Даниэла Стил - Сезон страсти

– Да. Привычным образом. Не сомневаюсь, нам надо искать нашего маленького беглеца по дороге в Кармел.

Да. Она знала, что он прав.

– Я хочу поехать туда сам.

– Сейчас?

– Дам полисменам еще несколько часов и подожду тебя. Мы можем поехать вместе.

Она нежно улыбнулась, слушая его. Ник. В этом голосе была вся ее жизнь, от него веяло теплом домашнего очага. И она знала, что они найдут Тайга. Обязательно найдут. С ним все будет в порядке.

– Как станем поступать, когда мы его найдем? Нельзя допустить, чтобы это происходило каждые два дня.

– Я подумаю об этом в самолете. – Конечно, он был прав. Он всегда был прав – ив отношении ее поездки в Нью-Йорк тоже. Ей не следовало уезжать. Если бы знать заранее...

– Эй, Кейт... – У нее комок застрял в горле. Такой тяжелый день. – Детка, прости, что я тебе портил жизнь перед отъездом. У тебя и так впереди было много трудностей.

Теперь она зарыдала. На нее свалилось все сразу и переплелось, как в кошмарном сне.

– Ну, детка, все будет хорошо. Мы его найдем. Обещаю.

– Знаю. Мне не надо было сюда ехать.

– Тебе трудно?

Она кивнула и крепко зажмурилась, думая о Филиппе. Боже, вдруг Ник узнает? Она всего только поцеловалась с ним. Но... согласилась на свидание, намеченное на вечер. По крайней мере теперь она не придет. Вмешалась судьба. Она заставила себя вернуться к разговору.

– Да, трудно. Я... я только что видела своего отца.

– Сейчас? Так это с ним у тебя был ленч? – Ник был потрясен.

– Нет, он оказался в том же ресторане, что и я. Со своей новой женой, – добавила она едва слышным голосом.

– Твои родители развелись? – Он был поражен не меньше, чем она, хотя совсем не знал их.

– Нет, моя мать умерла. Он женился второй раз на очень молодой девушке, у них двухлетний сын.

– Вот дьявол! – Нику хотелось убить старика собственными руками.

Кейт взяла себя в руки и вытерла глаза.

– Это больше не имеет значения, Ник. Я уже успокоилась.

– Мы поговорим, когда ты вернешься домой. Позвони, когда узнаешь свой рейс.

Кейт позвонила и оставила, сообщение Тилли. Ник в это время разбирался с полицией, но новостей пока не было. Тилли пребывала в панике, но Кейт оставалась на удивление спокойной. Она не сомневалась, что Тайга найдут целым и невредимым.

Потом она написала записку Филиппу Уэллсу и оставила ее в конверте у дежурного. «Сожалею, что так получилось, но мне срочно пришлось вернуться в Сан-Франциско. Когда выйдет книга, я пришлю вам экземпляр. Постарайтесь меня простить за сцену в ресторане. Берегите себя и спасибо. Всего наилучшего, Кейт». Совершенно безобидное, нейтральное послание.

Ник ждал у выхода из аэропорта, вглядываясь в лица проходящих мимо пассажиров. Увидев ее, он кинулся навстречу. Кейт прижалась к нему на мгновение, а потом заглянула в лицо.

– Они нашли его? Он покачал головой:

– Нет, но мы найдем. Я хочу переключить внимание полиции на дорогу в Кармел. Похоже, они не понимают, как он туда стремится.

– Ты объяснил им?

Ник понял, что она имела в виду, и покачал головой.

– Я считал, что мне не надо этого делать. Мы сами его найдем.

– А если нет?

– Тогда позвоним в ФБР или куда-нибудь еще. Но мы найдем его. – Ник подхватил ее сумку, и они быстро направились к машине, почти не разговаривая между собой. Но ей было приятно снова чувствовать его рядом. Она глубоко вздохнула, залезая в машину. – Ты в порядке, детка? – Он посмотрел на нее, нервничая, и она улыбнулась.

– Конечно.

Он перестал возиться с ключами, медленно приблизился к ней и нежно прижал к себе:

– Извини за то, что я был такой свиньей. Просто я вас обоих чертовски люблю.

– О, Ник!

Она снова заплакала. Казалось, Кейт только этим и занималась весь день. Но за короткое время так много произошло!

– Я была сумасшедшей. Ты был абсолютно прав, у меня едва не началась звездная болезнь. Мне это только недавно пришло в голову. Деньги, развлечения, слава – все это ничего не стоит по сравнению с нашим счастьем.

– В славе есть и хорошие стороны, любимая. Не надо отбрасывать все безоглядно.

– Сейчас я как раз готова все бросить.

– Это глупо. Если бы не твой успех, мы никогда бы с тобой не встретились.

