Юлия Климова - Сезон одиноких Снегурочек

«Наверняка он еще и сам откажется от этой затеи, когда столкнется с тобой нос к носу, – долетали до слуха слова подруги, – нет, я не в том смысле, что ты не справишься, а просто… просто… ты ему покажешь, где раки зимуют!»

Да, она покажет…

К воскресенью Таня окончательно смирилась со своей незавидной участью, то есть внутри все еще клокотал гнев, направленный на Баркова, и должность секретарши милее сердцу не стала, но раз иного выхода нет, то и нечего себя накручивать.

«Это временно, это временно», – мысленно твердила Таня, почти спокойно поглядывая на часы (сколько осталось до позора?). И все равно хотелось чего-нибудь разбить! Да так, чтобы вдребезги! «Это временно, это временно…»

В офисе фирмы «МАСТ-КЛАСС» Таня появилась без пятнадцати девять. В списке охранника ее фамилия значилась, и данный факт стал первым неприятным моментом (позаботился Павел Сергеевич… прямо-таки провидец!).

Открыть приемную помогла высокая худосочная женщина, вышедшая из рекламного отдела с оранжевой кружкой в руке. Два поворота ключом, и вот она, новая жизнь – заходите в свои владения, Татьяна Дмитриевна, и работайте не покладая рук.

Далее минуты то неслись вприпрыжку, то тормозили и топтались на месте. Еще немного, и появится ОН, и на его лице наверняка заиграет самодовольная улыбка – ожидание томило и раздражало.

Чтобы хоть как-то отвлечься, взять себя в руки и вернуть былую уверенность, Таня принялась внимательно изучать рабочее место. Н-да… вот он, второй неприятный момент: все чужое, удручающее и к тому же грязное.

Она заглянула в ящики и поморщилась – папки, фантики, пакетики с остатками чипсов и сухариков, истертая пилка для ногтей (фу-у-у), самая обыкновенная расческа без двух зубчиков… волосы… О, ужас! На ней волосы (два раза фу-у-у)!

Теперь надо брать тряпку и наводить порядок (три раза фу-у-у). Нет, она, конечно, не белоручка и в ее квартире всегда чисто, но одно дело убирать за собой и совсем другое за… за секретаршами Баркова!

– Это временно, это временно, – пробубнила Таня любимую скороговорку и с тоской посмотрела на компьютер. Лучше начать генеральную уборку именно с него. Наверное, если перевернуть клавиатуру и немного ее потрясти, то можно узнать, чем питались предыдущие секретарши последние три года (сто раз фу-у-у).

И тут резко распахнулась дверь, и в приемную зашел «долгожданный» Павел Сергеевич Барков. Таня почувствовала, как внутри сжалась пружина обиды и злости, а потом, наоборот, стало легко и привычно, точно она хозяйка положения, а не он. Приятный самообман. Приятный.

Они старательно смяли встречу обменом «любезностями» и разошлись по углам невидимого ринга – нужна передышка, хотя бы короткая.

Таня еще раз выдвинула ящик стола, взяла двумя пальцами первую попавшуюся папку и положила перед собой. Посмотрим, посмотрим, какие дела творятся в фирме «МАСТ-КЛАСС»… Она изучила первый листок, второй, третий, но ничего интересного не нашла, да и понятней предстоящая работа не стала.

Н-да… нормальный начальник позаботился бы о том, чтобы ей все объяснили. Хотя так даже лучше:

1) она не будет считать его нормальным,

2) она не будет считать его начальником.

– Здрасте, – раздался счастливый звонкий голос, и Таня, оторвавшись от своих приятных мыслей и бумаг, подняла голову.

Около узкого высокого шкафа стояла уже знакомая конопатая девушка (именно она последний раз была замечена за столом секретаря).

– Здрасте, – автоматически повторила Таня. Вынула из ящика пакет с недоеденными чипсами и предъявила рыжей особе. – Твое?

– Не-а, – мотнула головой девчушка и сунула руки в карманы протертых джинсов, – наверное, Женька не доела, она обожает всякую гадость и вообще – ест все подряд.

– А тебя как зовут?

– Маша.

– А я Таня.

– Очень приятно, – Маша улыбнулась и глубоко вздохнула. – Меня прислали к тебе на помощь, ну «рассказать» где что лежит, и прочая лабуда… Эх, я бы тут с удовольствием работала, но у меня все очень запущено – бабушка бухгалтер, мама бухгалтер и я дебет с кредитом очень люблю. То есть мне это неинтересно, но тянет так, что не могу сопротивляться… то есть гены сильнее меня, – Маша нахмурилась, – то есть я… ну, в общем, ты поняла.

– Да, – твердо ответила Таня, надеясь, что вводная часть закончилась. Значит, Павел Сергеевич все же позаботился о ней – жаль, очень жаль… Ах, посмотрите на меня, какой я хороший начальник! Угу, угу.

