K. Linde - Сезон лжи

— Это лимузин Перси. Почему бы не воспользоваться всеми преимуществами этого брака?

— Наверное.

Хотя… моя мама предлагала мне семейный лимузин, но я отказалась. Но мы с Кэтрин были совсем разными в этом вопросе. Она могла жить своей жизнью, как хотела. Сколько бы раз я ни пыталась спасти ее от нее самой, она все равно будет делать все, как считает нужным.

— Приятно видеть тебя без деловых костюмов, — сказала Кэтрин.

Я выбрала спортивный образ с леггинсами «Лулулемон», майкой и кроссовками «Найк». Волосы были собраны в гладкий конский хвост, насколько я могла уложить их за двадцать минут. Он был далеко не таким модным, как прическа Кэтрин, но я никогда особо не заморачивалась на этот счет.

— Куда мы вообще едем?

— В «Бергдорф», конечно.

Я отрицательно покачала головой.

— Мне стоило догадаться.

— Возможно.

— Ты знаешь, что моя мать скупила половину «Барниз» и оставила все эти коробки в моей квартире на прошлой неделе. Мне ничего не нужно.

Кэтрин приподняла бровь.

— Это мы еще посмотрим.

Так мы и оказались в примерочной «Бергдорф» в Гудмане с двумя личными ассистентами, которые приносили нам на примерку дюжину или больше нарядов. Ничего из этого не казалось мне подходящим для моей работы. Но было очень весело провести день, расслабляясь и тусуясь с моей подругой.

— Итак, мелодрама, — произнесла Кэтрин. Она повернулась на месте в розовом сарафане, похоже она собиралась надеть его на матч по поло. — Что происходит? Ты познакомилась с его девушкой? Как?

Я объяснила всю неловкость ситуации, в которой оказалась вчера вечером. Но из моих уст это прозвучало еще более нелепо.

— В любом случае, было очень неловко.

— Похоже, тебе следует взять на себя ответственность, — сказала Кэтрин, уперев руки в бока. — Почему ты позволяешь кому-то помыкать тобой? Разве ты не знаешь, кто ты такая?

— То, что я Сент-Винсент не имеет значения.

— Правда? — спросила она. — Клянусь, ты ошибаешься.

— Я не хочу такой жизни.

— Боже, иногда ты говоришь совсем как Пенн, — простонала Кэтрин. — Почему ты не хочешь такой жизни? Что плохого в том, чтобы ты единственная наследница миллиардного состояния? Неужели так трудно жить, когда твои родители умирают от желания, чтобы ты взяла на себя управление компанией и сделала им еще больше денег? Ты знаешь, сколько людей готовы за это умереть? Что это за противостояние такое?

— В этом нет ничего плохого. Но вся моя жизнь была потрачена на то, чтобы делать именно то, что хотели мои родители. Никогда не возникало вопроса, чего хочу я.

— Я тебя не понимаю. Раньше ты этого хотела.

— Нет, не хотела, — горячо возразила я. — Вот в чем дело. Я никогда не хотела управлять их бизнесом. Я делала это только потому, что от меня этого ждали. От всех нас. Но даже если я и была заинтересована в ведении бизнеса, а не работать в кампании, я не хочу быть тем человеком, которым должна была стать, чтобы выжить на сто процентов в Верхнем Ист-Сайде. Ты же знаешь, что мои родители не спят вместе. Они не занимаются сексом с тех пор, как я была еще ребенком. Все, что имеет для них значение — это деньги. И мне не нравится та, кем я была, когда жила такой жизнью, поэтому бросила ее. Я знаю, что всегда буду Сент-Винсент. Я не могу уйти от своего имени. Но хочу, чтобы люди принимали меня такой, какая я есть.

— Ты — сумасшедшая, — сказала я, переодеваясь в следующий наряд.

— Но это же срабатывает. А теперь мы можем оставить в прошлом Сэма? — спросила Кэтрин.

Я вышла из раздевалки в обтягивающих брюках и облегающем синем топе. И уперла руки в бока.

— Признаю, он симпатичный. Но он не стоит твоего времени. Он просто не в твоей лиге.

— Очевидно, я ни в чьей лиге.

Кэтрин пожала плечами.

— Не могу отрицать факты.

Я закатила глаза.

— Не помогает.

— Тебе просто нужен кто-то другой, более подходящий. Другой, кто будет тебя понимать.

— Что? Такой, как Томас? — Вставила я.

Кэтрин сморщила нос.

