Роз Бейли - Шопинг-терапия

— Разумеется, нет, но надо же выдерживать тему оформления.

— Ну так смените костюм. Я уверена, что мы сможем найти что-нибудь более подходящее для вашего персонала, что соответствовало бы высокому уровню вашего заведения.

— Да, пожалуйста. — Распорядительница провожала группу клиентов к лестнице.

— Не знаю. — Прислонившись к мраморной колонне, Минут-мен задумчиво поскреб подбородок. — Вам придется показать мне эскизы формы. Но, должен сказать, мне понравилась ваша прямота. Кажется, вы знаете, что нужно потребителю.

— Можете на меня положиться, я очень опытный потребитель.

Марчелла кивнула:

— Да уж, это точно.

— Хорошо, — сказал Дэнни, пожимая мне руку. — Давайте попробуем.

— Зое скоро подойдет, — сообщила мне секретарь в приемной, помедлив в дверях.

Она провела меня в кабинет Зое Лемонды, главного редактора журнала «Новости «мыльных опер»», моего проводника в широкий мир. По крайней мере, я на это надеялась, когда направлялась сюда этим утром.

— Хотите что-нибудь выпить?

Я ухмыльнулась:

— У вас есть виски? — Такой ответ мне подсказала Марчелла, и он сработал как заклинание.

Секретарша побледнела и нервно выглянула в холл.

— Воды, кофе или чаю?

— Ладно, обойдусь водой, спасибо.

Я подтолкнула посетительское кресло поближе к письменному столу Зое и уселась. Никаких рассюсюкиваний, наставляла меня Марчелла. «Наезжай на нее по-наглому». Я расправила на себе элегантный расшитый бисером черный пиджак «Дольче и Габбана», позаимствованный у Аланы. Абсолютно новый образ: платье и подобранный к нему пиджак открывали мои ноги, а смелый разрез подчеркивал их длину. Уже неделя, как я не надеваю джинсы. Марчелла предложила, чтобы новая, дерзкая Хейли выглядела совершенно иначе, и мне пока нравился мой новый стиль — в основном созданный из запасов гардероба Аланы.

Молодая, худая, как карандаш, блондинка с короткой стрижкой под эльфа вошла в кабинет и улыбнулась:

— Вы действительно спрашивали виски? Да вы еще и пьяница!

Я засмеялась:

— Подумала, что спросить невредно.

— Меня зовут Зое. — Она протянула руку. — Я слышала, что вы недавно сменили имидж, и, должна сказать, он вам идет. Покончили с девушкой со Среднего Запада, выросшей на кукурузе, а?

Я закинула ногу на ногу.

— Боюсь, что мы уже не в Канзасе.

Зое улыбнулась.

— Я закрою дверь. Нам есть о чем поговорить. Как вам известно, я специализируюсь на закулисной информации в мире «мыльных опер».

Я кивнула.

— Для вас у меня есть множество анекдотов про Деанну. Я их делю на несколько категорий: от противных до отвратительных, но вы можете делать с ними все что угодно.

Голубые глаза Зое расширились от изумления.

— Не возражаете, если я буду записывать на магнитофон? Вы первый человек, который выносит на публику грязное белье Деанны. Не хочу вас пугать, поверьте, но эта дама столь влиятельна в шоу-бизнесе, что до сих пор никто не решался перейти ей дорогу.

— Я тоже так думала, но она перешла мне дорогу сама, и не один раз. Она добилась, чтобы меня уволили, она запугала моего бойфренда…

— Антонио? — Зое включила магнитофон. — Мне бы хотелось получить что-нибудь и на него. Представьте, он для нас тоже очень ходовой товар. Но главное — о главном: Деанна и ее грешки.

— Я всегда вспоминаю Деанну как воплощение подлости. Никто на съемочной площадке не застрахован от ее приступов гнева, и все обязаны исполнять ее приказы. По ее воле увольняют гримеров, а однажды она при мне уколола помощницу костюмера булавкой.

Зое строчила со страшной скоростью, и на лице у нее было написано крайнее изумление.

— Это правда, что она требует вносить изменения в сценарий?

— Отказывается выходить из машины, пока не добьется своего.

— Уф! Я как-то работала продюсером на съемках телесериала. Никогда больше. А как насчет одежды второго размера?

— На самом деле, шестой, — я кивнула в знак подтверждения. — Да-да, вы правильно расслышали. Все эти годы она врала. Бог знает почему. У меня шестой размер, и я этим горжусь.