– С чего начнем? – Маша подошла ближе, перегнулась через стол и оценила проблему в полной мере. Выпрямившись, она кивнула в сторону высокой тумбы и сказала: – Там влажные салфетки и спрей для уборки. Возможно, салфетки уже засохли… Секретарша Павла Сергеевича уволилась, и наш начальник отдела кадров – с ним ты потом обязательно познакомишься – он жуткий подлиза и противный тип, так вот… он устроил настоящий конкурс на это место. Совсем заковырялся! Мы так поняли, что он искал длинноногую блондинку с внешностью фотомодели, имеющую два высших образования и владеющую тремя иностранными языками. Ну, чтобы Павлу Сергеевичу было э-э-э… приятно приходить на работу. – Маша хихикнула и пожала плечами. – Мы в бухгалтерии уже ставки делали: найдет он такую лошадь на такую зарплату или нет, а тут тебя взяли… Ты нашему начальнику кем приходишься, родственницей?

«Вот еще!.. Должницей…»

– Знакомой. Я одноклассница его невесты.

– Невесты… – Глаза юной бухгалтерши округлились до немыслимых размеров, – он женится? Прямо в ЗАГСе? Ух ты! Я буду первой, кто расскажет эту новость! Девчонки обалдеют, а потом умрут от горя!

Таня вопросительно приподняла бровь.

– У нас все в него влюблены, – сообщила Маша, значительно понижая голос.

– То есть как?

– Обыкновенно. До дрожи в коленках и до помутнения рассудка.

– Сочувствую, – вздохнула Таня.

– А она какая? Красивая? А кем работает? А как ее зовут и где они познакомились? А свадьба когда будет?

О! Сейчас Таня могла бы дать такую характеристику Задольской, что у той бы запылали щеки и уши, начались икота и зуд во всем теле, но увы, увы… Первый рабочий день, она якобы подруга невесты начальника и ля-ля-ля… придется себя сдержать. Зато есть небольшое утешение – теперь самые главные сплетницы фирмы «МАСТ-КЛАСС» будут денно и нощно перетирать косточки Баркову и Задольской. Это же она, Таня, рассказала всему белому свету о предстоящей свадьбе. Скрывал Павел Сергеевич, скрывал, не афишировал, наверняка немного стеснялся, и вот, пожалуйста… ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ! НОВОСТЬ ГОДА – ЛЮДИ ДОБРЫЕ, ВАШ НАЧАЛЬНИК ЖЕНИТСЯ! Хе-хе-хе.

– Она актриса, – коротко сказала Таня, но эти слова имели эффект разорвавшейся бомбы.

– Настоящая актриса?! – просипела Маша, вытягивая шею вперед. На треугольном лице отразились одновременно восторг, изумление и легкое недоверие, а на носу от волнения запрыгали конопушки. – А какая у нее фамилия? А в каких фильмах она снималась?

Вопросы посыпались крупными хлопьями.

Полчаса Таня терпеливо и вдохновенно удовлетворяла Машино любопытство. Ответы в основном были лаконичными, да и не всегда правдивыми, но она старалась как могла, и, по сути, яркий образ Ирины Задольской не пострадал. А затем с трудом, но все же удалось переключить юную бухгалтершу на рабочий лад. Нет, Таня вовсе не мечтала зарекомендовать себя умной и трудолюбивой секретаршей, но и давать Баркову лишний повод для насмешек не собиралась. Ах, как же хочется, как же хочется быть плохой секретаршей!

– Ну, вроде я тебе все объяснила, – прощебетала Маша после короткой, но емкой лекции под названием «Чувствуй себя здесь как дома» и добавила: – Я побежала, надо же рассказать девчонкам необыкновенную новость.

– Удачи и спасибо, – поблагодарила Таня и сразу переключилась на уборку. Скорее бы выбросить мусор и отмыть стол и компьютер. Конечно, можно не слишком стараться, она все равно здесь пробудет недолго – две-три недели, но не проводить же это время в свинарнике.

Заглянув в тумбочку, она отыскала блок салфеток и бутылочку спрея для чистки мониторов, но зазвонивший телефон безжалостно оборвал приступ энтузиазма.

– Таня, принеси, пожалуйста, кофе, – раздался в трубке уверенный голос Баркова, – крепкий и без сахара.

Та-а-ак… унижения начинаются. Таня ответила «хорошо», швырнула трубку на аппарат и отправилась в столовую, которая находилась по соседству с юристами (спасибо Маше за инструктаж!). В голову полезли разные мысли, но главной была эта: и как бы ей так постараться и (совершенно случайно) не положить в чашку два кусочка сахара?

