– Точно, не она, – обрадованно сказал Артем.

Мужчины покинули морг быстрой походкой и вернулись в машину.

– Господи, спасибо, – только и сказал Константин Власович, и всю остальную дорогу промолчал, тупо уставившись в окно, за которым становилось все темнее. И как-то печальнее – так, по крайней мере, казалось пианисту. Поход в морг его буквально обессилил, а лицо той несчастной девушки, у которой наверняка тоже есть отец и мать, стояло перед глазами.

Дома у бывшей жены и ее матери никаких новостей о Марте не было, и они появились только около полуночи, когда девушка сама внезапно позвонила матери на мобильник и сказала как ни в чем не бывало:

– Мам, прости, что поздно, я сегодня не приеду ночевать, у подружки задержусь. Мы тут…

– У кого? – закричала Эльвира Львовна, услышав вполне себе бодрый голос дочери. На сердце у нее, напредставлявшей уже кучу ужасов, отлегло, зато появилась злость на безответственную девчонку, которая заставила всех переживать – даже своего никчемного отца.

– У Нади, – осторожно ответила Марта. Она отлично понимала, что провинилась, и ей было стыдно. И как только она могла забыть позвонить матери раньше и предупредить ее о том, что она не приедет ночью домой?! В эту минуту Марта находилась в Сашином коттедже, сидя на кровати в спальне на втором этаже – ей не хотелось, чтобы Дионов слышал ее разговор с мамой. Подумает, что она совсем маленькая и глупая.

– У Нади?! Это с которой ты разъезжаешь по лимузинам? – грозно спросила мать. Константин Львович, поняв, что звонит дочь, мигом оказался около бывшей супруги и прижался ухом к другой стороне мобильника, чтобы хоть что-то услышать. Эльвира, не ожидавшая, что лицо Константина окажется так близко, резко отпихнула его, вдруг почувствовав себя какой-то девчонкой.

Марта тем временем испуганно замолчала – она совершенно не представляла, что родственники узнают о том, чем она сегодня занималась. Для нее это было настоящим ударом.

– Что у тебя за свадьба? Где ты вообще находишься? – зловеще спросила ее мать тихим голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – Ты знаешь, что мы за эти часы пережили, пока искали тебя?

– А… а зачем вы меня искали? – пискнула Марта, понимая, что ей пришел капец. Злой и полосатый.

– Затем. Твой отец видел тебя в лимузине, одетую в свадебный наряд. Он позвонил мне и стал спрашивать, почему мы не позвали тебя на свадьбу, – продолжала все тем же спокойным, но зловещим голосом ее мама. – Мы стали искать тебя, обзвонили всех твоих подружек, и никто из них не знал, где ты находишься. Мы тут с ума чуть все не посходили. А сейчас ты говоришь, что будешь ночевать у подруги. Ты… тайно от нас вышла замуж? – вдруг совсем-совсем тихо спросила женщина.

– Мам, ты что, я не выходила замуж, – растерялась Марта, которой было непривычно и даже как-то жутковато слышать такой голос матери – спокойный и потерянный. Уж лучше бы она кричала! – Мам, со мной все хорошо, не выдумывай. Просто… я… я играла образ невесты. И сейчас со мной все хорошо. Утром я приеду домой. Мам, ну так получилось…

– Утром… Я уже и не знала, что думать. – Женщина вдруг неожиданно всхлипнула и сама испугалась этого, понимая, что совершенно обессилила от переживаний. Константин Власович, который в этом доме до этого чувствовал себя, как немец в плену у партизан, вдруг положил ей руку на плечо, пытаясь успокоить, а другой рукой аккуратно взял у Эльвиры мобильник, чтобы самому поговорить с дочерью. Впрочем, бывшая, которая почувствовала себя неважно, от объятий Константина освободилась, хотя, если честно, у нее перед глазами вдруг пролетели те несколько коротких лет, когда они были вместе.

– Марта, это я, – сказал мужчина, отгоняя от себя образ мертвой девушки, так похожей на его старшую дочь. – Все хорошо?

От голоса отца девушка, находящаяся в особняке, на втором этаже, совсем растерялась. Она не ожидала его услышать. Ей вообще было странно осознавать, что этот человек беспокоится за нее.

– А… Да, – едва слышно проговорила она. – У меня все хорошо. Домой я приехать могу только утром, простите. Со мной Юля, – вдруг добавила она зачем-то.

– Юля? Хорошо, что она с тобой. Она хорошая девочка, хоть ты ее и не любишь. Может быть, когда-нибудь вы подружитесь? Ты точно не выходишь замуж? – спросил ее папа как-то странно.

