Хардин Грэй - Шрамы Мафии

  - Все в порядке, любимая. Я не хочу, чтобы мы оглядывались назад с сожалением. Есть о чем сожалеть. Господь знает, что я очень сожалею. Я просто хотел одного - увидеть тебя снова. Если я смогу быть уверенным, что ты в безопасности, это будет еще одна вещь, которую я могу взять с собой.

  Он уже говорил, как будто знал, когда он умрет.

  - Папа, что сказали врачи? Есть ли время, когда все станет действительно плохо?

  - Довольно много.

  - Я… я буду здесь. - Я не могла его ненавидеть. Никакая часть меня этого не делала, даже если меня тянуло мое моральное суждение. Было только разочарование, зная, что он отличался от человека, которого я создавала в своей голове, когда была ребенком. Всегда было неприятно узнавать, что кто-то отличался от того, чего вы ожидали. Особенно родитель. Во мне не было ненависти, особенно когда то, что подпитывало его действия, защищало меня.

  Он опустил взгляд на свои колени, а когда снова посмотрел на меня, его глаза наполнились слезами.

  - Это намного больше, чем я заслуживаю. Спасибо.

  - Это кажется правильным. Мне здесь лучше, чем пытаться бороться с прошлым.

  - Ты должна была стать танцовщицей. Ты должна танцевать на каком-нибудь грандиозном шоу или преподавать в Джульярде. Я никогда не хотел этого для тебя, а глупые ошибки и ревность привели меня сюда.

  - Папа, я знаю, что ты не хотел, чтобы кто-то пострадал. Но это случилось, и что касается меня, я действительно не знаю, чего хочу от своей жизни. - Я просто знала две вещи: я больше не могла быть Амелией Тейлор и знала, что хочу быть с Люком. - Но мы можем начать с того, что сосредоточимся на настоящем.

  - Я согласен.

  Я наклонилась ближе, чтобы прошептать. - Нам нужны бриллианты.

  В доме была только Миллисента. Снаружи я видела двух папиных ребят.

  - Я все еще не согласен с этим.

  - Лучше всего, чтобы они у нас были. Я знаю, что это почти открыто, но для меня было бы хуже, если мы обнаружим, что им удалось найти их и ворваться в объект, чтобы украсть их.

  - Придется устроить диверсию. За домом ведется наблюдение. За всем наблюдают. Я чувствую себя параноиком, просто разговаривая с тобой сейчас. - Он вздохнул.

  - Не беспокойся об этом. - По крайней мере, все мои годы работы копом что-то значили. Я могла спланировать скрытную миссию с закрытыми глазами. - Я это прикрою.

  Мне не нравилась эта история о том, что за домом следят. Как они следили?

  Я встала и посмотрела на книжный шкаф, где, как я знала, папа всегда держал фотоаппарат.

  - Пап, мы должны отключить систему безопасности.

  - Нет, эта штука держит нас в безопасности. Дом непроницаем. У нас есть самое современное оборудование. Клянусь, это единственное, что поддерживает меня в живых. Если что-то окажется неуместным, я сразу перейду к моему контакту в ЦРУ.

  ЦРУ. Боже, почему я вообще удивилась?

  - Папа, поверь мне. Ты думал, что телефоны прослушивают. Вот почему ты не стал разговаривать с Люком. Систему безопасности тоже можно прослушивать. Хакеры могут взломать частоту и использовать все, что захотят. Если мы хотим отвлечься, нам нужно отключить систему. Таким образом, мы будем контролировать то, что видим, а не то, чего не можем видеть и о чем должны беспокоиться.

  - Ух, Амелия, вы, ребята, лишаете меня всего, что, как мне кажется, работает.

  - Я делаю не это. Я коп, помнишь, и я много знаю о таких вещах. Мы отключим систему безопасности и поставим охрану, чтобы проверять, кто входит и выходит из помещения.

  - Похоже, ты в режиме полицейского, конечно, - сказал голос из двери.

  Люк.

  Его голос мгновенно повернул меня к нему.

  Я ожидала, что он зайдет немного позже. Я еще даже не была полностью одета.

  Его тлеющий взгляд заставил меня покраснеть.

  Я пробежалась взглядом по его фигуре, заметив, как его длинная футболка с узкими рукавами прилегает к его мускулам, заставляя их выделяться. Он продемонстрировал татуировки, извивающиеся на его толстых предплечьях, закатав рукава.

  Темные джинсы низко свисали у него на бедрах.

