Я помню, как до боли сжалась моя челюсть. Мел всегда давила на меня, желая, чтобы я больше зарабатывал и общался с ее подругами и их мужьями. Я чертовски устал от всего этого. - Прости, Мел, - тихо добавил я искренне, но твердо. - Я просто потерялся где-то в этой жизни, созданной нами... – Мне было нечего добавить. Эти слова, пожалуй, как нельзя лучше отражали глубину моего несчастья.

Я молча сидел и смотрел, как она пытается что-то сказать. Эмоции сменяли друг друга на ее лице. Боль, злость, разочарование, замешательство. В конце концов, мы прошли через многое. Я работал учителем в старшей школе в небольшом городке Саттонс Бей, в штате Мичиган. Мел временно заменяла отсутствующего преподавателя, в надежде что ее со временем возьмут на постоянную должность в этой же школе. Мы поженились еще в колледже и купили наш первый дом - четырех спальное ранчо на тихой улочке, основную часть стоимости которого оплатили ее родители. Я возражал, было неудобно брать что-то у них, но Мел настояла, и я сдался.

Но в какой-то момент наша мечта стала рушиться у нас на глазах. Ее злило то, что приходилось ждать появления постоянной вакансии в нашем маленьком городке, и она все чаще стала заводить разговор о переезде в другой город. Раздражение накапливалось день за днем, и вскоре мы стали больше ссориться, чем любить. Спустя два года разногласий я, наконец, пришел к печальному умозаключению, что невзгоды не всегда заставляют людей сплотиться, порой они лишь усиливают разлом в отношениях, пока ты не осознаешь, что одной любви не всегда достаточно.

- Я сегодня останусь в отеле, - сказал я и встал, взяв свой чемодан, который заблаговременно оставил за креслом возле двери.

- Рид...

- Это к лучшему, Мел, и мы оба это знаем, - ответил я, чувствуя невероятную усталость, охватившую все мое тело.

На мгновение я подумал о том, что возможно эта искра между мной и Оберн, вернувшая меня к жизни, лишь плод моего больного воображения. Возможно, я испытывал эти чувства, потому что мой брак разваливался на части, и мне просто хотелось отвлечься.

Но я знал, что это не так. Планета словно остановилась, когда наши взгляды встретились в переполненном классе два дня назад. Последние три года будто стерлись из моей памяти. Я чувствовал, что мое сердце бьется в три раза быстрее каждый раз, когда она смеется. И что самое главное, меня охватило до дрожи пугающее ощущение того, что моя душа наконец-то нашло свою половинку.

Глава 3

Еще не было и девяти утра, когда я налил себе вторую чашку кофе и устроился на маленьком балкончике, с которого открывался прекрасный вид на старый деловой район города. Я снимал маленькую однокомнатную квартиру на центральной улице в отреставрированном доме в викторианском стиле.

Достав телефон из кармана, я открыл рабочую почту и сделал глоток бодрящего кофе, нежась в лучах утреннего летнего солнца. Студенты часто писали мне в предрассветные часы, как правило, не успевая с очередным заданием и прося об отсрочке. Но я был крайне удивлен, увидев письмо от Оберн. Сгорая от любопытства, я тут же открыл ее письмо с темой “НУЖНА ПОМОЩЬ!”

Меня приветствовала длинная несуразица беспорядочных предложений. По всей видимости, она испытывала так называемый писательский срыв. Мне было знакомо это чувство – в какой-то момент работы над книгой ты понимаешь, что проще спрятать голову в песок, чем написать еще хоть слово.

Вновь пробежавшись по полным сумбура строчкам, я представил Оберн, пишущую мне это отчаянное письмо в три часа ночи, если верить времени отправления. Улыбаясь, я внезапно осознал, что меня приятно волнует сама мысль о том, что она думала обо мне этим утром. И в этот момент мне отчаянно захотелось ее увидеть. Мне хотелось смотреть, как ее темные волнистые волосы переливаются золотисто-каштановым цветом на солнце, разлетаясь на ветру. Боже, как же я мог раньше не замечать, насколько сильно она меня привлекает?

Пару минут я думал над тем, чтобы пригласить ее на чашечку кофе и обсудить все тяготы творческого кризиса, но вскоре мне в голову пришла идея получше. Я должен понимать, куда заведет меня эта дружба... точнее нас. И это совершенно невозможно.

Успокойся. Помнишь, о чем мы говорили? Пиши о ЖИЗНИ, в частности о том, как ты ее ЧУВСТВУЕШЬ.