– Конечно, нет! – закричала девушка. – Вы издеваетесь?!

– А я подумал, что ты выходишь замуж и не позвала меня, – вдруг грустно сказал Константин Власович. – Когда увидел тебя в лимузине, это было моей первой мыслью.

Он вдруг встал и под изумленные взгляды родственников прошел в глубь квартиры, прижимая мобильник к уху, как будто бы позабыл, что находится не у себя дома. Эльвира посмотрела бывшему вслед, потерла уставшие глаза, но ничего не сказала.

– Ты знаешь, я так удивился, – вдруг сказал Марте отец. – И мне в голову пришли две вещи.

Он замолчал, и Марте не оставалось ничего другого, как спросить:

– Какие?

– Первая – что это пришло как-то очень быстро, а я не успел, – честно отозвался Константин Власович, выходя на балкон и запирая за собой дверь на задвижку, чтобы никто не вошел. – Не успел приготовить тебе и Юле то, что хотел.

Марта, вообще не ожидавшая такого разговора, тем более с человеком, которого одновременно ненавидела и все же любила – в глубине души, сжалась. Она и не думала, что ее что-то потрясет так же сильно, как и сегодняшняя мнимая свадьба.

– А что ты хотел? – спросила девушка, затаив дыхание.

– Собрать – как же это называется? М-м-м, собрать приданое, – вдруг рассмеялся горьким смехом мужчина, и для Марты это тоже было открытием – она никогда не слышала, чтобы отец так смеялся. – Я хотел, чтобы и у тебя, и у Юли были свои квартиры. Тебе мне хотелось подарить квартиру, такую же легкую и воздушную, как и ты, где-нибудь на высоком этаже, с большой лоджией и огромными окнами – такими, чтобы восход было видно.

Девушка потрясенно молчала, совсем, как и мать, впившись ногтями одной руки в запястье другой. Честно сказать, таких слов она не ожидала услышать.

– У меня специально для этого есть деньги, ты не думай, дочка, – от последнего слова Марта вздрогнула, потому что давным-давно не слышала, чтобы отец обращался к ней так. «Дочка». Надо же, она не только мамина дочь, но еще и папина. Эта совершенно простая мысль стала для скрипачки настоящим открытием.

Мамина и папина.

Марта почему-то прижала ладонь ко рту.

– Да, я могу себе позволить сделать вам обеим такие подарки. Но, ты знаешь, я только этого хотел, я ничего не делал – не искал квартиры, не думал, когда нужно будет покупать. Когда я увидел тебя в платье, я понял, что не думал, как скоро это случится. Не понял, что ты взрослой уже стала. Если бы ты действительно выходила замуж, я бы лопухнулся с подарком – это точно. Опоздал бы с ним, и вместо того, что хотел бы тебе подарить, подарил бы деньги. Ты же знаешь, я все время дарю деньги. – Константин раздраженно махнул рукой, вновь отгоняя от себя назойливую черно-белую и слегка размытую картину с изображением лица той самой несчастной девочки из морга. Наверное, только сейчас мужчина понял, как рад тому, что Марта в полном порядке.

– Костя, – постучала Эльвира Львовна по стеклу, не понимая, почему он закрылся с ее телефоном.

– Подождите пару минут, – не поворачиваясь, крикнул мужчина.

Марта не знала, что сказать, а потому молчала, не отрывая руки от лица. Всего лишь один день – и столько эмоций. И сколько потом еще будет мыслей и размышлений, и слез, наверное.

– А, еще вторая мысль. Я не сказал тебе о своей второй мысли, Марта, – продолжал мужчина, глядя на темное ночное небо, игриво поблескивающее то там, то тут высокими и очень далекими холодными звездами.

– Какая… вторая? – едва слышно спросила девушка. Она, сидя в темной спальне на втором этаже, тоже видела небо – и оно тоже было точно таким же. Правда, звезд отсюда было видно больше.

– Я подумал, что если ты не пригласила меня к себе на свадьбу, то я совсем, наверное, никчемный, – Константин Власович вдруг рассмеялся. – Мне никогда не хватало смелости спросить тебя о том, как ты ко мне относишься.

Его дочь молчала, не зная, что сказать.

– А сегодня я понял, что должен спросить об этом, пока не поздно, – продолжал музыкант, вспоминая с содроганием белое лицо симпатичной девушки с таким же длинными и светлыми волосами, как у Марты. – И вот, я спрашиваю.

Внизу вдруг раздался какой-то неприятный звук – как будто бы что-то разбилось, а после кто-то упал. Сердце Марты испуганно замерло, а после зачастило, как хвост собаки.

