Даниэла Стил - Сезон страсти

– Ты хочешь съездить к Эдамсу и посмотреть, вдруг там есть новые лошади? – спросил Ник, но мальчик замотал головой.

– Нет. В парке лошади лучше.

– В Сан-Франциско? – с удивлением спросил Ник. Тайг решительно закивал. Кейт, улыбаясь, слушала их. Они переросли это место, оба. А ведь еще четыре месяца назад мальчик ни разу не бывал в городе. Ей вспоминалась его первая поездка в Сан-Франциско в июне... И что с ней происходило до этого...

– А ты о чем думаешь, Золушка? – Ник дал ей откусить от своего яблока.

– Я думаю о прошедшей весне. Никто из нас никуда не выезжал отсюда. И вдруг все пошло-поехало.

– Вот так.

– А что вы делали прошедшей весной, мистер Уотерман? – с усмешкой полюбопытствовала она.

– Не твое дело, – ухмыльнулся он в ответ, доедая яблоко.

– Что-нибудь непристойное?

– Думай, как знаешь, – сказал он тихо, щекоча ее шею. Они теперь меньше волновались, что Тайг за ними наблюдает. Он привык. Вдруг Ника осенило: – Тайг, хочешь поехать к Джою?

Но мальчик снова закачал головой. Он уже простился. У него новые друзья. Новая жизнь.

Они мирно провели остаток дня все вместе, как и накануне. Ник пожарил на рашпере бифштексы, которые они купили в городе. Вечером они сидели у камина и ели попкорн, как в те дни, когда Ник стал приезжать к ним из Лос-Анджелеса. И как в старые добрые времена, Кейт и Ник с нетерпением ждали, когда Тайг ляжет спать, чтобы весело мчаться в спальню, страстно желая поскорее заняться любовью.

– Ай-ай-ай, к чему такая спешка, – поддразнивал он, пока она целовала его бедра, игриво стаскивая с него шорты.

– Позвольте заметить, вы тоже не волокли ноги, мистер Уотерман, – заявила она, сидя с ним рядом на полу в лифчике и трусиках. Она как-то сразу помолодела и стала более раскованной после того, как они все вместе навестили Тома.

– Кейт, ты рада, что мы к нему съездили, правда? Она спокойно кивнула.

– Я чувствую, что освободилась от тяжкого груза. Мне больше ничего не надо скрывать ни от тебя, ни от Тайга. Все кончено. Я снова чувствую себя свободной.

– А что будет с ним? – Они еще не успели поговорить об этом, а Нику хотелось задать кое-какие вопросы.

– Что ты имеешь в виду, Ник? – спросила она ровным голосом.

– Я имею в виду, что теперь будет с Томом? Я понимаю, ты не можешь перестать к нему ездить после всех этих лет, но... это тебя изматывает, Кейт.

– Больше такого не будет. Я должна беречь себя для тебя и Тайга. Я ясно представляю себе, что с ним будет, когда я перестану к нему ездить. – Она немного помолчала и, опустив голову, посмотрела на свое обручальное кольцо. Затем бережно сняла его с пальца и крепко сжала в ладони. – Все кончено, Ник, я больше не буду так часто к нему ездить. Думаю, что Том этого даже не заметит. Может, только сначала, но у него отсутствует чувство времени. Если я буду навещать его раз в две недели, это его вполне устроит. И нас тоже. Как ты считаешь? – Она подняла на него глаза, открытые и ясные, без малейших признаков грусти.

– Я считаю, что ты замечательная женщина, и я люблю тебя, как никогда еще никого не любил в своей жизни. Я одобряю все твои решения, Кейт.

– Это мне и необходимо знать. Однако мы все равно не сможем пожениться, пока он жив. Я... я не могу так с ним поступить. Я понимаю, он бы даже не узнал, что я развелась с ним, но мне самой было бы плохо.

– Нам не нужны бумаги, Кейт, мы имеем друг друга, и это самое главное. Когда придет время, обязательно поженимся. А пока... – Ник, широко улыбнулся: она только что сделала ему подарок, о котором он так мечтал, – обещание выйти за него замуж, пусть и не скоро. Он посмотрел на нее с восторгом. – А пока, юная леди, я не требую от тебя брака. Подозреваю, совершишь этот смелый поступок лет эдак в девяносто.

– Что ж, почему бы и нет? – Кейт смотрела на него покорным взглядом несколько секунд, а затем с расстановкой сказала: – Но даже когда мы поженимся, Ник, я ни за что не позволю тебе принимать за меня решения. Однажды я это позволила Тому, и вот что из этого вышло.

– Понимаю. Думаю, мы с этим справимся.

– Я тоже. – Она опять смягчилась. – Но это не единственное, с чем нам предстоит справиться.

