– Это не я с ним, а он со мной. Пришел, позвал. Сказал, что ты уехала. Вот мы за компанию и сходили.

– Так ты даже не знал, что я пропала? – изумилась Юлька. Оказывается, никто и не переживал! Он даже не заметил, что ее нет! А она-то размечталась…

– Пропала? – усмехнулся Вадик. – Куда может пропасть женщина? Только к мужчине. Ну-ка, признавайся, у тебя в городе кто-то есть?

Судя по тому, что его эта мысль веселила, ревновать Вадик не собирался. Но додумать и всячески обмусолить эту догадку Юлька не успела. Он подхватил ее на руки и потащил в дом.

И все сразу стало неважно.

Какая ерунда – все эти условности. Главное, что сейчас любимый рядом.


– Слушай, малыш. – Вадик пружинисто вскочил с кровати и стал медленно одеваться, давая Юльке возможность полюбоваться своим телом. – У меня проблемы.

– Какие? – встревожилась Юлька. А еще обрадовалась возможности быть ему полезной. Вдруг она посоветует Вадику что-нибудь умное или просто чем-то поможет?

– Финансовые. Я тут одному барыге денег должен. Немного, но у меня сейчас столько нет. Ты мне не одолжишь тысяч пять евро?

Бессмысленно моргая, Юлька пыталась перемножить услышанную цифру на курс, но банальность просьбы настолько ее подкосила, что мозг объявил забастовку и отказывался заниматься математикой.

– Юль, – Вадим потыкал молчавшую любовницу в бок, – ты живая?

– Да. А почему ты так много должен?

– Я должен больше, но не хватает мне «пятерки». Так что, одолжишь? С отдачей. – Он смотрел на нее без улыбки, и Юле стало нехорошо – зябко, муторно…

– У меня столько нет, – промямлила она.

– Неужели? – усмехнулся Вадик. – Ты же книжки пишешь…

– Стихи, – уточнила Юлька.

– Да какая на хрен разница? – Он склонил голову набок и разглядывал съежившуюся под простыней соседку. – Ты же говорила, что хорошо зарабатываешь, а сюда вы приехали для разнообразия, чтобы от цивилизации отдохнуть. Забыла?

Все свое хвастливое вранье Юлька вспомнила в подробностях. Кто же мог предположить, что эта меркантильная муть вынырнет столь неприглядным образом.

– Денег жаль? – мрачно произнес Вадим. – Считаешь, что я не отработал? А давай я у твоего мужа попрошу? Я тут за него отдуваюсь, пусть компенсирует.

Юлька стрелой вылетела на улицу, запутавшись в простыне. Там ее вырвало.

Через полчаса умытая и одетая Юля, стуча зубами от озноба и пошатываясь от головокружения, обещала Вадиму непременно найти требуемую сумму.

– Уж постарайся, – усмехнулся Вадим.

Подлецом он не был. В глобальном смысле. Он не воровал, не обижал слабых, не хамил пожилым и в школе исправно сдавал макулатуру. И Юльку, как бы она ни изображала оскорбленную невинность и пионерку, сжигаемую на костре, Вадим изначально не собирался использовать. Просто так сложилось, что у Юльки деньги имелись, а ему сейчас надо было разобраться с долгом. И что такого в том, что произойдет некоторое перераспределение материальных средств? Он же не на совсем будет брать, а на время. Он бы даже вернул потом, отыгрался и вернул. А эта фифа аж тошнить побежала. Актриса погорелого театра!


Иногда с женщинами было очень тяжело. То есть Вадик пытался, чтобы было просто, а они сопротивлялись и городили на ровном месте баррикаду из проблем, из-за которой и удовольствия-то было не видно. Женщины удивительным образом умели усложнять жизнь себе и окружающим. Вот, например: твоя дама сломала ноготь. И что? Ну отгрызи остатки и жди, пока новый вырастет. Не зуб же! Ах, оказывается, ты тупой и не понимаешь элементарных вещей! Мы не пойдем сегодня в ресторан, хотя платье куплено и столик заказан! Почему? В таком виде нельзя выйти из дома – вечер все равно будет испорчен. И попробуй пойми, почему нельзя выйти из дома без ногтя. Ладно, ногу сломала, и то на костылях вполне можно допрыгать. А ноготь-то каким боком повлияет на настроение и возможность выйти в люди? Ты тупой кретин – все же будут смотреть и обсуждать: ах, у нее нет ногтя!

Именно поэтому мужчины женщин просто боятся, а намек о женитьбе воспринимают как попытку без суда и следствия бросить в заключение, где какая-то фурия будет постоянно держать его в напряжении и запугивать нелогичными требованиями, удовлетворить которые может лишь шизофреник, мыслящий с дамами на одной волне. Более податливые и мягкие экземпляры идут по пути наименьшего сопротивления, соглашаясь на все озвучиваемые милым созданием глупости.

