— Я искренне удивлен тому, что ваша собака умеет ходить, — сказал он, когда терьер вбежал вслед за Джоанной в комнату. Его головку украшала синяя ленточка, удивительно гармонирующая по цвету с ее нарядом. — Надеюсь, что прогулка от кареты до офиса не оказалась для него слишком утомительной.

Джоанна повернулась к нему. Ее ярко-синие глаза сияли, но Алекс сразу же понял по выражению ее лица, что она совсем не рада видеть его. Ее соблазнительные губы превратились в тонкую полоску, а уголки их опустились вниз, явно выражая неодобрение.

— Мою собаку зовут Макс, — пояснила она, — он — охотничий бордертерьер и может быть весьма агрессивным. Он просто предпочитает не утруждаться.

Песик, как бы в подтверждение ее слов, снисходительно принял печенье, которое мистер Чёрчвад достал из ящика стола, привычно свернулся клубочком на освещенном солнцем коврике и мирно уснул.

— Мистер Чёрчвад не говорил мне, что вы будете здесь, — добавила Джоанна. — Я не ожидала увидеть вас.

— Я не рассчитывал быть здесь, — сказал Алекс, подавая ей стул. — Так что мы оба несколько разочарованы. — Он пожал плечами и повернулся к адвокату. — Поскольку леди Джоанна, наконец, осчастливила нас своим присутствием, — продолжил он, — может быть, мы приступим к делу?

— Благодарю вас, милорд, — холодно отозвался мистер Чёрчвад. Он еще немного повозился с бумагами и поправил очки, сползавшие у него с носа. — Мадам… — Его голос выдавал волнение, и Алекс понял, что тот пытается справиться со своими эмоциями, — позвольте мне сначала заметить, как я огорчен, как искренне я огорчен, что обязан сообщить вам плохие новости в связи со смертью вашего мужа. Когда мы встречались с вами год назад для того, чтобы обсудить ужасные условия, изложенные в его завещании… — Он прервал свою речь и покачал головой. — Мне очень больно, — добавил он, — навлекать на вас еще большие проблемы.

— Дорогой мистер Чёрчвад, — в голосе Джоанны было гораздо больше теплоты, чем Алекс когда-либо слышал, — вы заставляете меня нервничать! — Она ободряюще улыбнулась адвокату, хотя Алекс почувствовал, что за маской непринужденности она скрывает все нарастающее беспокойство. — Вы не можете нести ответственность за поведение моего покойного мужа, — добавила Джоанна. — Прошу вас, не вините в этом себя.

Алекс переводил взгляд со спокойного лица Джоанны на озадаченное, страдальческое лицо мистера Чёрчвада. Он впервые задумался о том, какие распоряжения дал Дэвид Уэр в своем завещании и в дополнении к нему, том самом документе, который он лично привез из Арктики по просьбе Уэра. Алекс предполагал, что его покойный друг оставил свое довольно значительное состояние леди Джоанне, чтобы та могла позволить себе продолжать тот роскошный образ жизни, к которому она привыкла. Это было бы в духе Уэра, в соответствии с его понятиями о чести и долге. Но теперь, вглядываясь в угрюмое лицо адвоката — и помня о высказывании Уэра в адрес жены, — Алекс впервые осознал, что его предположение могло быть неверным.

— Каковы были условия, изложенные в завещании лорда Уэра? — резко спросил он, прерывая их диалог.

Леди Джоанна и адвокат даже вздрогнули от неожиданности, как будто они совсем забыли, что он тоже находится здесь. Джоанна не захотела встретиться с ним взглядом, предпочитая разглаживать складки на платье нервными, беспокойными движениями. Чёрчвад же покраснел.

— Извините, милорд, но мне кажется, это вас не касается, — произнес он.

Джоанна резко подняла голову и посмотрела на Алекса, он даже физически ощутил ее взгляд, будто его ударили чем-то острым.

— Напротив, мистер Чёрчвад, — сказала она, — мне кажется, что лорд Грант присутствует здесь, потому что Дэвид каким-то образом впутал его в мои дела. Если это так, то ему следует знать все с самого начала.

— Если вы настаиваете, мадам, — раздраженно заметил Чёрчвад. — Но это противоречит всем правилам.

