Отступил, оставив их вдвоём. Зоя выдохнула, чувствуя, как то самое сердце, ещё не завоёванное, уже готово сдаться. Тим шагнул вплотную к ней, его руки скользнули по её талии и тихонько сжали, не пытаясь преодолеть сопротивление.

— Какая ты сегодня красивая, кроха…

— Только сегодня? — исключительно из вредности съязвила Зоя, вспомнив, как дышать.

— Не только. Сегодня ты… другая. А я люблю тебя всякой.

— Ты ушёл и даже не спросил, что и как.

— Прости меня. Прости, что не отвечал на звонки. Прости. Я затупил. Приревновал…

— И что теперь? Мне забыть всё, что произошло, все мои слёзы и все мои нервы из-за тебя?

Его объятия стали чуть крепче, а голос чуть ниже:

— Ты плакала из-за меня?

— А из-за кого ещё? — проворчала Зоя, вдыхая запах его одеколона и млея от ощущения его рук на своём теле, и злясь на себя за малодушие. Неужели он может вот так прийти, обнять и стереть из памяти всё, что было, все обиды, все размолвки? Как сопротивляться и надо ли сопротивляться? Надо, конечно! Пусть даже он и очаровал маму, возможно, даже подкупил, это надо выяснить. Невесту его богатую никто не отменял. Никакие слова любви её не уничтожат.

Поэтому Зоя аккуратно вывернулась из рук Тима и сказала с обидой:

— Не надо. Лучше не надо ничего, Тим, потому что ничего серьёзного между нами быть не может.

— Почему же, кроха? Ты сомневаешься в том, что я тебя люблю?

Он взял её за руку, погладил пальцы, ладонь, и тихо сказал:

— Я тебя люблю, Зоя, я хочу быть с тобой. Пожалуйста, прости меня, я больше не буду сомневаться в тебе.

— Я… тоже… тебя люблю, — с запинкой пробормотала она. — Но не хочу быть вторым номером на скамейке запасных. Так что…

— Почему вторым, Зой? — удивился он. — Первым и единственным! Всегда!

Она подняла взгляд и встретилась с тёмными глазами, в которых плескалась обычная улыбка, но теперь, помимо смеха, там плавилась нежность. Не поверила. Спросила подозрительно:

— А как же твоя невеста?

— Какая невеста?

— Ну… эта, навязанная родителями, одного с тобой круга, богатая наследница…

Тим усмехнулся, шлёпнул себя ладонью по лбу:

— Неужели я так и не сказал тебе?

— Походу, ты совсем немного сказал мне…

— Я расстался с ней. Помнишь, в тот день мы поехали на Ваську? Ну, когда меня полицаи забрали.

— Ничего ты мне не сказал…

— Прости, я должен был. Я ездил к ней лично, сказал, что она супер и очень симпатичная, но я влюбился в другую и не смогу на ней жениться. Потом, конечно, был всеобщий хай, но с её батей мы распили бутылочку коньяка и серьёзно поговорили. В общем, с ней уже давно закончено, никаких обязательств на мне нет, я свободен, как птица.

— Врёшь ты всё, Тим… — помотала головой Зоя. — А даже если не врёшь, как мне было об этом догадаться?

— Не вру я! — притворно оскорбился он, хватая её в объятия. — Посмотри в мои честные глаза!

— Смотрю, — успела шепнуть Зоя до того, как его губы завладели её ртом…

Поцелуй длился недолго. В гостиной раздался негодующий вопль:

— О-о-о!

Зоя с Тимом отпрянули друг от друга и уставились на Ванечку, который стоял, нахмурившись, на пороге. Потом показал рукой на парочку, обернулся к маме и заорал:

— Мама-а-а! Фу-у-у! Цеуиса!

Зоя засмеялась:

— Чего «фу»? Чего «фу» -то?! Иди сюда, я и тебя поцелую!

Она подхватила братишку на руки и звонко чмокнула в губы. Ванечка скорчил гримасу и демонстративно вытер рот. Тим усмехнулся:

— Глянь-ка, не хочет после меня! Ваня, мы что, с тобой больше не друзья?

Ванечка подумал немного и ответил:

— Дузья.

— Тогда давай пять!

Мелкий серьёзно пожал большую ладонь, протянутую ему, и повторил:

— Пять!

— Зоя, Тимофей, идите за стол! — позвала мама из сада. — Шашлык готов, шампанское греется.

