Марта услышала в ее голосе вызов.

– Поеду, – задрав подбородок, произнесла она, мгновенно решив про себя, что скажет маме, будто ей нужно будет переночевать у Нади. Она, Марта, как концертмейстер и хорошая подруга, должна помочь ей с партией.

Все это было белибердой, но Эльвира Львовна, гордящаяся успехами дочери, поверила ей и с легким сердцем отпустила. А бабушка дала девушке с собой целый пакет, нет, даже пакетище с только что испеченными горячими пирожками.

Вот таким вот неожиданным образом Марта и оказалась на уютной полянке неподалеку от соснового бора и чистого озера, километрах в пятидесяти от города. Вода в озере, несмотря на хорошую погоду, была прохладной, и купаться в ней никто, кроме Алексея, не решился, и то, его беременная жена Лена, поехавшая вместе с компанией, была очень против. К тому же девушки не взяли с собой купальников, да даже если бы и взяли, Марта бы, наверное, не решилась раздеваться перед незнакомыми парнями и Феликсом.

Ребята обошлись тем, что установили две больших палатки около самой воды, разобрали вещи, а после сделали шашлык и мясо на гриле. За первое отвечал Стас, про которого Крис заявил, что он – бог шашлыков, за второе – Алексей, супруга которого захотела именно куриные крылышки на гриле. Они же, при непосредственной помощи Юли, отвечали и за установление палаток. Феликс тут же предложил свои услуги, но, естественно, его, как почетного гостя, никто запрягать не стал. Крис, от которого в бытовом плане толку было мало, поскольку, по уверению Крестовой, руки у него росли прямиком из того места, на котором обычные люди сидят, с умным видом рассказывал что-то Феликсу на довольно неплохом английском и водил его на прогулку по сосняку, обалденно пахнувшему смолой и хвоей. Марта и Лена увязались следом за ними и бродили то по протоптанной тропинке, то между колоннами стоящих поодаль друг от друга могучих сосен с гладкими стволами. Почему-то ветви виднелись только ближе к вершине, и Феликса это очень заинтересовало. Он, слушая своего эмоционального собеседника, задумчиво смотрел наверх, на высокие кроны деревьев и проглядывающее сквозь них постепенно темнеющее небо, с запада охваченное радующим глаз бурным оранжево-красным пожаром томного заката.

Кажется, лес пришелся знаменитому музыканту по душе – он полной грудью вдыхал очищенный соснами воздух и тихо, не показывая зубов, смеялся, изредка обращаясь к девушкам – тут Крису приходилось временно замолкать и переставать рассказывать свои истории и быть переводчиком.

– Скажи ему, что в сосновом лесу воздух продезинфицирован, – сказала Лена, которая к музыке, как и ее супруг, была равнодушная и Визард был для нее скорее загадочным иностранцем.

Крис послушно перевел, а Феликс что-то спросил, изучая при этом лицо Лены – румяное, круглое, симпатичное и с ямочками на щеках. Во время беременности девушка несколько округлилась и смотрелась очень мило – особенно души в ней не чаял ее супруг, который как-то еще не осознал, что через пару месяцев станет отцом.

– Он спрашивает, почему? – послушно перевел Крис.

– Сосна испаряет особые вещества – терпены, которые убивают микробов, – пояснила девушка, легонько поглаживая круглый живот, скрытый под широкой майкой. Феликс задержал взгляд на ее животе, а после кивнул. Вид его был задумчивым.

– Давайте возвращаться назад, – сказала Марта. – Мы уже минут сорок гуляем.

– Давайте, – согласился голодный Крис, который очень-очень хотел попробовать шашлыков Стаса. – Феликс, пойдем обратно, – обратился он к музыканту. – Сейчас ты попробуешь классное… А где Феликс? – пробормотал медововолосый парень и недоуменно поправил новые очки в пластиковой оправе – на этот раз в ярко-оранжевой, подходящей к его модной футболке с Микки-Маусом на впалой груди.

– Может, его леший забрал? – нервно хихикнула Лена.

– Фанаты выследили, – в тон ей отвечала Марта. За короткое время они успели подружиться.

– Он, и правда, такой знаменитый? – удивилась девушка.

– А то! – заверила ее скрипачка. – Я тебе в городе, когда Интернет появится, видео с их концерта покажу, – пообещала она.

– Не смешно, девчонки, – топнул ногой Крис. – А если он заблудится?

Иностранный гость, однако, не заблудился. Он оказался неподалеку – стоял рядом с высоченной старой сосной и осторожно гладил ее по гладкому, без единого сучка, стволу кончиками пальцев. Изредка он смотрел на него, словно бы видел что-то такое, что неподвластно зрению обычного человека.

