Что выбрать?

Страдать из-за Юли, видя ее каждый день, ведь ее присутствие в группе – обязательное условие продюсера.

Или же упустить шикарный шанс, который поможет сделать его группу популярной и вывести совершенно на иной уровень.

Стас любил Юлю – эту недоступную и одновременно такую близкую девушку, которая не станет орать, если вдруг случайно зайдешь в комнату в тот момент, когда она переодевает футболку, или не будет ныть по поводу того, что у нее плохая жизнь и никто ее не любит.

Но он также очень любил музыку. Наверное, музыка, Юля и мать были для него тремя самыми любимыми женщинами – да-да, к музыке Стас относился именно так, как к любимой девушке, нежно, трепетно, а еще очень сильно зависел от нее.

И он выбрал музыку – по-другому Стас и поступить-то не мог. Какие личные переживания по поводу неразделенной любви, мать вашу, когда решается судьба его творчества, и не только его, но и Криса, парней, самой Юли, которая, наконец, вдруг приняла решение играть то, что хочет она сама.

Окончательно Стас решил сегодня, когда Юля еще на теплоходе сыграла гостям на синтезаторе классику в современной обработке – что-то очень радостное, восторженное и воздушное, как и сама невеста, которая казалась Стасу отчего-то грустной. Еще бы – подставная свадьба, да еще с таким типом, который, как оказалось, сидел из-за брата, теперь закидывающегося алкоголем.

В саду Стас решил поговорить с Юлей, и потому, улучив момент, шепнул ей:

– Давай прогуляемся?

– Зачем? – удивилась девушка, которая сейчас беспокоилась о кузине. Ну, и мысли о Визарде, так поспешно уехавшем, ее не оставляли. Юля никогда не думала, что будет скучать по какому-то мужчине, тем более прошло так мало времени. Да она даже по отцу родному почти не скучала, когда он уезжал на какие-нибудь гастроли, а по Феликсу Грею стала скучать.

– Пойдем, – попросил настойчиво Стас. – Мне сказать кое-что надо.

Они встали со своих мест и медленным шагом направились по дорожке, ведущей к воротам. Громкие вопли и трансовая музыка диджея раздражали Юлю – ей хотелось тишины и покоя. В этом месте была очень красивая природа, которая, казалось, создана для временного одиночества и погружения в свои мысли.

– О чем хочешь поговорить?

– О нас. О нашей группе и о звукозаписывающей студии, с которой мы будем работать. Юль.

– Нет, – отозвалась девушка, шагая по дорожке. На небе уже было достаточно темно, и, кажется, те, кто отвечал за праздник, решили запускать в небо фейерверки. А Юле было противно – она не понимала смысла свадьбы – не потому, что невеста была подставная, а потому что не могла взять в толк, что же это за свадьба такая, если веселятся все, кроме молодоженов? Они пришли сюда, потому что хотят пожелать им счастья и долгих лет совместной яркой жизни, или же просто решили на халяву напиться и развлечься кто как может? Даже свидетельница Марты, ее близкая подруга, совершенно не переживает за нее – зависала весь вечер с каким-то неприятным типом, в глаза которому смотреть даже страшно – сразу вспоминается почему-то аллейка, на которой они с Визардом прятались от неизвестного кого. Сейчас, правда, Надя куда-то пропала – наверное, ушла вместе с дружком для известных дел. На втором этаже особняка много свободных комнат.

– Нет? – с недоумением повторил Стас. – Что нет? Ты опять не хочешь играть с нами? – Он сказал это почти с надеждой. Большой надеждой.

– Не хочу я об этом сейчас разговаривать. А играть с вами я буду. Я же сказала. Давай поговорим о чем-нибудь другом? – предложила Юля, рассматривая небо. Она была уверена, что если бы рядом с ней шел Феликс, он бы тоже смотрел вверх, а вот Стас смотрел под ноги – был чем-то недоволен.

– Я не хочу о другом. Мне об этом важно поговорить, – возразил молодой человек. Он боялся взглянуть на Юлю. Почему – сам не понимал.

– Раз важно, поговорим, – согласилась девушка. – Но завтра. Сегодня я не в состоянии. Я согласна играть с вами. Мы все подпишем контракт. Будем записываться. У нас появится продюсер. Что тебя тревожит или не устраивает?

– Феликс.

– И чем? Ты расстроился, что он так быстро уехал? – иронично спросила Юля.

– Да. Очень. – Стас вдруг остановился. Юле пришлось тоже это сделать. Она обернулась на парня и вопросительно на него взглянула. Стасу немедленно захотелось ее обнять, но он сдержался. А еще на языке его вертелся вопрос, который не давай ему покоя: как она относится к Феликсу и как относится к нему? Есть ли у него, Стаса, какие-то шансы быть с ней? Согласится ли она просто дать ему шанс?