– Ну, с этим-то уж... – усмехнулся он, но она рассмеялась.

– Нет, развратник, я имею в виду Тайга. Ты имеешь на него невероятное влияние. Он ни в чем не противится тебе.

– Я думаю, что после встречи с отцом будет еще лучше.

– Возможно. Но ты проделал прекрасную работу, дорогой. Боюсь, тебе с нами было нелегко.

– Боже мой, какое признание. Скорее подай мне магнитофон...

– Заткнись. – Она стала игриво перебирать волосы на его груди. – Кстати, я сдаю дом.

– Какой дом? – Жизнь с Кейт была полна сюрпризов. Сначала он подумал, что она решила сдать дом, в Сан-Франциско и перевезти их в другое место.

– Этот дом, глупый. Он мне больше не нужен.

– Ты хочешь сказать, что отказываешься от своего козыря? От убежища, куда можно от меня сбежать?

– Я смотрю на это иначе, – поправила она его, притворяясь обиженной, но не удержалась и рассмеялась. – Так ты все понял?

– Не такой уж я тупой, как ты обо мне думаешь.

– Я никогда так не думала!

– Хорошо. Тогда скажи мне правду, почему отказываешься от дома. Ты собираешься навсегда расстаться с ним?

– Навсегда. Он нам не нужен. Нам здесь больше нечего делать. Эта часть моей жизни кончилась. – Лицо Кейт опять стало печальным. Она медленно разжала ладонь и посмотрела на обручальное кольцо, которое только что сняла с пальца. – Все кончено. Вот так.

Затем, не говоря больше ни слова, Кейт положила кольцо на стол, подошла к нему, протягивая руки, и вскоре забылась в его объятиях. Она больше ни о чем не думала. Кейт никогда еще не была с ним такой раскованной, как этой ночью. Она отдавалась ему так, как никогда раньше, как будто вырвалась из клетки. На следующее утро они тихо позавтракали вдвоем на кухне, потом разбудили Тайга и сообщили ему, что он уезжает вместе с Ником.

– Без тебя, мамочка?

Кейт ждала, что он будет протестовать, поэтому удивилась, увидев восторг на лице сына.

– Не вижу, чтобы ты расстроился, подлиза. – Но на самом деле она почувствовала облегчение. Эти несколько дней сплотили их маленькую семью.

– Сколько мы пробудем одни?

Ник рассмеялся, глядя, как загорелись глазенки Тайга от радостного предвкушения.

– Пока я не соберу все вещи в доме, Кстати, молодой человек, я хочу, чтобы ты просмотрел свои игрушки и решил, что оставляешь, а что хочешь забрать с собой в Сан-Франциско.

В кладовке и шкафах осталось не так много, но вполне достаточно, чтобы занять ребенка часа на два.

Все засучили рукава и начали паковать вещи, но уже после полудня Кейт осталась одна: Ник и Тайг, нагрузив доверху машину, укатили в Сан-Франциско. Как хорошо побыть дома одной! Кейт много размышляла, складывая вещи в коробки, которые они с Ником купили утром в супермаркете.

Он был прав: она прощалась навсегда с чем-то очень важным в своей жизни, оставляя этот дом. Да, она больше не хотела скрываться, не хотела держать про запас место, куда могла бы уйти от Ника. Раньше ей нравилось, что у нее есть это укромное гнездышко, но теперь оно ей было больше не нужно. Если она захочет проявить свою независимость, она всегда сможет это сделать при помощи слов, или долгой прогулки, или поездки на уик-энд, но только не возвращаясь туда, где в затворничестве прожила долгие семь лет, скорбя о прошлом. Больше скорбеть не о чем. Теперь она справилась бы и без бегства. Какое чудесное ощущение свободы!

Кейт трудилась три дня, освобождая дом. Кое-какие вещи она просто выкинула. Несколько коробок приготовила для Тилли и отнесла их в гараж. Потом собрала гору всякой всячины, чтобы раздать нуждающимся. Наконец все было сделано. И тогда она написала письмо хозяину, сообщая, что освобождает его дом, и просила подумать, не пора ли ему самому уже перебраться сюда. Дом хорошо послужил все эти долгие годы, пока она пряталась от людей. Она вспоминала, как была счастлива, когда поселилась в нем. Счастлива просто потому, что оказалась в стороне от ада, через который ей пришлось пройти, счастлива, что может просто лежать на траве и ощущать, как внутри ее бьется Тайг, и стала несравнимо более счастлива, когда он наконец родился и она принесла его домой.

Она молча постояла у окна спальни, вспоминая, как многие годы вот так же любовалась горами, держа Тайга на руках. А потом быстро развернулась и решительно вышла из дома.

– Эй! Я дома!

