Смолчал.

— Неужто тебе плевать, даже если… в душе я тебя ненавижу за всё, что ты сделал мне, со мной? Даже если ты мне омерзителен? И хочу другого?

— Что ты несешь? — страх отчетливо начал раздирать его глаза, хотя и всячески сей гад попытался скрыть это.

Обмерла я, осознавая, что на самом деле эта (якобы) ложь — стопроцентная (жуткая, невероятная, но)…

— Правду, — поджала театрально губы и закивала головой. — Мишань, правду. Настоящую, неприкрытую. У меня есть другой, и я люблю его, и всегда любила. — Глоток сил для вранья, — и он меня любит. И я у него одна. И женится он на мне, в отличии от тебя. Так что я рада, — шаг ближе хватаю за локоть, но мигом тот отдергивается в сторону; заметно, как пытается держать себя в руках, чтобы не кинуться и не вгрызться мне в глотку, — я рада за вас с Ирой. Это — ваш шанс, не профукай. А тот, о ком я говорю, — мой.

— Я же тебе сейчас всеку, — едва слышно рычит, не моргая. Нервно, шумно дышит.

Ядовито (бесстрашно) улыбаюсь.

— Не веришь? А хочешь… прям сегодня вас и познакомлю? — резвый полуоборот в сторону «знакомого силуэта» (хвала богам, он еще здесь), киваю головой в тот бок. — Вон, ждет. Как раз приехал сегодня за мной, с пар забрать. Сейчас, наверно, звонить начнет, выспрашивать, где я.

— Лиль… — едва различимый шепот. — Лучше заткнись сейчас…

Наигранно вздернула бровями. А на лице жесткая маска идиотки.

— Ну, как хочешь. Раз не веришь…

Решительный рывок — и, едва не срываясь на бег, живо направляюсь в намеченную точку.

Дабл-страйк, суки. Дабл-страйк.

Мой давний супостат как раз беседовал около своей машины (облокотившись слегка на открытую дверь шофера) с каким-то незнакомым мужчиной. Боком ко мне, а потому не сразу заметит приближающуюся угрозу. Не слышен топот и за спиной — видимо, не спешит Ярцев за мной, не торопится прыгнуть в котел со смолой и кровавыми страстями.

Резвые движения — прорываюсь между собеседниками, уверенно обхватываю за шею Водителя.

— Лиля? — испуганно рявкнул тот.

Но игнорирую и тотчас впиваюсь страстным, больным поцелуем прямо в губы. Несмелое вздрагивание, попытки то ли обнять, то ли оттолкнуть — еще сам не решил, но миг — и невольно, коротко ответив на напор, отстраняет меня от себя. Ошарашенный, полный ужаса и триллионов вопросов, обрушивает взгляд мне в глаза.

Коварно, победно ухмыляюсь.

А вот и долгожданное участие — живо кидается к нам Михаил. Грубо ухватив меня за руку, тащит в сторону, освобождая себе путь (поддаюсь, но, запутавшись в ногах, едва не падаю). В момент взмах, попытка заехать кулаком в челюсть своему врагу, да только неудачно. Ловкие, четкие движения Водителя — и инстинктивно ушел в сторону, схватил за кисть и молниеносно заломил руку за спину ублюдку, повалил на землю, взгромоздившись сверху, прибив, прижав коленом, контролируя болевым приемом, — вздрагивает под тщетными попытками вырваться нападающего.

— Сука, убью! УБЬЮ ОБОИХ! — ревет, словно ополоумевший, Ярцев.

А я не в силах даже улыбку сдержать. Казалось, я только что воскресла.

В еще большем шоке, уставился на меня мой старый знакомый.

— ЛИЛЯ, б***ь, х**е тут творится?!

— Наряд вызвать? — внезапно отозвался незнакомый мужской голос.

— Да нет пока, — учтиво ответил своему знакомому (стоящему где-то за моей спиной), быстрый, короткий взгляд на того — и снова таращится на меня.

Поддаюсь: глаза в глаза.

— Ну? — злобно гаркнул, кивнул в мою сторону.

— Познакомить вас хотела, всё не знала, как это лучше сделать.

Закатил глаза под лоб Водитель, шумный вздох, закачал головой в негодовании.

— Отпусти, сука! — в очередной раз бранится спекшийся любовник, попытка столкнуть с себя противника.

Скривился, сковывая эмоции, мой «герой».

— Будешь рычать или махаться, — заломил еще сильнее его руку, причиняя боль в плечевом суставе — невольный, дикий вскрик жертвы. — Пристрелю, не глядя. Уяснил?

Торопливо запричитал Ярцев:

— Да понял, понял.

