Мона Мур - Шпионка для босса

Наверное, впервые в жизни мне стало неудобно за мою нескромную пятерку.

Зверев залез во внутренний карман пиджака и достал портмоне. Вытащив пачку красных купюр толщиной с общую тетрадь.

— Вот тебе небольшой аванс на шопинг, — он протянул мне деньги. — С остальным сама разберешься, ничего сложного. Твоя безмозглая подружка справлялась же как-то целый год.

Ну вот что он за человек? Зачем он так о Кате, которая всегда очень хорошо отзывалась о своих начальниках. Особенно о Сергее, который этого совершенно не заслуживает.

Я молча наблюдала, как Зверев гордо несет свое посредственное тело в кабинет. Ни дать, ни взять индюк.

В дверях Зверев обернулся:

— Чуть не забыл, через час в зале напротив начнется планерка. Будешь кофе носить, — почти закрыв дверь, он крикнул: — И сделай себе бейджик!

Только сейчас до меня дошло, что за все время мой наниматель даже не поинтересовался, как меня зовут. Да и фиг с ним!

Я пересчитала купюры, которые до сих пор сжимала в руке. 200 тысяч рублей!

200 тысяч, Карл! Да на такие деньги целую кучу шмотья купить можно, еще и останется. Но я решила на себе не экономить и в кои-то веки отправиться после работы в модный бутик, а не на распродажу. Спрятав аванс в сумочку, я огляделась.

Мое рабочее место располагалось почти в центре довольно просторного и светлого помещения, оформленного в минималистичном стиле. Кроме рабочего стола с компьютером, вдоль одной из стен стояли два вместительных шкафа и небольшой кожаный диванчик с журнальным столиком перед ним.

По обе стороны от моего стола — двери. Левая вела в логово Зверева, правая — в кабинет второго начальника имя которого сверкало золотом на табличке: Самарин Игорь Олегович, заместитель генерального директора. У Зверева должность звучала аналогично. И как у одного генерального может быть два равноправных зама? Впрочем, ладно…

На столе запиликал телефон. Я подняла трубку и услышала женский голос.

— Девушка, зайдите в кадры, это у лифта. Нам надо вас оформить.

Взяв сумочку с документами, я пошла искать нужный кабинет.

Минут через сорок, подписав все нужные бумаги, временный трудовой договор, отсканировав документы и сфотографировав меня на фоне зеленой стены, мне сделали фирменный бейдж с именем и фотографией какого-то белобрысого Шрека и отправили работать.

В коридоре на меня налетел Зверев и без всяких прелюдий принялся орать.

— Ты где, мать твою, шляешься?! Совещание вот-вот начнется, кофе тащи! Быстро!

Схватив меня за руку, он поволок меня в кабинет.

— Все там, — он ткнул пальцем в сторону одного из шкафов. — Три эспрессо, капучино и стакан воды. — Живее!

В шкафу, действительно, было все необходимое. Сделав кофе, я поставила чашки и сахарницу на металлический разнос, налила в соусник сливки и воду в стакан. Как в лучших ресторанах, повесив на локоть белое накрахмаленное полотенце, я понесла разнос в соседний зал. Дверь была открыта настежь, так что мне не пришлось проявлять чудеса эквилибристики, чтобы попасть внутрь. Пятеро мужчин за столом что-то очень бурно обсуждали, так что на меня даже не обратили внимания. Пытаясь не уронить мелкие кофейные чашечки, почти до верху наполненные ароматным напитком, я составила их на стол. Я собралась незаметно ускользнуть, как один из мужчин, который был значительно старше всех остальных и сидел во главе стола, обратился ко мне.

— Девушка…

Прищурив глаза, он пытался разглядеть имя на моем бейдже.

— Мариночка, милая, сливки испортились, надо бы заменить.

Среди гула мужских голосов я с трудом его расслышала.

— Сережа, это бред! — громче всех басил молодой мужчина в черном костюме. Он сидел на другом конце стола и очень эмоционально жестикулировал. — Мы не будем в это вкладываться, не время.

Краем глаза я заметила, что он чертовски привлекательный. Захотелось получше его разглядеть и я решила сделать это на обратном пути.

— Конечно, сейчас заменю, — я взяла соусник и поставила на разнос, который держала на левой руке.

Я направилась к выходу и теперь красавчик был прямо передо мной во всей красе. Смуглый, голубоглазый брюнет с волевым подбородком, широкоплечий, подкачанный и, вероятно, довольно рослый. Весь, словно выточенный из цельного куска мрамора.

