Даниэла Стил - Сезон страсти

– Это ты подговорил Стю? – спросила она с недоверием.

– Я... – Конец. Он выдал себя. Но врать не было смысла. Он поклялся никогда больше не вмешиваться. – Да. Извини, мне не надо было... – Но она вдруг рассмеялась. – Кейт?

– Негодяй. Так это ты! Я все приняла за чистую монету, подумала, что мой издатель организовал для меня это турне, чтобы я...

– Все так и было, но они не были уверены, что ты согласишься, пока я не убедил Стю. Ты сможешь летать из Бостона и Вашингтона ко мне в Нью-Йорк.

– А Чикаго? – Она продолжала смеяться. Слава Богу!

– И Чикаго тоже? – спросил он с удивлением.

– Ну да.

– Вот ретивые, правда?

– Знаешь что? Ты сумасшедший. Ты знал об этом, когда вернулся вчера вечером домой? – Ее дом был теперь их общим домом.

– Каюсь, знал.

– И давно ты был в курсе их планов?

– С понедельника. Джаспер сообщил.

– Колоссально.

– Так что ты собираешься теперь делать? – спросил он с любопытством. – Я имею в виду, не заедешь ли мне в глаз, когда я вечером появлюсь у тебя на пороге.

– Ты уверен, что хочешь услышать это по телефону? – спросила она голосом Мата Хари, и он тоже рассмеялся.

– Ладно, разберемся на месте. Ты поедешь со мной?

– У меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответила Кейт. Он помолчал, потом твердо сказал:

– Нет, у тебя нет выбора. Ты мне очень нужна, Кейт. Попроси Тилли остаться с Тайгом.

– Кстати, он принял твое приглашение на уик-энд и хочет взять с собой Джоя.

– Замечательно. Я бы не возражал, даже если бы он взял с собой Кинг Конга. Повторяю вопрос: я хочу знать, едешь ли ты со мной в Нью-Йорк?

– Да, черт побери, да! Ты счастлив?

– Очень. – Оба они улыбались.

– И я еще должна участвовать во всем этом рекламном дерьме?

– Конечно. – Ник, казалось, был шокирован. – Я несу ответственность за свои слова. И я верну тебя в шоу Джаспера.

– Мне это надо? – Лежа в постели, она широко улыбалась в трубку.

– Да, надо.

– Эй, Ник?

– Что, любимая? – ласково ответил он.

– А ты никак не можешь приехать домой?

– Сейчас?

– Угу.

У него накопилась гора работы, надо было столько всего организовать... Но как отказать любимой женщине?

– Хорошо, дорогая. И он приехал.

– Кейт?

– М-м? – Она спала рядом с ним в самолете. Последние несколько дней прошли в Лихорадочной гонке. Она настояла на том, что едет «учить» в пятницу, потому что поездка в Кармел давала возможность походить по магазинам. Потом они все вмести, включая Джоя, провели уик-энд в Сайта-Барбаре, а в воскресенье вечером Ник забрал ее в Лос-Анджелес, чтобы оттуда уехать в понедельник. Впервые Ник не летел с Джаспером. Хотелось быть с ней наедине. Посмотрев на часы, он рассчитал, что они приземлятся в Нью-Йорке через час. Нежно поцеловал ее в волосы и спрятал ее руку в своей ладони.

– Миссис Харпер, я люблю вас. – Он сказал это скорее для себя, чем для нее, но она вдруг открыла один глаз и, зевая, взглянула на него с улыбкой.

– Я тоже люблю тебя. Который час?

– Два часа по нашему времени. Там пять. Мы прилетим в шесть.

– А потом что? – Она и не думала его об этом спрашивать и не ждала ответа. Вытянула перед собой ноги и посмотрела на кремовый костюм, ставший теперь таким привычным. – О Боже!

– Что?

Она в ужасе посмотрела на него огромными зелеными глазами, мерцающими в полумраке.

– Что-нибудь забыла сказать Тайгу?

– Нет, Лиции. Я забыла предупредить, что уезжаю. Если она позвонит и Тилли скажет ей, что я уехала в Нью-Йорк, Лицию хватит удар.

– Она не одобрит? – Любопытно встретиться с человеком, имеющим такое же важное значение в жизни Кейт, как и Тайг. Он с интересом посмотрел на Кейт.

– Лиция? Не одобрит? – Кейт тихонько засмеялась. – Она бы наградила тебя орденом Почетного легиона за то, что ты вытащил меня из «дыры», как она именует мой дом.

– Ты говорила ей обо мне?

Кейт медленно покачала головой. Нет. Сама не знает почему. Может быть, просто боялась, что исчезнет магия и она не сможет пережить такую потерю.

– Нет. Пока нет.

– Я бы хотел с ней познакомиться. Похоже, твоя Лиция сильная личность. Мне она понравится?