Поддается «знакомый» — разжимает хватку, резко отодвигается в сторону, давая свободу подонку.

Расселся мигом Михаил, дабы перевести дух. Еще секунды — и подрывается на ноги. Презрительный взгляд на врага (мигом), на меня (пристально, словно прожигая насквозь) и, проглотив брань, делает, в поражении, разворот. Морщась, скалясь, злобно чиркая зубами, уходит (явно изо всех сил стараясь не обернуться, не кинуться обратно — и не растерзать нас обоих на жалкие ошметки), но в глазах — искры: явно что-то задумал.

Выровнялся и Водитель, застыл рядом. Взгляд сверху вниз (в силу своего роста).

Закачал головой, нервно сплюнул на асфальт.

— Я, б***ь, и забыл, что ты — до такой степени ненормальная. Справку уже, небось, дали?

Не сдержалась и улыбнулась, пристыжено опустила ресницы. Стою, молчу.

— Ладно, — вдруг отозвался «товарищ» моего Водителя. — Вижу, разговор дальше у нас не склеится. Да и бежать пора. Но с этим-то что? Может, все-таки, ребят прислать?

Ухмыльнулся «Знакомый». Смолчал.

Нагло вклиниваюсь:

— Да что он ему сделает? Этот урод — конченный трус, крыса, шавка подзаборная, способная прессовать только баб.

Удивленно вздернул бровями Водитель, но не прокомментировал.

— Ладно, давай. Если что, звони.

— Хорошо.

Живо пожали друг другу руки — и «третий лишний» убрался восвояси.

Шумный вздох — внимательно, с вызовом вновь уставился мне в глаза мой судья. Молчит, выжидающе.

Отвечаю тем же: наглостью и самоуверенностью.

— Что? — не выдерживаю осуждения.

Рассмеялся язвительно.

— Действительно, чего это я?

Улыбнулась, опустила очи. Чувствую, что проигрываю — рдею от напористых волн смущения.

— Бывший, что ли? — наконец-то что-то по существу.

— Нет, будущий, — подло ехидничаю сквозь смех. Глаза в глаза. — Заманиваю так.

Усмехнулся Водитель.

— Что ж, рад помочь. А то, кем-кем, а Купидоном еще не был.

— Ты, главное, в себя не попади.

— А то что? — вдруг движение — ближе. И взгляд скатился от глаз к губам. Обмерла я, не дыша, пришпиленная испугом и осознанием (отнюдь неожиданного) происходящего. Тягучие мгновения выжидания — но всё увенчивается безучастием, пока и вовсе шум где-то рядом не заставил нас оторвать друг от друга взоры и повернуться на звук.

— Добрый день, граждане, — внезапно отозвался молодой человек в форме и подступил к нам почти вплотную.

— Добрый, — поспешно ответил Водитель, (невольно) раздраженно скривившись.

(молча киваю в знак приветствия)

— Старший сержант Артемов. Предъявите, пожалуйста, ваши документы.

(конкретно взгляд на моего «Знакомого»)

— А что, что-то случилось? — театрально удивился тот.

— Да… как бы было дело, разве не так? — не без ехидности, рассмеялся «непрошенный гость».

Невольно повела взглядом около. Так и есть. Через дорогу, у здания Мэрии, стоит, курит Ярцев, словно ни причем, но исподтишка пристально наблюдает за происходящим здесь (нет-нет, а все же бешено метает взгляды в нашу сторону). Ублюдок. Нашел же, кого натравить. Конечно, а кого, как не своих? Сам — ноль как мужик, так хоть другие похлопочут, и, если что не так, то уже те пострадают, а не этот гребанный, гнилой «царенок».

Зашуршал, захлопал мой Водитель по карманам, ища необходимое.

— Вообще-то, тот урод сам на него напал. И это была самооборона.

— Лиль, помолчи, — повелительно гаркнул на меня «знакомый» и бросил колкий, строгий взгляд. Обмерла, виновато опустив голову (наблюдая взглядом из-подо лба).

— Такое сойдет? — внезапно продолжил, протянув удостоверение с красной коркой.

Обомлел молодой человек, побелев, изменившись в лице.

Неуверенное, с опаской движение: несмело взять и заглянуть внутрь.

— Так точно, товарищ майор, — живо вытянулся, отдав честь. — Прошу прощение за то, что побеспокоил, и не смею Вас больше задерживать.

Коротко (одобрительно) кивнул головой Водитель, смолчал.

Еще миг сомнений полицейского, украдкой взгляд куда-то вдаль (туда, именно туда, к Мэрии, где и стоял Мишаня) — да пошагал прочь от нас.

