Даниэла Стил - Сезон страсти

– Ты приехал сюда в три? Что ты здесь делал все это время?

Был уже шестой час.

– Тайг взял меня с собой смотреть лошадей. С Тилли, конечно. – Он улыбнулся Кейт, и она вспыхнула. В нем была какая-то притягательная сила. – Потом мы все вместе гуляли у реки, немного поиграли в карты, а потом вернулась ты.

– Зови меня просто Золушкой. – Она снова посмотрела на свои ноги и подумала, не пора ли снять туфельку. – Ты приехал только для этого?

Она вытянула свою длинную ногу, и он отвел взгляд.

– Мне в любом случае было по пути. Время от времени я снимаю дом в Санта-Барбаре, вот я и решил провести эти выходные там. Хотите, оба приезжайте завтра ко мне.

Но Тайг мгновенно вскочил, яростно мотая головой.

– Нет!

– Тайг? В чем дело?

Человек проделал такой длинный путь из Лос-Анджелеса, а он собирается все испортить. Она хочет с ним встречаться и дальше. Черт с ним, с Тайгом!

– Меня на эти выходные пригласила мама Джоя! У них две новые козочки, а его отец обещал привезти завтра еще и пони.

Для Кейт это была лучшая новость за весь день.

– Эй, приятель, это же потрясающе. – На Ника это произвело невероятное впечатление, и они с Тайгом обменялись понимающими взглядами.

– Ты меня отпустишь? – Он умоляюще смотрел на мать.

– Почему нет? Конечно, отпущу. Скажи Джою, – что он может приехать к нам на следующие выходные.

– Я могу позвонить Джою и сказать, что приеду?

– Пожалуйста.

Тилли ушла вслед за Тайгом в кухню, где стоял телефон, а Кейт протянула руку Нику. Он уселся поудобнее рядам с ее креслом.

– Хотела бы я знать, как тебе удалось одержать над ним такую победу? Тебе это должно было стоить целого состояния.

– Нет. По крайней мере пока нет.

– Что это значит? Ну-ка, Николас Уотерман, что ты замышляешь? Человек, появившийся с хрустальной туфелькой нужного размера, достоин того, чтобы его принимали в расчет.

– Я буду рассматривать это как комплимент. Если честно, я не делал ничего особенного. Просто пообещал повезти вас обоих в Диснейленд.

– Да? – Кейт была потрясена. Он осторожно снял с ее ноги хрустальную туфельку, и она наконец размяла пальцы.

– Да, обещал, а твой сын принял приглашение. Ему понравилась идея. И, в свою очередь, пригласил меня поехать с ним в Сан-Франциско познакомиться с тетей Лицией. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?

– Конечно. Тетя Лиция будет рада. Кстати, хочешь мартини?

– С места в карьер. Все или ничего, а?

– Можешь выпить кофе. Просто у меня больше ничего нет, кроме того, что оставляет Лиция.

– Это твоя сестра? – Он был несколько смущен, но ему понравилась эта суматошная семейная сцена, понравился мальчик.

– Фелиция – мой лучший друг, мой образ мысли, мое альтер эго. Правда, она ужасно балует Тайга. – Нику показалось, что он уже когда-то слышал эти слова. – Может быть, все-таки выпьешь мартини?

– Пожалуй, лучше кофе. Кстати, я сильно нарушил вашу жизнь?

– Да.

– Ладно. – Его лицо вдруг стало серьезным. – Я напрямик спросил Уэйнберга, не получу ли в глаз от какого-нибудь чемпиона по боксу, а он сказал, что точно не знает. Он посоветовал рискнуть и положиться на собственные чувства, что я и сделал. Но кроме шуток, я не причиню вам беспокойства своим присутствием? – Он был явно огорчен ее бегством после банкета, и ему необходимо было увидеть ее хотя бы еще один раз.

– Конечно, нет. Тайгу ты пришелся по душе. А он в этом доме главный.

Кейт поняла, что он имел в виду, но хотела, чтобы он сам спросил. Она пошла варить кофе в одном красном резиновом сапоге. Волосы были распущены, как ему нравилось. Она показалась ему еще более красивой, чем в шоу.

– Ответь мне честно. Тайг здесь единственный, кто мог бы возражать?

Он говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы до нее лучше дошло.

– Именно так.

– Мне кажется, ты упоминала о каком-то друге. – Она посмотрела на него испытующе и пожала плечами. – О ком-то, кто балует мальчика. Вчера за ленчем, помнишь? – И вдруг они оба расплылись в улыбках, поскольку Ник понял.

– Тетя Лиция.

Продолжая улыбаться, он пошел за ней в кухню, где Тайг все еще висел на телефоне.

– Отлично, мама, все в порядке. Его отец заедет за мной завтра утром. А в воскресенье привезет домой.

