Даниэла Стил - Сезон страсти

– Не волнуйся, Ник. Она вернется. Кстати, она на машине?

Вопрос был праздный, но Ник вдруг взглянул на нее как-то странно.

– Точно! Она приехала домой на такси. Очевидно, оставила свою машину в центре.

Фелиции это не понравилось. Похоже, ей и в самом деле было дьявольски плохо.

– Выясни у нее самой, когда она вернется. Сделай одолжение, – она допила мартини и сидела с пустым стаканом в руках, – держи меня в курсе. Если она, не дай Бог, больна, я должна об этом знать. – Ник жалобно кивнул, и Фелиция встала. – Мне жаль, но я должна двигаться. За мной заедут в восемь, а у меня еще куча дел. – Она собиралась в консерваторию с каким-то новым поклонником.

– Да. Я позвоню тебе. – Он тоже взглянул на часы. – Проклятие. Мне надо через минуту уходить. У меня шоу.

– Наверное, она уже будет дома, когда ты вернешься. Фелиция потрепала его по плечу, когда он проводил ее к машине, и подумала про себя: интересно, какой он в постели. Красивый, сильный. Она давно поняла, что Кейт счастливая девчонка. Она подняла на него глаза и улыбнулась:

– Все будет в порядке. Черт побери, готовься стать папочкой.

– Господи, Фелиция, я был бы так счастлив!

– Только уж будь любезен – оставайся с ней рядом до конца. Я больше не перенесу присутствия при родах. – Но за грубой хрипотцой слышалось, что все-таки она перенесет. Ради Кейт.

– Не волнуйся, Лиция, на этот раз тебе не придется. Надеюсь.

Возвращаясь в дом, он вспоминал, как все это тогда было, и уверился окончательно. По дороге на работу у него было приподнятое настроение, только бы она была здорова. Пусть ведет себя как хочет. Как хочет.

В это время Кейт сидела на садовой скамейке и тихо плакала. Наконец она встряхнулась и вздрогнула. Захотелось домой, но не раньше, чем он уйдет. В двадцать минут восьмого она подошла к дому, поднялась по лестнице, разделась и легла в постель. Она была измучена. Проснулась она оттого, что Ник нежно тряс ее за плечо.

– Кейт? – Она открыла глаза и увидела, что за окнами темно. В комнате тоже царил полумрак. В дальнем углу горела только одна лампа, отбрасывая мягкий свет. – Привет, детка. – Он нежно погладил ей спину, и она снова закрыла глаза. Приятно было ощущать прикосновение его рук, но она все еще продолжала сердиться на него. Она вспомнила о том, что было, едва только начала просыпаться.

– Что тебе надо?

– Поговорить с тобой.

– О чем? – Она не хотела разговаривать и лишь прислушивалась, как потрескивает огонь в камине.

– Открой глаза.

– Уходи, – пробормотала она, пряча непрошеную улыбку, но он все-таки заметил. Нагнулся к ней и поцеловал в щеку.

– Перестань.

– Я хочу у тебя кое-что спросить.

Она открыла один глаз и, нахмурив брови, ответила:

– Только не надо снова об этом.

– Не об этом.

– Тогда о чем?

– Что сегодня случилось в «Саксе»? – спросил Ник, ласково глядя на нее, но не в силах спрятать тревогу в глазах. Весь вечер он не мог сосредоточиться на съемках шоу. Как ошпаренный несся домой, чтобы посмотреть, вернулась она или нет, и чуть не закричал от радости, увидев ее, свернувшуюся в клубочек под одеялом. Ему было не важно, что она его ненавидит; главное, она была дома, целая и невредимая.

Кейт не отвечала. Он спросил еще раз:

– Расскажи о «Саксе».

– Есть что-нибудь, чего бы ты обо мне не знал? – Кейт уселась на кровати. – Ты что, за мной следишь? – спросила она ошарашенно, но он покачал головой со слабой, полной раскаяния улыбкой.

– Нет, просто оттуда позвонили. Хотели убедиться, что ты нормально добралась до дома. Так что же случилось?

– Ничего.

– Но они сказали совсем противоположное.

– Хорошо. Мне стало дурно. Я слишком много съела за ленчем.

