Сисси весело рассмеялась.

— Он не за мной постоянно наблюдает. И неужели ты не заметила, что он всегда хмурится, когда заходит речь о Руперте? И наконец… Не со мной же он флиртует, верно?

— Ты не в своем уме, — пробормотала Аннабел. Но ее сердце гулко застучало. Ах, если бы только Сисси знала!.. — Видишь ли, дорогая, он из тех мужчин, которые флиртуют со всеми молодыми женщинами. Кроме того, он, наверное, полагает, что мы сможем скорее отправиться в путь, если он поможет нам и присмотрит за Джорди. Ведь ему хочется быстрее приступить к осуществлению нашего общего плана… — Она не очень-то верила в то, что говорила, но пыталась внушать себе, что дела обстоят именно так.

Сисси прикрыла глаза и, зевнув, пробормотала:

— Думай как знаешь. Но я чувствую, что у тебя есть шанс, и ты не должна его упускать. Ты ведь не становишься моложе…

— Спасибо за напоминание, — пробурчала Аннабел.

— Не обижайся, дорогая. — Сисси снова зевнула. — Кто же тебе об этом скажет, если не я? — С этими словами Сисси погрузилась в сон.

Аннабел понимала, что ей тоже следовало поспать — ведь неизвестно, что ждало их на следующий день. Но мысли о поцелуях Джаррета мешали уснуть — она снова и снова об этом вспоминала.

Разозлившись на себя, она мысленно воскликнула: «Какая же я глупая! Веду себя как молоденькая девушка, чья голова забита беспочвенными романтическими мечтаниями. Ведь ясно, что ничего хорошего из этого не получится.

Лишь дурочки могут возлагать надежды на таких распутников, какой».

С этой мыслью она и уснула.

На следующее утро доктор сообщил им с Джарретом, что Сисси поправляется, но порекомендовал дать ей хотя бы еще один день отдыха, прежде чем снова отправиться в путь.

Казалось бы, эта отсрочка должна была огорчить Джаррета, но на самом деле больше всех огорчился Джорди. Когда они, повернув к лестнице, отправились завтракать, он пробурчал:

— Неужели нам придется торчать здесь еще целый день? Я ведь тут умру от скуки…

— Еще никто никогда не умирал от скуки, — заметила Аннабел. — Так что наберись терпения, Джорди.

— Мы с тобой, парень, еще денек поиграем в карты, — сказал Джаррет.

— Мне и это надоело, — ответил мальчик. Тяжело вздохнув, он сунул руки в карманы и начал спускаться по ступенькам.

— Джорди, не груби! — одернула мальчика Аннабел. — Ты должен поблагодарить его светлость за то, что он проводит с тобой время и играет с тобой в карты. Поверь, всем нам не нравится сложившаяся ситуация. Но приходится терпеть.

— Прошу прощения, сэр. — Джорди снова вздохнул. — А нельзя ли нам… немного покататься? Это было бы очень неплохо.

У подножия лестницы их встретил хозяин гостиницы. Взглянув на Джаррета, он проговорил:

— Надеюсь, ваша светлость, вы не испытывали неудобств эти два дня?

— Нет, сэр, ни в коем случае, — ответил Джаррет. — Скажите, здесь поблизости есть что-нибудь интересное, что могло бы поразвлечь молодого джентльмена? Стрельба, например, или, может быть, скачки… В общем, требуется какое-нибудь зрелище.

Хозяин гостиницы хмыкнул.

— Ведь сегодня рыночный день. Там частенько в такие дни забивают коров и свиней, — чем не зрелище?

Аннабел скорчила гримасу, и Джаррет, рассмеявшись, спросил:

— А есть что-нибудь другое?

— Да, милорд. На рынке имеются палатки с распродажей всевозможных товаров. Кроме того, там иногда появляется человек с аллигатором.

— Что такое аллигатор? — тотчас же спросил Джорди.

— Это экзотическое существо, обитающее в некоторых частях Америки. Огромная чешуйчатая ящерица. — Понизив голос, Джаррет с серьезнейшим видом добавил: — Но они очень опасные. Не знаю, стоит ли нам так рисковать…

— Стоит-стоит! — закричал мальчик. — Тетя Аннабел, нельзя ли нам поехать и посмотреть на аллигатора? Ну пожалуйста…


После завтрака они отправились на Хай-стрит и вскоре оказались на рынке, где торговали всевозможными изделиями и пирогами. Джорди не пропускал ни одной палатки, но тетю и Джаррета ни на минуту наедине не оставлял, что вызывало у Аннабел недоумение. «Маленький неутомимый надзиратель», — думала она, с улыбкой поглядывая на мальчика.

