Сюзанна тем временем обняла Дамлу.

– Слава богу, вы живы!

Тело женщины сотрясали рыдания:

– Я… да, но дети!

– Мы непременно их заберем! – пообещала Сюзанна. – Я помогу, а потом уйду вместе с вами.

Высокий мужчина с черным лицом, но европейскими чертами предложил Констанс руку.

– Держитесь, нам надо спешить. Скоро все мы окажемся на свободе. Мое имя Рамзи, я сотрудник британского посольства.

Огромный африканец, ни дать ни взять охранник гарема, приложил палец к губам, призывая к молчанию, и быстрым шагом повел их увеличившуюся группу через двор.

Комната Дамлы находилась неподалеку, так что забрать детей не составило труда. Прижавшись друг к другу, они сидели на кровати и дрожали от страха, по щекам у них струились слезы. Увидев мать, они так обрадовались, что той пришлось их успокаивать:

– Тише, тише! Бежим скорее из этого ужасного места!

Мужчины подхватили детей на руки, и все быстро двинулись через двор. Всего один раз путь им преградил, выхватив из ножен ятаган, охранник гарема:

– Керем, предатель!

Однако тревогу поднять он не успел: дюжий африканец взмахнул кинжалом, и захлебываясь кровью, охранник упал на землю. Керем вытер кинжал о его тунику и коротко бросил:

– Я знал его. Плохой человек.

Рори зажала рот рукой, но тут же попыталась себя убедить, что у Керема были веские причины поступить именно так. Она прижалась к Габриэлю, идя вместе с ним и остальными по грязному коридору.

Беглецы долго спускались по винтовой лестнице, и наконец оказались под землей.

Габриэль обнял ее за плечи, чтобы не споткнулась на неровном каменном полу лабиринта. Рори, все еще ощущая нервную дрожь, прижалась к нему и тихо спросила:

– А как вы сюда попали?

– Нам помог Сычан, главный стамбульский вор и разбойник, и Рамзи, секретарь нашего посла по особым поручениям, а попросту – шпион. Они оба очень хорошо знают город и его секреты, в частности подземелье. Сычан ждет нас у выхода из лабиринта, чтобы вывести на поверхность.

– «Зефир» далеко отсюда?

– Нет. Нам необходимо покинуть порт до полудня, но мы управимся гораздо раньше. – Габриэль улыбнулся. – Кстати, Рамзи – один из тех самых «Спасенных грешников», о которых я тебе рассказывал, так что опыт сбегать из таких мест, откуда, казалось бы, нет выхода, у нас есть.

Рори с трудом подавила желание истерично рассмеяться.

– Даже я не смогла бы придумать ничего подобного!

– Зато представь, сколько у тебя теперь материала для романов! – заметил Габриэль.

На этот раз Рори не сдержалась и захихикала.


Сычан поджидал беглецов у выхода из подземелья, чему Габриэль несказанно обрадовался: главный разбойник честно выполнял условия сделки.

– С Гюрканом покончено! – сообщил ему Габриэль, и Сычан удивленно присвистнул:

– Значит, все удалось? Отлично! Мой человек уже вывел Малека и его спутников, так что мне осталось проводить вас к кораблю и пожелать попутного ветра.

– А как Малек?

– Сильно избит, но сил самостоятельно выйти из лабиринта у него хватило.

– Жив! – охнула Дамла. – Так мой муж жив!

– Стало быть, вы жена Малека! – с интересом протянул Сычан. – А это его дети. Хвала Аллаху, что помог нам сегодня, но все еще не закончилось, так что вперед.

Не в силах поверить, что у них все получилось, и словно желая удостовериться в этом, Габриэль крепко обнял Рори за талию и повел за Сычаном. Рамзи поддерживал под руку Констанс, а люди Малека несли на руках детей.

На сей раз главный стамбульский вор избрал другой, более долгий путь и вывел беглецов в узкий переулок, откуда было рукой подать до пристани.

Прохладный ночной воздух показался всем настоящим благословением после казавшегося бесконечным путешествия под землей. Развернувшись, Габриэль с чувством пожал Сычану руку.

– Просто не знаю, как вас благодарить.

Сычан хмыкнул, блеснув бесподобной кривозубой улыбкой:

– Мне понравилось иметь с вами дело, капитан. Не надо благодарностей – десять тысяч вполне достаточно. А кроме того, теперь есть чем похвастаться перед друзьями. Ступайте, и да пребудет с вами Аллах, неверующий вы человек.

Сычан, сопровождаемый своими людьми, помахал им рукой и тут же исчез в ночи.

Габриэль помахал ему вслед и хотел было взять Рори за руку, но она вскрикнула от боли.