— Игорь, пора выйти из зоны комфорта! — обратился к нему Сергей.

Ну и дела, этот красавец и есть мой второй начальник?!

— Брось, глянь на их доходность…

Он всем телом повернулся в мою сторону, махнул рукой и выбил из рук разнос, с которым я мечтательно проплывала мимо.

В последний момент я успела подхватить блюдо правой рукой, но соусник уже было не остановить. Он спикировал ему на черные брюки, прямо в центр, и, ударившись об пол, разлетелся вдребезги. Сливочное пятно медленно растекалось по промежности моего босса.

— Что за хрень?! — взревел он так, что уши заложило.

Он удивленно смотрел то на свои испорченные штаны, то на меня. Мои щеки нещадно пылали, на лбу выступила испарина. Думаю, если бы мог, в этот миг он испепелил бы меня взглядом. Вот прямо тут, посреди комнаты с подносом в руках и бейджиком на груди.

— Через час сделка с поставщиками, подписание контракта! Я как в таком виде… Убирай это немедленно!

Не на шутку струхнув, пока сливки не до конца впитались, я сорвала с руки полотенце, наклонилась и мягкими движениями принялась промакивать, и нежно тереть белое пятно на темной ткани. Его лицо было на уровне моей груди и мне показалось, что я даже через ткань водолазки чувствую его жаркое дыхание.

— Ох! — мужчина выдохнул и согнулся пополам, будто его ударили в солнечное сплетение. — Что ж ты делаешь, ненормальная?!! — сморщившись, как от боли, он открыл рот и жадно глотал воздух.

— Я хочу помочь, — я не вполне поняла суть его претензии и этот странный возмущенный тон. Я присела перед ним на корточки, продолжая тереть. — Вы же сами…

— Руку! Ааа! — прохрипел он. — Руку, блин, убери!

Я почувствовала, как плоть под полотенцем в моей руке вздымается и набухает, натягивая влажную ткань брюк.

Тот день я запомню на всю жизнь.

День, когда меня бросили. Разбили, растоптали, сломали.

Прошло уже больше года, но каждый раз сердце начинает бешено колотиться и на глаза наворачиваются слезы. Время не лечит душевные раны, оно превращает их в грубые некрасивые шрамы, которые остаются с тобой на всю жизнь, уродуя душу.

Олежка позвонил мне на работу и сказал, что дома меня ждет сюрприз.

Я летела на крыльях, думая, что он в кои-то веки вспомнил о нашей дате. Четыре года вместе! И я была уверена, что он, наконец, решился сделать мне предложение.

Конечно, наши отношения не были безоблачными, но я любила его всем сердцем и верила, что со временем у нас все будет хорошо. Семья, дети…

Как сейчас помню, остановившись перед входной дверью, я поправила прическу и повернула ключ. В коридоре было темно.

В предвкушении, что мой любимый вот-вот выпрыгнет из-за угла с хлопушкой и бархатной коробочкой в руках, как это обычно показывают в глупых голливудских фильмах, я включила свет.

Никто не выпрыгнул.

В коридоре и дальше в комнатах царил настоящий хаос. Вещи разбросаны по полу, не хватало некоторой мебели и техники. И Олега.

Первая мысль, которая пришла мне в голову — нас ограбили! А Олежка просто вышел в магазин за цветами или шампанским. Я набрала его номер.

— Ну, как тебе сюрприз? — поинтересовался он вместо приветствия.

— Олежа, нас, кажется, обокрали. Все разбросано, не хватает многих вещей…

— Вот ты дура!

— Что? — до меня не доходил смысл, сказанных им слов. Мозг просто отказывался их воспринимать. Слова, вроде, знакомые, а что они означают, я, хоть убей, не помнила.

— Записка в коридоре … видела?

Никакой записки я не заметила. Да это и немудрено. Выглянув в прихожую, я издалека заметила желтый стикер на зеркале. Подошла поближе и отлепила бумажку.

«Я тебя не любою. Все кончено», — прочитала я вслух. — Олег, что это значит?

Из трубки вылетел смешок, от которого сердце оборвалось.

— Да, не зря я тебя бросил, совсем соображалки нет. А то и значит, что Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ! И не любил никогда.

Сердце ухнуло на пол и разбилось на миллион осколков, стало тяжело дышать, а в глазах заплясали мушки. Хотелось проснуться от этого кошмара. Ведь так не бывает, правда же? Еще недавно он говорил, что любит, целовал, мы гуляли за ручку…

— Я другую люблю. Мы женимся и у нас скоро будет ребенок, — голос звучал откуда-то издалека, глухо. — Надо обставлять семейное гнездышко, так что мне это нужнее. А тебя все равно дома никогда не бывает, на работе живешь!