Джаррет же, казалось, был чем-то озабочен, пожалуй, даже подавлен, и Аннабел почти не сомневалась: причина такого его настроения — разговоры с Джорди. Но что же такого мог сказать ему мальчик? Неужели проболтался, неужели рассказал про Хью? Но если так, то что мог наговорить малыш? И вообще, о чем они говорили все время? Не могли же эти двое играть в карты молча…

Человека с аллигатором они нашли не сразу. Но описание Джаррета оказалось довольно точным. Похожее на дракона чудовище превышало восемь футов в длину и имело огромные острые зубы весьма угрожающего вида (правда, пасть чудовища была стянута веревкой). Рептилию вел на цепи солдат с деревянной ногой; он сказал, что приобрел столь необычного питомца, когда сражался под Новым Орлеаном.

— Но тогда он был совсем крошкой, — рассказывал бывший воин. — Бедняга потерял мамочку под пушечным обстрелом. Я сжалился над ним и взял с собой. Он со мной уже десять лет. — Улыбнувшись, солдат взглянул на Джорди и спросил: — Хочешь погладить его, парень? Стоит всего шиллинг.

— Лучше я заплачу вам шиллинг, чтобы вы держали это чудовище подальше от мальчика, — проворчала Аннабел.

— Не беспокойтесь, он не причинит парню вреда, — ответил солдат. — Я покормил его, прежде чем вести сюда. Так что он сейчас не голодный. Да и пасть у него крепко завязана.

— О, пожалуйста, тетя Аннабел, разрешите мне его погладить? — взмолился Джорди. — Пожалуйста!..

— Что, если я поглажу его первый? — предложил Джаррет, протянув мужчине шиллинг. — А потом, Джорди, пусть твоя тетушка решает, дать тебе шанс или нет.

Джаррет наклонился и провел рукой по голове чудовища. Когда аллигатор в ответ лишь моргнул, Джорди снова повернулся к Аннабел.

— Тетя, можно и мне погладить? Ведь он же не кусается…

С перевязанной пастью, аллигатор выглядел вполне миролюбиво.

— Ладно, хорошо, — кивнула Аннабел со вздохом.

Вокруг солдата с аллигатором уже собрались зеваки, и Джорди очень старался всем показать, какой он отважный. Мальчик погладил чудовище по голове, потом, расхрабрившись, даже провел ладонью по хвосту.

Передав солдату еще один шиллинг, Джаррет повернулся к Аннабел и с улыбкой сказал:

— Вот видите? Ничего страшного.

Она молча кивнула и задумалась. Всего три дня вместе, а уже друзья. Как жаль, что отец Джорди превратился в мрачного пьяницу. Увы, мальчик теперь привязался к этому очаровательному бездельнику, которого нимало не заботило, что будет с Джорди потом, когда он, Джаррет, вернется в Лондон.

Бросив на нее лукавый взгляд, Джаррет сунул в руку солдата третий шиллинг.

— Вот вам еще. Чтобы и леди могла его погладить.

Аннабел, нахмурившись, пробормотала:

— Вы, должно быть, с ума сошли, если полагаете что я прикоснусь к этому чудовищу.

— Где же ваша отвага? — усмехнулся Джаррет. Вы ведь не боитесь идти на риск, не так ли?

Джорди рассмеялся и сказал:

— Вам никогда не заставить тетю Аннабел его погладить. Женщины слишком осторожные для этого.

Как ни странно, слова мальчика раззадорили Аннабел.

— Глупости! — воскликнула она. И тут же, наклонившись, положила руку на голову рептилии.

К ее удивлению, кожа аллигатора оказалась на ощупь такой же гладкой, как кожа ребенка. Когда она выпрямилась, Джорди уставился на нее с удивлением. Аннабел же, весьма довольная собой, улыбнулась мальчику.

Тут чудовище повернуло голову, и они с Джорди с визгом отпрыгнули в сторону.

— Должно быть, вы ему понравились, мисс, — с усмешкой сказал старый солдат. — Обычно он не слишком жалует вниманием тех, кто его гладит.

Несколько человек из толпы также выразили желание погладить животное. А Аннабел, Джорди и Джаррет продолжили свой путь по рынку.

Когда мальчик побежал вперед в поисках новых развлечений, Джаррет, понизив голос, спросил:

— Вы всегда так поступаете?

— Вы о чем?

Он взял ее за руку и пояснил:

— Вы ведь ответили на вызов племянника — это совершенно ясно. Вот я и спрашиваю: вы всегда отвечаете на вызов мужчин?

— Я же не могла допустить, чтобы Джорди решил, что я струсила, верно?