Было уже четыре часа пополудни, когда она приехала. Все были в сборе, даже Борт вилял хвостом, встречая ее в садике перед домом, когда она выходила из разбитой маленькой машины, взятой напрокат. Тайг громыхал по паркету на новеньких роликах, а Ник доставал из своего автомобиля какие-то бумаги. Все кинулись к ней с радостным смехом, поцелуями, объятиями. Ник так крепко прижал ее к себе, что она едва не задохнулась.

– Женщина, если ты куда-нибудь уедешь в ближайшие шесть месяцев, я сойду с ума и даже больше, я... – Он ухмыльнулся. – Я сожгу твою новую книгу!

– Только посмей! – Кейт посмотрела на него с ужасом. Ей не терпелось поскорее вернуться к книге, к которой не прикасалась уже несколько недель.

Они смеялись и шутили; Ник уговаривал Кейт немного отдохнуть, и Тилли, посмеиваясь, увела Тайга на улицу покататься на новых роликах. Через некоторое время Ник и Кейт бродили по кухне в банных халатах, готовя чай.

– Хочешь сегодня на шоу, Кейт? Она удивилась:

– В таком виде?

– Нет. Я полагаю, тебе следует одеться.

– Я имею в виду прическу и тому подобное, – сказала она, надувшись, а Ник сел на стул и расхохотался.

– Знаешь, Золушка, ты ведь живешь с продюсером этого шоу. Я хотел знать, не согласишься ли ты съездить со мной, чтобы не скучать во время записи.

– То есть не быть гостем шоу? – спросила она с удивлением, но глаза ее засияли.

– Ты что возомнила о себе? Что ты знаменитость?

– Черт возьми, да, мистер Уотерман. Я автор бестселлера!

– Неужели? – Он просунул руку ей под халат и через стол потянулся поцеловать ее.

– Ты невозможный! Но раз ты приглашаешь меня, – она посмотрела на него с улыбкой, – я с удовольствием составлю тебе компанию. Это никому не помешает?

Она играла пальцами по внутренней стороне его запястья, пока оно не покрылась гусиной кожей. Он поднял на нее потемневшие глаза.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, я сделаю что-нибудь более серьезное, чем то, о чем мы с тобой только что договаривались.

– Прямо здесь, на кухне? – Она усмехнулась. Так они вели себя в самом начале. И вот теперь у них снова наступил медовый месяц.

– Да, на кухне, Золушка. Я могу заниматься с тобой любовью в любое время и в любом месте всю оставшуюся жизнь. Я люблю тебя.

Кейт с огромной нежностью поцеловала его в губы, и они быстро занялись любовью прямо на кухне. Они радовались и смеялись, как два расшалившихся ребенка, наскоро накидывая халаты и делая вид, что пьют чай, когда Тайг пришел домой.

– Ты надел свой халат наизнанку, – прошептала Кейт, хихикая, но Ник загоготал еще громче, когда, посмотрев на нее, увидел, что у нее халат завязан через рукав.

– Ты запуталась!

Так продолжалось несколько недель. Подпольные встречи наверху, в так называемой мансарде, совместные неторопливые завтраки, походы с Тайгом в зоопарк. Они все время были неразлучны. Кейт почти всегда была с Ником во время съемок шоу, а он мирно сидел в своем любимом кожаном кресле, пока она работала над своей книгой. Они жили совсем как сиамские близнецы, и им это нравилось. Оба, конечно, понимали, что так не может продолжаться вечно, но в данный момент они имели то, что хотели. Друг друга.

– Как ты не устаешь сидеть здесь и смотреть, как я тюкаю свою глупую книжонку?

– Дорогая, зачем ты на себя наговариваешь? Зарабатывая такие деньги, ты не можешь писать глупые книжонки.

– Что послужило причиной столь неожиданного уважения к моему таланту?

– Твой последний отчет о гонорарах. Я видел его сегодня на твоем столе. Господи, что ты собираешься делать с такими деньгами? – Ник был рад, что у нее хорошо идут дела, зная, что для нее это имеет большое значение. Она могла дать Тайгу хорошее образование, покупать для себя вещи, делать подарки ему, Нику. Это означало ее независимость, и он понимал, как это для нее важно.

Кейт сидела на стуле, глядя на него и раздумывая, что бы подарить ему на Рождество. Остался всего один месяц.

– Между прочим, что бы ты хотел на Рождество? – Она зажгла сигарету и глотнула остывший чай.

– Ты знаешь, что бы я на самом деле хотел на Рождество?

– Что? – Она улыбалась широкой улыбкой, полагая, что знает ответ.

– Не смотри на меня так, старая развратница. Что бы я хотел, так это увидеть немного краски на твоем бледном лице. Поехали в Акапулько или еще куда-нибудь на праздники?