На заднем плане зазвучал капризный женский голос. Новая любовь моего почти мужа что-то у него спрашивала.

— Сейчас, родная, я закончу…

Хотелось высказать все, что я о нем думаю, но усталость медной плитой придавила меня, я не в силах была даже открыть рот.

— …Короче, все кончено! Не звони мне больше! Усекла? А то пожалеешь.

И он отключился. Я тоже была на грани отключки, хотелось умереть и кричать до хрипоты одновременно.

В комнатах царил настоящий бардак. Когда Олег забирал вещи, он не церемонился. Мою одежду он бросал на пол и, видимо, топтался по ней в обуви.

Что я ему сделала, за что он со мной так?

Всю новую технику, купленную на мои деньги, он забрал. Даже новенький ноутбук, который я купила себе для подработки всего пару месяцев назад.

Наша с Олегом фотография, которая висела на стене в спальне, тоже пропала. Неужели, забрал на память?

Но глянув на кровать поняла, что я думаю о нем лучше, чем он заслуживает. Раскуроченная рамка валялась между подушек, а одеяло было усеяно мелкими обрывками фотокарточки.

Я села на постель, подобрав под себя ноги, и принялась собирать картинку, как пазл. Через пару минут я смотрела на свое изображение, где я была счастливой и влюбленной, но изорванной на мелкие кусочки. Да, именно такой я сейчас и была. Вторая половинка фотографии пропала.

Я смахнула бумажки на пол и разрыдалась в голос, выла так, будто из меня тянули жилы, резали живьем.

***

— Он ничтожество, альфонс и дебил! — успокаивала меня лучшая подруга Катя.

Она примчалась ко мне посреди ночи, еда услышав по телефону мое сопливое хрюканье. Хотелось уткнуться кому-то в плечо и реветь-реветь весь день напролет. Катя запретила реветь и сказала, что надо радоваться — меня покинула раковая опухоль, мучавшая меня последние четыре года. С собой она привезла лекарство: бутылку шампанского и диетические хлебцы.

— Марина, вот ты мне объясни, что ты в нем нашла. Ни кожи, ни рожи, безработный, еще и подонок? — хрумкая хлебцом на моей полупустой кухне, спросила подруга.

Пару лет назад у Олега была работа, но после конфликта с начальником, он уволился и с тех пор засел дома.

— Делал вид, что ищет работу, а сам жил припеваючи за твой счет. Машину вон заставил купить!

— Он думал устроиться личным водителем.

— Кому? Какой-то малолетней вертихвостке, с которой он теперь живет? Объясни мне, зачем ты тачку на него оформила?

— Он сказал, что с ГАИ так проблем меньше будет…

— Ой, Марина… Я тебе удивляюсь, тебе под сраку лет, а все, как ребенок наивная.

От обиды за собственную глупость, я заплакала.

— Пей давай! — Катька сунула мне в руку бокал и проследила, чтобы я его выпила.

Шампанское было горьким и соленым. Видимо, от моих слез, которые до сих пор текли по щекам.

— В общем, завтра я у юристов на работе узнаю, что можно сделать в твоем случае. Как можно наказать негодяя.

— Не надо, Катя, пожалуйста. Пусть он идет с миром, я устала.

— Ладно, уговорила. Давай тогда я расскажу тебе о своей новой работе?

Катерина прошла какой-то суперсложный отбор и устроилась на должность личного секретаря в крупную компанию «Глоуб Корпорэйшн» и теперь пребывала на седьмом небе от счастья.

— В общем, теперь у меня два босса и оба красавчики. Особенно Сергей, он такой интересный, с чувством юмора, сексуальный! — мечтательно закатывала она глаза.

— Какие красавчики? Ты ведь замужем! — я впервые за весь вечер улыбнулась.

— Ну любоваться-то мне можно, правда? В общем, не считая завышенных требований к одежде и покорности — ты прикинь, да? Сергей на собеседовании так и сказал! — это не работа, а мечта! Еще и зарплата какая-то нереальная!

***

Следующие шесть месяцев прошли, как в тумане. Я узнала, что Олег втайне набрал на мое имя несколько микрозаймов, которые даже не думал погашать. Он продал, купленную на мои деньги, машину и приобрел себе квартиру, которую, наверняка, обставил мебелью и техникой, которые вывез из моего дома. А еще мой бывший нашел себе хорошую высокооплачиваемую работу, чего не делал все те годы, что мы были с ним вместе.