— Да, конечно. — Джаррет усмехнулся. — Униженная двенадцатилетним мальчиком, как бы вы потом ходили с высоко поднятой головой?

— Ох, неужели не понимаете? Если время от времени не отвечать на его вызовы, он начинает зазнаваться и становится совершенно невыносимым. Почти как вы.

— Когда же я был невыносимым?

— В своей конторе на пивоварне. И в таверне. До того как я приняла ваш вызов. А если бы я не приняла его, то вы бы отправили меня обратно в гостиницу и посоветовали бы побыстрее возвращаться в Бертон. Разве не так?

Джаррет нахмурился и проворчал:

— Возможно, именно так мне и следовало поступить.

— И тогда бы я не добилась того, чего хотела, — заметила Аннабел.

— Совершенно верно. И не рисковали бы своей репутацией.

— Женщине порой приходится рисковать, чтобы получить желаемое. — Она бросила взгляд в сторону мальчика — тот был увлечен изучением всевозможных седел и сбруй — и, понизив голос, спросила: — Что сказал вам Джорди после того, как застал нас вместе в вашей комнате?

— Ничего особенного, — ответил Джаррет. Но выражение лица свидетельствовали об обратном.

— Не могу поверить, что он совсем ничего не сказал. Мне кажется, что вы…

— О, взгляните, вон женщина продает эль из бочки! — закричал Джаррет. — Джордж, идем с нами! — Мальчик тут же вернулся к ним, и Джаррет сказал: — Пойдемте посмотрим, не свой ли собственный эль продает эта женщина.

«Вот негодяй!» — подумала Аннабел. Теперь она точно знала, что между Джарретом и Джорди произошел весьма серьезный разговор.

— Какое мне дело до чужого эля? — проворчала Аннабел.

— Вам, как пивовару, полезно знать об этом напитке как можно больше. Ведь если эта женщина продает свой эль, то она обязательно должна знать, что здесь пользуется спросом. Эти сведения могут пригодиться вам в будущем.

Признав, что ее собеседник прав, Аннабел последовала с ним и с Джорди к продавщице эля.

Оказалось, что эта женщина продавала свое пиво не только на рынке Девентри, но и на других рынках Стаффордшира. Джаррет тотчас принялся расспрашивать ее о вкусах покупателей графства. Аннабел же поглядывала на него с искренним удивлением. Для человека, едва вступившего в дело, он знал о пивоварении необычайно много, и это даже немного пугало. Ведь изучив возможности «Лейк эль», он, вероятно, решит, что ее план совершенно его не устраивает, и не исключено, что он откажется от сотрудничества.

Тут Джорди попросил у нее несколько монеток, и Аннабел, увлеченная разговором с торговкой, почти не глядя протянула мальчику деньги. А через несколько минут она вдруг поняла, что Джорди нет рядом с ними. Осмотревшись, Аннабел заметила, что он отдает деньги какому-то мужчине. Перед мужчиной стоял стол с тремя наперстками, и он, положив под один из них горошину, принялся быстро передвигать их по столу.

— Что он там делает? — пробурчала Аннабел. Она тронула своего спутника за локоть и указала в сторону Джорди.

Джаррет тут же нахмурился, а потом вдруг быстро направился к столу, вокруг которого уже собралась небольшая толпа. К величайшему удивлению Аннабел, лорд Джаррет, обычно такой ловкий, внезапно споткнулся и, ударившись о стол, едва не опрокинул его. Приблизившись к нему, она услышала, как он сказал:

— Прошу прощения, сэр. Я нечаянно.

Мужчина пробурчал:

— Нужно лучше смотреть себе под ноги. — Он стал поправлять стол.

А Джорди тотчас наклонился, чтобы поднять с земли наперстки.

— Я ведь мог вот-вот выиграть, лорд Джаррет… — посетовал мальчик.

Слово «лорд» привело мужчину с наперстками в замешательство. Он тут же отвернулся и сделал вид, что ищет что-то в своих сумках, стоявших у стола.

— Ах, какая жалость… — сказал Джаррет. — Похоже, я все испортил. — Он вдруг тронул за плечо наперсточника и, пристально взглянув на него, проговорил: — Верни мальчику деньги, приятель. Ведь его ставка теперь не может считаться действительной, верно?

Наперсточник побледнел и тотчас вернул деньги.

— Если бы мы могли начать сначала, я бы снова сделал ставку, — обратился Джорди к мужчине.

— Не думай, парень. — Джаррет взял мальчика за локоть. — Твоя тетушка уже уходит. Не так ли, мисс Лейк?

Весьма озадаченная этим странным происшествием, Аннабел пробормотала: