Наша беседа закончилась, когда из коридора появился маленький Коленька, и восторженно закричал:

– Папа, папа! Ты приехал! Так рано!

Мужчина подхватил ребенка на руки, а я воспользовалась моментом и быстро направилась к лестнице, чувствуя прожигающий взгляд. Мне нужно побыть одной… чтобы… взять себя в руки.


ГЛАВА 8


Коленька уже второй день посещает детский сад, и как никогда доволен. Даже в первый день, когда приехала за ним в обед, планируя забрать, наотрез отказался уходить, и воспитатели оставили его на весь день. Поэтому эти дни я маялась, не зная, чем себя занять.

С адвокатом встречалась вчера, вернее он приезжал к нам, и сейчас высококлассный специалист усиленно работает с моими документами, чтобы начать процесс по лишению родительских прав Боглашина. Богданов Николай Федорович только отзванивается мне по телефону, бегая по инстанциям, заверяя и требуя необходимые документы с моей доверенностью.

Даже в этом я не напрягаюсь, что смущает. От всего Кирилл меня освободил и… теперь чувствую себя не в своей тарелке, привыкшая работать по 20 часов в день. С особым нетерпением ждала детей из школы и садика, чтобы поиграть с ними, увлечь игрой, потискать и быть от этого счастливой.

Вчера с Литуновым ездили за кольцами. Все чинно благородно и на высоком уровне, без непредвиденных срывов с обоих сторон. Впрочем, как обычно и это ужасно бесило. Странно, но мне совершенно не нравилось, когда Кирилл так скрупулезно контролировал себя. Возможно, это неправильно, но бунтарская душа не понимала педантичности и такой дотошной правильности в этом сильном диком мужчине. Сразу появлялось желание швырнуть в него чем-нибудь, чтобы вновь увидеть свирепый, пугающий, но такой завораживающий страстный взгляд темно-зеленых глаз, меняющийся на черный.

Удивительно, но теперь Кирилл ничего не говорил про то, что нужно идти в ЗАГС, молчал, хотя я уже выглядела совершенно нормально. А сегодня уже пятница.

И вообще, в эту неделю он очень странно себя вел. Например, смотрит на меня, как будто пытается что-то решить для себя и за меня. Как только оказываемся рядом, сжимает кулаки, извиняется и уходит прочь. Это все наводит на мысль, что я ему неприятна. Еще ни разу от меня мужики так не шарахались, а тут бегает… будущий супруг.

«Возможно, Кирилл передумал, и теперь жалеет о своем предложении, не зная, как мне сказать?»

«Тогда… как мне быть? Что делать?»

«Уйти? Не навязываться?»

Сейчас эта мысль казалась ужасной, что сердце сжималось от раздирающей неизвестной, и такой невыносимой боли. Если раньше я считала Кирилла запретным мужчиной, то сейчас рассчитывала хотя бы на общение, но он бегает от меня, и все стало еще хуже, чем раньше. Много мыслей крутилось в голове, но итог один – я боялась разрыва.

Услышала тяжелые шаги, и застыла на месте, ставя лейку на тумбочку, решив завтра продолжить заниматься цветами. Окинула беглым взглядом оранжерею, радуясь красивым необычным цветам в огромном количестве, которые пытаюсь восстановить после длительного запущения прежней хозяйкой.

Повернулась к двери и сразу же увидела входящего Кирилла. Широкоплечий, высокий, уверенный в себе мужчина, покоривший мое сердце, но которое ему совершенно не нужно. Литунов решительно направился ко мне и произнес:

– Кристина, я хотел тебе предложить…

Понимая, что самые наихудшие опасения сбылись, мысленно застонала. Совсем отчаявшись, но, не желая ходить вокруг да около, резко выпалила:

– Считаешь, что совершил ошибку? Я понимаю… и не настаиваю. Мы можем уехать…

Минутное непонимание на лице мужчины сменилось яростью, и Кирилл резко подошел ко мне. Схватил за руку, притягивая ближе, и грозно рявкнул:

– Не понял. Ты сейчас что за бред несешь? Куда собралась?

– Я… – пролепетала, не ожидая такой бурной реакции, изумленно уставившись на него, ну совсем не понимая этого мужчину. В данный момент передо мной нависал гневный хищник, недовольный и пытающийся успокоить свои чувства.

Литунов покачал головой и медленно поднял руку к моему лицу, осторожно погладив пальцами по щеке, а потом хрипло проговорил:

– Даю десять минут. Успеешь?