– Ты уверена, что в этом дело? – Он взял ее лицо в свои ладони. Ее глаза сразу наполнились слезами.

– А, по-твоему, Ник, что это было? – спросила она, успокаиваясь от прикосновения его рук.

– Я думаю, может быть... я надеюсь... – Он посмотрел на нее с такой нежностью, что у нее полились слезы, а он ласково улыбнулся. – Золушка, может так случиться, что ты беременна.

Он изучающе смотрел на нее, пока она высвобождалась из его рук.

– Почему ты считаешь, что я беременна? – Но так же, как у Фелиции раньше, у нее в глазах что-то мелькнуло, когда она стала что-то перебирать в памяти, сопоставлять события, потом вдруг посмотрела на него с покорной улыбкой. – Может быть. Мне это не приходило в голову.

– Правда, любовь моя? – спросил с надеждой.

– Вполне может быть. Господи, как я до этого не додумалась? – Кейт уже стало казаться, что у нее какая-то редкая болезнь. Она широко улыбнулась ему, и он поцеловал ее, а потом стал жадно трогать ее грудь сквозь рубашку. – У меня, должно быть, семь недель беременности. Это случилось в ту ночь, когда Тайг... не так ли?

– Я не знаю. Не слишком ли рано, чтобы уже почувствовать?

– Нет. Самое время.

– А не сделать ли нам на всякий случай еще одну попытку? – Она засмеялась, когда он лег рядом с ней в кровать. – Еще одну?

– Конечно. Почему нет?

Но у них не было такой необходимости. Она была беременна. На следующий день это подтвердил анализ.

– Ты уверена? – Ник пришел в неописуемый восторг, когда она повесила трубку после того, как узнала результат анализа. Медсестра сообщила ей эту новость тоном, лишенным каких бы то ни было эмоций. «Харпер? А-а, вот. Положительно». – Ты беременна?

– Да, беременна, и да, уверена. По крайней мере, так мне сказала медсестра. – Она обвила рукой его шею, и он весь просиял.

– О, Кейт, я люблю тебя!

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она. – Прости меня за Нью-Йорк. – Она хотела сказать ему это еще вчера, но не получилось.

– Не думай об этом. Ничего не случилось. Но если ты снова когда-нибудь туда поедешь, я пошлю с тобой вооруженную охрану. – Вдруг его лицо стало серьезным, и он, не выпуская ее из своих нежных объятий, твердо сказал: – Я не хочу, чтобы ты совершала какие-либо турне во время беременности. Ни в коем случае. Тебе ясно? Что с твоей новой книгой? Ты воздержишься от поездок? Твоей карьере не повредит, если ты подождешь несколько месяцев.

– Книга выйдет не раньше следующего года. Самое подходящее время. – Она улыбнулась ему и потрепала волосы. Он слишком серьезно ко всему относился. Она же не чувствовала такой нервозности, как это было во время первой беременности. Но ведь прошло много лет... Во всяком случае, ощущение было совершенно новое. Как хорошо, что с ней Ник. Она крепко прижалась к нему и несколько минут улыбалась своим мыслям. Потом он снова посмотрел на нее:

– Обещай, что будешь менее энергична, пока ты беременна.

– Менее энергична в чем?

– Кейт, пожалуйста... – Больше всего на свете он хотел этого ребенка. Она это понимала.

– Успокойся, дорогой. Я обещаю. – В это время рядом зазвонил телефон. Она посмотрела на него с усмешкой. – Может быть, они передумали.

– Скажи им, что уже поздно. Нас это вполне устраивает. Кейт улыбнулась ему и сняла трубку. Ее лицо сразу помрачнело.

– Привет, Стю. – Она почувствовала, как напрягся Ник.

– Это сюрприз. Когда?.. Я не знаю. – Она посмотрела на Ника и улыбнулась, а он уже впал в панику и принялся ходить из угла в угол с выражением отчаяния на лице. Снова начинается. Уэйнберг и его чертовы поездки!

– Ты обещала!

– Успокойся! – прошептала она, закрыв трубку ладонью, стараясь не прерывать разговора с Уэйнбергом. И наконец неопределенное «посмотрим».

