Его пах был намазан пеной для бритья, и он держал бритву в руке.

Я брызнула немного воды на свое тело. Макс наблюдал, как вода стекала вниз по моей шее, до моей груди, и я, посмотрев вниз, заметила капельку воды, зацепившуюся за мой правый сосок.

Я твердо уверена, что мужчины должны также заботиться о себе там внизу, как они ожидают этого от женщин. Мне всегда нравилось коротко подстриженный вид и ощущения, но когда я предложила Максу однажды попробовать обоим полностью побритым, это нам понравилось и теперь прицепилось к нам.

Что-то абсолютно иное и чувственное в ощущении чистого, мягкого, гладкого кожи-к-коже действия. Или язык-к-коже, если уж на то пошло.

— Вот, — сказал он, протягивая мне бритву. — Я брил тебя раньше. Теперь твоя очередь.

Мои глаза распахнулись. Я не ожидала этого, в конце концов.

— Серьезно.

— Серьезно, — сказал он. — Начинай медленно.

Я взяла бритву и уселась ближе к нему.

Я начала над его членом, позволяя лезвию скользить по его напряженным мышцам медленно. Он содержал все в опрятности, поэтому там было немного чего брить, но я все равно воспользовалась своим временем с этим неожиданным кайфом.

Доверие данное им позволило мне делать все даже с большим энтузиазмом.

Левой рукой я держала его длину, теперь растущую, пока медленно проводила лезвием вокруг его яиц.

Макс становился тверже, чем дольше это продолжалось, его эрекция торчала. В какой-то момент, я придвинулась лицом ближе к нему, высунув язык и слизав небольшую капельку смазки с головки.

— Черт возьми, Оливия, я не могу выносить этого больше.

— Чего? Меня, держащую этот острый объект очень близко к твоим яйцам? Он не засмеялся, даже не улыбнулся на мою шутку.

— Нет. Быть очень близко к твоему рту.

Я закончила брить его, поэтому поместила бритву в держатель на стене, потом наполнила свои ладони водой и ополоснула его, смывая то, что осталось от пены для бритья. Я сделала это три или четыре раза, полностью очищая его… А потом взяла головку его члена между моих губ, массируя ее так, проводя языком по щелке, подводя его еще больше к краю.

Макс немного передвинулся вперед бедрами, скользнув глубже членом в мой рот. Я раскрыла рот шире и взяла его настолько, насколько смогла, обхватывая губами вокруг.

Он провел рукой по моим волосам, собирая их в пучок и удерживая на затылке — не сильное, но направляющее действие.

Я почувствовала его пульсацию. Он не собирался кончать. Он напрягал мышцы под своими яйцами, чтобы это произошло. Это ощущение, которое он создавал прежде, и я рассказала ему насколько мне нравится это чувствовать, как во рту, так и когда он внутри меня. Он не всегда делал это, предпочитая вместо этого удивлять меня.

И он сделал это, именно тогда. Я улыбнулась вокруг его члена.

— Кровать.

Это все, что он сказал. Одно слово. Это было редкостью у Макса, но когда он делал так, я чувствовала всплеск уникального возбуждения от его грубой команды.

Он встал, взял меня за руку, когда я вышла из ванны, и потащил к кровати, где развернул, и я приземлилась на спину. Мы не беспокоились о том, чтобы вытереть меня, поэтому я была все еще влажной от талии вниз, после сидения в ванне с водой.

Но, в такой момент, как этот, кого это вообще волнует? Голова Макса оказалась между моих ног в мгновение ока, его лицо зарылось в мои половые органы — его нос прижимался к моему клитору, пока язык жадно вылизывал, потом входил в меня.

Он схватил меня за лодыжки и придвинул мои ноги ближе к бедрам, подгибая мои колени в процессе, позволяя мне приподнять нижнюю часть моего тела над кроватью. Я дергала бедрами, когда он трахал меня своим языком голодными, распаленными, но легкими, нежными толчками.

Я потянулась и взяла горсть его волос в кулак. Мне нравилось ощущение, как его голова кружит, как его язык массирует мой клитор.

Я двигала бедрами вверх и вниз, быстрее рядом с его лицом, и ощутила первую волну оргазма, прокатившуюся по мне.

— Кончи мне в рот, — успел сказать Макс, его слова усилили нервно-покалывающее давление, которое он создавал во мне.