Он смотрел на них обоих, как ни в чем не бывало, будто знал Ника целую вечность.

– Что на обед? Ты уже знаешь, что Ник собирается повезти нас в Диснейленд, Борт? – Пес радостно вилял хвостом, а Тайг, не дождавшись ответа на свой вопрос, пошел за Вилли.

– Нарушитель общественного спокойствия?

– Иногда. – Кейт улыбалась, глядя вслед сыну, а потом взглянула на Ника. – Он чудный мальчик, и я его очень люблю.

– Ты хорошая мать. А кстати, что на обед?

– Это означает, что ты хочешь с нами пообедать?

– Если это не причинит слишком много хлопот.

Это было замечательно. Она едва знала его, и вот он здесь, болтается на ее кухне и напрашивается остаться обедать. Все было бы хорошо, если бы она не так устала.

– Никаких хлопот, ты попал как раз на любимое блюдо Тайга.

– Какое?

– Такое.

– О, я тоже его обожаю.

Кейт подала ему чашку кофе и села за кухонный стол. Она сейчас была далеко от Кармела. Далеко от Тома.

– О чем ты задумалась?

– Когда?

– Сейчас.

– Ни о чем.

– Не обманывай. – Он потянулся к ее руке. – Ты здесь счастлива, Кейт?

Она посмотрела на него и медленно кивнула:

– Да. Очень.

Что же тогда ее огорчало? Откуда вдруг такой приступ грусти?

– Тебя окружают хорошие люди? – Это вдруг стало иметь для него огромное значение.

– Ты их всех уже знаешь, кроме Лиции.

– И все? – Он был в шоке. – Только мальчик?

– И Тилли, женщина, которая смотрит за Тайгом со дня его рождения. И Борт, конечно. – Она улыбнулась, вспоминая свою угрозу говорить о нем на шоу.

– Конечно. Ты это серьезно?

– Я же говорила тебе, что я затворница. Неудивительно, что она так нервничала на банкете.

– Когда ты была замужем, все было так же? Она покачала головой, но не выдала себя.

– Нет, тогда все было иначе.

– Тайг помнит своего отца? – Он говорил очень тихо, потягивая кофе в уютной кухне.

Она снова покачала головой.

– Он не мог его помнить. Его отец умер до его рождения.

– О Боже, Кейт, как это было для тебя ужасно! – Он смотрел на нее с состраданием. Она никогда не думала об этом.

– Это произошло очень давно.

– Ты все это время была одна?

– Нет. Меня навещала Фелиция.

Вот в чем дело. Невыносимое одиночество. От этого такая грусть в глазах, которую он заметил раньше.

– А семья, Кейт?

– Только та, которую ты видишь.

И все. Это намного больше, чем есть у некоторых, больше, чем есть у него. Ему исполнилось тридцать семь, а он по-прежнему был один.

– Ты права, Кейт.

– Что?

– Съездим завтра на денек в Санта-Барбару. – Он непременно хотел подчеркнуть, что поездка именно на день. Если бы он только намекнул на что-то большее, она немедленно отказалась бы. Кейт задумчиво кивнула, глядя на него, как бы взвешивая, стоит ли.

– Хорошо, поедем.

Кейт легко нашла дом по карте, которую ей нарисовал Ник. Она не позволила ему за ней заехать – ей хотелось быть самостоятельной. До дома было всего полчаса езды, но времени для размышлений оказалось достаточно. Она и сама не знала, почему согласилась приехать к нему, кроме того, что он ей просто нравился. С ним было так легко. Накануне он пробыл у нее почти до одиннадцати, и она чуть не уснула прямо на кушетке, сморенная усталостью; а он, уезжая, просто скромно поцеловал ее в щеку.

Они провели чудесный вечер, разожгли камин, и он приготовил попкорн для Тайга; мальчик показал ему свой новый ковбойский костюм, от которого Ник пришел в восторг.

– Где ты такой раздобыла?

– В гостинице.

Другие покупали нефриты и банные халаты, а она порадовала сына подарком, о котором мечтает любой мальчишка.

– Жаль, что я не твой ребенок.

– Благодари Бога, что тебя миновала эта участь. Я монстр. Спроси Тайга. – Тайг только хмыкнул и забросил пригоршню попкорна в рот.

– Совсем маленький и очень милый монстр. – Он хотел ее поцеловать, но не делать же это при мальчике. Кейт это не понравилось бы. Он многого хотел от этой женщины. Ее любви, а еще больше – всю ее без остатка, с ее сыном, с ее нежностью, мудростью, дружбой и пониманием.

С самой первой встречи она была ему небезразлична, иначе он не стал бы ее разыскивать и привозить эту идиотскую пластиковую туфельку. Он был добр к Тайгу, беспокоился о ее настроении, стремился больше узнать о ней. Она должна следить за своими чувствами, напоминала Кейт себе, подъезжая к указанному адресу в Санта-Барбаре. Ник Уотерман слишком наблюдателен.

