Но теперь, очевидно, пришла пора познакомить нас с Виллер-Карсонн. Он дождался момента, когда мы могли поговорить наедине, и сказал:

– Ты, наверное, удивлена, что я никогда не приглашал вас туда раньше.

Я призналась, что меня это интригует.

– Виноградник расположен недалеко от того места, где я вырос. Это моя любимая плантация. Там мы производим наши лучшие вина. Я часто туда езжу, но ни разу не брал с собой тебя и Кэти. Ты, наверное, спросишь, почему?

– Нет, – сказала я, – но мне было бы интересно это узнать.

Он мгновение поколебался, потом сказал:

– Я не делал этого потому, что тогда мне пришлось бы многое тебе рассказать. Твой дед, Альфонс Сент-Алан-ясер, имеет большое влияние в этой части страны. В народе говорят, что Виллер-Мюр это он. Тебе, наверное, трудно понять, но Виллер-Мюр сильно напоминает феодальную общину. В Виллер-Мюре мой отец – полный властелин, так называемый grand seigneur[21]. Monsieur le Patron. Он могущественен как средневековый король. Это ограниченное сообщество людей, где почти каждый так или иначе зависит от шелковой мануфактуры; отец является ее владельцем, поэтому именно ему они обязаны своим пропитанием.

– Довольно страшная картина.

Он мрачно кивнул.

– Он не примет тебя, Ленор.

– Я уже поняла, что он не признает меня своей внучкой. Но ты, кажется, хочешь сказать, что это является также препятствием к тому, чтобы я побывала на твоем винограднике? Он же не принадлежит ему, разве нет?

– Виноградник мой. Когда я там бываю, то вижусь с отцом. Дело в том, что, с тех пор, как я стал известным виноделом – один, без его помощи, он начал испытывать ко мне некоторое подобие уважения. И хотя по-прежнему считает меня непутевым сыном, но, тем не менее, разрешает навещать родной дом.

– Я бы на твоем месте отказалась от этой милости.

– На твоем месте я бы не говорил так уверенно. Видишь ли, он влияет на людей таким образом... что, как бы они ни возмущались его поведением... они вдруг обнаруживают, что готовы подчиниться его требованиям.

– Я вполне готова к тому, что он меня не примет.

– Моя сестра Урсула будет рада встретиться с тобой.

– А ей это позволено?

– Урсула живет в Виллер-Карсонн. Отец давно отрекся от нее. Дело в том, что она пошла наперекор его воле.

– Прости меня, папа, но твой отец кажется мне человеком, с которым лучше не встречаться.

Он кивнул.

– Он отрекся от Урсулы вскоре после скандала со мной. Луи Сагон, ее теперешний муж, реставрировал картины отца. Он влюбился в Урсулу, когда писал ее портрет, и она тоже. Но у отца были другие планы. Он запретил им встречаться. Тогда они сбежали, и отец от нее отказался. Она вышла замуж за Луи Сагона, и они поселились в Виллер-Карсонне. Отец с тех пор с ней больше не виделся. Она оказалась смелее, чем я.

– И они живут счастливо?

– Да, у них дети – сын и дочь. Я знаю, она захочет познакомиться с тобой. Мы много времени проводим вместе, когда я приезжаю на виноградник.

– Значит, ты был не единственным ребенком, от которого он отрекся.

– Да, двое детей разочаровали его. Однако мой старший брат – Рене – вполне устраивает его. Он взвалил на себя большую часть работы на фабрике, хотя отец до сих пор формально является главой производства. Рене оказался хорошим сыном: он произвел на свет двух сыновей и двух дочерей-двойняшек. Правда, одна из них, Элоиза, умерла.

– Давно?

– Двенадцать лет назад или около того.

– Видимо, она была совсем молодой.

– Ей было всего семнадцать. Она... утопилась. Мы все с трудом перенесли этот удар, особенно переживала Адель – ее сестра. Они были так близки между собой.

– Почему она это сделала?

– Какая-то любовная история, и довольно загадочная, надо сказать.

– Какая печальная семейная хроника. Но, знаешь, мне кажется, когда во главе семейства стоит такой человек, как твой отец, иначе и быть не может.

Он мрачно кивнул.

– В общем, я хотел подготовить тебя до того, как мы туда отправимся.

– Я не буду думать об этом человеке. Если мой дед не хочет видеть меня, то и я не желаю его видеть.

– Урсула будет очень рада тебе. Она давно спрашивает меня, когда же наконец я привезу тебя познакомиться.

– Значит, и я буду рада с ней познакомиться. Полагаю, мне следует называть ее тетей.