Мысли от его прикосновения где-то клубились там, непонятно где, а я наслаждалась, зная, что потом буду чувствовать себя погано. Когда все его слова дошли до конечной точки разума, хрипло уточнила:

– Куда?

– Едем в ЗАГС. Там нас уже ждут… Распишемся и больше у тебя не будет возникать неверных предположений, – уже резче выдал он, и вся нега рассеялась. Отступила назад и молча пошла в нашу спальню, чтобы переодеться, тихо сообщив:

– Успею.

Руки дрожали, выбирая одно из платьев, которые вчера мне привезла вежливая девушка из элитного бутика торгового центра, предварительно уточнив мои вкусы и размеры по телефону. И вот я в бежевом платье до колен, с драгоценными камушками на груди и с рукавами три четверти. Если честно, когда девушка хвалила этот шедевр, не слушала, думая о своем, ощущая себя куклой. Может, если бы у нас с Литуновым все было по-человечески, я бы по-другому воспринимала его подарки. А сейчас… не знаю кто я тут, и что от меня хотят.

Через час я была Литуновой Кристиной, и вроде все просто, ничего особенного, кроме поцелуя жениха: из медленного, тягучего, превратившегося в страстный и сладкий, что подгибались ноги. Как только мы оторвались друг от друга, в шоке от такой вольности, вновь превратились в чужих друг для друга людей.

И сейчас высокая женщина хищно скалилась Кириллу, поздравляя нас. Эффектная брюнетка ангельской красоты постоянно перекидывала длинные черные волосы то на левую сторону, то на правую, отчего у меня уже чесались руки определить их сзади посередине, чтобы подсказать, как лучше, при этом потрепав их.

Привыкшая наблюдать за детьми, я оценивала ее желания и возможности, но, видя хмурое лицо своего мужа, решила не травить себя ревностью. Определенно, Кириллу плевать на нее, и он совсем не заинтересован, что хоть немного успокаивало мое сердце, разочарованное в собственной свадьбе.

«Но другого и не должно было быть… Тогда зачем себя угнетать?»

Каждый, кто знал Литунова, спешил его поздравить, так как нам очень не повезло, потому как, когда мы выходили из зала регистрации попали на ожидающую пару, где жених оказался его деловым партнером. Пошли поздравления и мне до ужаса надоело искусственно улыбаться…

Только через полчаса мы ушли из дворца бракосочетания. На его деловое предложение пойти в ресторан, отказалась, мечтая оказаться дома и увидеть детей.

Вот все прекрасно понимала, осознавала, но была, как никогда разочарована, что хотелось реветь. На мой отказ Кирилл промолчал, сжав губы в тонкую линию, и направил свою машину домой.

Вечер пошел дальше как обычно. Ужин, уроки, игры. Я отвлеклась, слушая довольного Коленьку после насыщенного дня в садике с другимим детишками. Проверив уроки у Сашеньки, о которых он всегда вспоминает только перед сном, как его не выпрашивай раньше, пошла к сестренке. Немного с ней поговорив, услышала:

– Ты несчастна. Да?

Удивленно посмотрела ей в глаза и с улыбкой заверила:

– Нет. Все хорошо. Почему так решила?

– Смотрю… и вижу. Не грусти, все будет хорошо. Дядя Кирилл очень хороший и мне нравится. Очень-очень.

Притянула свою умницу к себе и, зарывшись в ее волосы своей рукой, прошептала:

– И мне, моя маленькая. Очень-очень.

Поздно ночью в кромешной темноте, стоя у окна в супружеской спальне, смотрела на сад, освещенный от ламп на кирпичном заборе. Люблю смотреть ночью на снежные деревья, переливающиеся серебром. Так сказочно и волшебно… как в сказке.

Решив, что уже поздно и не стоит ничего ждать, залезла в постель, накрывшись одеялом, рассуждая о том, что я неудачница, как вдруг услышала приближающиеся шаги.

Резко села, прижавшись к спинке кровати, и затаила дыхание, не зная, что думать и как себя вести.

Мужчина зашел и, не включая свет, в упор посмотрел на меня. Я молчала, наблюдая, как он медленно направился ко мне и, остановившись у длинного пуфика у кровати, стал раздеваться, уверенно, резко, не прерывая наших взглядов. Свет от окна прекрасно показывал мне его сильное мощное тело, и чем меньше оставалось на нем одежды, тем больше во мне укреплялось ощущение, что все правильно.

Оставшись в черных плавках, Кирилл двинулся ко мне и присев на край кровати, прикоснулся к моей руке, проводя пальцами от кисти до плеча, а потом перешел на шею, ласково проводя рукой, отчего закрыла глаза, наслаждаясь нежностью прикосновений.