— Определенно нет. Это было ошибкой. Я все еще думаю, что этого мудака стоит проучить за то, что он делал с тобой. Мы можем заставить его страдать.

Я решительно покачала головой.

— Я больше в такие игры не играю. Я не хочу быть Ужасной Ларк.

— Отлично, — проворчала она, переодеваясь. — Но не каждый парень в Верхнем Ист-Сайде — Томас.

— Ты знакома с парнями из Верхнего Ист-Сайда? Все они какие-то претенциозные придурки.

— Они не так уж и плохи.

— Неужели? — спросила я, подняв брови, когда она снова появилась в канареечно-желтом коктейльном платье. — Например, Кэмден?

Кэтрин застыла на полпути перед зеркалом.

— Нет… Кэмден Перси — король придурков.

— Я это знаю. Ты расскажешь мне в конце концов, что на самом деле происходит между вами?

— А что? — Она старалась говорить спокойно. — Это всего лишь брак по расчету. Торговля деньгами и сексом. Это не такая уж редкость среди нашего общества, Ларк. Ты же знаешь об этом.

— И больше ничего? — задала я вопрос.

Кэтрин стояла совершенно неподвижно. И это было откровением с ее стороны. Я знала, что было что-то еще. Я просто хотела, чтобы она сама мне рассказала. Если мне приходится здесь выслушивать ее рассуждения о моей личной жизни, я заставлю ее рассказать о своей.

— Да ладно тебе. Что случилось во время вашего медового месяца?

Кэтрин опустила подбородок.

— Ничего существенного. Мы пробыли на Мальдивах три недели. Пляж, солнце, песок, море.

— Кэтрин, — простонала я.

Она прошептала что-то, чего я не расслышала, и отвернулась.

— Подожди… Что ты сказала?

— Ты меня слышала.

— Нет. Я не расслышала, — сказала я, подходя ближе к подруге.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. И впервые я поняла, что она… боится.

— Я думаю… Он мне нравится.

— Кто?! Кэмден?! — спросила я. — Кэмден Перси?

Она побледнела и отвернулась.

— Мне кажется, что я… я влюбилась в него.

— Эй, — вдохнула я. — Но… ты же его ненавидишь. Мы все его ненавидим. Мы всегда его ненавидели.

— Знаю, — прошептала она. Потом тяжело вздохнула. — Черт, я-то знаю.

— Тогда что изменилось?

Она беспечно пожала плечами.

— Ничего. И всё. Я не хочу об этом говорить. Боже, как это больно. Я его ненавижу. И я влюбляюсь в него каждый день. А я даже не знаю, что происходит.

— Хорошо, — сказала я, понимая, что не стоит давить на нее.

Для нее это было огромным откровением.

Насколько я знала, Кэтрин любила только одного человека. И мы обе знали, что она не собирается заканчивать с Пенном Кенсингтоном. Но чтобы у нее были настоящие чувства к кому-то еще… не говоря уже о муже… Это был самый тяжелый удар, который она могла получить в жизни.

— Давай забудем об этом, — сказала она. Ее маска Верхнего Ист-Сайда скользнула на место. — Давай поговорим о том, как подцепить великолепного, чрезвычайно богатого бизнесмена на ужасной вечеринке Натали в субботу.

— Уф, — простонала я. — Я все еще должна присутствовать?

— Я купила тебе платье, так что ты, бл*дь, пойдешь.

Я усмехнулась и ворвалась в раздевалку, чтобы примерить другой наряд.

— Это будет настоящая катастрофа.

— Нет, — сказала Кэтрин.

Я вышла из раздевалки и увидела, что она мрачно смотрит в тройное зеркало. Она выглядела как одержимая.

— Все будет хорошо, — произнесла она, поймав мой взгляд. — Ты получишь горячего, нового парня. Я верну себе свой трон. А Натали вернется на свое место. В мире снова все будет хорошо.

Она говорила так, словно убеждала саму себя.

Мне тоже хотелось верить, что все будет хорошо.

Не только для меня… но и для Кэтрин, Натали и всей моей команды. Но только суббота могла показать, как будет на самом деле.

Все было совсем плохо на следующей неделе.

С Сэмом на работе.

На вечеринке у Натали.

С троном Кэтрин.

И с моей командой.

Я стояла в переполненном бальном зале, пока все, кто был мне дорог, кричали друг на друга. Глаза Кэтрин наполнились слезами. Натали выглядела так, словно готова была выплюнуть настоящий яд. Пенн едва сдерживался. Кэмден уже выбежал из комнаты, разъяренный на Кэтрин.