– Она понравится тебе, и Луи Сагон тоже. Правда, он слишком поглощен своей работой и может показаться, что ничем больше не интересуется, но на самом деле это очень тихий, мягкий, добрый человек.

– С меня будет довольно встречи с дядей и тетей. И забудем об этом людоеде – моем дедушке.

Несмотря на то, что отец постарался подготовить меня, мне показалось, что он ждет предстоящего визита с некоторым трепетом.


Я попрощалась с бабушкой и графиней, и мы с Кэти отправились в путь.

А путь нам предстоял неблизкий. Мы путешествовали поездом, и Кэти в восторге прилипла к окошку, а отец сидел рядом с ней и перечислял названия мест, проносящихся мимо нас. Мы проезжали небольшие города и фермы, реки и холмы. Когда за окном мелькали виноградники, отец сразу оживлялся и оценивал их взглядом знатока. Мимо нас промелькнуло несколько старых замков, каких не увидишь нигде, кроме Франции – из серого камня, с высокими резными башенками. По мере нашего приближения к Виллер-Карсонну отец становился все задумчивее и тише, и я решила, что его угнетают мысли о разобщенности семьи и о том, как воспримет его отец известие о моем прибытии.

На станции в Карсонне нас должен был ожидать экипаж. Отец сказал, что туда ходит только один поезд в день, поэтому время нашего прибытия точно известно.

Станция оказалась совсем небольшой.

– Хорошо, что есть хотя бы такая, – сказал отец. – Это граф де Карсонн добился, чтобы к нам провели дорогу. Полагаю, ему пришлось выдержать основательную борьбу, но он пользуется очень большим влиянием и всегда добивается своего.

Мы вышли на перрон.

– Альфредо! – помахал отец человеку в темно-голубой ливрее. – Он – итальянец, – объяснил он мне. – у нас тут половина слуг – итальянцы. Здесь проходит граница с Италией, поэтому в каждом из нас есть что-то от итальянцев.

Альфредо подошел к нам.

– Это моя дочь, мадам Сэланжер, – представил нас отец, – а это внучка, мадмуазель Кэти Сэланжер.

Мы улыбнулись ему, и Альфредо с поклоном взял наши сумки.

Мы шли через станцию, со всех сторон сопровождаемые приветственными возгласами. Судя по тому уважению, которое все выказывали моему отцу, я сделала вывод, что он весьма значительная персона в этих местах.

Экипаж покатил по сельской дороге.

Перед нами во всю ширь горизонта простирались виноградники. Уже начался сбор урожая, и мы видели, как сборщики винограда осторожно придерживают лозу, чтобы лишним движением не повредить виноградные грозди.

– Мы выбрали удачное время для поездки, как раз попадем на vendange.

Услышав это, Кэти радостно захлопала в ладоши. Впереди я увидела величественное сооружение на квадратной площадке, окруженной глубокими рвами.

– Какой великолепный замок! – воскликнула я.

– Замок Карсонн, – сказал отец.

– Тот самый граф, который настаивал на проведении сюда железной дороги? Это он здесь живет?

– Тот самый.

– Он все время живет здесь?

– Да. Наверное, у него есть дом и в Париже... и может, где-нибудь еще, но это – их родовое поместье.

– А ты познакомишь меня с этими Карсоннами?

– Вряд ли. Наши семьи не очень дружны.

– Между вами существует какая-то вражда?

– Да не то, чтобы вражда. Земли моего отца граничат с землями Карсоннов. Между ними существует что-то вроде холодной войны... никто не открывает огонь, но обе стороны готовы приступить к боевым действиям при малейшем нарушении границ.

– Что-то уж очень воинственно вы все тут настроены.

– Тебе с твоим английским воспитанием трудно понять горячую натуру здешних жителей. Сказывается латинская кровь... и хотя в тебе она тоже есть от рождения, видимо, английское воспитание несколько охладило ее.

Я засмеялась.

– Как это все интересно.

– Скоро увидите наш дом. Вот, смотрите, вон там, впереди.

Кэти подпрыгивала от нетерпения. Отец обнял ее за плечи и притянул к себе.

Это был замок в миниатюре, все с теми же знаменитыми французскими башенками. Серый камень, зеленые ставни на окнах, балконы с резными чугунными загородками. Я была очарована.

Когда мы приблизились к дому, я увидела, что на пороге его стоят мужчина и женщина.

– Урсула, дорогая, как мило, что вы пришли встретить нас. Здравствуй, Луи. – Отец повернулся ко мне. – Ленор, это твоя тетя Урсула и ее муж Луи. – Он улыбнулся им. – А это Ленор и Кэти.

– Добро пожаловать в Карсонн, – приветствовала нас Урсула.