Он выпустил Кейт из объятий и завел мотор, а она удобно откинулась на спинку кожаного сиденья. Даже машина имела знакомый запах, как в родном доме, и в ней было полно их вещей. Теннисные ракетки, воскресная газета, которую они читали, разделив на части, только четыре дня назад. Как хорошо вернуться домой! Теперь они должны вместе найти Тайга. По дороге она рассказала Нику о своем отце.

– Не понимаю, как ты не дала по морде этому сукину сыну!

– Я не хотела.

– Он хоть извинился по крайней мере?

– В общем, нет. Пытался объяснить. Он считал, что будет «неловко», если он свяжется со мной, когда все это случилось с Томом. Я не знаю, любимый, это совсем другой, чужой мир. Он теперь живет в Нью-Йорке.

– Хорошо. Я сам убью этого кретина, если мы с ним когда-нибудь столкнемся.

Они долго молчали, и вдруг Ника осенило:

– А что, если поехать вдоль берега? Может быть, это как раз то, что нам нужно...

Кейт зажгла еще одну сигарету и дала ему. Казалось, они ехали целую вечность, хотя прошел всего час. А восемь часов назад у нее был ленч в Нью-Йорке. Только к шести часам они выехали на старую дорогу вдоль берега.

Вдруг Кейт потянула Ника за рукав.

– Где-то здесь... Сзади... Я увидела, как мелькнул желтый плащик. – Было уже довольно темно, но она могла поклясться, что это был плащ Тайга.

Ник развернулся и поехал обратно.

– Здесь?

– Где-то здесь, за деревьями.

Кейт открыла дверцу, выпрыгнула и вихрем помчалась сквозь колючки и листья к группе деревьев, где, как ей показалось, она увидела желтый плащ. Это в самом деле был Тайг. Он стоял и смотрел на нее, гадая, что она сейчас сделает. Кейт замерла на месте, потом очень медленно подошла к сыну и взяла его на руки. Она ничего ему не сказала. Ей не пришлось этого делать. Он тихо плакал, а Кейт гладила его по голове и благодарила Бога, что вернулась из Нью-Йорка и что Ник вспомнил об этой заброшенной дороге. Могло случиться все, что угодно. Она не позволяла себе думать об этом, пока летела в самолете. Но когда они мчались в машине, в душе невольно нарастал панический страх. Сейчас все уже осталось позади.

Она почувствовала, как сзади подошел Ник, обнял их обоих и тихо сказал малышу:

– Привет, Тайг, ты в порядке? Мальчик кивнул и посмотрел на Ника.

– Я хотел поехать в Кармел, но никто не останавливался. – Бедняжка. Он устал, замерз и наверняка проголодался. Когда он поднял глаза на мать, она увидела в них боль. – Я должен увидеть его. Должен. Он мой папа.

– Я понимаю, родной. – Она снова провела рукой по его волосам и кивнула. Но его глаза оставались грустными. – Я возьму тебя с собой, хочешь?

Ник удивился, но ничего не сказал.

– Поедем завтра. – Мальчик тоже кивнул. Никаких восторгов, никаких воплей радости. Они просто приняли решение.

Окончательное. Так же было, когда Кейт и ее отец пожали друг другу руки перед ее отъездом из Нью-Йорка. Окончательное решение.

– Что ты собираешься делать, Кейт? Хочешь вернуться в город или переночевать в Кармеле?

– А тебе не надо сегодня работать? Он покачал головой:

– Я снова сказался больным.

– Господи. И Джаспер не рассердился?

Ник покачал головой. Он разберется с ним, когда появится в офисе. Сейчас важно совсем другое.

– Нет, но я думаю, нам надо сначала сообщить в полицию. Надо же дать им знать, что мы нашли нашу пропажу!

Она кивнула и посмотрела на сына.

– Ладно. Давай переночуем в Кармеле.

Пути к отступлению не было. Ник остановился перед гостиницей, где когда-то Кейт останавливалась с Томом, но ей это было уже безразлично. Поздно. Слишком поздно. Тайг спал у нее на руках, и она взглянула на Ника. Хотелось сказать ему, как она его сильно любит... Ник долго не спускал с нее глаз и наконец улыбнулся. Но в голосе прозвучала тревога:

– Ты на самом деле собираешься его взять с собой? Она кивнула. Должна. Ради них всех, ради их будущего.

– Ты хочешь, чтобы я пошел с вами?

– Я бы очень хотела, но не знаю, как он тебя воспримет. Это смутит его, испугает. С него хватит и Тайга.

– Мне жаль, что тебе придется пройти через это.

– Все будет хорошо.