Он удерживал свой язык на моем клиторе, пока ощущение не стало слишком прекрасным, и я оттолкнула его голову. Он поднялся на кровати, располагая себя между моих ног. Я ощутила вес его эрекции у моей киски.

Рот Макса добрался до моей груди, сначала втянув левый сосок, потом правый, меняясь между ними. Он двигал своими бедрами, потирая распухшей головкой по мне. Его язык лизал и щелкал по моим соскам, пока, наконец, он не взял один между языком и верхними зубами, — ощущение, которое я люблю так сильно, что от этого у меня непроизвольно выгибалась спина.

— Нападение или оборона? — выдохнул он.

Это просто шутка между нами — кто будет сверху? Нападение — сверху, оборона — снизу.

— Моя очередь выбирать? — спросила я. — Потому что в данный момент мне плевать… И просто так, дав ему слабый зеленый свет, он погрузился головкой своего члена в меня, затем остановился. Он выскользнул из меня, потом толкнулся обратно.

— Мне нравиться дразнить тебя, — сказал он.

— Тебе нравиться пытаться заставить меня умолять об этом.

Макс ничего не сказал. Он просто продолжил свои дразнящие движения.

Это тоже было частью «нападение — оборона» между нами — узнать, кто сможет продержаться дольше.

Обычно я выигрывала эту часть битвы, потому что Макс всегда заставлял меня кончать до секса. Иногда своим ртом, в другой раз — рукой, и иногда он даже делал это в такой позиции, используя только дразнящее скольжение его грубой длинны по моим влажным складочкам.

Хотя сегодня выиграет Макс. После разрешения мне пробрить его, и после этого простыне-разрывающего оргазма, который он подарил мне, я хотела его внутри.

— Трахни меня, — сказала я, потянувшись и положив свою руку на его сжатую задницу, толкая его в себя.

Он проскользнул одним гладким толчком.

Его головка погрузилась, а губы сомкнулись на моих. Он гортанно простонал, когда вошел в меня своим членом до основания. Я откинула голову назад, и его рот добрался прямо до моего горла.

Потом Макс встал на колени, положив руки мод мою спину, приподнимая меня слегка. Это давало ему другой угол для входа, и он трахал меня глубоко и жестко, пока я не ощутила, как его член пульсировал — не тем способом, который он контролировал, а тем, который я всегда ощущала, когда его тело готовилось к оргазму.

Я потянулась и положила ладонь на его живот. Мне нравилось ощущение того, как его мышцы сокращались, когда он двигался во мне.

Потребность. Желание. Власть. Все в его напряженной мужественности, пока он трахал меня, отправило мое почти беспомощное тело снова прямо к краю оргазма.

Пока я сжималась вокруг него, его собственная пульсация возросла. Я почувствовала первую, горячую струю его оргазма, выстрелившую из его члена, потом еще, еще, наша кожа-к-коже становилась теплой и скользкой, пока мы оба не выдохлись.

4

У меня было много того, что нужно было доказать Максу. Не только в личном плане, но и в профессиональном. Он дал мне тонну ответственности, доверия и, конечно же, власти в OliviMax, и я намеревалась превзойти его ожидания.

Это было так же, как доказать что-то себе. Я знала, что потребуется много мужества на всем пути в ЛА, чтобы работать в шоу бизнесе. Кроме того, что у меня не было таких возвышенных мечтаний, как у бесчисленного количества начинающих актеров здесь, они все еще оставались моими мечтами, и я хотела воплотить их.

Максу нравилось называть меня своей «девушкой мечты» Мне нравилось думать, что он дал мне работу моей мечты. И теперь, когда она у меня была, я хотела, чтобы все происходило в гораздо большем объеме Поэтому, чтобы не стать сучкой-надсмотрщицей над менеджерами, я нашла некоторую середину между этим и слабой «девочкой на побегушках» с людьми, с которыми я имела дело.

Мне было плевать, что они узнают, что я была подружкой Макса Далтона, которая жила вместе с ним. На самом деле, я не задумывалась о том, что люди узнают об этом и это сделает мою работу легче. Но единственное, что я не сделала, так это не использовала эту возможность в личных целях. Это говорило само за себя, и я узнала больше о бизнесе и стала лучше в своей работе, и вскоре мне не нужно было полагаться на кого-либо вовсе — я была сама по себе.