Болезненный вздох (мой) — и осмеливаюсь на жуткий вопрос:

— Майор?

Улыбнулся «Знакомый», коварно так, загадочно и игриво вздернул бровью. Молча, коротко кивнул головой.

— И не сдал? — тяжело сглотнула лезвие страха.

Ядовитая ухмылка.

— Я же говорил, мне это неинтересно. Да и…. если помнишь, у меня своих забот хватало.

— А как же сознательность законопослушного гражданина, тем более в форме? — желчно.

— Да как и твоя, — невольно грубо вышло, шумный выдох. — Ладно, Лиль. Может…. куда поедем, и там уже пообщаемся, или… и дальше будем тут стоять, как идиоты, и раздражать твоего бешеного кавалера? Если только…. последнее — не единственная цель сего диалога.

Невольно вздернула подбородком я, уличенная в притворстве. Колкий, не без испуга и сомнений, прощальный взгляд на Ярцева — и несмело кивнула.

— Я еще не завтракала.

Глава 3

Любовники

(Л и л я).

Сесть в авто — и помчаться долой из пекла.

Небольшой столик в уютном кафе — и лица на расстоянии шепота.

Глаза (его, мои) пристально изучают до малейших деталей своего собеседника, лишний раз страшась моргнуть.

— Ну, что, — взволнованно сглотнул скопившуюся слюну, и все еще не в состоянии побороть странную улыбку. — Рассказывай, что ты, да как ты. Как Аня?

Помрачнела я враз, опустила взгляд (нервно сжимаю чашку кофе в руках).

— Что такое? — удивился, торопливо прошептал с опаской.

Глубокий, для равновесия (мой) вдох, и смело выстреливаю взором в хмурое, настороженное лицо оппонента.

— Да ничего.

Немного помедлив, продолжил:

— Всё так же молчит?

Подбираю слова, переворачивая тугие мысли (поморщилась от боли).

— Молчит.

Закивал головой (в поддержку своих каких-то скрытых мыслей), опустил на мгновение взгляд. И снова глаза в глаза, правда, напряжение немного спало.

— А ты… работаешь? Учишься?

Кривлюсь, вспоминая всю подноготною сих достижений.

— И то, и другое, — немного помолчав, решаюсь продолжить, ведясь на его интерес. — На втором курсе, в КГТУ. Водные биоресурсы и аквакультура.

Рассмеялся вдруг (на секунду спрятав взор).

— Прости, — хохочет.

Поддаюсь на настроение — (едва заметно) улыбаюсь.

— Куда была возможность, туда и поступила, — попытка оправдаться (хотя, без сомнений, и не обязана это делать).

— Ну да, прости, — виновато поджал губы.

И снова тишина, и снова мысли вперемешку, одна другую прогоняя.

— В общем, рад, — отважился уже на полноценную «речь» мой «Знакомый», — что всё у вас сложилось. Что, вопреки всему… получилось.

Словно выстрел.

Нервно, горько рассмеялась я, поперхнувшись столь жестким (пусть и не осознанным) сарказмом.

— Получилось?

Удивленно выгнул тот брови.

— Что? Что-то не так? — пристальный, с попыткой разгадать тайну бытия, взгляд в самую душу.

Скривилась я, а затем и вовсе гневно чиркнула зубами.

С вызовом глаза в глаза (руки замерли на столешнице, невольно сжавшись в кулаки).

— А тебя не смутило то, что в момент нашей первой встречи спустя столько лет… я тебе в морду плюнула, а не на шею кинулась?

Хмыкнул с лживой самоуверенностью и равнодушием (отчаянно пряча неловкость).

— Ну, я вот и… пытаюсь, подойти к этому, понять, что не так.

— Да что тут подходить? — злобно гаркнула; взгляд свысока, не скрывая обиду; немного подалась вперед. — Тут рубить надо как есть. Получилось, говоришь?… да них*я не получилось. Них*я хорошего. Ты не дал нам шанса — и мы облажались. Облажались, как только смогли, — пауза (не дождавшись его участия — лишь печальный, с повисшей на плечах головой, вид), отваживаюсь. — Знаешь, почему Аня молчит? Не тогда, а сейчас.

Кривится от предчувствия боли, но и подначивает осмелевшим взглядом.

— Да потому что СДОХЛА она, твоя Аня! А мёртвым особо не поговорить. То, что в первый раз не получилось, со второй попытки вышло на ура. Эта дура дождалась, пока мне исполнится восемнадцать и, утешаясь мыслю, что сей ублюдок, Ярцев, (тот, которого ты видел) спасет меня, позаботиться обо мне лучше, чем она сама, — сиганула, спрыгнула с крыши…