— Это просто здорово, — сказала Зое, поднимая руки, словно сдаваясь на милость победителя. — Но я больше не перебиваю, рассказывайте истории целиком. Например, когда она вам угрожала. Как это произошло?

— Ну, она поджидала меня, прячась в тени за дверью моей гримерной, когда у меня…

Я рассказывала это с удовольствием, стараясь не упустить ни малейшей подробности. В некоторых случаях правда пикантнее всякого вымысла. Когда я решила пойти в атаку, я пообещала самой себе, что никогда не опушусь до уровня Деанны. Я придерживалась правды.

Старая Хейли отнеслась бы к этому с негодованием, но новая с готовностью раскрывала тайны съемочной площадки. Если Деанна собиралась обливать меня грязью, то мне ничего не оставалось, кроме как вымазать руки, чтобы швырнуть в нее грязью в ответ.

И расстрелять все патроны.

Нет ничего страшнее разгневанных фанатов, настигших тебя в тот момент, когда ты закупаешь предметы женской гигиены.

Я только что выложила на прилавок в углу дешевой аптеки CVS тампоны и дезодорант, когда в очереди позади меня громко вздохнула женщина. Я оглянулась и посмотрела на нее.

— Да ведь это русалка из сериала, — громко сказала она, так что вся очередь стала оглядываться. У нее были черные волосы, местами поседевшие так, что напоминали шкуру скунса. Может, она стояла в очереди, чтобы купить какую-нибудь каштановую краску для волос. — Это тебя поймали, когда ты пыталась украсть платья Деанны Чайлдз, — заявила она злорадно.

Я натянула соломенную шляпу поглубже на лоб и пробормотала;

— Я ничего не пыталась украсть.

Интересно, расслышал ли кто-нибудь?

Я повернулась к кассиру, и скунсовая дама добавила:

— Следите за ней получше! Это воровка!

Продавщица вопросительно подняла брови, а я покачала головой. Иногда имидж плохой девчонки работает против тебя, но ведь никто не отрицает права Маты Хари или Мадонны спокойно купить тампоны. Я копалась в сумке в поисках тридцати семи центов. Надо будет поговорить с Марчеллой насчет увеличения суммы наличных на насущные нужды.

— Это точно она!

Женщина со скунсовой сединой указала на стопку журналов «Скандалы в мире «мыльных опер»», лежавших на стенде возле кассы. Она постучала пальцем по фотографии, где я выхожу из ресторана «Москито» вместе с Джеки Чаном. Мое лицо на снимке довольно бледное, но Джеки выглядит восхитительно. В тот вечер мы случайно встретились в ресторане, и так уж получилось, что и выходили из него одновременно. Ну не лихо ли закручивает пресса? «Хейли Старретт, воровка из сериала «Наше завтра»».

По крайней мере, они не переврали мое имя. Я медленно повернулась и скрестила руки на груди.

— Я не воровала эти платья, к тому же они не принадлежат Деанне. Это костюмы для сериала, а я была на примерке в костюмерной. Будучи актрисой сериала, я примеряла платье, когда у Деанны случился один из ее знаменитых приступов гнева.

Покупатели смотрели на меня во все глаза, слушая мое выступление. Женщина в прямоугольных очках и с портфелем бросила на меня сердитый взгляд. Сильно накрашенная девица одобрительно кивала. Мужик в конце очереди кричал:

— Объясни ей, Ариэль!

Закончив свидетельские показания, я повернулась к прилавку и выудила наконец мелочь. Я уже ждала чек (для Марчеллы), когда женщина позади меня подлила масла в огонь:

— А как насчет Антонио Лопеса? Он действительно бросил вас?

Вопрос был слишком личный, на него не ответишь ни в двух словах, ни даже в пяти, хотя я уже прошла этап «глаза-бы-ему-выцарапать». По моим подсчетам, первые семь дней после разрыва отношений можно назвать периодом «спускания пара». В это время каждая сторона переживает стресс, подавленность, вину, сожаление, неверие и на всякий случай сдает анализы на инфекцию, передаваемую половым путем.

Что касается меня, я попереживала с неделю, а потом обнаружила, что не очень-то и сожалею о нем. Самое неприятное в нашем разрыве было то, что он дал Деанне повод лишний раз унизить меня.

— Знаете, — сказала скунсовая дама, возвращая меня к действительности, — в жизни вы не такая хорошенькая.

Я обернулась к ней и только закатила глаза.