— Идём, Наталья Андреевна, — откликнулся Тим, наклонился к Зоиному уху: — Подарки тоже ждут.

— Не надо мне никаких подарков, — в тон ему шепнула Зоя. — Потратили бы деньги на что-нибудь нужное! А то вот это всё завтра уже смоется, сотрётся, в шкаф положится…

— Зой, за кого ты меня принимаешь, кроха? — снова обиделся Тим. — Пошли, не ворчи, а то словно не семнадцать исполнилось, а писят три!

— Да ну тебя! — шлёпнула Зоя его по руке. — А то пойду и заявление на тебя напишу в полицию, за совращение малолетних!

— Ты, малолетка, слышь! Ты сама меня соблазнила, — Тим проигнорировал ревнующего Ваньку и поцеловал Зою в губы, а потом продолжил: — И вообще, вот возьму и женюсь на тебе, а на мужа заявлять нельзя!

Зоя остановилась как вкопанная, не веря своим ушам. Нет, ну он наглый! Хотя она это знала давно, ТАКОЙ наглости от него не ожидала.

— А у меня спросить забыл? Да? И потом, я несовершеннолетняя, требуется разрешение родителей!

— Я его уже получил, — усмехнулся Тим, увлекая её дальше по дорожке к террасе. — Так что всё, кроха, тебя сговорили без твоего участия, тебе осталось только смириться.

— Ах вы! Как ты к маме-то подмазался?

— Не скажу, — он показал ей язык и потянул к накрытому столу.

Дети уже тягали кусочки нарезки, огурчик, помидорчик, а мама с Серёжей о чём-то ворковали вполголоса. Вот предатели! Заманили, замуж почти выдали… Ну ничего, она им ещё отомстит! Месть надо кушать холодной, тогда она вкуснее получается. Кир заметил подходивших Зою с Тимом и сделал знак Сашке. Пацан метнулся к беседке и вернулся, с трудом неся огромную корзину тюльпанов. Кир покачал головой и перехватил у него цветы, поднёс Зое:

— Вот и подарок, от нас с братом.

— Ну, ребята, с чувством юмора у вас всё в порядке хотя бы! — отсмеявшись, заметила она. — Молодцы, ничего не скажешь! Кто цветочки заказывал, ты, Кир?

— Я, — возразил Тим.

— Ага… Между прочим, это я их доставила утром.

— Что?

— Что?

Они сказали это хором и уставились на Зою одинаково вылупленными глазами. Так. Неужели не нарочно? Тим не знал, где она работает. Мог и случайно выбрать курьерскую службу подарков… Вот и выбрал. Судьба любит шутить.

— Ладно, верю, — с неохотой сказала Зоя. — Да и то, если бы это были вы и нарочно, девушка, которая принимала букет, дала бы побольше чаевых, а не сто рублей.

Тим застонал, изобразив фейспалм:

— Да, эту мы на организацию нашей свадьбы точно не пригласим! Жмотина!

— Какую свадьбу, ты с ума сошёл! Мама, о какой свадьбе вы говорите?

— Я ничего не знаю, — быстро открестилась мама, едва удерживаясь от смеха. — Меня спросили, не против ли я, я ответила, что нет, а уже потом сами договаривайтесь!

— Все против меня, — пробормотала Зоя, — сговорились… Ладно, ладно…

— Ты в цветах посмотри, кроха, — нетерпеливо подтолкнул её Тим. — Разбираемся с подарками быстренько, шашлыка уж очень охота!

— Ишь!

Зоя покрутила головой, но пригляделась к букету. О, коробочка! Две! Раньше их там не было! Она глянула на Тима, на Кира и вытащила подарки, упакованные в красивую бумагу с весьма пошлыми бантиками.

— Открывай, не томи, Зоюш! — не выдержала мама.

Зоя разорвала упаковку и открыла первую коробочку. Блеснули, словно подмигнули кокетливо, светло-синие камешки в серебряной оправе. Браслет и две серёжки-гвоздика. Ох ты ж… Красивые какие!

— Этой мой подарок! — скромно сказал Кир. — За твои уроки и за вкусные обеды.

— Ты мне за них уже заплатил, — напомнила Зоя, любуясь сверканием камней. — Слушай, это что, Сваровски?

— А ты как думала?

— Сумасшедший, — пробормотала Зоя, вставив штырьки серёжек в почти заросшие дырочки в ушах. — Помоги застегнуть браслет.