Эта темноволосая женщина была очень похожа на отца, и я сразу же полюбила ее. Луи, как и рассказывал отец, оказался мягким и деликатным человеком. Он взял меня за руки и сказал, что очень рад познакомиться.

– Мы вас давно ждали, – сказала Урсула. – Наш дом в полумиле отсюда. Я решила, что мы должны встретить вас.

Мы вошли в дом и оказались в длинном, обшитом панелями холле.

– Я приготовила комнату для Ленор, – сказала Урсула. – Мне показалось, что лучше сделать это самой, чем полагаться на слуг. Комната Кэти будет рядом.

– Как хорошо, что вы об этом подумали.

Кэти с восторгом оглядывала все вокруг. Урсула повела нас в наши апартаменты. Мне досталась чудесная светлая комната с невысоким потолком. Портьеры на окнах и легкое шелковое покрывало на кровати были бледно-зеленого цвета; на полу лежал светло-серый ковер со штрихами того же бледно-зеленого оттенка. Особенно меня порадовало то обстоятельство, что наши с Кэти комнаты были смежными.

Я открыла дверь и вышла на балкон. В отдалении виднелись башенки замка Карсонн и терракотовые крыши домиков ближайшего городка. Все остальное пространство занимали виноградники.

Я вдруг испытала непривычное чувство умиления. За пределами замка простирался Виллер-Мюр – с шелковичными рощами и фабрикой... край, где я впервые увидела солнечный свет. Наверное, любой был бы взволнован этим событием.

Нам принесли горячую воду. Мы умылись и сменили дорожные костюмы на домашние платья. Кэти отмечала громкими восклицаниями каждое новое открытие.

– Ну разве не удивительно найти своего дедушку в парке? – говорила она. – И он такой интересный, я все время узнаю о нем что-то новое. У других дедушки довольно скучные. Они всю жизнь прожили в Англии.

– Некоторым это нравится, – сказала я.

– А мне – нет. Мне нравится, как у нас.

После обеда на свежем воздухе нас повели знакомиться со слугами. Их было изрядное количество. Потом мы пошли прогуляться, и по дороге Урсула объясняла мне домашний уклад.

– Обычно мы накрываем стол на улице, пока не становится слишком холодно. Мы все любим свежий воздух. Жорж – сын твоего отца... твой сводный брат... очень часто здесь бывает. У него свой дом в пятнадцати километрах отсюда. Его сестра Бриджит недавно тоже вышла замуж и живет в Лионе. Надеюсь, вы подружитесь. Я так рада, что вы с отцом теперь вместе. Он никогда не забывал, что где-то на свете живет его дочь; и когда твоя бабушка разыскала его, он так разволновался... был так счастлив. Это прекрасно, что вы приехали сюда.

– Отец так добр ко мне.

– Он чувствует, что никогда не сможет загладить свою вину.

– Он уже сделал это, и даже больше того.

Потом Урсула спросила, умею ли я ездить верхом на лошади, и обрадовалась, когда я утвердительно кивнула.

– Это хорошо. Здесь нелегко передвигаться каким-либо другим способом, а гуляя пешком, мало что можно увидеть.

– Мне бы хотелось посмотреть Виллер-Мюр.

Немного помолчав, она сказала:

– Я не была там уже двадцать лет.

– А ведь это так близко.

– Ты не слышала эту историю? Я навлекла на себя гнев отца, выйдя замуж без его согласия. Он до сих не забыл этого.

– По-моему, это так ужасно. Прошло столько лет.

– Тут уж ничего не поделаешь.

– А вы пытались когда-нибудь наладить отношения?

– Сразу видно, что ты не знаешь моего отца. Этот человек гордится тем, что не нарушает своего слова. Он сказал, что больше никогда не увидит меня – и так будет.

– Наверное, многое в жизни проходит мимо него. Он должен быть очень несчастлив.

Она покачала головой.

– У него есть все, что ему нужно. Он – владелец Виллер-Мюра. Он – король на своей территории, где каждый обязан ему подчиняться, а в случае неповиновения будет наказан. Я думаю, он доволен своей жизнью. Ну, и я тоже никогда не жалела о своем выборе.

– Так значит, вы никогда там не бываете?

Она покачала головой.

– Никогда.

После того, как Урсула показала нам дом, отец повез нас на небольшую экскурсию по виноградникам. Потом мы ужинали во дворе. Ночной воздух наполнился ароматами трав, цветов и нагретой земли. Мы сидели и смотрели, как на небе одна за другой зажигаются звезды; летучие мыши летали над нами, и мы тихо блаженствовали, отдыхая от дневного пекла.