– Подожди, – вдруг тихо перебила отца девушка, не замечая, как ее ладонь находится теперь не около губ, а чуть выше груди. Теперь в доме стало совершенно тихо. Так тихо, что хотелось залезть под кровать, как в детстве. У Марты даже нога дернулась в сторону кровати, но девушка заставила себя подняться на ноги, испуганно прислушиваясь к звукам. Звукам, которых теперь не было, если не считать стрекотание кузнечиков за окном.

– Что? – не понял Константин Власович, почувствовав в голосе дочери тревогу.

– Папа, – не заметила, как назвала отца девушка, – подожди, пожалуйста…

– Конечно. Что-то случилось?

Марта ничего не ответила ему – она уже убрала мобильник от уха, положив его на кровать, между подушками, и направилась к выходу из комнаты, гадая, что случилось на первом этаже. Может быть, Саше стало плохо?!

Константин, не понимая, что происходит у дочери, полминуты терпеливо ждал, когда она вернется к нему обратно, внимая тишине безлюдной темной комнаты с открытым окном, а после, когда уже подумал, что, может быть, стоит перезвонить ей, вдруг внезапно услышал далекий громкий крик Марты.

Мужчина сразу как-то решил для себя, что с дочерью теперь на самом деле произошло что-то плохое. Он открыл задвижку и спешно вышел в комнату, натолкнувшись на брата, который уже собирался уезжать, поняв, что с племянницей все хорошо.

– Артем, – обратился отец Марты к брату, а тот с немалым удивлением понял, что руки у Кости трясутся.

«Неужели до сих пор из-за морга переживает? – промелькнуло у полицейского в голове. – Может, ему водки налить грамм двести?».

– Эй, ты чего, парень?

– Артем, я разговаривал с ней, а она отошла, а потом закричала! И вот там теперь тишина, – торопливо и невнятно, глотая окончания слов, принялся объяснять Константин и сунул ничего не понимающему родственнику мобильник Эльвиры, по которому еще совсем недавно, минуту назад, разговаривал с дочкой. И еще раз попытался объяснить ситуацию брату. Тот вроде бы его понял.

Тот с недоумением прижал телефонную трубку к уху и с изумлением, которое тут же переросло в тревогу, понял, что где-то вдалеке кричит женщина и, кажется, просит о помощи.

На шутки или баловство это не походило.

– Так, Костик, бери себя в руки, я сейчас все организую! – рявкнул на брата Артем. – Ты знаешь, где она находится? Ну, отвечай, знаешь?

– Н-нет. – Константин словно впал в какой-то ступор. Его дочь сейчас была в опасности, а он ничем не мог ей помочь. И если он ничего не сделает, она станет точно такой же, как та девочка в морге, лежащая под простыней.

– Не страшно, по телефону проследить можно, тем более он включен. Только время уйдет на это… Да соберись же ты, все в порядке будет! – рыкнул Артем брату, торопливо набирая на своем телефоне чей-то номер.

– Так, Костя, – появилась на пороге встревоженная Эльвира и внимательно посмотрела на бывшего мужа. Она переводила взгляд с него на Артема, который, не желая, чтобы женщина все слышала, просто-напросто покинул комнату. – Что случилось?

Тот молчал, не зная, что лучше сказать ей о том, что произошло. Или еще происходит?

– Что. Случилось. Отвечай, – повторила женщина, точно уже понимая по лицу Константина, что, пока он разговаривал с Мартой по телефону, произошло что-то нехорошее – сердце Эльвиры буквально кричало об этом.

– Все в порядке, – даже сам себе не поверил Константин. Он не мог заставить себя сказать ей правду, зная, как эмоционально отреагирует бывшая супруга.

– Я поехал! – крикнул Артем из коридора, продолжая свои переговоры с коллегами. Телефон Эльвиры так и был в его руках.

– Я с тобой! – тут же отозвался Константин. – Эля, прости, все будет хорошо, веришь? – Он подошел к женщине, двадцать лет назад подарившей ему ребенка, и ласково погладил ее по щеке. – Все будет хорошо. Я позабочусь, чтобы все было хорошо.

– Господи, да что случилось? – буквально простонала Карлова. – Вы куда? Зачем вам мой телефон? Что с Мартой?! Костя, не уезжай, пожалуйста, скажи, что произошло! Костя! Костя, вернись, – она в изнеможении упала на пуфик, глядя, как за мужчинами закрывается дверь. Почти восемнадцать лет назад, когда Костя покидал ее и Марту ради другой женщины и другой дочери, она не кричала ему, чтобы он вернулся, а теперь готова была умолять об этом. Умолять о том, чтобы он остался и рассказал, что происходит с их дочкой.