– Что за глупости? – покачал головой Константин и успокаивающе коснулся идеально прямых черных волос жены, достигающих кончиками плеч – Софья Николаевна предпочитала носить удлиненное каре. – Просто я хочу сказать, что наша Юля очень самостоятельная девочка, которая быстро прощаться со свободой не захочет. Я думаю, она будет придирчиво выбирать себе спутника жизни, София.

Его жена терпеть не могла, когда ее называют Соня или Сонечка, поэтому Константин ласково называл ее Софией.

– Долго и придирчиво – это точно, – подтвердила с сожалением женщина. – Но когда выберет, я так же долго и придирчиво буду организовывать ее свадьбу. Хочу, чтобы все было на уровне, а у Юльки, к сожалению, вкуса нет. Все-таки этот лимузин мне нравится.

Софья продолжала что-то говорить, а Константин Власович обернулся и еще раз взглянул на свадебную машину и вдруг увидел невесту, которой, собственно, и сигналили машины на проспекте.

У него чуть глаза на лоб не полезли, когда он увидел собственную дочь в свадебном платье и с бокалом шампанского в руке. Чего-чего, а такого поворота событий он явно не ожидал.

– Милая, – позвал он жену, – милая, посмотри на невесту.

– А что с ней… Ого, – была явно удивлена и Софья Николаевна, которая тоже узнала вторую дочь мужа, хотя видела ее крайне редко. – На-а-адо же, а твоя старшая дочь выходит замуж, – протянула она. – Они что, не сказали тебе об этом?

– Не сказали, – растерянно протянул Константин, наблюдая, как Марта, облаченная в белое платье и фату, закрывает окошко лимузина. О том, что рядом с ней находится и Юля, он даже и не подозревал. – Черт возьми, не сказали! Да как же так?!

– Я всегда говорила, что они тебя ни во что не ставят, – поджала тонкие – совсем как у Юли – губы его супруга, наблюдая, как лимузин и несколько сопровождающих его машин поворачивают налево. – Я не понимаю эту женщину! – Она имела в виду Эльвиру Львовну, маму Марты, с которой они терпеть друг друга не могли. – Хорошо, она очень плохо к тебе относится, Костя, я это понимаю, но почему она внушает это вашей Марте? Почему они даже на свадьбу тебя не позвали? Ты, какой-никакой, но отец! Боже, идиотизм у них цветет и пахнет. Я бы даже сказала, процветает и вон…

– Дорогая, прекрати, – поморщился Константин, доставая мобильник. – Я сейчас же позвоню Марте!

Однако дочери он дозвониться не смог, а потому стал набирать номер Эльвиры.

– Добрый день, Эля, – несколько нервно поприветствовал он бывшую супругу.

– И тебе не хворать, – хмыкнула та, не понимая, что Косте нужно. Женщина находилась на работе и обдумывала будущий вечерний разговор с дочкой. – Что хотел?

– Спросить. – Мужчина прокашлялся.

– Спрашивай.

– У Марты свадьба, да? И вы меня не пригласили? – обиженным тоном спросил мужчина. На том конце трубки замолчали секунд на десять, после чего мама Марты произнесла странным голосом:

– Костя, ты бы проверился.

– На что?! – с недоумением воскликнул пианист.

Софья странно покосилась на него, но промолчала, продолжая аккуратно, но быстро вести машину – затор они проехали, и теперь можно было разогнаться.

– Не на что, а что.

– И что?

– Голову. Голову, Костя! Помнится, однажды ты мне уже звонил по точно такому же поводу! – воскликнула Карлова. – И спрашивал, почему тебя не пригласила на свою свадьбу Марта! Костя, ты с ума сошел, да?

– Нет! – еще больше возмутился мужчина. – Я действительно, видел Марту в свадебном платье в лимузине!

– Да ты что? – рассмеялась Эльвира. – Где это ты такую картину наблюдал?

– На Воскресенском проспекте.

– Марта сейчас дома находится, – отрезала женщина. – А я сейчас, между прочим, на работе, Костя, и занята. И мне искренне жаль, что ты начал пить, раз тебе такое мерещится.

– Господи! Эля! – простонал мужчина.

– Я не хочу, чтобы ты с ней долго разговаривал, – вдруг очень тихо и ревниво произнесла Софья Николаевна, которой был слышен разговор. Муж небрежно кивнул супруге и вновь начал разгорячено высказывать Эльвире, что это ненормально – не пригласить его, отца невесты, на свадьбу, а потом еще и отпираться. Слово за слово, они за пару минут разругались в пух и в прах.

– Ты, наверное, в загсе, да? – обиженно спросил он у бывшей, которая уже начинала злиться.