– Юль, – почти прошептал он, представляя, как он прижимает Кретсову к себе. Девушка с удивлением на него взглянула.

– Что?

– Я. – он вдруг замолчал, понимая, что не сможет задать ни один из этих вопросов.

– Да, давай завтра поговорим, – так и не решился парень. – Завтра, хорошо?

– Конечно.

– Пойдем обратно? – предложил Стас.

– Иди, – согласилась Юлька. – Я еще погуляю. Мне тут нравится. Скажи Крису, чтобы много не пил, окей?

– Окей, – растерянно кивнул Стас, глядя в прямую спину Юли с расправленными, чуть широковатыми для девушки плечами.

– И сам не пей много, – с этими словами Юля пошла дальше, оставив Стаса в растерянности. Он от злости – на самого себя, естественно – ударил несколько раз растущее около дорожки дерево по стволу и быстрым шагом направился обратно.

А Юля вышла за ворота и решила прогуляться по поселку. Одиночество и природа приводили ее в себя. На дорогах никого не было, а между домами были очень большие расстояния и, казалось, она попала в какое-то пустынное место. И только лишь вопли гостей и музыка вносили нотку оживления, продолжая раздражать Юлю.

«Может быть, к реке спуститься?», – подумала про себя девушка и пошагала по дороге, которая как раз вела в ту сторону, где находился коттедж Дионова, правда, Крестова об этом не знала, хотя до дома Александра оставалось не так уж и далеко.

Она шагала быстро, засунув руки в карманы черного строгого пиджака с закатанными рукавами, который здорово смотрелся с белой рубашкой и галстуком – на улице становилось прохладно, да и комары очень уж наглели. В одном из карманов пиджака лежал оставленный мобильный телефон Визарда, который Юля зачем-то взяла с собой – хотела, чтобы он был с ней. Сим-карту менять она не стала, просто таскала эту дорогую игрушку, инкрустированную бриллиантами, с собой.

На телефон пришло сообщение.

Юля, услышав короткую мелодию, похожую на стук по дереву, вдруг ухмыльнулась – она так и подумала, что чертов англичанин оставил мобильник с зарядкой ей не просто так.

Она сбавила шаг, скользя глазами по буквам.

«Здравствуй, девушка, похожая на ночь. Надеюсь, ты читаешь сейчас мое сообщение. Я был удивлен, и ты тоже будешь удивлена, но мне тебя не хватает. Но мне греет душу, что этот телефон сейчас в твоих руках. А когда-то его касались мои пальцы. Значит, нас то-то объединяет, не находишь?»

«Здравствуй, Феликс, – напечатала ему в ответ Крестова, вдруг став улыбаться, – я удивлена, что мне тебя не хватает. Ты неожиданно уехал».

«Тебя это задело?» – спросил англичанин.

«Да», – сказала правду Юля. – «И ты бы мог позвонить, а не писать».

«Прости, Джулия. На это есть две причины: я люблю романтику писем, и сейчас я нахожусь на пресс-конференции в Нью-Йорке. Менеджер не простит меня, если я уйду».

«Почему ты не разбудил меня перед отъездом?»

«Ты сладко спала».

«Я огорчена, что не увидела тебя», – ответила Юля, отчего-то вспоминая их поцелуи.

«Не огорчайся. Но мне приятно, что ты чувствуешь огорчение. Значит, ты немного неравнодушна ко мне, не так ли?», – ответил музыкант.

– Мне никто не поверит. Я переписываюсь с офигенно крутым чуваком из нереальной группы, как какая-то малолетка, – сама себе сказала Юля, которой хотелось смеяться.

«Ты же у нас экстрасенс. Попробуй, угадай:)», – напечатала она.

«Думаю я тебя заинтриговал, Джулия. Ты меня – точно. Я все же не прочь потанцевать с тобой».

Девушка вновь стала что-то ему печатать, как вдруг Феликс прислал ей странное сообщение.

«Где ты находишься, Джулия? – вдруг спросил он. – Будь осторожна. И, пожалуйста, смотри внимательнее по сторонам. Там кто-то есть. Справа».

«Думаешь, за мной пришел хозяин?», – ответила тут же Крестова, вспоминая идиотский эпизод, где они прятались от какого-то кретина в кустах.

«Его вина в этом есть», – странной фразой ответил англичанин, удивив и немного насмешив чувствующую себя спокойно Юльку. Она хотела написать что-то ехидное, но не успела – вдруг услышала слабые стоны откуда-то с правой обочины дороги, вдоль которой росли аккуратно подстриженные кусты.

