Будто он видит больше, чем я хочу показать.

 — Расслабься, это просто минет в туалете ночного клуба, — пожимаю плечами я. — У любого мужика стоит при мысли об этом.

Я расстегиваю его ширинку и кладу руку на скрытый боксерами член, но его рука перехватывает мою, останавливая.

Подняв глаза, я непонимающе смотрю на него.

 — В моей жизни достаточно было подобного, так что ощущение новизны давно пропало, — его тон сухой и холодный.

И это задевает. Его слова ранят. Ранят, потому что он имеет власть надо мной. Потому что мне не все равно. И я сама в этом виновата.

Я позволила этому случиться.

 — Возвращайся к своим друзьям, Джейсон, — не глядя ему в глаза, роняю я, поднимаясь на ноги.

Хочу выйти, но он берет меня за руку, удерживая.

 — Поговори со мной, — просит он.

Я безрадостно хмыкаю, глядя куда угодно, только не на него.

 — Не хочу.


 — Почему? — допытывается Джейсон.

 — Потому что тебе не понравится то, что я могу сказать, — наконец пересилив себя и взглянув на него, тихо отвечаю я.

 — Сара, я уверен, что мне это не понравится, — четко проговаривая каждое слово, возражает Джейсон. — Но это не значит, что я не хочу этого услышать.

 — Ничего не получится, — внезапно притихшим голосом бормочу я, тряся головой. Толкаю дверь и, вырвав руку из пальцев Джейсона, выхожу из кабинки. Нас провожают удивленными взглядами девушки, поправляющие свой макияж у большого зеркала, но ни я, ни Джейсон не останавливаемся, пока не выходим из уборной.

Не оборачиваясь, я направляюсь к выходу — Джейсон не отстает, следуя за мной. Он не пытается остановить меня, или прикоснуться. Просто молча идет чуть позади, но я кожей ощущаю тяжелую энергетику, излучаемую ним.

Оказавшись на улице, я не замедляю шага и удаляюсь от клуба, подальше от толпы на тротуаре. Только когда расстояние от скопления людей у входа увеличивается, и нас никто не может слышать, он внезапно хватает меня за плечо, силой заставляя развернуться к себе.

Все терпение и понимание исчезло. Теперь он злой и раздраженный, и по стиснутым челюстям я понимаю, что он едва сдерживается.

 — Иди в машину, — приказывает Джейсон, едва разжимая губы.

Я не без удивления вскидываю брови.

 — Нет, я не стану.

 Только лишь его повелительный тон порождает во мне желание взбунтоваться.

 — Сара, не делай этого. — Он качает головой, тяжелым взглядом глядя в мое лицо. — Если ты не хочешь сцену здесь, перед всеми этими людьми — просто сядь в чертову машину.

Он не повышает голоса, но по всему видно, что он вне себя от гнева.

Я случайно замечаю, что кто-то уже снимает нас на телефон. И как бы мне не хотелось взбрыкнуть, я и правда, не хочу устраивать горячую сцену на людях. Поджав губы, я бросаю на него говорящий взгляд, что я обо всем этом думаю и иду к припаркованному Ягуару.

 — Отвези меня домой, — прошу я, когда авто набирает скорость.

 — Нет.

Он даже не поворачивает головы, отвечая мне категоричным отказом.

 — Джейсон, твою мать, отвези меня домой! — рычу я, распаляясь не меньше его.

 — Сара, просто заткнись нахрен! — рявкает Джейс, опаляя меня таким тяжелым взглядом, что я невольно вжимаюсь в спинку сиденья.

Он не просто злой, он в бешенстве. Руки так сильно сжимают руль, что я боюсь, как бы он не сломал его.

Я в недоумении — и чем я так разозлила его?

Посчитав, что ради своей же безопасности лучше молчать, именно это я и делаю остаток пути.

 В лифте мы все так же сохраняем отчужденность, но я чувствую, что он на грани и держится из последних сил.

Ну и что он собирается делать дальше? Полагаю, мне стоит беспокоиться.

Мои ноги немного слабые, когда мы входим в квартиру. Джейсон швыряет ключи на небольшой столик возле двери, и, не оглядываясь, уходит в гостиную.

Я в растерянности. Должна ли я пойти за ним, или лучше воспользоваться возможностью и уйти? Боюсь, тогда он точно сделает что-нибудь нехорошее.

 Все же я выбираю первое и следую за Ридом. Он стоит спиной ко мне, уперев руки в гранитную поверхность кухонной стойки и опустив голову. Слышу его неровное, частое дыхание.