Я нажал “Отправить” и, прежде чем успел прочитать следующее в списке письмо, раздался звук, оповещающий о новом входящем сообщении.

Не могу. Пожалуйста, мне нужна помощь. Ничего не выходит. Вдохновите меня.

Вдохновите меня. Господи Иисусе, что она хотела сказать этим? Мои пальцы дрожали, пока печатал вопрос, волнующий меня больше всего на свете.

Как я могу вдохновить тебя?

Тяжело дыша, я нервно потирал подушечки пальцев друг о друга в ожидании ее ответа. К счастью, долго ждать не пришлось.

Дайте мне хоть что-то.

- Что-то? - пробормотал я вслух, опуская телефон на колени и размышляя над ее словами. Я просидел так около пяти минут, но ее имя на экране моего телефона было подобно сигнальному огню, не давая сосредоточиться. Внезапно я подумал о том, что ей не стоило писать мне на рабочую почту. Не то чтобы в наших письмах было что-то криминальное, но некая двусмысленность все же присутствовала.

Прежде чем я успел дважды подумать, я отправил ей короткий ответ.

Напиши мне сюда - reedwrites@vmail.com.

Я ждал бесконечно долго, бездумно просматривая другие письма и проверяя утренние заголовки новостей, прежде чем, наконец, не сдался и не налил себе третью и последнюю чашку кофе. В свою защиту скажу, что это были маленькие чашки, по крайней мере, так я говорил своему врачу. Я устроился за столом в углу гостиной, когда мой телефон снова завибрировал от нового сообщения. Умирая от любопытства, я открыл свой личный почтовый ящик и увидел письмо, которого так сильно ждал.

Это я, пишу вам сюда.

Я улыбнулся, читая ее ответ. У меня появлялась зависимость от ее фраз - в них всегда чувствовался игривый сарказм и некая острота. Мне не терпелось снова увидеться с ней.

Отлично. Ты занята сегодня вечером?

Я напечатал это и прежде чем все хорошенько обдумать, нажал кнопку “Отправить”. Только потом я испугался возможных катастрофических выводов, которые она может сделать, прочитав мой ответ.

***

- Должна сказать, меня немного волнует, как эта встреча - здесь, наедине с вами, - отразится на моем моральном облике. - Легкий ветерок принес веселый голос Оберн, и я обернулся, чтобы посмотреть на нее. Умопомрачительный вид заката над озером был ничто по сравнению с тем, как сияли волосы Оберн в лучах заходящего солнца, ласкающего ее нежную кожу. Я буквально потерял дар речи.

Быстро сняв старую лодку, которой я редко теперь пользовался, с крыши своего “Blazer”, я встретил ее на полпути у Каменного Мыса.

- Умница. Безопасность превыше всего. – На моих губах появилась кривая усмешка. - Забирайся, - сказал я, протягивая ей руку. Одна ее бровь на долю секунды вопросительно приподнялась, когда она шагнула ко мне. Приподняв ноги одну за другой, Оберн медленно сняла свои поношенные Chuck Taylors и переступила через край опасно пошатывающейся лодки.

- Я могу Вам доверять? - прошептала она, затаив дыхание, и встала рядом со мной. Наши руки все еще были соединены, легкий ветерок развивал ее волосы, которые цеплялись за грубую щетину на моем подбородке. Она пахла как цветы сакуры после легкого весеннего дождя, с нотками жимолости и лаванды. Я закрыл глаза, медленно вдыхая и выдыхая ее сладкий запах. Он успокаивал меня, унося в далекое безопасное место под вуалью звездного неба, где не было ни боли, ни разбитых сердец.

- Ты можешь доверить мне свою жизнь, - прошептал я, опьяненный ее близостью. Мое сердце билось так сильно, что готов поклясться, она слышала его стук на расстоянии тех нескольких дюймов, что нас разделяли. Мой взгляд опустился на ее слегка раскрытые губы и на танцующий на ветру мягкий локон, который щекотал ее ключицу и шею. Наконец, она улыбнулась и отпустила мою руку, ставя вторую ногу в лодку.

- Готов, капитан? - Я подождал, пока она сядет, прежде чем оттолкнуть лодку от берега и запрыгнуть внутрь.

- Прохладно, - заметила она, потирая ладони друг о друга и смотря на горизонт.

- Прости, надо было сказать тебе взять толстовку. - Я поморщился, молясь о том, чтобы ветер не был слишком сильным. Прохладный бриз может сделать наше путешествие через бухту довольно скверным. Я смотрел, как она, опустив руку, пускает рябь по воде. Едва заметная улыбка тронула ее губы, и в этот момент она выглядела так, будто ничто в мире ее не волнует. Должен сказать, я откровенно ей завидовал.

