Сердце у нее бешено колотилось. Сжав в кулачке баллончик, Микки свернула к обочине. Мужчины подбежали и стали жестами показывать ей, чтобы она опустила стекло. Но воспользоваться баллончиком она не успела: один из них перехватил ее руку и сказал тихо, но настойчиво:

— Мы не причиним вам зла. Дело касается вашего двоюродного брата Шаная. — Он протянул ей какие-то бумаги. — Вот, почитайте, тут много интересного. Этот ублюдок не отвечает на наши звонки. А для нас, скромных торговцев, шестьсот тысяч рупий — большие деньги. Верните нам их, или мы будем вынуждены действовать гораздо более жестко.

— В нашей компании так дела не делаются, — холодно сказала Микки, глядя собеседнику в глаза. — Позвоните в рабочее время одному из моих заместителей по финансам и назначьте встречу.

Второй мужчина наклонился к ней вплотную, и ее обдало парами виски.

— Нет уж, дамочка. Мы все перепробовали. И теперь будем решать вопрос с вами. Через неделю неделю вы должны вернуть нам деньги. Шестьсот кусков или вы — труп.

Сказав это, они запрыгнули в свой автомобиль, и через минуту он уже скрылся из виду.

Микки включила зажигание. Руки у нее мелко дрожали. «Завтра первым делом надо рассказать об этом происшествии Раманбхаи, — решила она, но потом передумала: — Или позвонить ему прямо сегодня, как только доберусь до дома? — Она посмотрела на часы. Было два часа ночи. — Нет, лучше дать Раманбхаи спокойно выспаться».

***

На следующее утро Микки появилась в офисе ни свет ни заря. И сразу же попросила миссис Д'Суза принести кое-какие документы. Примерно через полчаса секретарша вошла и сказала, что этих бумаг нет на месте.

— Как так?! А всякие там факсы, письма? Должны же у нас быть хоть какие-то записи! — рассердилась Микки.

— Совсем ничего, — виновато повторила миссис Д'Суза.

— Узнайте, свободен ли Раманбхаи, — распорядилась Микки. Мысли у нее путались. Неужели Шанай рассчитывал скрыть от нее эту аферу? На что он рассчитывал? Что она не узнает? Глупость какая!

Через пять минут в дверь постучали, и на пороге появился Раманбхаи. При виде него у Микки сразу поднялось настроение.

— Рада тебя видеть, — тепло приветствовала его девушка. — Нам надо срочно поговорить. Я звонила с утра, но тебя не было. Даже не знаю, с чего начать… Одним словом, вчера со мной приключилась очень неприятная история. — И она рассказала о происшествии, стараясь не упустить ни одной мелочи.

Раманбхаи слушал ее с непроницаемым видом.

— Что ты об этом думаешь? — спросила Микки, закончив рассказ.

Он ответил не сразу.

— Шанай молод и амбициозен. К тому же ему не хватает опыта. Надо подумать, как разрешить ситуацию. Возможно, нам даже придется обратиться в полицию или в частное охранное агентство. Это несложно, я могу этим заняться. Но вот что делать с самим Шанаем?

— Уволь его, — не раздумывая, ответила Микки. — Другого выхода нет. У него был шанс, но он его упустил. И теперь ему придется уйти.

Раманбхаи задумчиво рассматривал свои ботинки.

— Ты действительно считаешь, что это единственный выход? И даже не станешь выяснять подробности? Не думаю, что это правильно. В такой ситуации не стоит спешить.

— Ты прав, — тут же остыла Микки. — Нельзя давать волю эмоциям. Я попробую разобраться в том, что произошло. Больше того, я дам Шанаю еще один шанс.

А для начала потребую от него объяснений. И еще раз все хорошенько обдумаю.

— Как скажешь, — сказал Раманбхаи с легким поклоном и быстрыми шагами направился к выходу.

***

Шанай стоял перед Микки, неуклюже переминаясь с ноги на ногу.

— Ну, и что ты можешь на это сказать?

Он оглянулся, чтобы убедиться, что они в кабинете одни, и заговорил шепотом:

— Послушай… я все объясню…

Микки холодно посмотрела на него:

— Для того я тебя сюда и вызвала. Мне из-за тебя угрожают. Я просто вне себя от ярости! Сначала я хотела немедленно уволить тебя. Но потом решила сначала выслушать. Итак, в чем дело?