Он поцеловал ее, взял Тайга на руки и внес его в отель. Мальчик так и не проснулся. Они сообщили в полицию» что нашли ребенка. Ник спокойно договорился с лейтенантом о встрече в следующий понедельник. Он хотел уберечь Кейт от общения с социальными работниками и правоохранительными органами. Это семейное дело, но привлечение полиции дважды за последнюю неделю могло вызвать неурядицы. Он хотел все уладить, пока дело не вышло из-под контроля.

– Что они говорят? – Кейт нервничала, когда они пили чай в своем номере. Она только что опять проверяла Тайга. Мальчик крепко спал. Очевидно, проспит всю ночь. Он так выбился из сил, что даже не стал есть. Как и все они, он слишком много пережил за короткое время... Кейт с трудом подавила зевоту.

– Ничего особенного, сказали, что все в порядке. Не волнуйся. Тебе надо поспать.

– Я себя прекрасно чувствую.

– Оно и видно. – Она была серо-зеленого цвета, косметика вся слезла, тушь размазалась под глазами от слез. Ник сел рядом с ней на кровать и крепко прижал к себе. – Боже, как я рад, что ты вернулась, Кейт. Я до безумия волновался за тебя.

– Я думала, ты меня возненавидел, когда я уезжала.

– Да. – Он улыбнулся. – Но я передумал. Мы слишком любим друг друга, чтобы расстаться.

Боже, а она чуть не бросила его из-за этого ловеласа в Нью-Йорке! Страшно подумать, что в данный момент она могла лежать с ним в постели, если бы не вернулась домой. Благословенно бегство Тайга в Кармел! Она закрыла глаза, пригревшись в объятиях Ника. Лежать бы так всегда, ощущая рядом тепло его сильного, надежного тела...

Когда Кейт проснулась, наступило утро. Она огляделась по сторонам и страшно удивилась, увидев, что комната залита солнцем.

– Ник? – Он засмеялся с другой половины кровати. Он уже пил кофе. – Что случилось?

– Ты проспала, Золушка.

– Это забавно. – Она усмехнулась и потянулась. Он раздел ее накануне, когда она заснула.

– Да, забавнее не бывает. – Они обменялись игривыми улыбками, и она потянулась за его кофе.

– Где ты это взял?

– Мы с твоим сыном уже позавтракали.

– Когда?

– Минут сорок назад.

– Господи, который час?

– Около девяти.

Она кивнула, и оба немного приуныли, вспомнив, какое испытание ожидает их сегодня.

– Как Тайг?

– Все в порядке. Тихий. Только голоден был как черт.

Она наклонилась, быстро поцеловала Ника и пошла в другую комнату посмотреть на Тайга. Он спокойно сидел у окна в обнимку со своим мишкой. Она тихо подошла к нему и опустилась рядом.

– Привет, родной, как Вилли?

– Нормально. Он, правда, был немного голодный. Утром.

– Да ну? – Кейт улыбнулась и прижала к себе Тайга. Он был такой мягкий и теплый. Это напомнило ей время, когда у них никого не было, кроме друг друга. – Ты готов? – Мальчик знал, что она имела в виду, и только кивнул в ответ, крепко прижимая к груди Вилли. – Это не так интересно. Даже, – она повернула к себе его личико, – это может быть для тебя очень тяжело. Он совсем не похож на того, кто обычно называется папой, Тайг.

– Я знаю. – Глазенки у Тайга округлились.

– Он как мальчик. Но только большой мальчик. Не может даже ходить. Сидит себе в коляске на колесиках и ничего не помнит. – Она почти жалела, что не привезла его раньше, когда Том был загорелым и выглядел здоровым. Теперь он всегда какой-то усталый и несчастный. Тайгу будет трудно видеть его таким. – И я хочу, чтобы ты знал... – Она колебалась, стараясь побороть слезы. – Я хочу, чтобы ты знал... что перед тем, как это случилось, он тебя очень любил. Еще до того, как ты родился. – Кейт глубоко вздохнула и крепче прижала к себе сына. –Я хочу, чтобы ты также знал, что и я тебя очень люблю, всем своим сердцем, и... и если тебе будет тяжело, можно не оставаться. Обещаешь? Ты скажешь мне, если захочешь уйти?

Тайг кивнул и нежно вытер слезы с ее лица.

– Ник тоже пойдет с нами? Она посмотрела на него:

– Ты хочешь, чтобы он пошел? Тайг кивнул.

– Он пойдет?

– Ему нельзя видеть То... папу, но он может быть рядом.

– Хорошо. – Он умоляюще посмотрел на нее. – Идем скорее!

– Немного подожди. Я только выпью кофе и оденусь.

– Ладно, подожду.

– Я быстро.

Ник поднял на нее глаза, когда она вошла в комнату. Им предстоял очень трудный день. Но, может быть, он будет последним.