Что ж, хорошо, он потанцует с ней. И даст ей понять, что отказывается иметь с «Лейк эль» какие-либо отношения.

Они молча вышли на танцевальную площадку. Лишь когда заиграла музыка, Аннабел наконец-то отважилась заговорить:

— Вероятно, вы хотите услышать от меня правду, не так ли?

— Какая блестящая догадка, мисс Лейк! Вы необычайно проницательная женщина. Что ж, скажите правду. Если вы, конечно, знаете, что это такое.

— Джаррет, пожалуйста, не сердитесь.

— Вы все это время считали меня идиотом…

— Нет, ошибаетесь! Я верила — и сейчас верю, — что мой план выгоден нам обоим. Но я знала, что вы никогда не станете нам помогать, если будете думать, что…

— Что ваш брат ни на что не годится? Что он погубил свою компанию, напиваясь каждый день? Да, черт побери, вы правы. Если бы я знал об этом, то не стал бы даже рассматривать ваше предложение. — Он так резко повернул ее в танце, что она чуть не оступилась. С трудом сдерживая гнев, Джаррет процедил сквозь зубы: — Я должен заботиться о том, чтобы пивоварня Пламтри не рисковала неоправданно, чтобы не оказалась там же, где оказалась «Лейк эль» из-за вашего брата. И если вы думаете, что я соглашусь сотрудничать с вами теперь, когда узнал, что вы заманили меня сюда своими рассказами о…

— Говорите, я вас заманила? — в ярости перебила Аннабел. — Кажется, вы забыли о том, что сами предложили эту ставку. И проиграли. А теперь, судя по всему, собираетесь отказаться от сотрудничества.

Джаррет еще больше разозлился.

— Это вы кое-что забыли, мисс Лейк. Я ведь уже вам объяснял, почему предложил такую ставку. И теперь я считаю ее аннулированной.

Какое-то время оба молчали. Он выполнял все положенные фигуры танца, а она смотрела куда-то в пространство, поверх его плеча. Казалось, они кружились в вальсе как две механические куклы, приводимые в движение каким-то хитроумным механизмом.

Наконец Аннабел тихо проговорила:

— А что, если мы забудем о нашей прежней сделке и заключим новую? Только на этот раз все будет всерьез, понимаете?

Джаррет посмотрел ей в глаза и понял, что она не шутит. Но все же спросил:

— Что вы имеете в виду? Всерьез — это как?

Проклятие, он прекрасно понял, что она имела в виду.

И чувствовал, что не может отказаться от ее предложения. Да-да, несмотря ни на что, он по-прежнему хотел уложить ее в постель. И вообще-то он вполне это заслужил. Ведь она же лгала ему и обманом заманила сюда. Так что теперь он должен был хоть что-то. Получить в награду, не так ли?

— Я имею в виду все то же самое, — ответила Аннабел. — Если я выиграю в карты, вы поможете «Лейк эль» с Ост-Индской компанией. А если выиграете вы, то я… — Она опасливо посмотрела по сторонам.

Джаррет наклонился к ее уху и прошептал:

— Проведете ночь в моей постели, да? Так скажите же это!

Она кивнула и тихо прошептала:

— Да, проведу ночь в вашей постели. На тех же условиях.

Чуть отстранившись, он посмотрел ей в лицо. Ее щеки порозовели, но глаза смотрели с вызовом, и было очевидно, что она готова на все.

«Мисс Лейк готова на все, лишь бы спасти пивоварню своего отца», — вновь вспомнились Джаррету слова Оллсоппа. Что ж, судя по всему, пивовар не ошибался. Аннабел готова была пожертвовать даже своей невинностью. Или, может быть, она что-то задумала?.. Может, у нее появился какой-то новый план?..

Криво усмехнувшись, Джаррет проговорил:

— Отличный план, моя дорогая. Вы ведь в любом случае не прогадаете, верно? В случае выигрыша вы получаете мою помощь, в случае проигрыша — ложитесь со мной в постель, а потом бежите к брату и рассказываете, как я надругался над вашей невинностью. В результате я получаю кандалы на всю оставшуюся жизнь. То есть получаю вас… и пивоварню вашего брата в качестве приданого, не так ли?

Аннабел уставилась на него в изумлении.

— О чем вы говорите?! Да я бы никогда…

— А почему я должен вам верить?

Она отвела глаза. Румянец на ее щеках стал еще гуще.

— Видите ли, милорд, невозможно надругаться над тем, чего уже нет. Именно поэтому я и не побегу к брату.

Теперь уже Джаррет удивился.