– Ты ранена?

– Обожглась, когда схватила самовар.

Габриэль посмотрел на нее так, что пришлось быстро поведать всю историю и с Гюрканом и его охранником.

Пытаясь представить эту картину, Габриэль взял девушку под локоть и повел к пристани, всю дорогу не уставая восхищаться возлюбленной.

Вскоре показались очертания «Зефира», Рамзи остановился.

– Пришло время покинуть вас, Хокинс. Когда будете в Лондоне, оставьте от моего имени записку в книжном магазине «Хатчерз». Теперь, когда война закончилась, «Спасенные грешники» смогут наконец встретиться, пропустить постаканчику и поболтать о своем житье-бытье.

Рассмеявшись, Габриэль протянул Рамзи руку.

– Премного вам благодарен, Рамзи. Это огромное счастье – иметь таких друзей.

Рамзи улыбнулся.

– Рад был помочь: это мой вклад в работу над искуплением грехов.

Приподнявшись на мысочки, Рори в порыве благодарности чмокнула Рамзи в щеку:

– Сегодняшней ночи с лихвой хватит для того, чтобы очистить душу самого отъявленного грешника!

У Рамзи аж дыхание перехватило, и он прижал руку к щеке.

– Чаши весов все еще не уравновешены, леди Аврора, но для меня честь помочь обрести свободу вам и вашим друзьям.

Когда Рамзи растворился в ночи, Рори и Габриэль последовали за остальными к причалу. Вахтенные у трапа с радостью встретили счастливо освободившихся из плена и их спасителей. Джейсон Ландерс встречал их на палубе. Стоило увидеть Констанс, забыв о субординации, он бросился к ней, подхватил на руки и принялся кружить. Констанс зарыдала от радости, обхватив любимого за шею:

– Джейсон, перестань! Отпусти!

Сюзанна стояла на палубе, смущенная и в то же время счастливая. Габриэль посмотрел на нее и обратился к своему второму помощнику:

– Мистер Лейн, позвольте представить вам мадам Сюзанну, которая оказала нам неоценимую помощь в освобождении пленников. Обеспечьте ее всем необходимым и проводите в каюту леди Авроры и мисс Констанс, чтобы могла отдохнуть.

Лейн в приветственном жесте коснулся полей шляпы.

– Да, капитан. Мадам Сюзанна, прошу следовать за мной.

Француженка закусила губу, едва сдерживая слезы.

– Целых пять лет я не имела права и слова сказать…

– Теперь вы совершенно свободны, – мягко произнес Габриэль. – Еще раз спасибо вам за все. А теперь отдыхайте.

– Мне тоже хочется поблагодарить вас за то, что сделали невозможное, – тихо проговорила женщина, прежде чем уйти.

– Время поднять якорь, мистер Ландерс, – сказал Габриэль. – Где Малек?

– Внизу, в своем отсеке. Ему здорово досталось, но руки-ноги целы, так что поправится.

Габриэль улыбнулся Дамле.

– Ступайте, миледи: вас ждет муж. Мисс Констанс, вы тоже отправляйтесь отдыхать.

С горящими от радости глазами Дамла взяла детей за руки и пошла вслед за Габриэлем в капитанскую каюту, но им навстречу уже, хромая, весь перебинтованный, шел сам глава семейства. Женщина без стеснения бросилась к нему, и тотчас все трое оказались в объятиях.

Малек замер на месте, едва не лишившись чувств.

– Аллах милосердный! Не привидения ли вы? Гюркан ведь сказал, что задушил вас!

– Ему это невыгодно: как бы он тогда мучил тебя?

Дамла старалась не показывать чувств на людях, но по щекам ее струились слезы. Дети обхватили отца за ноги, так что едва не повалили. Малек опустился на палубу, крепко прижал их к себе и вдруг разрыдался, сотрясаясь все своим покалеченным телом.

Не желая мешать воссоединению семьи своим присутствием, Габриэль отвел девушек в свой отсек.

– Я должен оставаться на палубе до тех пор, пока не войдем в Босфор, а вы пока отдохните. Моей кровати вам хватит на двоих. Там, в шкафчике, бренди. Рори, ты знаешь, где ключи.

– Думаю, это то, что нам сейчас жизненно необходимо, – отозвалась девушка.

Габриэлю так не хотелось покидать ее, но ничего не поделаешь – дела. Девушка обняла его за талию, уткнулась лицом в плечо и прошептала:

– Я никогда не смогу должным образом тебя отблагодарить, мой капитан: ведь мне казалось, что мы обречены.

Габриэль улыбнулся:

– Это все из эгоистических побуждений. Кто бы тогда озарил светом мою жизнь, останься ты в гареме?

