– А без сына отец не отец, – вдруг тихо проговорила девушка, которая сначала происходящего испугалась – в ее семье такого не было. Да, ее отца не любили, но мать не ругалась с ним при дочери. А потом вдруг девушка разозлилась, да так, что казалось, что ее голова – это хрустальный шар, в котором бушует огонь эмоций, грозящий разбить шар. Какого черта все они тут делают?! Что несут?

– Что вы имеете в виду? – посмотрел на нее Вячеслав Сергеевич.

– Вы плохой отец, – храбро заявила ему Марта. Она чувствовала, что если не выпустит огонь из себя, то взорвется изнутри.

– Плохой отец? – мгновенно начал заводиться мужчина. Он считал, что эта девушка не имеет никакого права повышать на него голос и говорить, плохой он или хороший.

– А что, хороший? Вы что все на Сашу наезжаете?

– Вот это лексикончик. Говорю же, она какая-то криминальная, – ехидно сказала тетка Александра.

– Саша – очень хороший человек, – продолжала Марта в полнейшем негодовании. Ее уже просто трясло. – Не смейте говорить о нем плохо! Он смелый и добрый!

– Ага, сама доброта. По-доброму искалечил человека, – вновь проворчала тетка. – Сказал: «Будь инвалидом во имя добра!».

– Никого он не калечил! – почти заорала Марта на пике эмоций. – Он отсидел за другого человека! Просто взял на себя его вину и отсидел.

В каюте стало тихо-тихо. Все смотрели на взбешенную скрипачку.

– А знаете, почему? – спросила она, прерывисто от переизбытка эмоций, дыша. – Знаете? Потому что он защищал вас, – перевела она гневный взгляд на растерянного Вячеслава Сергеевича. – И вашего младшего сына.

– Что ты несешь? – первой пришла в себя бабушка. – Обалдела, девочка?

– Пожалуйста, прекрати, – почти одновременно с ней дрожащим голосом попросила мама Александра.

У Джимми глаза были по пять рублей.

– Марта, вы перепили? – ледяным тоном спросил Вячеслав Сергеевич. – Молоденькая девушка не должна пить.

– Так, может, она тоже наркоманка, – поддержала его сестра. – Может, это она наркомана, который на тебя бросился, с собой привела. Ну конечно, это она!

А Марта, не слушая этих бредовых речей, продолжала дальше, глядя прямо на отца своего любимого человека:

– Когда ваш младший сын был маленьким, его похитили. И требовали, чтобы вы отдали вместо него какую-то разработку. А вы медлили. И тогда проблему стал решать Саша. – На девушку в белом свадебном платье напал какой-то странный и доселе невиданный ей кураж. Она страстно желала рассказать всем этим мерзким людям, что Саша ни в чем не виноват. Хотела, чтобы они поняли, наконец, что он никакой не бандит!

– Знаете, что он сделал? – продолжала она. – Конечно, не знаете! Он пошел к местному авторитету, некому Андрею Марту, и попросил его помочь вернуть брата. Тот согласился. А потом потребовал взамен услугу. Чтобы Саша сел вместо по-настоящему виноватого человека!

Джимми смертельно побледнел. Любое упоминание о похищении заставляло его испытывать неконтролируемый приступ паники. Парню было стыдно, что он не может справиться с собой, не может все забыть, но он ничего не мог поделать. Мать заметила, что младший сын сжался, и обняла его.

– Что за глупости?! – вспыхнула тетка Александра. Она не была в курсе, что когда Джимми учился в младшей школе, его действительно похищали. Почти никто не знал об этом. – Слава, скажи, что за чушь она несет?

Вячеслав Сергеевич же потрясенно смотрел на молодую невестку.

– Ты… – проговорил он, подходя к ней, – откуда… ты знаешь? Он рассказал?

Девушка молчала. Она эмоционально выдохлась. Совершенно внезапно. У нее даже голова заболела.

– Это он рассказал? – повторил Дионов-старший.

– Я рассказал, – раздалось от двери.

Все резко оглянулись. Позади Марты стоял Саша, бледное лицо которого было словно каменным. Он молча взял невесту за руку и потащил за собой. Александр слышал всю проникновенную речь Карловой.

– Стойте! – раздавалось им вслед, но брюнет лишь ускорил шаг. Он отвел ее в кальянную комнату, которая сейчас пустовала, и силой посадил на кожаный диванчик.

– Ты чего там сейчас несла, а? – очень тихо, но очень зло спросил Александр. Он, кажется, не оценил благородного порыва девушки, желающей рассказать правду.

– Саш, я… – пискнула Марта, поняв, что натворила что-то ужасное. Ведь если Дионов никогда не рассказывал об этом своим родственникам, значит, у него были на это свои веские причины. А она взяла и все выложила. – Я хотела, как лучше.