— Что вы сказали? — пробормотал он, хотя прекрасно все расслышал.

— Не заставляйте меня повторять, — сказала она вполголоса. — У меня был жених, если помните. Мы были молодые… и нетерпеливые. И мы очень любили друг друга. Об остальном можете догадаться. — Она снова посмотрела ему в глаза. — Как вы думаете, почему я так и не вышла замуж? Потому что никому не нужна такая невеста. Ведь невеста должна быть девственницей, верно?

Джаррет ненадолго задумался. Он был почти уверен, что на сей раз Аннабел сказала правду. Да и ее поведение в сарае свидетельствовало о том же. Она знала много такого, чего девственница знать не могла. И он тогда очень удивлялся этому обстоятельству.

— Итак, моя дорогая, — медленно проговорил Джаррет, — вы, оказывается, и в этом лгали?

Глаза ее вспыхнули гневом.

— Нет, ошибаетесь! Об «этом» я ничего не говорила, потому что вы не спрашивали. Просто вы так решили, вот и все.

Джаррету нечего было возразить. Аннабел была абсолютно права. Она действительно ничего об этом не говорила и не выдавала себя за девственницу. Да и с какой стати ей об этом говорить? Ведь такими сведениями женщины не делятся со всеми подряд.

— Ваш брат знает? — спросил наконец Джаррет.

— Да, знает.

— И как он мог…

— Довольно, милорд! Я сказала все, что собиралась сказать по этому поводу. Вы меня поняли?

Джаррет молча кивнул. И снова задумался. Ему ужасно хотелось принять ее предложение — и выиграть. Но с другой стороны, заключение сделок с этой женщиной уже привело его к неприятностям. Так что очень может быть, что и на сей раз…

— Так вы согласны? — прошептала она.

— Только на определенных условиях.

Аннабел взглянула на него вопросительно, и он добавил:

— На этот раз мы будем играть в пикет.

— Но почему?

— По-моему, ответ очевиден, — заявил Джаррет. — В пикете почта все зависит от искусства игрока, а не от удачи. — Пристально взглянув на Аннабел, он спросил: — Вы умеете играть в пикет?

— Умею, — ответила она, но голос ее дрогнул.

Что ж, отлично! Кажется, теперь-то он получит все преимущества! Эту игру он точно не проиграет. Уже хотя бы потому, что ни Мастерс, ни Гейб не будут отвлекать его от карт своими глупейшими замечаниями.

— Мы сыграем лишь одну партию, — продолжал Джаррет. — Победитель получит все. Согласны?

Аннабел тут же кивнула:

— Да, согласна.

Он снова посмотрел ей в глаза.

— Согласны на оба условия?

Она опять кивнула:

— Да, разумеется.

Пока они делали еще один тур по залу, Джаррет тщательно все обдумывал. Конечно, можно было бы отказаться от ее предложения и уйти отсюда. Но с другой стороны… Ох, как же ему хотелось заполучить эту женщину!

Тут Аннабел, нарушив молчание, тихо проговорила:

— У меня есть одно условие. Видите ли, мне…

— У вас не может быть никаких условий! — отрезал Джаррет.

— Но вы же не знаете, о чем я… — в смущении пробормотала Аннабел. — Видите ли, в тот единственный раз, когда мы с Рупертом… В общем, он принял меры… против всяких случайностей. Так вот, я бы хотела просить вас о том же, если вы выиграете.

— Что ж, хорошо. Согласен, — ответил Джаррет.

Аннабел судорожно сглотнула.

— Значит, договорились? Я правильно вас поняла?

Джаррет колебался лишь мгновение. Дело было верным, а верных шансов он никогда не упускал.

— Да, договорились. Только где и когда состоится игра?

— В час ночи в конторе пивоварни, — тут же ответила Аннабел. — Нам пришлось отпустить вечернюю смену, так что «Лейк эль» будет закрыта, но у меня есть ключ. — Тут музыка смолкла, и танец закончился. Она сделала реверанс, а Джаррет ответил ей поклоном. — Итак, буду ждать вас в конторе, — добавила Аннабел почти шепотом.

Когда же Джаррет взял ее под руку, чтобы проводить на место, она пробормотала:

— Буду вам очень признательна, если вы постараетесь, чтобы вас никто не увидел по пути туда.

— Не волнуйтесь, постараюсь.

— Благодарю. Видите ли, наши соседи относятся ко мне с уважением…

При этих ее словах Джаррету сделалось не по себе, но он тотчас заглушил укоры совести. В конце концов, эта женщина сделала выбор, и он своим шансом воспользуется.