Когда его пальцы коснулись бретелек пеньюара, открыла глаза, дрожа от нетерпения избавиться от этой тряпки. Его руки осторожно стянули шелковую ткань, и мужчина замер.

Украдкой посмотрела на Кирилла, и тут же встретилась с диким взглядом голодного мужчины. Он поедал глазами мое тело, хищно захватывая все участки.

– Кир… – попыталась что-то сказать, не зная, правда, что именно, как Литунов хрипло произнес:

– Я уже не уйду отсюда, Кристи. У тебя было время… и ты его упустила.

Мое сердце застучало как сумасшедшее от его слов и, предпочитая сказать не словами, а телом, чего так отчаянно желала, медленно потянулась к Кириллу. Осторожно прикоснулась губами к его щеке, чуть задевая кожу, отчего муж издал протяжный стон, а потом резко усадил на себя и накинулся на мои губы.

Тонула в наслаждении, теряясь в пространстве, наслаждаясь его неукротимой страстью. Только его руки и губы, сводящие с ума. Отвечала со всей пылкостью, горячностью, как желала, не таясь, зная, чего хочу.

Литунов опрокинул меня на кровать и навис, исступленно по очереди лаская грудь, отчего я выгибалась, умоляя судорожными движениями об утолении ненасытного голода.

Через время Кирилл отпрянул от меня, и я тут же услышала шум фольги. Приподнявшись на локтях, наблюдала, как мужчина надевал презерватив, оценивая его внушительные размеры и сильное сексуальное тело. Закончив быструю процедуру, муж вновь вернулся к прерванному занятию, с новыми силами соблазняя меня, отчего я уже готова была выть, чтобы закончить эту сладкую пытку.

Подняв мои руки и сцепив в одну, стал медленно входить, напряженно смотря в мои затуманенные глаза. Чем дальше он погружался в лоно, тем сильнее желала этого, прерывисто дыша от предвкушения. И только ощутив его полностью в себе, выдохнула и застонала, стараясь привыкнуть к его размеру после приличного воздержания.

– Ты как? – хрипло произнес муж, смотря дикими безумными глазами, с трудом сдерживая себя.

– Хочу, чтобы ты двигался. Очень, – честно прошептала, двигая бедрами в нетерпении.

Услышав мои слова, Кирилл с облегчением выдохнул и стал двигаться, постепенно увеличивая темп, врываясь во влажное лоно, приближая меня к черте безумия, чтобы подарить рай.

Умирала от сладости и остроты его яростных толчков, с каждой секундой чувствуя, что долго не продержусь. Через минуту тело задрожало, и я погрузилась в ошеломительное наслаждение, распадаясь на тысячу осколков. Его рычащий стон удовольствия доходил до меня где-то там… издалека, что делало меня еще счастливей, зная, что он доволен.

Отходя от оргазма, посмотрела в темно-зеленые глаза, такие завораживающие, что потерялась на секунду в их бескрайнем омуте.

Литунов наклонился и нежно поцеловал, отчего я счастливо растаяла, а потом лег рядом, притягивая меня к себе.

– Устала?

– Нет, – довольно выдала я, и счастливо заметила: – Но мне нужно в душ.

– Будет исполнено, – произнес Кирилл и, подхватив меня на руки, понес в ванную.

В душе под струей воды мужчина забрал у меня губку и принялся с энтузиазмом мыть, с перерывами на поцелуи. Была счастлива, как никогда в жизни. Смеялась, летая в своей эйфории.

Никогда не видела Кирилла таким, и от этого мое сердце пело, радуясь этим мгновениям. Кирилл был совсем другой: страстный, неистовый, но заботливый и нежный.

Через время он резко откинул губку куда-то в сторону и, прикусив мочку уха зубами, обнял за талию, прижимая к своему вновь возбужденному телу.

– Кристи, я хочу тебя, – выдохнул он мне в затылок, то ли предупреждая, то ли спрашивая.

– Я принимаю противозачаточные таблетки, – пролепетала, давая мужу зеленый свет на все.

Мужчина тут же повернул мое лицо к себе и накинулся на мои губы. Ничего нежного и в помине не было, только дикое буйство, заявление прав… Во всем Литунов действует как опытный хищник.

Не успела дальше порассуждать, как Кирилл прижал меня грудью к кафелю и нажав на спину рукой, подтянул попку к себе. Одним мощным движением вошел во всю длину, отчего я вскрикнула, в несколько раз сильнее ощущая его в себе.