Перед ней возник белый дом с аккуратной черной отделкой и красивыми бронзовыми украшениями. Над входом висел каретный фонарь. Бронзовая чайка на двери выполняла роль молоточка-стучалки. Чайка расправляла крылья, чтобы постучать, и затем складывала их на спинке. Дом стоял на небольшом холме у озера, над которым склонились три грустные ивы. Это здание резко отличалось от простенького дома Кейт, но, несмотря на свою красоту, было в каком-то смысле лишено тепла.

Ник открыл дверь – босой, в старых джинсах и выцветшей майке, подчеркивающей цвет его глаз.

– Золушка! – Его лицо засияло от радости при виде гостьи.

– Я должна была надеть туфельку для доказательства?

– Ладно, поверю на слово. Заходи. Я только что красил навес.

– Похоже, ты слишком стараешься для своих хозяев. Она вошла вслед за ним в дом, обставленный в строгом стиле девятнадцатого века. Все верно, она не ошиблась – красиво, но без тепла. Тем более жаль, потому что жилище Ника было наполнено массой красивых вещей.

– Да нет, просто мне доставляет удовольствие возиться здесь. Парень, которому дом принадлежит, никогда не вылезает из Лос-Анджелеса. Вот и копаюсь здесь, когда есть время.

Он покрасил навес в бледно-голубой цвет, а в углу нарисовал двух летящих чаек.

– Не хватает облаков, – деловито заметила Кейт.

– Ты о чем?

– Облака. У тебя есть белая краска?

– Да. Вот она. – Ник улыбнулся, глядя, как она закатывает рукава рубашки. – Ты можешь испачкаться, Кейт. Хочешь, я принесу что-нибудь из моего старья?

Он был слишком серьезен, а Кейт все время подшучивала над ним. Она и так надела на себя все старое, чтобы поваляться на пляже. Не забыла и про бикини на всякий случай. Она вовсе не была уверена, что захочет купаться.

– Как Тайг?

– Спасибо, хорошо, тебе от него привет. Уехал ни свет ни заря смотреть своих козочек; Он, видишь ли, это любит.

– Мальчику было бы хорошо иметь свою лошадь, – буркнул Ник, продолжая рисовать очередную чайку.

– Он тоже так считает. Уж не хочешь ли ты ему подарить ее? – пошутила она, но сразу пожалела о своих словах, едва взглянула на него. – Ник, я ведь только пошутила. Серьезно, только посмей. Я борюсь с Фелицией уже два года.

– Она кажется мне разумной женщиной. Хорошо бы познакомиться с этой твоей Фелицией. Сколько времени ты ее знаешь?

– О, много лет. Мы познакомились, когда я демонстрировала модели... – Кейт вдруг осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.

– Ты думаешь, я не знал? – улыбнулся он ей из своего угла. – Послушай, детка, я ведь продюсер и сразу могу определить, кто манекенщица, кто балерина, а кто поднимает тяжести на помосте тяжелоатлетов.

– Я поднимала тяжести, – сказала она, глядя на него с улыбкой и показывая свои мускулы.

Он весело засмеялся.

– Великолепные облака ты рисуешь, Золушка.

– Тебе нравятся? – Она была польщена.

– Конечно. Особенно у тебя на носу.

– Знаешь, меня бросает в дрожь при мысли, что Уэйнберг узнает о том, что я когда-то была манекенщицей. Он бы захотел продать и мое тело ради рекламы.

– Вот как, моя девочка. Ах ты, цыпленочек. – Он притворно заквохтал, а Кейт пригрозила ему мокрой кистью.

– Ты что, осуждаешь меня за то, что я не хочу участвовать во всей этой чехарде? Я не вписываюсь во все это безумие, Ник.

– А кто вписывается? – Он сел на перила и посмотрел на нее. – Я скажу тебе другое, детка, ты здесь не на своем месте. Тебе придется когда-нибудь покинуть свою деревню.

Она задумчиво кивнула:

– Я понимаю. Но это так трудно...

– Не так уж трудно, как ты думаешь.

Она покачала головой, удивляясь, откуда он все это знает и насколько хорошо понимает ее потаенные мысли.

– Выход из заточения имеет свои преимущества, не так ли? Она рассмеялась:

– Безусловно.

– Хочешь есть?

– Не очень. А ты? Я могу сбегать на кухню и приготовить что-нибудь, если хочешь. – Они уже закончили работу и единогласно пришли к выводу, что создали истинное произведение искусства. – Надеюсь, владелец одобрит твои усовершенствования. Он должен был бы платить тебе большие деньги за то, что ты здесь живешь.