Как ни странно, но после того, как я вылетела из сериала, меня стали гораздо чаще узнавать. Марчелла оказалась права, когда настаивала на преимуществе дурной славы. Я, конечно, ничего не имела против имиджа плохой девчонки, но пока все это вторжение в мою частную жизнь никак не окупалось. Я бы не возражала против усиленного внимания, если бы это принесло мне работу!

— Правда, что Деанна угрожала вам? — спросила настырная женщина.

— Читайте «Новости «мыльных опер»», — посоветовала я, рекламируя интервью с Зое. — Там написано все как есть.

Схватив пластиковый пакет, я с гордо поднятой головой направилась к двери, едва не зацепив стойку с журналами «Скандалы в мире «мыльных опер»» сиреневой шелковой юбкой из гардероба Аланы. Я уже читала этот номер, в котором приводятся слова Деанны: «Хейли Старретт никогда не вернется в сериал, даже если очень захочет. Только через мой труп».

Очень соблазнительное условие, подумала я. Очень соблазнительное.

— Это Алана. Я посылаю пятерых гостей в пещеры, группу из пяти человек в пещеры. Как понял? — Я тихо говорила в микрофон головного телефона, пока вела пятерых бизнес-леди к лифту.

— Медведь. Понял тебя, Алана.

Медведем мы звали Брендона, моего коллегу, ответственного за четвертый этаж, известный как пещеры. Весь персонал «ЛА Минут» в обязательном порядке носил головные телефоны, а жаргон, которым мы пользовались, выработался в процессе сопровождения сотен посетителей по многоэтажному зданию. Сегодня в мои обязанности входило встречать гостей в моем любимом месте — у главного входа, то есть служить чем-то вроде главного диспетчера полетов. Я должна была встречать и приветствовать каждого посетителя, очаровывать его в течение тридцати секунд, а затем увлекать за собой к «одному из моих любимых столиков» со всей энергией, служащей отличительным знаком «ЛА Минут». Я работала здесь меньше месяца, но уже освоила темп одного из самых многообещающих новых ресторанов на Манхэттене. Ресторан был очень, очень, очень популярным местом, куда ходили на людей посмотреть и себя показать, а я очень, очень, очень ловко управляла этим дружелюбным хаосом.

Я направила еще несколько групп к разным столикам. Самых шикарных гостей я разместила за столиками в зале с фонтаном на втором этаже, где обычно обедали все звезды, модели и известные музыканты. Центр фонтана украшала скульптура Оскара — увеличенной копии золотой статуэтки, присуждаемой Академией кино. Третий этаж назывался галереей и отличался большей сдержанностью и спокойствием. Стулья там стояли как в кинотеатре, по два или по три. Помещение оживляли ширмы из разрисованной рисовой бумаги или с витражами. В результате получался необычный эффект: очаровательное сочетание китча, эклектики и мещанского уюта. На четвертом этаже обстановка напоминала декорации «Планеты обезьян» и «Парка юрского периода». Танцевальный зал и бар с приглушенным освещением обожали студенты и перезрелые дебютантки. Владелец ресторана Дэнни Слейн, известный всем как Минут-мен, заманивал посетителей в пещеры, предлагая закуски за полцены в «счастливые часы», и от желающих отбою не было. Как видно, скидки весьма эффективны и в ресторанном бизнесе.

— Здравствуйте, миссис Тонг! Заходите к нам, мы спасем вас от этой удушающей жары! У нас в саду прохладно и уютно. — В микрофон я сообщила: — Две денежные копилки в фонтанный зал, — и направила ведущую теленовостей и ее спутника в зону знаменитостей.

Вслед за ними в холле появился высокий чернокожий парень, и я решила, что это баскетболист, пока не увидела его поближе.

— Тревор! — Я обняла его и похлопала по спине. — Ты замечательно выглядишь, паршивец!

— Гораздо лучше, чем в последний раз, когда ты меня видела. Да и ты преуспеваешь, котенок. Отхватила работу в самом престижном ресторане города.

Я освободилась из объятий Трева и заметила рядом с ним Ксавье. Я всегда знала, что снова встречусь с ним, хотя меня несколько обескураживало, что ситуация выходит из-под контроля. Для парня, который разве что не умолял меня уехать с ним в Лос-Анджелес, он как-то слишком быстро заткнулся. Когда я спрашивала у тети Несси, как проходит лечение Тревора, я попутно кое-что узнавала и о нем — в основном всякие домыслы.