* * *

Находясь рядом с ним все больше и больше, я заметила, что Макс вел дневник. Он не хранил его на своем ноутбуке или iPad, а в книге с кожаным переплетом. Однажды, когда я спросила его, почему он не пишет его в цифровом формате и не синхронизирует со своим телефоном и ноутбуком, чтоб он мог добавлять в него что бы не захотел, не важно где бы он находился, он ответил, что все еще любит иногда писать от руки. Это было более личным, сказал он мне, и с тех пор дневник стал местом, куда он записывал свои самые личные мысли, это стало идеальной возможностью откупорить ручку и нанести настоящие чернила на бумагу.

Поверьте, у меня было искушение заглянуть в его дневник временами, но я уважала его пространство. К тому же, Макс никогда не был тем, кто скрывал свои чувства от меня, поэтому я решила, что узнаю все в любом случае.

Так было, пока он не начал становиться молчаливым всего за несколько недель до моего отъезда в Огайо на рождество.

Мы были в нашем офисе в OliviMax, на селекторном совещании с агентом, который представлял Троя МакКензи, актера, которого Макс хотел на главную роль в своем новом фильме.

— Он еще не прочитал сценарий, — сообщил агент.

— Прошло две недели, — сказал Макс. — Этого больше, чем достаточно.

— Он был действительно занят.

Обычно на протяжении такого типа звонков, если я вообще на них присутствовала, я не говорила много, если совсем ничего. Но в это раз я сказала, видя, насколько был разочарован Макс.

— Послушайте, — сказала я агенту. — Сорок восемь часов. Этого времени достаточно для Троя, чтобы прочитать сценарий. Предложение на рассмотрении и мы не собираемся сидеть и ждать, когда он пролистает страницы. Ответьте да или нет, в течение двух дней, или он никогда больше не получит предложения от нас. Никогда.

Я чувствовала, как пульс колотится на моей шее. Я была так возбуждена, не только от злости или разочарования, а от трепета использованной власти, которую Макс дал мне в этой работе.

Я посмотрела на Макса, у которого были расширены глаза, и я наблюдала, как ухмылка медленно захватывает его лицо. Он наклонился вперед, ближе к телефону и сказал: — Должен идти, Бен. Поговорим с тобой через два дня, — Макс завершил вызов.

Мы сидели на диване. Макс держал сценарий, а я сидела рядом с ним. Когда Бен позвонил, я пролистывала снимки различных людей, которых мы подумывали пригласить на роли в новый фильм.

Я посмотрела на Макса.

— Удивлен? — Частично, — он отложил свой сценарий в сторону, взял снимки из моей руки и положил их на кофейный столик. Потом притянул меня ближе к себе, поворачивая меня на спину и наклоняя так, что он мог убаюкать меня на своих руках. Он склонил голову и подарил мне долгий поцелуй.

— То, как ты ходишь везде здесь, то, как ты разговаривала по телефону сейчас, — сказал он — Как будто ты владеешь этим чертовым городом.

Я почувствовала, как мое лицо начало краснеть — Извини…

Он приложил палец к моим губам.

— Нет, — он покачал головой. — Это чертовски сексуально.

Улыбка растянулась на моем лице.

— Да? — Ох, да, — он поцеловал меня снова, его левая рука скользнула под подол моей рубашки, вверх по моему животу, оттолкнула мой лифчик вверх над моей левой грудью. Он покатал и сжал мой сосок, когда его язык проник в мой рот.

Я посмотрела на его лицо, когда он отстранился от моих губ. Его глаза двигались вниз по моему телу туда, где его рука находилась под моей блузкой, потом он посмотрел на мои ноги, потом снова вернулся к моим глазам.

— Если бы я мог держать тебя так вечность, я бы смог. Конечно, мне пришлось бы менять твое положение, чтобы я мог воспользоваться тобой.

— Ты уже можешь сделать это.

Мое дыхание застряло в горле, когда он сжал немного грубее мой сосок, кое-что, что я точно любила — нежное касание его мягкий пальцев писателя контрастировало с болью от щипка, когда он сжимал сильнее, потом снова возвращаясь к нежному перекатыванию.

Макс сказал: — Я знаю, что могу сделать это, но не так, как я этого хочу. Я хочу находиться внутри тебя двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, Лив, никогда не отпуская тебя. Я страстно желаю тебя.

Мое сердце забилось быстрее, и я сделала глубокий вдох. Слушая такие слова от мужчины, которого я любила, заставило меня хотеть заткнуть весь мир. И, честно говоря, я не думаю, что это заботило бы меня, если бы я когда-либо обратила свое внимание на другого человека, находящегося со мной остаток моей жизни.