Лодку стало слегка покачивать, я взялся за весла и начал грести. Знакомые ощущения наполнили мое тело. Я наслаждался легким жжением в бицепсах и напряжением в мышцах брюшного пресса. Гребля была одним из моих любимых видов физических нагрузок. Меня никогда не привлекали спортзалы - я любил природу. Мне нравилось бывать в лесу и я чертовски любил воду, поэтому проводил на воздухе все свое свободное время.

- Разве безопасно находиться здесь... на лодке? – донесся до меня ее шепот сквозь ветер. Карие глаза Оберн были широко раскрыты, а на лице читалось явное волнение.

- Я делал это сотни раз. Ты в порядке?

- Да, должно быть катание на лодке - не совсем мое. Надеюсь, у Вас есть пакет, - засмеялась она, доставая сигарету из пачки. - Хотите? – спросила Оберн, протягивая мне помятую коробку.

Ощутив острое желание затянуться, я удивился.

- Предпочту разделить твою, - ответил я и почувствовал, как желудок стянуло узлом, разум замолчал, а от благих намерений не осталось и следа. Я хотел ее. Оберн всегда была для меня под запретом, но нас тянуло друг к другу несмотря ни на что. Да, я старше ее, да, я все еще ее преподаватель, который к тому же формально женат, но, черт возьми, как же я хотел овладеть ею. Больше того, обладать ею. Заставить ее кричать и умолять меня о большем. О чем, черт подери, я думал?

Легкая улыбка тронула ее губы, когда она зажгла сигарету, держа ее между губ. Сделав длинную затяжку, Оберн протянула ее мне.

- Положи ее мне в рот. – Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга.

- С удовольствием, - она метнула в меня полный страсти взгляд, прежде чем протянуть сигарету к моим губам. Я зажал ее между зубов, после чего обхватил губами и затянулся. Выпуская дым, я не сводил с нее глаз. Ее взгляд был прикован к моим губам. К моим внезапно пересохшим губам. Я выдохнул и высунул язык, проводя им по верхней и нижней губе. Ее рот слегка приоткрылся, и на мгновение взгляд Оберн встретился с моим, прежде чем она резко отодвинулась.

- Ты плохо на меня влияешь, - наконец произнес я.

- То же самое могу сказать и о Вас. - Она нервно рассмеялась, прежде чем сделать еще одну затяжку, глядя на темные волны, плескавшиеся за бортом. - Куда мы направляемся?

- К “Олд Мишин”, - ответил я.

- Правда?

- Конечно. Почему бы нет? - Мои мышцы приятно покалывало от напряжения.

- Но почему бы просто не поехать туда? – спросила она, пожимая плечами, и снова затянулась, задумчиво глядя на меня.

- Эй, паровоз, притормози. - Ее глаза расширились, прежде она покачала головой и вновь поднесла сигарету к моим губам, протянув свою изящную ручку, освещенную лунным светом. Я взял сигарету в рот, быстро затянулся и выпустил дым. - Что веселого в том, чтобы просто поехать? Ничего увлекательного. Ведь об этом ты меня и просила, правильно? Вдохновение? Вот оно, проживай и впитывай его, детка. - Ее смех наполнил пространство вокруг нас, заставляя меня грести быстрее. Мне не терпелось добраться до места и показать ей то, что было припасено у меня в запасе.

- Прекрасно. Я вся во внимании. Давайте, поразите меня. - Она взмахнула рукой, и это жест получился одновременно неловким и очаровательным.

- Повернись, - сказал я, указывая ей за плечо.

Голова Оберн повернулась и прежде чем ее волосы разлетелись на ветру, я услышал, как мягкое “ох” слетает с ее губ.

- Круто, правда? - Я замедлил движение весел по мере приближения к берегу длинного полуострова, устремленного в бухту. Расслабив руки, я почувствовал несвойственную мне усталость, обжигающую мышцы. Растирая шею и плечи, я смотрел, как она тушит сигарету и прячет окурок назад в пачку.

- Ощущение, будто мы на краю света. – Едва лодка коснулась песчаного дна, Оберн тут же спрыгнула в воду. Ее визг нарушил окружавшую нас тишину, стоило воде коснуться ее ног. Сопровождаемая взрывами моего смеха, Оберн торопливо бежала к берегу. Вода доставала ей до середины голени, но я не был уверен, что температура уже достигла комфортной для купания температуры.