Пожизненная каторга Вадику была не нужна, поэтому и к Юльке он отнесся как к приятному приключению, не более. Но даже это «приключение» изо всех сил пыталось теперь испортить ему жизнь. Казалось бы, в чем проблема: дай в долг! Нет! Ах! Ох! Как это низко, подло, гадко!

Он и мужа-то приплел от злости. Разумеется, ни к какому соседу он идти и закладывать гулящую супругу не собирался. Что он, дурак? Еще сам же и огреб бы от этого хлюпика. Мужья, даже самые физически недоразвитые и жалкие, действовали на пределе человеческих возможностей, когда дело касалось их жен. В этом Вадик уже имел несчастье убедиться. Вероятно, наличие рогов впрыскивало в организм излишек адреналина, он и помогал рогоносцам бежать быстро, бить больно и орать громко. Вадим был оскорблен в лучших чувствах, поэтому и брякнул глупость про Диму.

Как постель делить, так он, видите ли, любимый и родной, а как деньгами помочь, так нет.


Выскочив веселым козликом из машины, Рома схватил в одну руку торт, в другую цветы и погарцевал домой.

– Здравствуй, Ромочка! – встретила его у лифта соседка, испытующе глядя на джентльменский набор. – Никак Валя вернулась?

– Обещала, – пугливо соврал Рома, до сего момента и не задумывавшийся о том, что кроме чокнутой Караваевой существуют бдительные соседи.

– Ну-ну, хорошо. А то не дело, когда такой молодой и красивый один остается. Уж вы, мужики, такие хулиганы, – погрозила пальцем старушка и, игриво хихикнув, двинулась к себе.

– Я не такой! – подобострастно крикнул ей в спину Роман, решив открыть дверь своими ключами. Если сейчас бабка увидит Катю, то разговоров будет на остаток лета, и их отголоски непременно докатятся до Валентины.

Но дома было пусто и тихо.

Пробежавшись по комнатам, он приуныл и стал названивать своей белокурой практикантке в надежде провести вечер с пользой. Трубку Катя не брала. Бессмысленно покружив по квартире, Рома плюхнулся на диван и затосковал. Но были еще варианты.

– Ладно, пойдем на охоту, – решил не унывать брошенный всеми Фуфаев и скрутил с пальца обручальное кольцо, которое с тихим звоном шмякнулось на пол и укатилось под диван.

Пришлось идти за шваброй, с помощью которой из-под мебели были извлечены клубы пыли, кусок погремушки, кольцо и непонятная тряпочка. При ближайшем рассмотрении тряпочка оказалась мужским носком. Но не Роминым. Это он знал точно, поскольку носок размера эдак сорокового был с пальцами на манер перчатки.

– Нормально, – опешил Роман, брезгливо разглядывая находку.

Предположить, что кто-то позарился на Валю, было сложно, ведь супруга въехала сюда уже беременной, после чего родила и просто физически не могла вставить в свой плотный домашний график постороннего мужика в перчатках на ногах! Может, это тестя? Но представить Валерия Николаевича в этой ерунде не получалось. У него могли быть носки с дыркой, с заплаткой, но никак не эти пижонские ласты.

Аккуратно упаковав странную находку в пакет, Рома спрятал добычу и отправился в ближайший бар.


Красивый мужчина редко бывает обделен вниманием дам, они слетаются на красоту, как мотыльки на свет. Несмотря на то, что и холостых мужчин, и одиноких женщин много, мужчины отчего-то продолжают оставаться в дефиците, а женщины постоянно чувствуют, как соперницы дышат им в затылок. Вероятно, проблема в том, что мужчины самоуверенны. Они даже и помыслить не могут, что рядом бродят конкуренты. Поэтому вокруг холостяков и условно женатых самцов витают флюиды, посылающие окружающим сигналы «я лучший», «я самый-самый», «я всем нужен», а за дамами чаще волочется цепь из позывных «лишь бы кого-нибудь найти», «только бы он меня не бросил», «у меня тут морщина, здесь седой волос, успеть бы вскочить в последний вагон». Причем мужчины вообще уверены, что их «последний вагон» – катафалк, а до момента упокоения они всегда будут в цене.


Рома тоже привык к тому, что дамы на него заглядывались. И для легкого флирта или необременительного романчика всегда найдется какая-нибудь бабенка, на окучивание которой не придется напрягаться. Очень удобно: дома жена, чистое белье, дочка подрастает, борщ в тарелке дымится, а где-то в каменных джунглях бродят дикие кошечки, ждущие своего охотника. И чем он не охотник? Поохотился – и домой, в пещеру, к очагу и мягкой, привычной супруге. И как здорово, что жена предоставила ему возможность отвыкнуть от семейной идиллии. Это правильно, муж и жена должны изредка расставаться, чтобы потом освежить отношения. Но для крепости брака необходим отдых. Рома, разумеется, не задумывался о том, что у Вали отдых довольно специфический, в обществе грудного ребенка, комаров и свекрови. Но каждому свое.