 — Я хочу, чтобы ты сейчас сняла свое платье, пошла в спальню, легла на постель и взялась за спинку кровати, — обманчиво-спокойным голосом распоряжается Джейсон, вызывая во мне одновременно трепет волнения и отрицание.

 — Я жду! — резко торопит он, когда я не спешу следовать его приказу, и от неожиданности я вздрагиваю. — Если ты не хочешь говорить со мной, я просто буду тебя трахать, — с каким-то удовлетворенным злорадством произносит мужчина, оборачиваясь ко мне.

 — Пошел к черту! — не в настроении играть во чтобы он там ни задумал, отгрызаюсь я.

 — Сними. Свое. Платье, — цедит Джейсон, проговаривая каждое слово отдельно. Его челюсти сжимаются, а плечи от напряжения будто наливаются свинцом.

Что за муха его укусила?

«Разворачивайся, и уходи. Просто уходи», — кричит мой внутренний голос, но вместо этого я сдаюсь — прикрываю глаза и, взявшись за узкую юбку короткого платья, стягиваю его через голову, оставаясь в бледно-лиловом комплекте нижнего белья.

Ни один мускул не двигается на лице мужчины, только голубые глаза смотрят тяжело, подавляюще, словно гипнотизируют, подчиняя себе.

 — Ты знаешь, что делать дальше, — чеканит бесстрастным тоном.

Тяжело сглатываю, глядя в направлении спальни.

Джейсон на себя не похож — холодный и пугающий, и от этого у меня руки дрожат.

Мне страшно от неизвестности, но так же волнительно от предвкушения.

Он терпеливо ждет, пока я не двигаюсь с места, следуя в его комнату. Холодок пробегает между лопатками, когда я чувствую затылком его взгляд.

 В спальне я вновь испытываю сомнение, но речи о том, чтобы уйти нет.

Я чем-то слишком разозлила его, и хотя я не понимаю причину, это не только пугает, но и возбуждает.

 Ложусь поверх покрывала, вытягиваю руки над головой и берусь за хромированные прутья спинки. Время тянется слишком медленно, скоро появляется боль в натянутых мышцах, но я терплю.

В комнате так тихо, что слышу гул своего учащенного сердцебиения. Не знаю, сколько проходит времени — из-за ожидания и волнения ориентироваться сложно. Но вот дверь открывается и так резко захлопывается, что я едва не подскакиваю на месте.

Джейсон без всякого выражения смотрит на меня, в глазах едва ли слабый интерес.

Смешно, но, не смотря на мою многообразную сексуальную жизнь, я не привыкла к таким играм. И я так нервничаю сейчас, что мои ладони покрываются потом.

Джейсон кажется совершенно расслабленным, когда идет в ванную — я напрягаю слух и слышу, как выдвигается ящичек — а через минуту возвращается с наручниками в руках.

 Мои глаза распахиваются от ужаса.

Он обещал не применять на мне эти проклятые игрушки!

 — Не надо! — Мне кажется, я кричу, но выходит задавленный шепот.

 — Ты заслужила быть наказанной, Ангел. — Он качает головой с улыбкой, в которой нет ни грамма тепла.

 — Джейсон, ты не...

 — Заткнись! — грубо обрывает он, и я с паникой понимаю, что это не игра.

Он очень сердит и зол на меня.

Джейсон садится поверх моих ног, придавливая меня к кровати. Я опускаю руки, когда он хочет пристегнуть меня наручниками, действуя с силой, и я начинаю сопротивляться.

 — Джейсон, прекрати! — голосом, полным страха, кричу я, но он не слушает.

Он такой агрессивный, устрашающий и чертовски сильный.

Мои ноги зажаты, но я пытаюсь сбросить его, только тщетно, и после неравной борьбы ему удается приковать меня к кровати.

 — Пожалуйста, отпусти, — умоляю я, не в силах справиться с дрожью во всем теле.

Он молча мотает головой.

Я запрокидываю голову и резко выдыхаю.

 — Боже, ненавижу тебя! Ублюдок!

Паника стягивает свои границы плотным кольцом вокруг сознания. Сколько я смогу так продержаться, пока не начну сходить с ума?

 — Ему ты тоже готова была отсосать в том туалете? — игнорируя мои слова, безжалостно спрашивает он. Я опускаю глаза, когда на мой голый живот падает черная визитка.


 — Рылся в моей сумочке? Вот мерзость! — с отвращением смотрю на него, безуспешно дергая руками.

 — Скажи, если бы меня там не было, ты бы дала ему себя трахнуть? — Он грубо хватает меня за подбородок, наклонившись к моему лицу. — Признайся, что хотела ему отсосать. Представляла, как его член долбит твой рот?

