров. Его взгляд не отрывался от пышных форм Нины уже почти час и был таким же пьяным, как у сестры.

  —  И? И - что?  — вздохнула я и соскользнула в бассейн.  — И мы болтали пол ночи. Он рассказал о себе ещё кучу всего…

  —  И как его угораздило стать многожёнцем рассказал?  — прохихикала Нина.

  —  Да! Они же его пару раз соблазнили для начала. Он как бы… ну, под алкоголем отказать вообще не может. Говорит, что может выпить и переспать хоть с крокодилом, потому старается пить только среди друзей или не пить вообще. Ну, вот такая особенность.

  —  Прико-о-ол,  — провыл Петров.  — Я пьяный вообще ни на что не способен,  — Нина покраснела. Петров пялился на её огромную грудь, игнорируя и пузико под ней, и весьма объёмные “ляхи”.

  —  А он способен, говорит, не прям на всё, но на разок хватит. Ну, в общем раз, два, три… Дал слабину, потом втянулся прочухал как это круто и всё. Не суть. Я почему вас всех собрала… Выхожу я такая из спальни и нос к носу сталкиваюсь с Кирой. Я думала будет скандал!

Нина и Гелла прикрыли рты руками и в ужасе вздохнули. Обе пролили вермут в воду и Нина полезла за новой порцией, сверкнув из воды задом.

  —  Итак, мы столкнулись и Кира такая: “Приветик!”, а я ей… “Ну… привет”. И она мне говорит…