Шанай тяжело опустился на стул и пробормотал:

— Это какое-то недоразумение. И к тебе оно не имеет никакого отношения. Это мои проблемы. Старые долги. Бриллианты. Мне подсунули партию фальшивых камней, а платить за них все равно придется как за настоящие. Так принято. Мне нужно было срочно достать где-то деньги, и я подумал… — Он опустил голову и замолчал.

— И ты подумал, что можешь нахимичить с моими счетами и, так сказать, «позаимствовать» деньги. Да? — уточнила Микки.

Шанай с несчастным видом кивнул.

— Уволь меня, — попросил он шепотом.

Он выглядел так жалко, что Микки смягчилась. Но голос ее звучал по-прежнему жестко:

— Ну вот что… в следующий раз, когда влезешь по уши в дерьмо, не делай ничего за моей спиной. Просто приди и расскажи. Ты же мог попросить в долг. И я бы тебе никогда не отказала. Под процент, конечно. А то, как ты поступил со мной, иначе чем подлостью не назовешь!

Шанай взглянул на нее с благодарностью.

— Микки… я не знаю, как тебя благодарить…

— Ступай, — сказала она резко.

— А Раманбхаи… ему про это известно? — спросил Шанай, уже стоя на пороге.

— Он знает обо всем, что происходит в этом офисе.

— Я так и понял, — кивнул Шанай. — Но хотел попросить тебя не рассказывать ему.

Он вышел, а Микки распорядилась принести ей чашечку кофе. Размышляя над только что принятым решением, она сердилась на себя. Это непозволительная мягкость. Если она будет продолжать в том же духе, ей никогда не стать настоящей бизнес-леди. Но не только отчаяние в глазах Шаная заставило ее изменить свое решение. Она хотела дать ему возможность исправиться. Они ведь выросли вместе. А когда она стала хозяйкой отцовской империи, он бросил свой бизнес и перешел работать к ней, чтобы помочь. Поэтому Микки не могла вышвырнуть его на улицу. Но вот доверять ему, конечно, больше нельзя. Она решила поручить Раманбхаи контролировать деятельность Шаная, а его самого отстранить от некоторых ключевых проектов. Этим она займется лично. Придется ограничить инициативы Шаная. Микки вызвала секретаршу, чтобы продиктовать ей соответствующее распоряжение.

Глава пятая

Бинни прочитал о помолвке Микки в разделе объявлений газеты «The Times of India». В двух вечерних изданиях были размещены фотографии с приема. Одно из них допустило опечатку в имени Навина, а во втором был неверно указан возраст Микки. Бинни еще раз проглядел коротенькую заметку, а потом вызвал одного из своих служащих.

— Мне нужна вся информация об этом человеке, — указал он на обведенную маркером заметку.

Схватив телефон, Бинни позвонил сначала в Дубаи, потом в Гонконг. Всю неделю он был не в духе. Опять эти ублюдки ставят ему палки в колеса. Бюрократия, чтоб ее! Вести дела в Индии так тяжело. Предпринимателей связывают по рукам и ногам. Потом он набрал номер своего советника.

— Ну, и как прошла встреча с банком, Уэгл? — рявкнул он в трубку.

— Не так удачно, как мы рассчитывали, сэр.

— Что на этот раз? — раздраженно спросил Бинни, запустив руку в свою густую шевелюру.

— Видите ли, сэр, похоже, нам не очень доверяют… из-за последнего поглощения… ну, вы понимаете.

— Мне надоело выслушивать твои оправдания! — резко оборвал собеседника Бинни. — Меня интересуют результаты. Понятно?

Уэгл осторожно произнес:

— Если позволите, сэр, у меня есть и хорошие новости. Раманбхаи из «Хиралаль Индастриз» вышел на меня через посредника.

Бинни немедленно выпрямился.

— Ну?! — Его голос выдавал нетерпение. — И что он хочет нам предложить? У меня на него собрано солидное досье. Ты ведь тоже видел эти бумаги.

— Мы внимательно изучили работу двух их компаний, сэр, — продолжил Уэгл, ободренный словами шефа. — Уверяю вас, дела там очень запущены. За финансы у них отвечает некто Амриш Далаль, мы с ним вместе в колледже учились, а потом проходили практику в одной и той же фирме. Он говорит, что сейчас самое время действовать. Но Раманбхаи хотел встретиться со мной по другому вопросу. Подробностей я пока не знаю. Мне заняться этим, сэр?

Бинни вскочил и закричал в трубку:

— И ты еще спрашиваешь?! Пошевеливайся, и побыстрей. Звони ему прямо сейчас и назначай встречу. Мое имя пока не называй. Скажешь потом, встрече на третьей-четвертой. Вытяни из него все по максимуму, особенно структуру управления компаниями. Мне нужна подробная информация о холдинге.