Ник не выдержал и стал вырывать у нее трубку, но она крепко держала ее в руках. Тогда он заорал:

– Скажи ему, что человек, которого он собирается эксплуатировать, беременный, а свое треклятое турне он может засунуть себе в задницу!

Кейт улыбалась во весь рот, не отдавая ему трубку.

– Прости, Стю. – Она ласково посмотрела на Ника, и его лицо просветлело, когда он услышал, что она сказала дальше. – Передаю дословно. Он считает, что ты пытаешься его эксплуатировать, а он беременный. И очень нервный. – У Ника выкатились глаза, и он сел, ухмыляясь, на кровать. – Нет, он сказал, ты можешь затолкать свое турне себе в задницу. Именно так он и сказал... Отлично. Я ему передам. – Она повесила трубку и стояла, глядя на Ника. – Ты слишком волнуешься, мистер Уотерман.

– Ты испорченная девчонка, Золушка. Тебе это когда-нибудь говорили?

– До этого утра никогда. Кстати, когда я получу вторую хрустальную туфельку? – спросила она с улыбкой, садясь к нему на колени.

– Когда ты дашь мне обещание не участвовать ни в каких турне и не изматывать себя, пока длится беременность. Если ты мне все это пообещаешь, то получишь от меня все, что пожелаешь.

– Ловлю тебя на слове.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Вопрос? Мне показалось, что это приказ. – Она нежно провела рукой у него за ухом.

– Я серьезно, Кейт. Для меня это очень важно.

– Для меня тоже. Но ты не должен принуждать меня. Доверяй мне хоть чуть-чуть.

– Только если это не касается твоей работы и нашего ребенка. – Он слегка нахмурился. – Тебе не будет трудно управляться с двумя детьми, Кейт?

Она покачала головой, некоторое время ничего не отвечала, а потом сказала:

– Нет, не трудно...

– Неужели ты собираешься... Но она не дала ему договорить.

– Нет, и не буду этого делать. – Она прижалась к нему. – Я хочу твоего ребенка, Ник. Тайг – совсем другое. Он всегда был только моим. Мне никогда не приходилось делить его ни с кем, ни тогда, когда я его ждала, ни когда он родился, ни после... Мне не с кем было его делить. А с этим ребенком у нас все будет иначе.

– Включая то, что мы не женаты, – добавил он несколько смущенно. – Вам с Тайгом это будет очень тяжело?

– Конечно, нет. Тайг слишком мал, чтобы обращать внимание на такие вещи, а мне все равно, что скажут. Кроме того, в один прекрасный день мы с тобой поженимся. – Она посмотрела на бледную линию на левом пальце, где до недавнего времени было обручальное кольцо. – Пока это не имеет никакого значения. А для тебя? Я имею в виду твое шоу. Это может быть проблемой?

Она не могла думать только о своей репутации, но он уже усмехался ей в ответ.

– В этом сумасшедшем доме, где я работаю? Ты шутишь? Они бы непременно решили, что мы чудаки, если бы поженились и завели ребенка. Но знаешь, о чем я вчера подумал, – он вдруг смутился, но все-таки осмелился высказать свою идею до конца, – если это беспокоит тебя или Тайга, мы можем всем говорить, что женаты. Кто узнает, что это не так? Мы могли бы сказать, что уехали и тихо поженились где-то в другом месте. А потом... позже... сделаем это на самом деле.

Но Кейт уже решительно качала головой.

– Нет. Я этого ни за что не сделаю, мистер Уотерман.

– Почему?

– Потому что, когда мы наконец поженимся, я не хочу где-то скрываться и прятаться, а хочу сделать это со всей помпой, шумно и весело. Пусть весь мир узнает. Как тебе это?

– Знаешь что, Золушка?

– Что? – спросила она с такой же широкой улыбкой, как у него.

– За это ты получишь свою вторую хрустальную туфельку. Она ухмыльнулась и прильнула губами к его губам в долгом нежном поцелуе.

– Ты догадываешься, как сильно я тебя люблю, Николас Уотерман?

– Хочешь пойти наверх и доказать мне?

– В любое время, мистер Уотерман. В любое время!