Даниэла Стил - Сезон страсти

– Ты сегодня опять будешь учить, мамочка? – Они с Тайгом всегда обсуждали свои планы за завтраком, но сегодня утром он все время хныкал, и это ее раздражало.

– Да, любимый. С тобой останется Тилли.

– Я не хочу оставаться с Тилли.

– Вы можете поработать в саду и вообще хорошо провести время. Ешь овсянку.

– Она не хрустит.

– Ну давай же, Тайг.

– Фу, какая гадость! На моем тосте жук! – Он отбросил его на край стола, а Борт схватил и довольно облизнулся.

– Боже мой, Тайг! – Тут вдруг на его глазах выступили слезы, и ей стало его ужасно жалко. Ну и начало дня! Она протянула к нему руки. Он с неохотой подошел к ней. – Ну что с тобой сегодня, маленький? Что тебя беспокоит?

– Я его ненавижу.

– Кого?

– Его.

– Кого, ради всего святого? – Ей было некогда играть в эти игры.

– Дядю... который сидел в кресле.

– Того, который был у нас вчера? Он кивнул.

– Он ведь мой агент, солнышко. Он продает мои книги.

– Я его не люблю.

– Это глупо. – Тайг передернул плечами, и в это время за ним подъехал автобус. – Не думай о нем. Ладно? – Он снова повел плечами, а она схватила его и крепко прижала к себе. – Я люблю тебя, тебя одного. Понятно, сударь? – На его личике снова заиграла улыбка. – Не волнуйся, и удачного тебе дня.

– Ладно. – Он взял свою курточку, погладил Борта и направился к двери.

– Пока, мамочка.

– Пока, любимый.

Когда сын ушел, она поняла, что сердится на него. В чем дело? Ревность к Стю Уэйнбергу? Это неудивительно. Он никогда не видел в доме ни одного мужчины. Пора привыкать. Поведение Тайга ее разозлило. Этот тянет ее в одну сторону, тот в другую. Каждый что-то от нее хочет. А что надо ей? Она и сама толком не знала. У нее даже не было времени хорошенько подумать. Ей надо ехать к Тому, если она, конечно, захочет... видеть Тома. Если захочет... Вот это мысль! Она вдруг остановилась посреди кухни как вкопанная. А в самом деле, хочет она видеть Тома или нет? Многие годы вопрос так даже не ставился. Она просто регулярно ездила к нему. Но хотела ли она его видеть? Возможно. Конечно. Она схватила сумочку, погладила Борта и вышла из дома, не обращая внимания на звенящий телефон.

Кейт встала и потянулась. Она пробыла у него всего два часа, но страшно устала. Том был в невыносимом состоянии. Даже мистер Эрхард находился в растерянности.

– Почему бы нам с тобой, дорогой, не прогуляться к пруду с лодочками?

У него в волосах уже проглядывала седина, но лицо было как у счастливого ребенка. Счастливого большую часть времени, но иногда на него находило, и он начинал капризничать.

– Не хочу на пруд с лодочками. Хочу к Вилли.

– Тогда пойдем к Вилли.

– Не хочу к Вилли.

Кейт сжала зубы и на минуту закрыла глаза. Когда она их открыла, на ее лице снова сияла улыбка.

– Хочешь полежать в гамаке?

В ответ он затряс головой и готов был вот-вот расплакаться. Он был похож на Тайга сегодня утром. Но Тайг приревновал ее к агенту. А что с Томом? Всегда такой покладистый, такой милый. Какого черта он сегодня такой несносный? В ее голове теснились вопросы.

– Прости, Кэти. – Он посмотрел на нее и протянул к ней руки. Казалось, он вдруг что-то понял, и она виновато наклонилась к креслу и обняла мужа.

– Все хорошо, дорогой. Тебе просто хочется поиграть во что-нибудь новенькое.

Она уже несколько месяцев ничего ему не привозила. Последний раз это были какие-то игрушки Тайга, с которыми сын уже не играл. Старые головоломки, давно ему надоевшие. Правда, она смотрела на это иначе. Просто дешевле покупать один комплект, чем два сразу. Она прижала Тома к себе и почувствовала, как он в нее вцепился. Как ни странно, ее на минуту охватило желание поцеловать его. Как мужчину, а не как маленького мальчика.

– Мне нужна только ты, Кэти. Не надо игрушек. Я тебя люблю.

На Кейт нахлынули старые чувства. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза, но увидела в них все того же Тома-ребенка, не мужчину.

– Я тоже тебя люблю.

Она села на траву рядом с ним, раздражение первой половины дня стало исчезать. В какой-то момент ей захотелось поделиться с ним, рассказать о книге, фильме, о значении всего этого...

– Давай поиграем в бинго?