– Ну конечно, в загсе, да, – язвительно отвечала та. – Сама замуж выхожу!

– Да ты что! – вдруг разозлился и Константин – очень-очень сильно, хотя редко выходил из себя.

– А что, думаешь, я всю жизнь буду одна, солнце мое? – нарочито ласково спросила Эльвира, которой вдруг захотелось заплакать – прямо на рабочем месте, перед сотрудниками. Чтобы избежать этого, женщина впилась ногтями свободной руки в колено – хорошо, что сегодня была не в юбке и колготках, а в брюках.

– Я ничего не думаю. Кроме того, что ты поступаешь подло. Если Марта выходит замуж, так и скажи, а не скрывай, – прошипел оскорбленный в лучших чувствах мужчина. Дочь обвинять он ни в чем не мог.

– Ты, может быть, наркотики употребляешь, Костик? – поинтересовалась Эльвира, изо всех сил стараясь сохранить лицо и не допустить, чтобы голос сорвался. Ей хотелось уколоть бывшего, да побольнее. – Творческим людям, таким, как ты, это характерно. Хватит нести чушь про нашу дочь! А все-таки Игорь был прав, – вдруг сказала она, вспомнив день перед их свадьбой, когда к ней пришел влюбленный длинноволосый неправильный мальчишка.

– Какой еще Игорь? – вконец вышел из себя пианист. Софья, сидевшая рядом, тревожно глянула на мужа – он действительно редко злился. А когда он злился, она тоже напрягалась – до такой степени, что готова была уничтожить тех, кто расстроил ее супруга.

– Да так, был один, – отозвалась женщина делано спокойно, хотя ее разрывали изнутри самые разные чувства.

Константин хотел что-то ей прокричать, но у него неожиданно взяла мобильник из рук его жена и быстро заговорила – официально, но с долей колкости:

– Добрый день, Это Софья. Эльвира, я и Костя сейчас действительно, видели твою дочь в свадебном лимузине. И, без сомнения, она была невестой. Фата, платье, кортеж. Поэтому, пожалуйста, выслушай Костю нормально. И ответь на интересующий его вопрос: у Марты правда свадьба?

Эти слова просто-напросто добили несчастную Эльвиру, которая и в страшном сне предположить не могла, что ее единственная дочь сейчас тайно выходит замуж.

– Вы с ума сошли? – побледнев, спросила Карлова. – Марта дома сидит, у нее каникулы начались, какая свадьба? У нее даже парня-то нет. За кого она выходить будет?

– Вот этого уж я точно не знаю, – резко отозвалась Софья. – Но факт остается фактом. На Воскресенском проспекте мы видели Марту в свадебном наряде. Если бы она ехала на какой-нибудь задрипанной машинке, я бы еще подумала, что это, как говорит Юля, прикол. Но судя по тому, что ее сопровождал кортеж дорогих машин, это вовсе не прикол. Что, – вдруг ехидно спросила она у Эльвиры, – дочь выходит замуж втайне от тебя?

– Не неси бред, – резко оборвала ее вторая женщина. – И дай мне Костю.

В результате бывшие супруги пришли к общему выводу, что происходит что-то очень и очень странное. Марты, по словам бабушки, не было дома с позднего утра – она сказала, что уходит к подруге, и убежала, правда, вела она себя как-то необычно, не улыбалась и не разговаривала, что было для нее нехарактерно. А телефон ее оказался отключенным.

Ника ничего о том, что произошло с кузиной, понятия не имела, да и подруги ее не знали. Правда, до одной из приятельниц дочери по имени Надя Эльвира Львовна так и не смогла дозвониться – девушка тоже не брала трубку.

Естественно, все происходящее ввергло мать Марты в пучину беспокойства и даже паники. Женщина ушла с работы немного пораньше и прибежала домой, где ее ждала мать, которая, кстати сказать, была настроена куда более спокойно, нежели ее взрослая дочь. Часам к девяти в их квартиру приехал еще больше обеспокоенный Константин Власович, который думал, что дочь вернется к вечеру, но она все не возвращалась и никак не давала о себе знать.