  Он был из тех мужчин, которые выглядели непринужденно, как будто он был готов к подиуму, и одевался так, как будто он был готов стать сердцеедом любой женской фантазии.

  В моей голове возник образ, как он раздевает меня, наклоняет меня над диваном и берет меня сзади.

  Совсем не подходящее время для таких мыслей.

  Папа хмыкнул, напомнив мне, что он все еще здесь.

  - Босс. - Люк посмотрел на него и кивнул.

  Папа нахмурился. - Что ты хочешь в это время суток?

  Я забыла, что наша встреча звучала так, как будто я должна была где-то его встретить. Может, снаружи или что-то в этом роде.

  Я не ожидала, что он зайдет к нам. Только ко мне.

  - Все в порядке? - Я вмешалась прежде, чем Люк успел ответить.

  - Насколько это возможно. - Он ухмыльнулся этой сексуальной улыбкой. Он сосредоточился на папе и склонил голову набок. - Мне нужна Амелия на день. Ты можешь вернуть ее позже.

  Папа выпрямился. - Это о бриллиантах?

  - Нет, - Люк покачал головой.

  - Ну, в чем дело тогда? Зачем она тебе нужна на целый день? Я не видел ее много лет.

  Озорное выражение, отразившееся на лице Люка, подсказало мне, что я должна действовать быстро. Я привыкла к нему и знала, что не всем нужно слышать правду. Было только одно, чем мы могли заниматься весь день.

  - Папа, я иду с Люком. - Я бросилась к Люку и взяла его за руку. - Я вернусь сегодня вечером. А пока отключи все системы безопасности.

  Люк сделал вид, что взял меня за руку и утащил. Всего на секунду взглянул на отца, вероятно, напомнив ему, что это его рук дело. Он собрал нас вместе, и ему не стоило бы жаловаться, из-за того, что мы вместе.

  В ту минуту, когда мы вышли в коридор, Люк притянул меня к своей массивной груди, заложил руку мне за шею и прижал свои губы к моим.

  Я застонала в поцелуе, забыв, где мы. Я была почти уверена, что этот стон был достаточно громким, чтобы кто-нибудь его услышал.

  Мне было все равно. Поцелуй усилился, и когда он обхватил мою правую грудь, я думала, что развалюсь на части.

  - Блять, Амелия, ты так хороша, - сказал он мне в губы.

  Осознание вернулось ко мне, и я оторвалась от объятий.

  - Ты беда… - Детектив говорила я обычно, но он не был детективом, никогда им не был. Он смотрел на меня с ожиданием, вероятно, думая, что я отшатнусь от своих воспоминаний. Но нет, я не пала духом и не дрогнула. С ним я падала, падала глубже, чем могла. - Ты проблема, Люциан Мориенц.

  Его полные чувственные губы расплылись в бодрой улыбке. Очаровательная и уверенная, демонстрирующая идеальные белые зубы.

  - Пойдем со мной, и я покажу тебе, насколько я могу доставить неприятности. - Он потянул меня за руку, но я отстранилась.

  «Люк, мы не можем уйти ни на один день. - Я должна была быть реалистом, как бы хорошо это ни звучало. Нам нужно было всё спланировать. Было одно, что я знала, это проблемы, которые никогда не прекращались. Это было похоже на интерес. Он продолжал расти и гноиться, пока вы не предпринимаете никаких действий, чтобы остановить его. Перерывов не было. Итак, нам пришлось перейти к тем планам, которые у нас были, прежде чем ситуация снова начнет накаляться.

  - Верно, богиня. Я хочу ... Я хочу провести с тобой нормальный день. Всего один день, и тогда мы сможем вернуться к этому. Мы можем признать то дерьмо, которое бросают нам в лицо. Я хочу заняться любовью со своей девушкой.

  Я не могла сдержать улыбку, которая появилась на моих губах. - Заняться любовью?

  - Заняться любовью. Есть разница. Не говори мне, что я был единственным, кто заметил это прошлой ночью.

  Он не был.

  Я знала, что он имел в виду.

  Ночью был один момент, когда я думала, что уплыву прочь. Мое тело отключилось от моей души, и это было как будто я смотрела на себя вместе с ним, он обнимал меня, касался меня, как будто он не мог прикоснуться ко мне столько, чтобы этого было достаточно.

  - Нет, ты не один это заметил.

  - Хорошо, пойдем со мной, богиня.