Он смотрел на нее лучезарными глазами, и она устало улыбнулась, склонив голову набок. На ней были старенькая шерстяная юбка сиреневого цвета и мягкий кашемировый свитер в тон.

Все это он купил ей сразу после свадьбы. Они ему очень нравились когда-то. Сейчас Том ничего не замечал. Ему хотелось играть в бинго. – Хочешь?

– Понимаешь, дорогой, я немного устала. Правда... – Она сделала глубокий вдох и встала. На сегодня достаточно игр. С Тайгом, с Томом, с собой. – Я, пожалуй, поеду домой.

– Нет, еще не пора! – Ей было мучительно видеть его таким. О Господи! Нет! Она не хочет, чтобы и он навязывал ей свою волю. – Нет, не пора! Нет, не уезжай!

– Пора, любовь моя. Но через пару дней я снова приеду.

– Нет, не приедешь.

– Я сказала, приеду. – Кейт поправила юбку и не сводила с него взгляда, пока не подошел Эрхард. Под мышкой у него были Вилли и несколько книжек. – Посмотри-ка, что тебе принес мистер Эрхард. – Но Том стал похож на обиженного и обозленного ребенка. – Будь паинькой, дорогой. Я скоро снова приеду. – Он прижался к ней на минуту, и впервые за долгое время у нее заныла душа. Как он был ей нужен именно сейчас! Но его не было. – Я люблю тебя, – сказала она ласково и пошла, махая рукой и делая счастливый вид. Но Том уже держал в руках Вилли и тянулся за книжкой.

Кейт брела к машине, понурив голову и крепко обхватив себя обеими руками. Сев за руль, она подняла глаза и посмотрела на деревья. Безумие. У нее столько всего. Тайг, Том, только что она продала книгу и фильм. Она заработала триста пятьдесят тысяч долларов. К черту! Ее охватило счастье маленькой девочки с надувным шариком в руке.

– Какое безумие? – Она произнесла это вслух и рассмеялась, потом зажгла сигарету и включила мотор. Но сразу не поехала, а откинулась на спинку сиденья, с озорной улыбкой подумала о Кармеле, где не была уже давным-давно. Шесть с половиной лет.

Навещая Тома, она ни разу не одолела оставшиеся двенадцать миль до города. Ни разу не походила по магазинам. Ни разу там не пообедала. Не посидела на пляже. Шесть с половиной лет она проделывала один и тот же путь туда и обратно, не отклоняясь в сторону. И вдруг ей нестерпимо захотелось поехать в Кармел. Посмотреть. Побродить немного... по магазинам... людей посмотреть, себя показать. Она взглянула на часы. Было два. Усмехнувшись, она сняла машину с тормоза и, выехав на дорогу, свернула налево. Налево. Это было направление к городу.

Дорога была очень красивая – с пальмами по бокам и мелькавшими то здесь, то там веселыми коттеджами. Она была уже близко от Кармела. Все казалось незнакомым, и сердце взволнованно забилось. Господи, что она делает? Зачем? За последние два дня у нее было больше приключений, чем за шесть лет. Она позволила Стю Уэйнбергу приехать к ней из Лос-Анджелеса, а сейчас едет в Кармел. Шажок за шажком она рушила стену, которую сама воздвигла. А что потом? Что дальше? Потоп? Водоворот? Что, если ситуация выйдет из-под контроля? Что, если... Она съехала на обочину и остановилась перевести дыхание. Дорога, манившая ее раньше, казалась теперь дьявольским искушением.

– Не могу! – У нее дрожал голос, и слезы застилали глаза. – Не могу!

Но она хотела. Черт возьми, она хотела! Впервые за все эти годы хотела побывать в этом месте, посмотреть, в чем там ходят, какие носят прически. Интересоваться такой чепухой было безумием. Но в городишке, ставшем ей домом, все еще делали начесы и носили мини-юбки, как десять лет назад. Ей хотелось увидеть людей, похожих на знакомых ей с детства. А как же все ее решения, ее выбор? Им грозила опасность. Она написала книгу, в которой рассказала больше, чем ей бы хотелось, о Томе, о себе, о своей жизни. И скоро все это разойдется по всей стране. Сотни тысяч экземпляров и фильм...

– Черт побери! – Кейт широко открыла глаза и оглянулась по сторонам. Она в конце концов имела право не только продать книгу и фильм, но и съездить в Кармел. И она решительно нажала на педаль газа.