– Сейчас во мне, пожалуй, больше темных сторон. – Рори разжала покрытую волдырями руку и показала Габриэлю перепачканный кровью костяной нож. – Если раньше я только описывала темные стороны душ своих героинь, то теперь тьма вошла и в мою жизнь.

Габриэль взял ее израненную руку и поцеловал кончики пальцев.

– Это не тьма, а сила духа, которая и спасла тебе жизнь.

Рори сморгнула слезы, и Констанс подошла утешить ее.

– Давай-ка смоем с себя кровь, выпьем бренди и завалимся спать.

Рори слабо улыбнулась.

– Как все остальные, эта твоя идея просто превосходна.

Пока они не скрылись за дверью каюты, Габриэль не уходил. Позже он обязательно выслушает их подробный рассказ, но сейчас необходимо быть на мостике, чтобы увести «Зефир» как можно дальше в море.

Смертельно уставший, но с невероятным чувством облегчения и покоя, Габриэль вернулся на главную палубу и сразу почувствовал, как вздрогнул «Зефир», поднимая якоря, как поднялись и расправились паруса. Прилив и ветер сегодня на их стороне, как и яркая луна, что освещала им путь. К рассвету они должны покинуть Золотой Рог и оказаться в проливе Босфор.

Пассажирам «Зефира» предстояло еще многое уладить, но теперь у Габриэля и его друзей, слава богу, предостаточно времени, чтобы задуматься о будущем.


Констанс зажгла лампы, избавилась от перепачканной кровью верхней туники и осталась в тонкой шелковой, не успевшей пропитаться кровью.

– Так где тут хранится бренди?

– Вон в том шкафу. – Рори тоже сняла грязную одежду и устало опустилась на краешек кровати. – Я обожгла руку, когда схватила самовар. В шкафу рядом с бренди должна быть целебная мазь и бинты.

При виде покрытой волдырями руки кузины, Констанс озабоченно зацокала языком.

– Мне повезло, что кальян оказался не таким горячим! Давай-ка я обработаю раны. Они хоть и выглядят не слишком серьезными, но наверняка причиняют ужасную боль.

Рори сидела с безразличным видом, пока Констанс колдовала над обожженной рукой, а когда кузина подала ей бокал с бренди, чуть разбавленным водой, призналась:

– Пожалуй, теперь я начну писать о ягнятах, котятах и маргаритках. Реальность куда страшнее тех приключений, которые я выдумываю.

– Поверь, я понимаю твое желание писать сказки! – Констанс налила бренди и себе, взбила подушки и тоже прилегла. – Но если бы не твое богатое воображение, мы вряд ли остались бы в живых. Вспомни, как наши герои совершали дерзкие побеги. Ты придумывала разные способы их спасения, и нам это пригодилось.

Рори подложила под спину подушки и улеглась рядом с кузиной, потягивая бренди.

– Я никогда не описывала ничего подобного.

– Верно, но ты не могла даже предположить, что такое бывает. – Констанс задумчиво сделала глоток. – Я чувствовала себя парализованным от ужаса кроликом. В голове у меня не было никаких мыслей, только панический страх, но как только ты напомнила про деву-воительницу, и начала действовать, я тоже, глядя на тебя, сбросила оцепенение.

– Они просто не ожидали от нас такой прыти, поэтому все и удалось, – кивнула Рори.

– Даже Дамла не осталась безучастной: храбро отшвырнула саблю Дауда, так что он не успел ее схватить.

– Услышав, что Гюркан намерен расправиться с ее детьми, она превратилась в кровожадную тигрицу. – Рори посмотрела на перепачканные кровью ножи, которые Констанс положила на прикроватный столик. – И уж, конечно, им и в голову не могло прийти, что у нас есть оружие.

– Это еще раз доказывает, что нас спасло твое воображение. Это ведь ты придумала, а потом и попросила сделать нам такие же.

– Наверное, именно поэтому солдаты так много времени уделяют учениям: чтобы точно знать, как действовать в случае опасности. – Рори допила бренди и зевнула. – Думаю, я достаточно расслабилась, чтобы заснуть, хотя увидеть во сне кошмары совершенно не хочется.

– Ничего, мы вместе дадим им отпор, – пообещала Констанс. – Оставлю одну лампу зажженной: что-то не хочется проснуться в темноте.

Рори что-то пробормотала, потягиваясь и поворачиваясь на бок, вдруг воскликнула:

– А ты здесь откуда? Это же Призрак? Готова поклясться, никого в каюте не было, когда мы вошли.

– Думаю, он обладает магической способностью проходить сквозь закрытые двери.