Когда семейный экипаж Лейков тронулся с места и покатил к дому, Аннабел со вздохом подумала: «Что ж, мне удалось отвратить катастрофу, но надолго ли?» Конечно, она всегда хорошо играла: в пикет, но достаточно ли хорошо для того, чтобы обыграть Джаррета? И если она проиграет…

Сердце ее вдруг подпрыгнуло в груди, и Аннабел невольно нахмурилась. Господи, неужели ее по-прежнему влечет к этому мужчине? Неужели влечет даже после всех его резких слов и обвинений?

Аннабел мысленно застонала. «Признайся, ты хочешь переспать с ним», — сказала она себе.

Да, она вынуждена была признать, что действительно этого хотела. Черт возьми, но почему?! Почему ее так влекло к этому бездельнику?

— Ты знаешь, Анни, а этот твой лорд Джаррет, похоже, толковый парень, — неожиданно проговорил Хью, сидевший напротив нее. — И он знает о пивоварении гораздо больше, чем я ожидал. Хотя… Он посмотрел на меня как-то очень странно, когда я перед самым отъездом сказал ему, что с нетерпением жду нашей следующей встречи. Мы же утром с ним встречаемся, верно?

— Да, встречаетесь. — «Если только я обыграю его в пикет», — мысленно добавила Аннабел.

Она заставила себя улыбнуться, чтобы успокоить брата. Верный своему слову, Хью пил только пунш, который не являлся спиртным в полном смысле слова, хотя, как подозревала Аннабел, какое-то количество бренди все же содержал.

— Он как будто очень тобой интересуется, Анни, — заметил Хью. — Расспрашивал меня о Руперте. Хотел узнать, что он был за человек.

А вот это очень настораживало… Действительно, почему Джаррет об этом расспрашивал? Может, пытался таким образом выяснить, говорила ли она правду, когда сказала, что брат знает все об их с Рупертом отношениях?

Проклятие, ну какое ему до этого дело?! И как ему могло прийти в голову, что она стремится заманить его в постель, чтобы выйти за него замуж? Какой же он глупец… Негодяй, животное! Хотя… Возможно, Он просто считает, что многие женщины так поступают, чтобы выйти замуж.

Как же он сказал?.. «Сотни женщин пойдут даже на убийство ради такой жизни». Да, кажется, именно так он сказал. Или примерно так.

Что ж, может быть, многие женщины и впрямь согласились бы стать женой… Но только не она. Нет-нет, она — ни в коем случае! Впрочем, он ведь и не выразил желания на ней жениться… Он не выражал такого желания раньше — и уж тем более не выразит теперь, после того как узнал о ее обмане.

Вспомнив, сколько ярости было в его глазах, когда они танцевали, Аннабел поежилась. Во время танца он смотрел на нее с презрением… И если он ночью выиграет… О, она не знала, сможет ли вытерпеть, если Джаррет овладеет ею в гневе.

— Честно говоря, — продолжал Хью, — я не представлял, что сказать ему насчет Руперта. Ну… учитывая обстоятельства, понимаешь? Потом я все же сказал, что он был героем войны. Что на самом деле соответствует действительности.

Герой войны… Раньше она терпеть не могла эту фразу. Ведь героизм Руперта очень дорого ей обошелся. Теперь же она с грустью подумала о том, что героизм значит ничтожно мало, если сам герой лишился жизни.

— Думаю его светлость очень интересуется нашей Аннабел, — заметила Сисси, бросив на золовку лукавый взгляд.

Аннабел грустно улыбнулась. Что ж, может, действительно «интересовался». Вот только нежных чувств он к ней не испытывал— испытывал лишь похоть.

— Полагаю, она должна принять решение, — заявил вдруг Хью с таким видом, как будто он-то сам только что принял какое-то важное решение. — Знаешь, Анни, я хочу, чтобы ты завтра присутствовала на нашей встрече.

Она посмотрела на брата с удивлением. Раньше он никогда не позволял ей присутствовать на деловых встречах. То, что сестра, в сущности, управляла пивоварней, его вполне устраивало, но участвовать в переговорах Боже упаси!..

— Зачем мне присутствовать? — спросила Аннабел.

Брат пожал плечами:

— Ну… это ведь ты привезла его сюда. И в твоем присутствии ему, возможно, будет комфортнее.

О Господи, Хью же совершенно ничего не знал… Если она сегодня выиграет, Джаррет возненавидит ее. А если проиграет, то завтра его здесь уже не будет.

— Ладно, хорошо, — кивнула она.