– Что ты делаешь? – тут же поинтересовался непосредственный Крис, следя за движениями рук музыканта.

– У леса хороший хозяин, – не ответил на вопрос Феликс и осторожно присел, теперь касаясь руками высоких травинок.

– Чего? – не понял Крис. Он тоже присел на корточки, став, как и Визард, гладить траву. Темноволосый улыбнулся ему и повторил:

– У нас будет отличная ночь, – и распрямился в полный рост.

– Почему? – тут же поднялся и Крис.

– Пообещали, – пожал плечами Феликс.

– Э-э-э, – ничего не понял парень и подумал: «А не зря его называют странным». После чего поспешил вслед за Феликсом, широким шагом идущим к Марте и Лене. А скрипачка, наблюдавшая за своим любимым музыкантом, едва заметно улыбнулась.

Когда они пришли к палаткам и машине, то почти совсем уже стемнело, и на небе привычно повисла важная луна в окружении подданных – звезд. Ночное светило отражалось в темной глади озера, оставляя на его зеркальной поверхности желто-белую сверкающую дорожку. В воздухе, смешиваясь с запахами разнотравья, смолы и хвои, витал аромат жареного мяса, приглашая нагулявшихся путников к сооруженному хозяйственными Стасом, Лешей и Юлей к импровизированному столу.

– Иди сюда, – махнула рукой Марте Юля, – поможешь мне.

Скрипачка только хотела огрызнуться, но, подумав, что при таком скоплении народа это будет некрасиво, молча подошла к сестре.

– Что мне делать? – спросила она хмуро.

– Пусть порежет, – предложил Стас, стоящий рядом, и кивнул на овощи Крестовой. – Это для салата. Эй, Крис, поводи Феликса еще немного около берега, не все пока готово. И, прошу тебя, не утопись. И его не утопи.

Он протянул нож Марте, девушка взяла его в руки, но Юля оказалась против этой затеи.

– Это сделает кто-нибудь другой, – сказала она спокойно, но явно давая понять, чтобы с ней не спорили.

– Почему? – искренне удивился Стас.

– Она играет на скрипке. Если порежет палец, будут проблемы.

– Почему ты думаешь, что я порежу палец? – возмутилась Марта для приличия. Но вообще Юля была права – Карлова не очень хорошо умела обращаться с острыми предметами. Но зато скрипка в ее руках пела так, как ни у кого другого.

– Дай сюда нож, – сказала она сестре. Юля казалась старше Марты на пару лет, хотя на несколько месяцев была младше.

Марта послушно протянула ей рукоять ножа, и в его лезвии блеснуло преломленное отображение луны. Их пальцы с совершенно одинаковыми миндалевидными ногтями на мгновение соприкоснулись. Светловолосая девушка, чьи волосы сейчас были собраны в высокий хвост, вдруг улыбнулась, и тут же спрятала улыбку в ладони, сделав вид, что зевает.

– Поможешь расставить посуду, – сказала ей Юля и обратилась к друзьям. – Эй, кто будет алкоголь, говорите сразу – есть пиво и вино. Кто что будет? Сколько мне бутылок доставать?

Минут через пятнадцать, наконец, все было готово, и шумная компания уселась на походные раскладные стулья, расставленные поодаль от палаток и столика, около небольшого, но яркого костра. Смех, слова, выкрики растворялись в ночной темноте. Кроме этих семерых вокруг не было ни души. О лесном озере, находившемся в стороне от основной трассы, знали немногие.

– Феликс, все в порядке, тебе тут нравится? – на всякий случай спросила Юля гостя, садясь рядом с ним, напротив места Стаса, который заканчивал колдовать над мангалом. Крис орал ему, размахивая пивной банкой, чтобы тот поторапливался. Стас по-дружески его посылал.

– Более чем нравится, – отвечал Визард, любуясь блеском луны в зелено-ореховых глазах Юли. Она отвела взгляд, так и не понимая, почему делает это. Она что, раньше с парнями не общалась? Никогда в жизни она не стеснялась их присутствия, а тут словно волшебство какое-то с ней происходит. Феликс и привлекает, и отталкивает, и раздражает, и интересует. Причем, чем больше Крестова общалась с музыкантом, тем явственнее становилось это чувство. Оно медленно распускалось, как закрытый на ночь бутон цветка.

«Перебори себя, тряпкой не будь, – велела сама себе Юля, – не выдумывай, он такой же, как все парни».

– Что-то не так? – спросил Феликс, вновь глядя в ее глаза, словно видел в них ее тайные мысли. Юле на пару мгновений показалось, что он умеет их читать.

– Нет, все так, – и девушка подключилась к общему разговору, веселому и дружелюбному, развивающемуся на двух языках: русском и английском. Феликс невероятно сильно интересовал молодых людей, и те наперебой задавали ему вопросы.

А Марта вновь больше молчала. Скрипачка впервые оказалась на природе с ночевкой – для нее куда более обыденным делом было остаться ночевать в консерватории, в обнимку со скрипкой, нежели под открытым звездным небом, с шампуром и жареной картошкой в руках неподалеку от разведенного костра с пляшущими язычками и… и рядом с тем, кого раньше можно было увидеть в лучшем случае только на видео в Интернете.

Феликс сидел между сестрами, вытянув ноги и, кажется, наслаждаясь происходящим. Вокруг него кругами летало самое настоящее умиротворение, передающееся всем остальным членам маленькой компании, решившей насладиться природой. После позднего вкусного ужина Стас достал гитару и что-то принялся наигрывать на ней, что-то умиротворяющее и спокойное, как баллада о печальной, но вечной любви. Юля, не замечая этого, машинально постукивала гибкими тонкими пальцами по коленке, словно бы подбирала эту же мелодию на фортепиано. А вот Стас заметил это и нежно улыбнулся.

– Озеро такое красивое, – сказала задумчиво Марта, по привычке фотографируя то, что производило на нее впечатление. К сожалению, всей прелести лунной ночи над озером и лесом камера ее мобильника запечатлеть не могла.

– Волшебное, – согласилась Лена, сидя на коленях у мужа и любуясь природой, такой же загадочной, как и Феликс.

– Хорошая иллюстрация для сказки о русалках, – согласился и дитя города Крис, который, в общем-то, природу и поездки на нее не ценил. Он сказал то же самое Феликсу, и тот долго вглядывался в озеро, чуть прищурив темные глаза – между его прямыми, слегка асимметричными длинными бровями залегли морщинки. Сам он выглядел ничуть не менее мистично, чем зеркальная гладь водоема с лунной дорожкой посредине: резкие тени от костра падали ему на лицо так, словно специально подчеркивая его скулы, они же прокладывали под глазами темные круги и заостряли прямой нос.

– Может быть, русалки бывают не только в сказках? – спросил Феликс неожиданно, не отрывая взора от озера.

Где-то закричала ночная птица.

– А где им еще быть-то? – весело поинтересовался Крис, с огромным аппетитом жуя мясо. Одно время он хотел быть вегетарианцем, но продержался ровно неделю.

Музыкант пожал плечами, а Крис пошел к машине за новой порцией пива.

– Ты веришь, что русалки существуют? – услышав их разговор, спросила Юля, отвлекшись от беседы с Лешей, шевелившим угли в костре.

– Почему бы и нет? – улыбнулся ей Визард как неразумному дитю. Девушка высоко подняла бровь.

– Не думаю, что русалки существуют, – сразу же обозначила Юлия свое скептическое ко всему сверхъестественному мнение. – Так же, как не существуют оборотни, вампиры и прочая нечисть, о которой так любят писать и снимать фильмы. Это всего лишь сказки.

– Почему бы не поверить в сказки? – лукаво спросил ее Феликс. – Готов биться об заклад, в детстве ты верила в них.

– Это было в детстве. В глубоком. Я поняла, что Санта-Клауса не существует, в четыре года, когда нашла подарок в столе матери, и после этого моя вера в сказочных персонажей как-то сама собой испарилась, – отозвалась Юля.

– Почему бы не поверить в сказки вновь? – лукаво спросил ее музыкант, подвигаясь чуть ближе и приглушая голос. – Так же, как и в детстве?

– Зачем? – не поняла Юля и нервно потеребила пирсинг на козелке.

– Вера – лучшее, что подарила нам Вселенная, – почти прошептал ей на ухо Феликс. – По вере вашей да будет вам. Это написано в Библии. Ты читала Библию?

– Нет, – отозвалась Юля, не слишком преуспевшая в религии. Она не ходила в церковь, не читала молитвы, однако верила, что существует Высший разум, что-то глобальное, объединяющее всех людей и безмерно любящее их, но что-то неподвластное их восприятию.

– Почитай. Тебе будет интересно, – сказал музыкант, вновь еще ближе наклоняясь к коротко стриженной девушке, и она почувствовала его дыхание на своей щеке. Это вызвало в сердце девушки новую волну неизведанных ранее чувств, и Юля резко повернула голову. Она немного не рассчитала и едва не коснулась ярких, кораллового оттенка, губ Визарда, оказавшихся в очень опасной близости от ее рта. На лице Крестовой не дрогнул ни один мускул, хотя сердце, конечно, этим похвастаться не могло.