– Надеюсь. – А что, если нет? Кейт любила Фелицию и всегда будет любить, но она уже чувствовала, что втягивается в мир Ника. Теперь Ник занимал особое место в ее жизни.

Он посмотрел на нее и заметил, что глаза ее стали серьезными. Он прижал ее к себе.

– Иногда ты кажешься такой задумчивой, любимая. В один прекрасный день ты перестанешь так смотреть. – Когда у нее появлялся такой взгляд, он понимал, что она думает о Томе.

– Как?

– Как будто твой единственный друг собирается покинуть тебя.

– Ты уверен, что это не случится?

– Определенно.

Она почувствовала это по тому, как он еще сильнее сжал ее плечи, и ей стало очень спокойно, когда она снова закрыла глаза. Она была так с ним счастлива! Но это ведь могло длиться вечно.

Ничто не вечно в этом мире, что бы он ни говорил. Том тоже давал такие обещания. Но тогда у нее не было опыта, она не представляла себе, как быстро все кончается.

– Волнуешься из-за Нью-Йорка? – Ник хотел заставить Кейт вернуться в настоящее. Он улыбнулся, и она отвечала ему тем же сквозь полуопущенные ресницы.

– Иногда. Время от времени впадаю в панику и хочу спрятаться в туалете, а потом забываю, и мне делается любопытно.

– Хорошо. Заруби это себе на носу, – велел Ник довольным голосом. Они собирались остановиться в «Ридженси», всего в трех кварталах от отеля Джаспера. Джаспер предпочитал «Пьера», но Ник специально выбрал другое место, чтобы Кейт не чувствовала себя неловко. – Кстати, я заказал нам отдельные комнаты.

– Правда? – разочарованно протянула Кейт, и он рассмеялся.

– Не смотри на меня так, комнаты рядом, и мы сможем использовать одну из них под офис. Я подумал, так будет лучше, в случае если любопытный репортер сунет свой длинный нос и поднимет волну относительно того, что ты живешь со мной. А так мы просто в одном отеле. Удачное совпадение.

Кейт успокоилась.

– Когда ты успел так все продумать? Сперва хрустальные туфельки, теперь раздельные комнаты, чтобы сохранить мою незапятнанную репутацию, – есть что-нибудь, что ты упустил?

– Вот поэтому я столько лет продюсер в шоу у Джаспера, моя любимая. Такая это работа.

Но она понимала, что дело не в работе, а в нем самом. Они снова обменялись улыбками и стали смотреть в иллюминатор на город. Был еще яркий день, но уже появилась послеполуденная дымка.

– Кстати, будет жарко, как в аду. У тебя с собой много открытых платьев?

Она засмеялась, принимая бокал шампанского, который он взял для нее с проплывающего мимо подноса. Обслуживание в первом классе было изумительное; шампанское лилось рекой.

– Взяла, что могла. У меня не было времени для покупок. Кармел не Сан-Франциско, но она справилась неплохо. Когда они приземлились в Нью-Йорке, она поняла, какую жару Ник имел в виду. Она никогда не была в городе в разгар лета; горячий воздух обжигал, несмотря на то, что было шесть часов.

Ник договорился, чтобы у трапа их встретила специальная таможенная тележка и подвезла прямо к дверям аэропорта. Их вещи должны были быть отделены от остальных и доставлены в машину. Кругом толпилось много народу, всем было жарко, и люди выглядели усталыми и серыми, а не загорелыми, как в Калифорнии. Она едва дышала, когда оказалась в прохладе аэровокзала. Кондиционер во всю силу дул на разморенную жарой, усталую, потную толпу.

– Удивительно, как это еще никто не умер от пневмонии! Она крепче сжала руку Ника. Зрелище было пугающим и впечатляющим одновременно. Как посещение другой планеты.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ты когда-нибудь видела столько людей?

Она покачала головой. Ник все тщательно организовал, чтобы на нее не обрушилось все сразу. Они уже были у выхода из аэровокзала, где их ждал шофер.

Толпа вытолкнула их наружу, и они оказались в вакууме. Добела раскаленном и влажном, где нечем было дышать.

– Боже мой. – Было ощущение, что они в брюхе у слона.

– Красиво, правда? – Он широко улыбнулся, видя, как у нее округлились глаза, но шофер уже ждал у открытой дверцы машины с кондиционером, и Ник осторожно втолкнул ее внутрь.

Все шло быстро, как и было задумано. Уже через пять минут вещи лежали в багажнике, и они поехали в город. Оглянувшись, Кейт увидела через дымчатое стекло лимузина очередь на такси. Какой-то толстый таксист размахивал сигарой прямо перед носом потного конкурента.

Кейт рассмеялась:

– Сумасшествие!

– Как в цирке.