— Дэвид никогда не подчинялся никаким правилам, мистер Чёрчвад, — заметила Джоанна. Она снова посмотрела на Алекса и глубоко вздохнула, видно было, что она с трудом подбирает слова. — Мой покойный муж, — наконец произнесла она, — завещал поместье своему кузену Джону Хагану, оставив меня без гроша. — Она выдержала паузу. — Вы, должно быть, знаете, что Мейбоул был приобретен на деньги, которые Дэвид получил как приз от военно-морского флота? — Она снова выдержала паузу, подождав, пока Алекс кивнет в знак согласия. Дэвид Уэр, на правах младшего сына, не унаследовал родовое имение. Он приобрел участок земли в Мейбоуле в графстве Кент и построил безвкусный особняк.

— Согласно его распоряжениям, — объяснила Джоанна, — я осталась в весьма стесненном финансовом положении. — Она опять лишь мельком взглянула на Алекса и продолжила расправлять несуществующие складки на безупречно сидящем на ней платье. — Он не объяснил мне причину своих действий, — закончила она, — но, несомненно, у него были на то свои соображения.

— Да, конечно же были, — согласился Алекс. Он был потрясен и озадачен тем, что его покойный друг поступил так с женой, оставив ее без средств к существованию. Это было так не похоже на Уэра, подумал Алекс, но ведь тот ясно дал ему понять, что имеет достаточно веские причины не доверять жене. — Насколько мне известно, Уэр хорошо разбирался в людях и никогда не принимал решения, не имея на это веских оснований, — сухо констатировал Алекс. — У него, должно быть, были существенные причины для недовольства.

Он видел, как краска негодования залила щеки Джоанны.

— Благодарю вас за непредвзятое мнение, — холодно заявила она. — Мне, несомненно, следовало бы догадаться, что вы примете его сторону, даже не имея никаких доказательств.

— Непростительно было со стороны лорда Дэвида оставлять леди Джоанне такое скромное обеспечение, — пробормотал Чёрчвад. Алекс с интересом заметил, что адвокат даже не пытался скрыть свое предвзятое к Уэру отношение. — Герои так не поступают.

— Вам наверняка была предоставлена вдовья часть, леди Джоанна? — резко произнес Алекс. — Ни за что не поверю, что Уэр мог оставить вас без гроша.

Наступила напряженная тишина. Джоанна слегка прикусила губу.

— Дэвид действительно оставил мне небольшую сумму денег, это — правда…

Алекс почувствовал облегчение, осознав, что его уверенность в умершем друге была небезосновательной. Он ясно представил себе, что могло произойти. Должно быть, Уэр оставил своей жене хорошее состояние, но она распорядилась им настолько неразумно, что ей его не хватило.

— Скорее всего, вы, с вашей экстравагантностью, очень быстро потратили эти деньги? — констатировал Алекс. Он позволил себе даже не скрывать усмешку и откровенно оглядел Джоанну с ног до головы. — Подозреваю, сколько может стоить ваше содержание.

— Я — не карета, которую нужно содержать, — надменно заявила Джоанна. — Да, и я… — она поправила складки желтой шелковой юбки, — я высоко ценю красивые вещи…

— В этом случае вы можете винить только себя, — спокойно произнес Алекс. — Это — вопрос экономии. Если у вас нет достаточной суммы, вы не можете позволить себе потратить ее.

— Благодарю вас за ценный совет, — парировала Джоанна. На ее щеках выступил легкий румянец, а в глазах сверкал гнев. — Вчера вечером вы без колебаний утверждали, что Дэвид ненавидел меня, лорд Грант. — Она слегка повела рукой. — Полагаю, вы будете очень довольны, если найдется подтверждение вашей уверенности.

— Милорд! — В голосе Чёрчвада звучал упрек. — С вашей стороны просто непростительно делать подобные предположения.

— Но это — правда, — тихо сказала Джоанна. — Дэвид ненавидел меня и вечно искал варианты, как наказать меня любыми возможными способами даже после своей смерти. Конечно, он всегда отличался изобретательностью и не скрывал этого. — Она вздохнула. — Как бы там ни было, мы должны это принять как должное и заняться текущими делами.

— Одну минутку. — Алекс поднял руку.

Он подумал о великолепном доме на Хаф-Мун-стрит и о тех очаровательных и дорогих вещах, которыми леди Джоанна окружила себя. Ему стало интересно, кто оплачивал все это, если ее вдовья доля была такой мизерной, какой она ее представила. Ближайшие родственники Дэви да Уэра давно уже отошли в мир иной, а, по имеющимся у Алекса сведениям, сама Джоанна была родом из относительно небогатой семьи помещика. Если Алекс действительно оставил ее без гроша в кармане, то тогда ее теперешнее богатство выглядело, по меньшей мере, странно и неправдоподобно.

— Если вы унаследовали такую небольшую часть состояния Уэра, а большая часть отошла Джону Хагану, — медленно произнес он, — на что же вы живете?