У Юли похолодело в животе – стон повторился. Девушка осторожным шагом приблизилась к кустам, и поняла, что позади них лежит человек, девушка, в которой Крестова тут же узнала Надежду. У нее была пробита голова – из-за этого все лицо ее испачкалось в крови. Девушка, видимо, только что пришла в себя.

– Надя? – подбежала к девушке Юля. – Эй, ты меня видишь?

– В-вижу, – прошептала та.

– Сколько пальцев? – Крестова тотчас показала два пальца.

– Четыре… Наверное… – Надя попыталась подняться с земли, но не смогла сделать этого, да и Крестова, помнящая, что людям с травмой головы нужно обеспечить покой, тут же остановила ее.

– Лежи, не вставай. Нельзя. – Она стянула с себя пиджак и накрыла им девушку. Юля осторожно осмотрела ее и, поняв, что кровотечение вроде бы прекратилось, сказала отрывисто:

– Сейчас я «скорую» вызову. Не бойся. И держись.

Минута – и Крестова, действительно, вызвала «скорую помощь», а после позвонила Стасу и сказала, чтобы тот связался с кем-нибудь из охраны КПП, дабы они знали, что произошло на вверенном им участке и чтобы пропустили медиков.

– Кто тебя так? – опустилась около черноволосой девушки Юля.

– Упала, – прошептала Надя несчастным голосом. Ей было очень плохо. И страшно. А еще – обидно.

– Упала? – сощурилась Юля, которая почему-то не поверила ей. – Упала? А где твой кавалер? Тоже упал?

Надежда закрыла глаза.

– Он. Я не знаю, где он. Я…

– Это ведь он тебя так, да? – спросила, сидя около Нади на корточках, Юлия. – Он ведь?

– Нет, нет, – испугалась та и вдруг заплакала. – Нет, это не он. Это… это… Я не знаю.

– Если я тебе поверю, что случайность, врачи сразу поймут, упала ты или тебя кто-то «упал», – серьезно проговорила Юля. – Надь, тут ни одного камня нет, о который ты могла голову рассечь, когда падала. Не об землю же.

– Только не надо полицию, – сквозь слезы, тошноту и дикое головокружение проговорила Надежда. Юля была права – ее ударил Олег. Ударил и спрятал в кустах, когда она потеряла сознание. Надя хорошо помнила, как вдруг изменившийся Олег, с которым они вышли погулять за ворота, вдруг занес руку…

Вскоре Юля услышала звук мотора – по дороге прямо к ним ехала одна из машин охраны поселка. Она остановилась в паре метров от девушек, и двое крепких ребят в униформе выпрыгнули из нее на землю.

– Что случилось? – тут же обеспокоенно и удивленно спросил один из них.

– У девушки травма головы. Я несколько минут назад ее нашла, – спокойно отозвалась Юля. – Уже вызвала «скорую» и предупредила охрану.

Оказывается, эти охранники о Надежде не знали – они только что выехали, чтобы проверить коттедж молодоженов. Услышав, что там, возможно, что-то происходит, Крестова, заявив, что она сестра невесты, забралась в машину охраны – к этому времени сюда подъехал еще один автомобиль, в который осторожно погрузили Надю, уложив ее на носилки.

Через несколько минут охранники и Юля оказались около дома Дионова. Еще тридцать секунд – и они были в нем, вернее, сначала в доме оказались охранники, которые проверили его, и только потом уже разрешили зайти и Юле, точнее, она прорвалась сама, поняв, что что-то случилось.

Хоть Крестова и была мастерицей сдерживания эмоций, в тот момент у нее это плохо получилось. Первые секунд тридцать коротко стриженная девушка, которую сначала охранники приняли за паренька, думала, что Марта ранена – ведь она была в крови Александра. У Юли впервые в жизни от шока помутнело в глазах и стало дурно.

Девушка нерешительно застыла позади осматривающих холл охранников, которые сами находились в шоке от увиденного, но быстро собрались и вызвали подмогу. А Юля бросилась к сестре, которая, слава богу, оказалась жива. То, что у нее были сломаны пальцы, Крестова заметила чуть погодя, когда убедилась, что Марта нормально дышит, и ранений на ней нет, и это неприятное открытие поразило ее до глубины души. Кто, кроме музыканта, поймет другого музыканта, у которого повреждены руки?

Юля гладила сестру по голове и плечам, ничего не говоря и не зная, что же теперь маленькая Марта будет делать. Но, главное, что она жива и с ней ничего не случилось, как с этими тремя парнями, двоих из которых, находящихся в тяжелом состоянии, погружали в «скорую помощь» на носилках. Третий – Женя – был уже не жилец.