Константин приехал без супруги, зато со старшим братом Артемом, который Марте приходился дядей и крестным. Артем работал в МВД и занимал там довольно высокую должность. Этот мужчина долго расспрашивал родственников о племяннице, пытаясь, видимо, понять картину произошедшего в общих чертах, а после предложил объявить Марту в розыск, подождав ночь, но не дожидаясь того, пока пройдут те самые три дня, которые необходимо выждать перед подачей заявления в полицию. Одновременно он, используя должностные связи, на всякий случай связался с больницами и полицейскими участками, чтобы проверить, нет ли там случайно его племянницы. Также Артем попросил каких-то знакомых проверить информацию по загсам, дабы понять, выходила ли сегодня замуж Карлова Марта Константиновна, но и там все было глухо. И хотя вроде бы серьезных оснований для того, чтобы поднимать такую панику, не было, родители девушки все равно очень волновались. Мало ли что могло случиться с их дочерью, которая просто-напросто резко исчезла из дома и выключила телефон? Да и эта поездка на свадебном лимузине казалась очень уж подозрительной.

– Может, она в гостях у кого-нибудь или гуляет с кем-нибудь, – говорила бабушка.

– Ну, точно, – откликнулась Эльвира Львовна. – С ее парнем.

– У Марты есть парень? – заинтересовался Константин Власович.

– Она в последнее время с кем-то постоянно где-то шаталась, – раздраженно отозвалась женщина, вновь набирая номер мобильного дочери, но безуспешно. Она вспомнила вчерашний разговор с Мартой и вдохнула.

– Она мне ничего не говорила, Костя. Может быть, она сейчас действительно с каким-нибудь парнем гуляет, но я все равно волнуюсь! Неужели нельзя позвонить и сказать, что с ней и где она? Поздно ведь уже. И ты уверен, что в этом вашем лимузине была Марта? – в который раз спросила Эльвира.

– Уверен, – кивнул Константин. – Сколько можно спрашивать?

– Сколько нужно, столько и буду.

Отвечать ей бывший муж ничего не стал – его брат Артем, который до этого с кем-то разговаривал по телефону, жестом подозвал пианиста к себе, пока Эльвира Львовна и ее мама не видели.

– Что? – удивленно посмотрел на серьезное лицо родственника Константин.

– Слушай, мне тут одну наводку дали, – очень тихо зашептал тот, – что в морге как раз в этом райончике, девчонку привезли, по описанию на Марту походит очень. – Последние слова он произнес почти не слышно – чтобы хозяйки дома, не дай бог, не услышали. Константин Власович, который совершенно не ожидал такого поворота событий, почувствовал, что ему стало дурно. Голова закружилась, а перед глазами все поплыло. Музыкант вынужден был схватиться за плечо брата.

Он не мог поверить в то, что его дочери может больше не быть. Да такого быть вообще не может!

– Это не она, скорее всего, – понял, что переборщил, Артем. – Слышишь? Просто по описанию похожа. Думаю, для очистки совести надо съездить, посмотреть. Эй, эй, – потормошил он Константина. – Давай соберись. Вдвоем съездим, посмотрим на всякий случай. Эле и ее матери ничего не скажем, а то… – Он замолчал, давая понять брату, что будет, если женщины узнают о том, что они в одиннадцатом часу вечера собрались в морг смотреть на тело девушки, похожей на их Марту. Для Артема, как для оперативника, пусть сейчас и находящегося в отпуске, это было делом привычным, хотя, надо признать, видеть там свою племянницу, с которой он пусть почти и не общался, мужчине совершенно не хотелось.

Под предлогом прогулки до магазина братья покинули квартиру, в которой поселился дух тревоги, и поехали на машине Артема в этот самый злосчастный морг. Прошло не больше десяти минут, как они добрались до нужного места. Однако Константин словно потерял счет времени. Он просто сидел, уставившись в окно, и молчал. Артем сто раз пожалел, что сказал об этом изнеженному Косте – лучше бы он один в морг сгонял.

– Ладно, – принял решение дядя Марты, паркуясь около грязно-бежевого неприметного двухэтажного здания, – ты сиди в машине, я сам посмотрю на тело. Скоро вернусь.

– Нет, я с тобой, – побледневший Константин решительно вышел из автомобиля и так же решительно пошел следом за ним в здание морга, пытаясь унять головокружение и стараясь дышать не носом, а ртом, к которому прижал ворот рубашки – впечатлительному музыканту казалось, что стоит ему почувствовать сладковатый мерзкий запах, царивший в этом жутковатом месте, ему станет совсем дурно, и он упадет без чувств.

К огромному облегчению Константина, мертвая девушка, лицо которой он мельком увидел, когда с нее сняли простыню, оказалась вовсе не его дочерью, хотя что-то похожее во внешности у нее с его Мартой было.

– Это не она, пойдем отсюда немедленно, – сказал он скороговоркой брату, как только увидел белое тонкое лицо с закрытыми глазами, которые из-за игры теней казались черными зловещими провалами, и тут же отвернулся. У него никогда почти не болело сердце, а тут прямо-таки закололо.