Он услышал, как мистер Чёрчвад шумно фыркнул, выражая негодование. Адвокат, как и сама леди Джоанна, понял всю двусмысленность его вопроса.

— Кто вас обеспечивает? Любовник?

Голубые глаза леди Джоанны уставились на него с насмешкой. Она немного приподняла брови, а ее губы презрительно изогнулись.

— Мне казалось, что в Морской академии учат хорошим манерам, лорд Грант, — твердо сказала она. — Вы, вероятно, прогуливали эти лекции?

— Мне проще задать прямой вопрос, когда я хочу получить ясный ответ, — ответил Алекс.

— Но вы ведь не командуете своими подчиненными в данном случае, — парировала Джоанна. Она приподняла одно плечо, показывая неодобрение его тона. — Но я тем не менее отвечу вам, — произнесла она очень сдержанно и холодно. — Дом на Хаф-Мун-стрит принадлежит мистеру Хагану. Что же касается всего остального — приготовьтесь, я скажу вам нечто очень неприятное. — Ее ярко-синие глаза с насмешкой смотрели на него. — Надеюсь, вы — достаточно сильный человек, чтобы достойно принять это, лорд Грант. — Она выдержала паузу. — Я зарабатываю на жизнь.

— Вы работаете? — Алекс был шокирован. — Но кем? — Он даже не стал скрывать недоверие.

Джоанна рассмеялась.

— Конечно уж, не куртизанкой. — В ее тоне отчетливо слышались саркастические нотки.

— Милорд, миледи! — вмешался мистер Чёрчвад. Кончики его ушей стали пунцовыми. — Я умоляю вас.

Джоанна опустила глаза:

— Люди платят мне за внутреннее оформление домов, лорд Грант. Считается, что у меня превосходный вкус. Они хорошо мне платят, а несколько лет назад я получила наследство от моей тетушки. — Джоанна повернулась в кресле, на котором сидела, и снова взглянула на мистера Чёрчвада, вид которого явно говорил о том, как неудобно он себя чувствует. — Но мы отклонились от темы. Как я понимаю, мистер Чёрчвад собирается сообщить мне нечто еще более неприятное. Давайте дадим ему эту возможность.

— Благодарю вас, миледи, — грустно произнес Чёрчвад. Он положил на крышку стола письмо, которое Алекс доставил за два дня до этого, и разгладил его, как будто думал, что, проведя по нему руками, он сможет как-то сгладить то, что было в нем написано. — Лорд Грант доставил мне это письмо по поручению вашего супруга, — сказал он, обращаясь к Джоанне. — Это — дополнительное распоряжение к его завещанию.

— Дэвид вручил мне его, когда умирал, — пояснил Алекс.

Джоанна задумчиво посмотрела на него. Но ее взгляд был ему непонятен. В синих глазах отражалась тревога.

— Еще один мелодраматический жест умирающего, — прокомментировала она. — Вы не упомянули об этом, когда приходили ко мне, лорд Грант.

— Да, — сказал Алекс, — не упомянул об этом, так как не знал, имеет ли содержание этого послания какое-либо отношение к вам.

Он видел, что Джоанна опустила ресницы, закрывая глаза и пряча еще глубже то, что в них отражалось. Она была встревожена, но это проявлялось только в том, что она постукивала пальцами по столу. Тем не менее он знал, о чем она думает. Он мог прочитать ее мысли так же четко, как если бы она произносила их вслух. Алекс понимал, что Джоанна считала его пешкой в игре Дэвида, что тот смог использовать его благодаря его преданности ему. Ему было неприятно, что она так судит о нем, как будто он не имеет собственных суждений. Он с горькой иронией признался самому себе, что тоже осуждает Джоанну Уэр. Но не потому, что знает ее, а просто потому, что так сказал Дэвид Уэр. Обстановка в комнате становилась напряженной, даже в воздухе чувствовалась неприязнь.

— Прошу вас, мистер Чёрчвад, продолжайте, — вежливо попросила Джоанна.

Чёрчвад откашлялся.

— «Написано моей собственной рукой, лордом Дэвидом Уэром 7 ноября года девятого. — Чёрчвад взглянул на них поверх очков. — Я пришел к выводу, что был несправедлив, — продолжал он читать, — оставив так мало в моем завещании своей жене леди Джоанне-Каролине Уэр. Я понимаю, что различные лица могут отнестись с неодобрением к тому, как я поступил по отношению к ней, и именно поэтому я стараюсь восстановить справедливость в данном дополнении к завещанию…»