«…он женится… она актриса… вроде как ее в Голливуд приглашают… ага, они познакомились в Каннах… в школе она училась очень плохо… а сейчас одевается исключительно за границей… свадьба будет в Париже… она блондинка… брюнетка… дважды снималась для „Плейбоя“… сделала три пластические операции… возможно, беременна…»

Таня шла по коридору, а со всех сторон неслись САМЫЕ НАСТОЯЩИЕ СПЛЕТНИ – новенькие, еще тепленькие сплетни про Баркова и его невесту Ирину Задольскую. Ух ты! Неплохо. Ладно уж, пусть пьет свой кофе без сахара… бедненький.

Сделав первый глоток, он приготовился к худшему. Она должна была приготовить слабый кофе и добавить в него полкилограмма сахара, но этого не произошло. Странно. Почему?

– Спасибо, – сказал Павел. – Как проходит первый рабочий день?

– Бодро.

Сделав еще один глоток, он посмотрел на Таню внимательно, стараясь угадать ее мысли и чувства. Но нет, куда там… Она улыбается, она довольна. А это может означать только одно – напакостничала в чем-то другом…

Личная жизнь Зои Карпушиной напоминала американские горки, в Америке именуемые рускими. То взлет, то падение, то взлет, то падение. У-у-ух! Бултых! У-у-ух! Бултых! А потом тяжелые раздумья, философские вопросы (а почему же так приключилось и кто виноват?), поиски смысла жизни и депрессия – все это занимало около пяти минут. Она легко закручивала очередной роман и легко расставалась практически с каждым претендентом на звание «возлюбленный». Искренне верила в Великую Светлую Любовь и с горечью признавала, что подобное счастье еще не коснулось ее судьбы.

Несмотря на внешность, далекую от модельной, Зоя без проблем притягивала к себе понравившихся мужчин (когда было желание). Флиртовать она умела на пять с плюсом, и эта наука на первом этапе взаимоотношений играла решающую роль. Улыбка, взгляд, попеременно колкое и ласковое слово, звонкий смех, улыбка, взгляд… По нотам, по струнам, по скучающим и одиноким душам…

Но только мужчины попадались не те. НЕ ЕЕ МУЖЧИНЫ. Не плохие и не хорошие, а просто НЕ ЕЕ. Она с ними маялась, во многом уступала, а потом бросала, вздыхая каждый раз с облегчением.

Самый длинный роман состоялся два года назад и продержался долгих и нудных десять месяцев. Ему – сорок три, и он ее обожает: дарит цветы, конфеты, приглашает в театры и не разрешает ничего делать. «Зоечка, я тебе согрел молочка» – она ненавидит теплое молоко, но он считает его полезным. «Зоечка, я выбросил майонез: он вреден, ты не против?» – она против, как можно жить без майонеза? «Зоечка, я купил картину, этот натюрморт будет хорошо смотреться на твоей кухне» – не-а, повесь его в своей кухне, дорогой. «Зоечка, обещай, что не будешь носить эти трусики… это же просто две веревки» – не угадал… это стринги. «Зоечка, ты вчера пришла поздно и почему-то уснула в кресле. Ты помнишь, что алкоголь является отравой для организма?» – она помнит, но Танькин день рождения по традиции они отмечают три дня подряд. «Зоечка, я постирал твои вещи – завтра их обязательно надо погладить, ты не забудешь?.. А то белье пересохнет» – конечно, не забудет, пихнет в шкаф и будет о нем помнить два месяца. «Зоечка, я…» Стоп, стоп, стоп и «хватит, хватит, Игоречек…»

Мужчины обычно раздражались и недоумевали – как это она с ними рассталась? Вот взяла и рассталась? Тут же начинались обиды, фырканья и вечные фразы «потом ты все поймешь, но будет поздно», «позовешь, а я не приду» и так далее. И они уходили и ждали, что позовет, а она после трехминутной депрессии с интересом оглядывалась по сторонам, останавливая взгляд на приятных незнакомцах. Не звала и не сожалела. Не ее это были мужчины, не ее.

В начале ноября Зоя познакомилась с Потаповым Алексеем. По долгу службы пришлось развлекать малышню на одном дне рождения, и в маленьком кругу хоровода с завидным постоянством все время появлялся он – высокий, светловолосый, немного грустный молодой человек. И Зойку это задело – она, значит, старается, стишки читает, танцует, поет (плохо поет, но все же…), а он смеет кукситься и тяжело вздыхать! Как потом оказалось, грустил он по вполне понятной причине – именно маленькая, раскрашенная под клоуна массовик-затейница не давала возможности расслабиться и повергала в глубокие раздумья. Алексей мечтал познакомиться поближе и робел, но Зойка-то не была пугливой серной, и к вечеру печальный Пьеро обрел надежду и номер мобильного телефона Коломбины.