— Будет исполнено, сэр.

Положив трубку, Бинни позволил себе улыбнуться. Похоже, дела пошли на лад.

Журналисты двух ведущих деловых газет собрали на него компрометирующие материалы, и в деловой прессе появилось несколько нелицеприятных публикаций о его персоне. Это приводило Бинни в ярость. Его называли темной лошадкой, нечистым на руку дельцом, а иногда даже намекали, что он замешан в махинациях индийских промышленников на иностранных рынках. И в результате в деловых кругах на Бинни начали стали посматривать косо. «Но ведь нет ничего предосудительного в том, чтобы самостоятельно пробивать себе дорогу!» — возмущался он.

Бинни вышел из самых низов. Его отец во время отделения Пакистана от Индии вынужден был бросить все и бежать с семьей в Лахор. Он умер, когда сын еще ходил в школу. Мальчика взял на воспитание сосед, который потом женился на его овдовевшей матери. Это был неплохой человек, но Бинни все равно казалось, что мать его предала. Он рано ушел из дома и начал самостоятельную жизнь, устроившись подручным к продавцу газет в перенаселенных трущобах Дели. Он перепробовал все: торговал запчастями к подержанным машинам, держал свою мастерскую по ремонту электрооборудования. А двадцать лет спустя стал настоящим магнатом. Он всего добился сам. Теперь у него есть деньги, власть и связи в правительстве. Но вот доступ в высшее общество для него по-прежнему закрыт. Это единственное, чего не хватало Бинни и чего он так страстно желал добиться. А кто посмеет косо смотреть на него, если он станет мужем самой Маллики Хиралаль и владельцем «Хиралаль Индастриз»?

***

Микки уже устала считать, сколько торжеств ей пришлось посетить после помолвки с Навином. Особенно усердствовала в организации празднеств его многочисленная родня. Будущие родственники не слишком нравились Микки, ее раздражала их фамильярность. Например, мать Навина взяла за правило звонить Микки каждое утро или, что еще хуже, являлась в гости не только без приглашения, но даже без предупреждения. Микки высказала свое недовольство Навину, то тот только посмеялся:

— Что, детка, уже проблемы со свекровью? Да ладно, не парься: моя мамаша заботится о тебе, только и всего. Она и меня до сих пор воспринимает как ребенка.

Микки не смогла удержаться от шпильки:

— Что ж, может, в этом она и права.

Навин действительно часто вел себя как избалованное дитя, да и увлечения у него были… какие-то подростковые. Он любил посмеяться, а вот сосредоточиться на чем-то был совершенно неспособен.

Однажды они с Микки поехали на танцевальную вечеринку в традиционном стиле дандия-раас.

— Сбавь скорость, Навин, — попросила Микки.

— Ты что, боишься скорости? А вот другие девчонки от этого тащатся. Так заводятся, что чуть штаны с меня не срывают.

Микки пропустила это пошлое замечание мимо ушей и сосредоточила внимание на узкой дороге. Они остановились на перекрестке, и другие водители оценивающе рассматривали их. Микки этого терпеть не могла. Но они с Навином действительно были красивой парой. Она покосилась на него. На эту вечеринку он оделся по последней этнической моде. Навин поймал на себе взгляд Микки и положил ее руку себе на бедро.

— Неплохо, а? Эти дхоти[2] чертовски удобные. Никаких тебе заморочек. Задрал и сунул. Чувствуешь? Вот это и есть джойстик.

Микки с отвращением отвернулась. Навин рванул с места, не дожидаясь зеленого света, но в последний момент заметил переходившего улицу ребенка и резко затормозил. Микки по инерции бросило вперед, и она больно ударилась носом о переднюю панель.

— Черт! — сказал Навин и протянул ей свой шелковый носовой платок. — У тебя кровь.

— Ты что, разве я могу испортить твой диоровский платочек, — возразила она и полезла в бардачок за салфетками.

Оттуда вывалилась целая коробка импортных презервативов. Навин потупился, улыбаясь при этом до ушей.

— Это так, на всякий случай. Они всех цветов радуги. По одному на каждый день недели. Прикольно, правда?

Микки брезгливо сунула коробку обратно и нашла, наконец, салфетки. Она невольно снова задала себе вопрос: а стоит ли связывать свою судьбу с этим человеком? Несколько капель крови попало ей на одежду, но они уже уехали слишком далеко от ее дома, чтобы возвращаться и переодеваться.