Я не поняла, почему все так обернулось.

Я попыталась последовать совету Кэтрин и познакомиться с новым парнем (безуспешно, должна добавить), а в следующее мгновение Кэтрин чуть не плакала. Я не видела ее плачущей со школы.

— О боже, — прошептала я, когда они продолжали вцепляться друг другу в горло.

И тут я увидела. В тот момент, когда Кэтрин признала свое поражение, она повернулась на каблуках и ушла. Я перевела взгляд с ее удаляющейся фигуры на Пенна. Он смотрел на меня грустными глазами. Пытаясь сказать, что я должна помочь Кэтрин. Он не мог последовать за ней сию минуту.

Черт побери.

Я развернулась и помчалась за ней. Мне было наплевать, что на меня смотрели. Главное, что я должна была быть рядом с Кэтрин в этот момент. Я добралась до нее, поймав у выхода.

— Подожди, Кэтрин. Не уходи, — сказала я, хватая ее за локоть и заставляя остановиться.

— Нет, отпусти меня, — произнесла она сквозь слезы.

— Поговори со мной. Что случилось с Кэмденом?

Она шмыгнула носом и отвернулась.

— Он увидел меня с Пенном.

— Ты была с Пенном? — спросила я. Это был правильный вопрос. Отношения, похоже, не останавливали ни одного из них раньше.

— Нет! — выдохнула она. — Нет, на самом деле я говорила ему, что и тебе…. Но Кэмден пришел к собственным выводам. Сказал, что собирается навестить Фиону.

Я поморщилась.

— Он не станет!

Но, конечно, он ее навестит. У Кэмдена были отношения с Фионой Беркшир с тех пор, как Кэтрин заинтересовалась Пенном. Это была часть причины, по которой я подозревала, Кэмден хотел заключить брак. Фиона не слишком подходила для брака, но он не хотел, чтобы кто-то вмешивался и тыкал ему в лицо его интрижками.

Кэтрин только покачала головой, слезы текли.

— Я не знаю, что он сделает. Мы пришли к соглашению. Договорились больше ни с кем не встречаться после медового месяца. — Она поперхнулась словами. Я видела, что ей стоило большого труда это признание. — Я ни с кем не встречалась. Я… я не думаю, что Кэмден… Но сейчас не знаю. Не знаю, Ларк. Я просто хочу уехать домой.

— Ладно, — пробормотала я. — Ладно, утром мы решим, что делать с Кэмденом.

— Ты должна остаться, — произнесла она. — Ты разговаривала с каким-то парнем. Только потому, что половина нашего плана рухнула, не значит, что вторая часть плана тоже должна потерпеть крах.

— Я хочу побыть одна, — сказала она и ушла в ночь.

Я красочно выругалась и снова повернулась к гостям. Сейчас мне не хотелось ни с кем разговаривать. За исключением, может Пенна, Натали и Кэмдена, чтобы вдолбить в них немного здравого смысла. Кэтрин могла казаться несокрушимой, но на самом деле все было не так.

И я тоже.

Осознание этого сильно ударило по мне. Я не знала, смогу ли продержаться еще полгода с Сэмом в одном офисе. Не знала, что мне делать.

Невозможно было не испытывать к нему никаких чувств. Даже если это был гнев из-за того, что случилось, из-за выбора, который он сделал, и из-за того, как все закончилось. Но я знала, что мой гнев перемешивается и с другими эмоциями. Теми, на которые я не могла никак повлиять. И все же должна была находиться рядом с ним каждый чертовый день.

Это было похоже на гноящуюся рану. Когда я была вдали от него, иногда забывала, что рана гноилась. Но каждый раз, когда он оказывался рядом, рана начинала пульсировать, напоминая о себе, болела.

Мне нужно тоже уйти с этой вечеринки. Я не могла ясно мыслить. И больше уже не жаловалась на зияющую дыру в груди.

Как только я повернулась, чтобы последовать за Кэтрин, погас свет. Я остановилась, когда все в комнате закричали. Несколько раз моргнула, глаза привыкли к темноте. Несколько человек включили фонарики на телефоне, освещая пространство, как в фильме ужасов. Но через несколько секунд над головой включились прожекторы.

Крики стихли, и все в замешательстве оглядели комнату. Но вместо того, чтобы стоять как идиотка, я сразу же начала действовать, хотя это было не мое мероприятие. Но мне было наплевать на само мероприятие.