Вокруг шумел и бурлил огромный Нью-Йорк. Город казался намного спокойнее, когда она была здесь в семнадцать лет на пасхальные каникулы. Они останавливались тогда в отеле «Плаза», пили чай в «Палм Корт» и на площади под названием Роз-Мари. Казалось, это было тысячу лет назад. А Том ни разу не брал ее с собой в Нью-Йорк. Он ненавидел его и всегда останавливался за городом у друзей. Теперь она понимала почему. Это было не для Тома. И не для Ника тоже, но он справился блестяще. Оградил ее от всех неприятностей, даже от жары.

Она смотрела на непрерывный поток транспорта по дороге в отель. На Парк-авеню машины неслись как одержимые. Скрежет, грохот, визг тормозов, крики и снова скрежет. Шум действовал оглушающе даже в тщательно закрытом автомобиле.

– Как они это выдерживают?

– Понятия не имею. Либо не замечают, либо просто любят. Но самое безумное было то, что ей это тоже нравилось.

Неистовство и блеск, сверкание огней при сумасшедших скоростях. Ей вдруг захотелось вылезти из утробы машины и прогуляться по улицам, но она боялась, что, если скажет об этом Нику, он сочтет ее безумной. И неблагодарной. Он так старался защитить ее. А она сидит здесь и мечтает слиться с толпой.

Они приехали в «Ридженси», – и шофер передал Кейт из рук в руки швейцару, от которого ее тотчас забрал Ник и быстро ввел внутрь. Его там знали. Ник заполнил регистрационную карточку, и их сразу же проводили в заказанные номера. У нее был люкс, у него большой двойной номер с дверью, которая вела в ее гостиную. Они решили использовать его номер как офис, а ее – как их «дом». Чемоданы установили на специальные белые с золотом подставки, и Кейт оглянулась по сторонам, утопая в толстом пушистом ковре, потом со вздохом уселась на обитую розовым шелком кушетку. Все было изящно и очень мило. Похоже на английскую акварель. Из окна открывался прекрасный вид на южную часть города. Кейт снова осмотрелась, потом с улыбкой взглянула на Ника и вздохнула. Она чувствовала себя маленькой богатой девочкой, изолированной от грязи и шума и сумасшедших людей, к которым хотела присоединиться в их бесконечной гонке. Ник хорошо придумал, оградив ее от всего этого, но ей казалось, что он оградил ее и от удовольствия. Это безумие, конечно, но она так думала. Ей вдруг захотелось вылупиться из своей скорлупы и убежать от всех, даже от Ника... От прошлого... От Тома... От Тайга... От них всех. Она захотела быть свободной.

– Хочешь выпить?

Ник развязал галстук и с улыбкой посмотрел на нее. Он уже успел забронировать для них места в «Каравелле». Велел секретарше сделать это сегодня утром из Лос-Анджелеса. Столик был заказан на девять часов. Ник считал, что они не успеют проголодаться до этого времени. Это дало бы им время немного выпить и расслабиться, а может, еще раз выпить в баре отеля и потом отправиться на тихий обед. Но Кейт отрицательно качнула головой.

– Что с тобой, Золушка? Хочешь позвонить Лиции?

– Нет. – Она не хотела звонить даже Тайгу. Не сейчас.

– Тогда чем хочешь заняться? – Ник сел рядом с ней на изящную кушетку и обнял. Кейт рассмеялась, а он любовался загоревшимся в ее глазах огоньком. Нью-Йорк хорошо действовал на нее. Похоже, она вернулась к жизни. Даже быстрее, чем он предполагал. – Назови, что тебе доставит удовольствие, миледи, и сразу все получишь.

– Правда?

– Конечно.

– Отлично. Я хочу прогуляться.

– Сейчас? – удивился Ник. Несмотря на то, что было семь часов вечера, градусник показывал девяносто пять по Фаренгейту, и влажность приближалась к такой же цифре. – В такую жару?

Кейт возбужденно закивала, и он захохотал, откинув голову. Он понял. Кейт, годами прятавшаяся в своей скорлупе, вдруг вернулась во времена молодости и жажды жизни.

– Ладно, Золушка, идем. Ты не хочешь сначала переодеться? – Она с усмешкой затрясла головой и сразу стала похожа на своего сына. – В таком случае, – он протянул ей руку, и они встали, – вперед.

Это было именно то, что она хотела. Они бродили по Медисон-авеню, где заглядывали в магазины, потом по Центральному парку, где люди играли на траве, где летали мячи, вопили транзисторы, а рядом жужжали автобусы и усталые, украшенные цветами лошади, цокая по асфальту копытами, тащили двухколесный экипаж. Словно кто-то собрал все, что может двигаться – каждое лицо, каждую машину, каждый запах, каждый цвет, – и смешал все это в один город, называемый Нью-Йорком.