 — Больной придурок!

Я приподнимаюсь и плюю ему в лицо.

Джейсон прикрывает глаза, потом опускается ниже и трется о мои трусики, вытирая лицо.

Воздух с шумом проскальзывает сквозь стиснутые зубы.

Чертов больной ублюдок, который доводит меня до помешательства!

 — Я от тебя с катушек слетаю, — будто озвучивая мои собственные мысли, выдыхает он,  а после целует меня сквозь трусики.

Вот же сволочь! Еще секунду назад мне хотелось убить его, а теперь сгораю от желания, чтобы он отымел меня.

 — Расстегни наручники, — делаю еще одну попытку, и едва не стону от того, как слабо звучит мой голос.

 — Чтобы ты опять захотела сбежать?

Он смотрит на меня с разочарованием, и мне это не нравится. Я втягиваю воздух носом, и облизываю пересохшие губы.

 — Джейс, это слишком. — Мой голос едва слышен. Я смежаю веки, чувствуя липкое касание щупалец паники и глубокого, засасывающего ужаса.

Я не могу контролировать свое тело, совершенно беспомощна и он может сделать со мной все, что захочет, полностью наплевав на мое желание. Он может причинить мне боль, унизить, растоптать, и нет ничего, чтобы его остановило, если он пожелает.

 Джейсон закидывает мою ногу себе на плечо. Твердые губы касаются кожи с внутренней стороны бедра, и следом тут же ощущаю, как несильно сжимаются зубы.

 — Блядь, Сара, ты пробралась так далеко. Ты будто под моей кожей, — бормочет он, прокладывая дорожку поцелуев вверх по бедру, и я чувствую его горячее дыхание между ног. — Как тебе удалось? Я ни черта не понимаю.

Он резко выдыхает, подтягивается и упирается лбом в мой живот.

 — Когда ты говоришь, что ничего не получится — я хочу крушить все вокруг.

Я почти не слышу его. Уши будто заложило, и сумасшедшее биение моего сердца ударяет по барабанным перепонкам. Я хнычу, выкручивая руки с такой силой, что металл наручников врезается в кожу запястий.

 — Пожалуйста, не надо...


Всхлип словно в полубреду срывается с губ, и слезы выступают на глазах. Я верчу головой, поднимаю колени, пытаясь сбросить Джейсона с себя.

Это даже больше не он. Мужчина, который хочет навредить мне. Он подавляет меня, показывая, кто здесь хозяин и он непременно сделает мне больно, просто чтобы доказать это.

 — Сара.

Слышу, как мое имя раздается с тревогой в его голосе. Джейсон рывком поднимается, с беспомощной растерянностью глядя на меня.

 — Не делай этого, — бессвязно бормочу я, захлебываясь в рыданиях, разрывающих грудную клетку.

Джейсон срывается с места, исчезает в ванной и почти сразу возвращается, торопливо расстегивая наручники ключом. Как только мои руки освобождаются, я резко сажусь на постели и закрываю ладонями лицо. Мои плечи дрожат от беспрерывного плача.

 — Сара, пожалуйста, поговори со мной, — испуганно просит он.

Внезапный прилив тошноты сбрасывает меня с кровати, и я мчусь в ванную, едва успев нагнуться над унитазом, как мой желудок выворачивает. Когда внутри ничего не остается, я приваливаюсь к стене, сжавшись в комок оголенных нервов.

 Джейсон с настороженностью подходит ко мне, опускается на корточки рядом. Его глаза с тревогой наблюдают за мной. Протянув руку, он с осторожностью касается моего плеча, но я резким движением сбрасываю ее.

Не глядя на него, я кое-как поднимаюсь и, подойдя к раковине, пускаю холодную воду. Умывшись и прополоскав рот, я стою с опущенной головой, крепко схватившись за края раковины.

Если я не буду держаться, то просто упаду.

 — Что он сделал с тобой? — хрипло спрашивает Джейсон и его голос звучит так, будто ему больно говорить.

Я прикрываю глаза и с шумом выдыхаю — я забыла дышать, и опомнилась, только когда в груди запекло.

 — Они, — к своему удивлению, вдруг отзываюсь я. — Их было трое. Я не знаю, сколько это продолжалось, я была связана и в полубессознательном состоянии. Очнулась под каким-то деревом у дороги.

На удивление, мой голос сухой, совершенно лишенный эмоций. Слезы высохли, пульс успокоился. Внутри разлилось странное немеющее тепло.