Не так уж сильно здесь все изменилось за прошедшие годы. Все те же коттеджи, выкрашенные в светлые пастельные цвета, знакомые повороты дороги, маленькие отельчики. Она выехала на главную улицу, с обеих сторон обсаженную деревьями и ведущую прямо к пляжу. За два квартала до него начинались сплошные магазины. Несколько ловушек для туристов, но в основном элегантные универмаги и бутики. Мир, которого она не видела шесть лет. Гуччи, Гермес, Диор, Живанши... Названия, наклейки, шарфы, парфюмерия, туфли – все это она видела в витринах, подъезжая к стоянке. Ей стало легко и радостно, и, выскакивая из машины, она широко улыбалась.

Первая вещь, бросившаяся в глаза, оказалась изящным кремовым шелковым костюмом в витрине магазина. К нему предлагались блузка персикового цвета и кремовые туфли с маленькой золотой цепочкой, свисающей на каблук. Кейт снова почувствовала себя маленькой девочкой, которой хотелось куклу в свадебном платье, и мишку, и пупсика в чулках и лифчике, и... Хихикая, она вошла в магазин. Было даже хорошо, что она в старой юбке и свитере, как раз по погоде. Длинные волосы собраны в пучок, она не распустила их на этот раз, как любил Том.

– Мадам? – Хозяйка магазина, по всей видимости француженка, смерила Кейт оценивающим взглядом. Она была маленькой, складной женщиной с седеющими светлыми волосами, в сером шелковом платье и с тройной ниткой жемчуга на шее. Кейт помнила, что в этой части Кармела люди хорошо одевались. Владельцы магазинчиков, ресторанов, приезжие, местные.

Только горстка «свободных художников» была одета как попало. Остальные же выглядели так, будто идут завтракать к «Максиму». – Чем могу помочь?

– Можно я просто посмотрю?

– Ну конечно. – Женщина была хорошо воспитана. Она отвернулась к своей стойке и стала перелистывать «Л'Офись-ель». Кейт вспомнила, что однажды была в этом магазине в качестве манекенщицы. Тысячу лет назад. Она сразу стала разглядывать костюм в витрине. Женщина в сером платье подняла голову и посмотрела на нее с улыбкой. Она бы и не подумала сама предложить ей именно его, но теперь эта мысль тоже пришла ей в голову. Их глаза встретились, и Кейт засмеялась. Глаза женщины тоже улыбались.

– Можно?

– Мне будет приятно увидеть его на вас. Мы его только что получили.

– Из Парижа?

– Из Нью-Йорка. От Холстона.

Холстон. Сколько времени прошло с тех пор, как она держала в руках такие ткани? Видела такую одежду?

Какое, к черту, это имело значение, однако... имело. Сейчас ей неудержимо хотелось отпраздновать свой успех.

Она взяла в охапку три платья и юбку, пока хозяйка со своей помощницей снимали с манекена костюм. Примерив его на себя, Кейт испытала истинное наслаждение. Он просто был создан для нее. Персиковая блузка оттеняла нежную розовую кожу, а костюм облегал стройное тело. Юбка была до середины икры и ласково струилась по ногам, жакет длинный, женственный и элегантный. Она примерила и туфли и почувствовала себя принцессой, нет, даже королевой. Костюм стоил двести восемьдесят пять долларов. Туфли – восемьдесят шесть. Ей стало стыдно. Какой грех. И куда, ради всего святого, она будет это надевать?

Это то, что она все эти годы твердила Фелиции: куда такую вещь можно надеть?

– Я беру. – И торопливо добавила красную шерстяную юбку и клетчатую блузку, черное платье с длинным рукавом и воротником-стойкой, которое она примерила первым. Оно ее взрослило, но было чертовски элегантным. И немного сексуальным. Сексуальным? Это тоже было безумием. Для кого ей выглядеть сексуальной? Для мишки Вилли? Какого черта она делает? Потратила больше пятисот долларов на вещи, которые, может быть, никогда не наденет. Разве что на выпускной вечер Тайга в колледже. И то только, если он будет учиться в Принстоне или Пойле. Она усмехнулась при этой мысли, подписывая чек. Ведет себя как помешанная. И все это из-за денег, которые эти ненормальные из Нью-Йорка и Голливуда собираются ей заплатить. Но это было сладкое помешательство. Она кутила. К своей покупке она добавила маленький флакончик духов, которые когда-то любила. И только тогда, когда, увешанная пакетами и свертками, подошла к своей машине, она поняла, где припарковалась. Возле отеля, где она и Том останавливались во время последнего визита в Кармел... Их отель... – Уже больше не наш. – Она произнесла это тихо и отвернулась, чтобы уложить вещи в багажник. Возможно, она так и оставит их там. А потом продаст вместе с автомобилем. В конце концов они ей ни к чему. Но, вспомнив о них по дороге, не могла дождаться, когда окажется дома, чтобы снова надеть костюм. И черное платье. Тайг подумает, что она сошла с ума. Придется подождать, пока он уляжется спать.