Кир ловко обернул её запястье блестящей лентой из маленьких кругляшей и защёлкнул замочек. А Зоя помедлила перед тем, как открыть второй подарок. А, открыв, засмеялась. Это было колье из той же серии.

— Это моё! — довольно заявил Тим. — Давай помогу!

— Надевай на меня рабский ошейник, — усмехнулась Зоя, ощутив прохладу металла и камней на груди.

— Это символ моей любви к тебе, — шепнул Тим на ухо, щекоча дыханием.

— А это символ чего? — и она показала ему запястье.

— А это Кирка у нас зануда, решил купить в комплект! — засмеялся Тим.

— Ох, мальчики, вы официально самые сумасшедшие из всех людей, которых я знаю, — вздохнула Зоя. — Спасибо за подарок, это очень красиво!

Она поколебалась, но обняла сперва Кира, ощутила его дружеские объятия, а потом Тима. И тут объятия были уже совсем-совсем не дружеские. Зоя злилась на Тима, немного, но злилась. Почему ушёл, почему не искал встречи с ней потом, когда во всём разобрался, почему затеял этот дурацкий квест… По-хорошему, его надо было бы треснуть или куснуть пару раз шокером. Чтобы не повторял таких глупостей в следующий раз. Но сладкое, беспокойное тепло снова разлилось по её телу, следуя курсом его рук, и Зоя растаяла полностью. В конце концов, они вместе теперь, и останутся вместе. А что было раньше — уже не важно.

— Ура! — вдруг басом провозгласил Серёжа, а вслед раздался хлопок пробки от шампанского. — За Зою! Если бы не она, мы бы здесь вместе не собрались.

Пенное вино наполнило бокалы, взрослые вооружились ими и чокнулись все вместе, звеня тонким стеклом. Мелкие тоже полезли чокаться своими стаканами сока, началась обычная весёлая суматоха, в которой Зоя и не заметила, как очутилась на стуле между братьями, напротив мамы. Серёжа с матами побежал спасать начавший пригорать шашлык, Джина залезла под стол и положила морду на голубую органзу платья, светя преданными глазами из-под скатерти, а Зоя только улыбнулась тихонько, пригубив шампанского…

Вечером взрослые разбились на парочки, кроме Кира, который играл с мелкими в мини-футбол и пытался склеить флегматичную Женю. В июльском закате над лесом преобладали розовые и оранжевые тона, поэтому Зоя, устроив голову поудобнее на плече Тима, заметила:

— Завтра будет ветрено.

— Надеюсь, стулья не унесёт ураганом, а то мне лень их в дом заносить, — ответил он, перебирая локоны её причёски.

— Лентяй ты, Тимочка.

— Что есть, то есть… А ты можешь сделать из меня человека?

— Ох, даже не знаю… Тут всё очень и очень запущено, — задумчиво сказала Зоя, поглаживая пальцем его ладонь.

— Вот как? Хуже, чем у Кирки? — любопытно спросил Тим.

— Он работает над собой, между прочим!

— Я тоже готов работать над собой. И над тобой тоже! Вот Женя отвезёт всех в город, а мы с тобой сразу же приступим к работе. Над собой.

Зоя приподнялась и удивлённо посмотрела на него:

— Как, мы с тобой будем здесь ночевать? Я думала, ты снял дом на день…

Тим рассмеялся, уложил её голову обратно себе на плечо и сказал:

— Я купил его. Для нас с тобой.

— Нифига себе! А если бы я отказалась от твоих подарков, развернулась и уехала бы домой?! — усмехнулась и Зоя.

— А ты бы отказалась? Уехала бы?

— Была такая мысль, признаюсь…

— Я бы тебя удержал. Схватил бы на руки, унёс в спальню и уложил бы на кровать! А там… Ты бы осталась.

— Считаешь себя таким неотразимым в сексе?

— Нет. Но я бы нашёл способ завоевать тебя. Любой ценой…

Он нашёл губами её губы и долгим поцелуем выпил всё дыхание. А, оторвавшись, сказал:

— Я бы не смог без тебя жить, моя кроха.

Они ещё долго сидели на широкой скамеечке садовых качелей, отмахиваясь от комаров и держась друг за друга. Зоя расслабилась, наконец, и впервые за несколько лет ощутила полное и глубокое умиротворение. Всё было хорошо. Настолько хорошо, что даже закралась было подленькая мыслишка о том, что скоро это счастье закончится, но Зоя пинком прогнала её в самый дальний уголок головы. Всё хорошо, и всё будет просто отлично. А иначе и быть не может.


КОНЕЦ