  Амелия

  Я надела летнее платье, которое носила, когда была здесь в последний раз. Я была удивлена, что мое тело все еще в него вписывается. Однако я догадывалась, что, за исключением увеличения моей груди, мое тело все еще было примерно того же размера.

  На самом деле я выглядела лучше, больше похожа на женщину.

  В какой-то момент я хотела пойти в магазины и взять кое-что, только одежду и другие вещи. Однако я не знала, когда это произойдет, когда все происходило, и похоже, что сегодня Люк имел в виду другие вещи.

  Я бросила последний взгляд на себя в зеркало, а затем на свою комнату, прежде чем уйти. Было приятно спать в моей комнате. Папа всё оставил прежним.

  Вчера вечером, когда я вошла, я была удивлена, увидев её такой, какой я её оставила. Он её убирал. Это я могла сказать по запаху свежей сосны, который проникал в воздух. Однако я больше не занималась исследованиями, кроме как просматривала свою одежду в шкафу. Я не хотела видеть ничего, связанного с танцами, Джульярдом или мамой. Я еще не была готова к этому.

  Снаружи на подъездной дорожке был припаркован голубой «кадиллак» в стиле 1950-х годов.

  Я ахнула от замысловатой красоты, когда увидела его. Такой автомобиль можно увидеть в фильме или в какой-нибудь коллекционной комнате. Наверное, стоит миллионы.

  - Это твой?

  - Конечно. - Люк улыбнулся, провел рукой от моей талии к моей заднице и слегка похлопал меня. - Тебе нравится?

  - Он прекрасен. Он был действительно красивый, но по правде говоря, всё было таким. Его машины, его дом, его сердце, он.

  - Эй, здесь только одна красавица - это ты. - Он подмигнул мне. - Богиня.

  - Очаровываешь.

  - Просто говорю правду, кукла .

  Я хихикнула, чувствуя… ну что я могла сказать? Это было нормально. Быть с Люком было единственным нормальным, что у меня было, потому что я могла быть с ним самой собой.

  Я не знала, как я могла чувствовать себя так среди всего происходящего.

  Но ответом был он. На днях я осознала, что чувство безразличия ко всему другому, когда я была с ним, было настоящим.

  Это правда.

  Это было не просто что-то, что я придумала или чувствовала в пылу момента.

  - Сколько у тебя машин? Сотри это. Я имею в виду транспортных средств. - Я видела Феррари и байк еще в Лос-Анджелесе. Я предположила, что он, должно быть, арендовал их, или он мог их купить.

  Он был достаточно богат.

  Он приподнял бровь и поморщился. - Я не уверен.

  - Что ты имеешь в виду? - Кто сбивался со счета, сколько автомобилей у них было? В Лос-Анджелесе у меня была только одна машина.

  - Я сбился со счета, куколка. Но хорошая новость в том, что я не так плох, как Клавдий. Мужчина увлекается мотоциклами. Клянусь, он одержим, и никто не может ему помочь.

  Я засмеялась. - А ты не думаешь, что одержим?

  - Нет, потому что помимо моего личного байка, которого ты еще не видела, я коллекционирую ретро-автомобили. Это актуальная вещь, которой можно гордиться. Он похож на адреналинового наркомана.

  Хорошо, я должна была согласиться с этим.

  Из того, что я увидела, Клавдий напомнил мне об одном из тех экстремальных видов спорта, где прыгают на байке с самолета или что-то в этом роде.

  Когда мы сели в машину, я заметила, что на заднем сиденье стояла большая корзина для пикника и бутылка Domaine Leflaive — Montrachet Grand Cru, как привозят из Кот-де-Бон, Франция.

  - Господи, Люк, что это за хрень?

  - Я сказал нормально. Я собираюсь показать тебе, что для меня нормально, здесь, в Чикаго.

  - Дорогое вино и старинные автомобили.

  - Часть соблазнения, - он подмигнул мне.

  - Тебе не нужно меня соблазнять.

  - Нужно. Таким образом, каждый день - приключение. Я просыпаюсь и думаю: «Как я могу получить ее сегодня?»

  Это хорошо. Я почти чувствовала, что все действительно может быть таким. Для нас.

  Я хотела, чтобы каждый день был с ним приключением.

  Я наклонилась вперед и поцеловала его, желая большего, но насыщая свои потребности огнем поцелуя.

  День был ясным и прекрасным.

  Мы ехали часами, дважды попадали в пробку, но время дало нам возможность поговорить.