В баре было шумно и весело. Впрочем, как обычно. И девушек тут крутилось множество, на любой вкус. В последний раз позвонив Катерине и не получив ответа, он уверенно подсел к ближайшей блондиночке, стрелявшей глазками по сторонам и явно ожидавшей чьего-нибудь внимания.

Обрушив на добычу весь свой богатый арсенал обольстителя, а Роман любил охмурять девушек красивыми речами, на что когда-то и попалась Валентина, он заказал даме коктейль и изобразил печаль. На печаль и загадочность дамы тоже хорошо клевали. Сгорая от любопытства, подстегиваемого недомолвками, они жаждали утешить одинокого и всеми непонятого Рому, а заодно выяснить, что, собственно, у него стряслось. Бросить мужчину, не выслушав грустную историю его жизни, – это как посмотреть первую серию какого-нибудь сериала, а развязку пропустить.

Но сегодняшняя блондиночка на контакт шла плохо. Вернее, коктейль-то она выхлебала быстро и даже на Ромины речи рассеянно кивала, но, когда он перешел к заключительной стадии и стал сокрушаться об одиноких вечерах в пустой квартире, девица вдруг с сочувствием поглядела на него пьяненькими, затуманенными глазами и заботливо посоветовала:

– Жениться бы тебе, а то вон плешка уже просвечивает!

Когда мужчина пытается обаять даму, слово «плешка» сшибает не хуже ударной волны после взрыва. Оттолкнув недопитый бокал, Роман бросился в туалет к зеркалу. У него не могло быть никакой плешки! Он молодой красивый плейбой! Мечта женщин и первый парень на районе! Какая плешка?! Скособочившись, оскорбленный Рома пытался разглядеть свою макушку. Оттеснив парня, мывшего руки, он приседал, выворачивал шею и косил глазами так, что заболела голова.

– Слышь, дядя, – не выдержал парень, – ты меня охмурить хочешь или просто больной?

– Глянь, есть у меня лысина? – попросил Роман и нагнул голову, едва не боднув парня в живот.

– Ну? – не понял тот.

– Есть?

– Ну есть, а че?

– Да нету там ничего! – взвыл оскорбленный Роман.

– Мужик, не расстраивайся. Лысина – это сексуально. Тем более что у тебя не совсем лысина, а проплешина. Кругленькая такая. А вокруг волосы еще есть.

Шатаясь от постигшего его горя, Фуфаев покинул бар и поплелся домой. На остановке сидели и зазывно хихикали юные прелестницы. Завидев крупную мужскую фигуру, они добавили децибел в свое хихиканье и замельтешились активнее. Но Роман лишь мрачно мазнул по ним пустым взглядом.

Жизнь была кончена. У него появилась лысина.


– Таня, ты мне нужна! Срочно! – Юлька влетела в магазин, создав небольшие завихрения на повороте, от чего пиджаки пугливо закачались, а манекен в шляпе, зацепленный стремительной посетительницей, едва не грохнулся.

– Матвеева, аккуратнее, разгромишь тут все! – воскликнула Татьяна. – Что у нас опять? Кстати, ты мне тоже нужна. Советоваться будем.

– Да, – затрясла головой Юлька. – Причем немедленно. Только не здесь!

– А где? Я работаю, вообще-то! И обед у меня уже закончился. Ладно, пошли в подсобку. Олесь, постоишь пока одна?

Олеся великодушно кивнула.

Юлька производила впечатление не совсем вменяемой. Она краснела, бледнела, озиралась и периодически вздрагивала, как мышь, грызущая сыр в кошачьем питомнике.

– Что у нас? – заботливо поинтересовалась Караваева, печально вздохнув. Советчица из Юльки сегодня была никакая.

– Меня Вадим шантажирует, – сообщила подруга. – Денег просит, чтобы Диме не говорить.

– Много?

– Пять. Тысяч. Евро.

– Юль, ну и отлично! Зато теперь, надеюсь, ты его разлюбила. Видишь, как все грамотно сложилось. Если ты не передумала бросать Митю, то и пусть себе шантажирует…

– Я кредит взяла!

– То есть мужа мы не бросаем? Отлично!

Когда-то давно Таня читала статью на тему, как вести себя с человеком, находящимся на грани нервного срыва. Там очень подробно рассказывалось о том, что в любой реплике пострадавшего надо искать позитив и немедленно озвучивать найденные плюсы. Стороннему наблюдателю это сделать гораздо проще, нежели самому несчастному, плохо соображающему и вообще уверенному, что жизнь закончена. Юлька была больше похожа на человека не на грани нервного срыва, а уже за гранью. Татьяна даже боялась представить, что бы она сама испытывала в подобной ситуации. Но логика подсказывала, что когда на моральные терзания накладываются серьезные материальные проблемы, значимость последних перевешивает в разы, поэтому приходится переключаться со всхлипов на действия. Вот и Юльку сейчас следовало на эти самые действия переключить, пока она окончательно не спятила.