– Как лучше? Тебе сказать, как получилось, или сама поймешь? – Он присел на корточки рядом с девушкой.

– Прости, – отвела глаза та.

– Зачем ты это сделала? Хотя нет, сначала ответь мне на вопрос. Откуда? – Он вдруг резко встал и зловеще навис над девушкой, опершись руками о спинку дивана.

– Что откуда? – подалась назад Марта, не сводя глаз с Александра. Ее вдруг посетила совершенно дурацкая, навеянная игристым вином мысль, что было бы классно поцеловать этого разъяренного, но отлично сдерживающегося молодого мужчину. Поиграть с ним. Она и не заметила того, как ее рука коснулась его предплечья, заставив вздрогнуть.

– Откуда все это знаешь? – почти прошептал ей на ухо Саша. Как бы странно это ни было, сейчас он чувствовал не только ярость. Да, он был ужасно зол, эмоционально перевозбужден, но отчего-то в эти минуты девчонка в белом платье его ужасно притягивала. Нет, ей не хотелось сделать больно, но хотелось показать, что он – хозяин положения, а не она.

Александр поймал себя на мысли, что смотрит не в лицо – его взгляд скользит по ее фигуре.

– Я… – Девушка сглотнула и почему-то резко, но очень ясно поняла, что совершенно не боится Александра, даже очень и очень злящегося. – Помнишь, ты рассказывал мне о том, что просил помощи у авторитета из-за брата? Его еще звали, как меня, и мы родились в один день…

– И что?

– А потом я узнала, что ты сидел… – Марта замолчала, гладя на его темные, в полутьме кальянной комнаты кажущиеся черными волосы.

– Дальше.

– И мне показалось, что это и была та услуга, которую он потребовал с тебя…

– Показалось? И только на основании своих «показалось» ты выдала это моим родственникам? – обманчиво мягко спросил Саша.

– Нет. Ника подтвердила, – порадовала его невеста и зачем-то погладила по руке, а после даже засмеялась, видя на лице молодого человека недоумение.

Для Дионова ее логическая цепочка была очень странной. Можно было ведь и сразу сказать, что это сообщила Ника. Стоп. А она откуда знает? Кларский наболтал?

Одно лишь упоминание о Никки – и желание прикасаться к сестренке Марте исчезло. Он сел рядом с ней.

– Когда?

– Только что, – порадовала его девушка.

– Что это значит? – нахмурился Саша.

– Когда ты ушел, она позвонила мне по мобильнику. В смысле я вспомнила, что не позвонила маме, достала телефон из сумочки и увидела кучу непринятых вызовов и сообщений. А так как последней мне звонила Ника, я перезвонила ей, – чуть запинаясь, затараторила Марта.

Она вздохнула, и Саша почудилось на миг, что она все-таки маленькая девочка. У него даже желание защищать ее и помогать усилилось, несмотря на то, что парень злился на нее за длинный язык.

– И что тебе сказала сестрица? Позвонила, и давай охать и ахать, рассказывая, что я сидел вместо Кларского?

– Вместо кого? – не поняла Марта.

– Неважно. Дальше.

– Ну, она сообщила, что уезжает, – вздохнула скрипачка, но не стала напоминать Саше, что уезжает ее смелая кузина вместе с тем самым парнем, которого она так любит. – Спросила, где я нахожусь, сказала, что меня ищут все родственники, потому что думают, что я куда-то пропала и не отвечаю на звонки. Ой, надо будет маме позвонить, – вспомнилось безалаберной Марте.

– Позвонишь. Дальше. Продолжай.

– Ну, я ответила, что сейчас на ее свадьбе. В роли подставной невесты, – Марта слабо улыбнулась, вспомнив, как начала орать в трубку Ника. – Ну, и так вышло, что она случайно сказала, что ты сидел вместо кого-то. Хоть Ника так и поступила, она к тебе очень хорошо относится, – жалобно сказала Карлова.

– Без разницы.

– Ну, в общем, как-то так вышло. – Девушка умолчала, что двоюродная сестра, спросив, где проведут ночь Саша и Марта, пообещала, что тайно приедет к ней, чтобы, как выразилась, «попрощаться». Скрипачка стала отговаривать Нику от такой затеи, но удачи не добилась. И просила, кстати, не говорить Александру о том, что приедет. Ей не хотелось, чтобы ему было больно.

– Отлично вышло. Одна треплется, как сумасшедшая, вторая не может держать свой язык за зубами. Сразу ясно, что вы сестры, – сделал малоутешительные выводы Александр.

«И еще у одного язык без костей», – зло подумал он о Никите и мысленно пожелал ему провалиться. Зачем урод Кларский все рассказал Нике?

– Прости меня, – склонив голову, сказала Марта. – Я не хотела…

– Чего ты не хотела? – устало спросил Саша.

– Чтобы так вышло… Он, – девушка вдруг резко подняла голову, – они все время говорили, что ты – какое-то чудовище. Я не смогла сдержаться. Прости, но я не могла! Как они смеют судить тебя? Ты спасал своего брата, а они смеют говорить такое!

– Тс-с-с-с, – очень зловеще прошептал парень, приложив указательный палец к губам невесты. – Молчи. На эту тему – молчи. Поняла меня, малышка?

– Поняла. – Марта отвернулась. – Но…

– Без но.

– Я хотела, чтобы…

– Без чтобы. То, что происходит со мной, – не твое дело. Звони, – резко сказал Саша Марте. Злость постепенно уходила. Да и не мог он долго злиться на ту, которая согласилась ему помочь с этой проклятой свадьбой.

– Куда? – удивилась она.

– Домой, куда. Сама же сказала, что тебя все, кто может и не может, ищут, – напомнил ей Дионов.

– Ой, точно! – хлопнула себя по лбу девушка. – А я телефон в банкетном зале оставила. Нам, наверное, уже пора туда, а то мы надолго пропали… – Девушка вскочила, но сделала это резко – голова у нее от внезапного перепада давления мгновенно закружилась, и она упала обратно на диван, но была подхвачена женихом.

– Перепила? – спросил он у Марты, склоняясь над ней, одной рукой удерживая за талию. Смотрелись они как-то двусмысленно.

– Да вроде нет, просто… как-то плохо стало. Отпусти, я в порядке, просто водички попью, и все…

В это время распахнулась дверь, и на ненастоящих молодоженов уставился хорошо поддатый тип с роскошными усами.

– О, пардоньте, пожалста, продолжайте дальше, – глубокомысленно изрек мужчина, неверно истолковав то, чем занимались жених и невеста.

– Он о чем? – в недоумении спросила Марта.

– Ты дурная, – рассмеялся Саша, наконец, убирая руки и помогая девушке встать. – Он все правильно подумал. Мы скоро причаливать будем. Пошли в банкетный зал. Нехорошо, что нас там нет.

Однако гости так не думали. Они думали совсем иначе. Они встретили жениха и невесту аплодисментами и даже криками «браво» и «бис», а также нехитрыми вопросами о будущем потомстве. А во всем был виноват усатый нетрезвый тип, сообщивший народу во всеуслышание то, чем, по его мнению, занимаются пропавшие молодожены. По его мнению, они просто передвинули себе на пару часов вперед первую брачную ночь и были, по убеждению этого мужчины, совершенно правы.

Саша давно так не смеялся, а Марта – не краснела.

* * *

Второй человек, который увидел высунувшуюся из окна Марту, тоже находился в автомобиле, неподалеку от свадебного кортежа. Это был ее отец, Константин Власович Крестов, и ехал он по соседней полосе в автомобиле своей супруги, сидя рядом с ней на пассажирском сиденье. Настроение у пианиста было просто великолепным – мужчина ехал после репетиции с симфоническим оркестром и был доволен теплой погодой и свободным вечером, которым собирался насладиться вдвоем со своей любимой женой. Это случалось не часто из-за занятости обоих супругов.

Софья Николаевна, уверенно держа руль большой немецкой машины с высокой подвеской, эмоционально и несколько ядовито, как часто она это делала, рассказывала своему пианисту что-то о взаимоотношениях с коллегами, а он благосклонно слушал ее и кивал изредка, хотя, если честно, бурное повествование жены его несколько утомило.

– И чего они разгуделись? – недовольно прервала свое повествование Софья, услышав многочисленные сигналы позади. Она глянула в боковое зеркало и оценила красный лимузин. – А, свадебному кортежу гудят. Неплохая машинка. У Юли на свадьбе будет что-то подобное, – добавила она мечтательно.

– Ты хочешь выдать Юленьку замуж? – мягким тоном, который действовал на Софью успокаивающе, спросил Константин.

– Сама выйдет, – отрезала женщина.

– Я думаю, это будет еще не скоро, а ты уже строишь планы насчет ее машины на свадьбе, милая, – улыбнулся пианист.

– Ты думаешь, наша дочь настолько нерентабельна, что ее никто не возьмет замуж? – черные тонкие брови, подчеркивающие овал лица Софьи, изогнулись. Эта красивая ухоженная женщина, которую за спиной многие называли стервозной и самовлюбленной, имела свойство очень быстро выходить из себя, но так же быстро и успокаиваться.