Аленка встретила меня у вахтерши и, схватив за руку, сразу потянула за собой.

— Она очень боялась, что ты не придешь, — сказала, не поворачиваясь.

— Почему? — опешила я.

— Ну… — она затормозила и глянула на меня. — Со мной, конечно, переживаниями не делились… Но мне показалось, Кармена винит себя в том, что ты тогда ушла.

Я слабо улыбнулась и не стала ничего об этом говорить.

В конце концов, винить можно кого угодно. Тогда слишком многое было против меня. Но… это удел слабаков. А я такой больше быть не хочу.

— Так, — Аленка притормозила перед до боли знакомыми дверьми на третьем этаже, из-за которых доносилась приглушенная. — Я с тобой не пойду. Когда поговорите, приходи в тот зал, где мы были в понедельник, лады?

— Лады, лады, — вздохнула я и махнула рукой. — Иди уже.

Когда она ушла, я… ещё минут пять стояла и гипнотизировала потертую металлическую ручку. Надо же, за два года ничего не поменялось… Затем тряхнула головой и решительно толкнула дверь. Без стука.

Музыка окутала меня мягкими переливами, а я зачарованно уставилась на тоненькую женщину, которая буквально парила над паркетом в сравнительно небольшом помещении, где никогда не танцевало больше трех человек.

Я всегда считала, что танцующая Кармена зрелище настолько идеальное, насколько в принципе это возможно.

Легкий поворот головы в мою сторону и едва заметная улыбка изогнула тонкие губы. Бывшая наставница замерла, поправила задравшуюся футболку большого размера и мягко пошла к музыкальному центру, чтобы выключить музыку.

— Привет, — неловко сказала я, когда в зале воцарилась тишина.

— Ну привет, беглянка, — улыбка стала шире и Кармена поманила меня пальцем: — Иди сюда, не бойся. Бить не буду.

Я тихонько фыркнула, но послушно потопала и села напротив нее прямо на паркет, как было не раз и не два.

Теперь, вблизи, я видела, что даже два года могут стать большим сроком. Теперь моя бывшая наставница не выглядела вечно юной девушкой со слишком мудрыми темно-карими глазами. Впрочем, возраст был ей к лицу. В свои тридцать пять Кармена выглядела красивой женщиной, по-прежнему манящей и таинственной.

— Ты повзрослела, — сказала она, откинув назад тугую косу по-прежнему иссине-черных волосы.

Я молча развела руками.

— Не жалеешь?

Так же молча пожала плечами.

Что случилось, то случилось. Толку задумываться о том, что было бы если.

— Заделалась молчуньей? — сощурилась Кармена и склонила голову к плечу.

— Мне просто странно, — хихикнула я, расслабляясь. — В моей жизни в последнее время слишком много перемен. Я не успеваю.

— Но тебе нравится.

— Пожалуй, да.

— Это главное, — слабо улыбнулась она и резко посерьезнела: — Я должна перед тобой извиниться.

— Не стоит, — качнула я головой.

— Стоит. Знаешь, — бывшая наставница опустила взгляд и горько усмехнулась, — я потом долго думала… Что же сделала не так? Пришла к выводу, что слишком на тебя давила. Ведь знала, насколько непросто ты буквально выгрызала себе возможность заниматься танцами, но… Я жаждала вывести тебя на уровень, которого ты всегда была достойна. И… Это все моя гордыня. Я хотела быть причастной к твоему успеху настолько, что совсем не учитывала твое состояние на тот момент. Прости меня, — Кармена посмотрела на меня и взяла за руку. — Мне следовало более чутко относиться к твоим проблемам.

— Я не виню тебя ни в чем, — я сжала ее ладонь. — Ты делала все, что требовалось от хорошего учителя. То, что все закончилось вот так… Видимо, так должно было быть. И никто в этом не виноват.

— Ты внезапно стала фаталисткой? — удивленно приподняла бровь она.

— Разве что чуть-чуть, — я показала небольшое расстояние между большим и указательным пальцем и рассмеялась.

Кармена тоже хихикнула и улыбнулась так тепло, что у меня перехватило дыхание. И защемило где-то в районе сердца.

Она… была мне больше, чем учителем. Другом… Нет, скорее, старшей сестрой. Я доверяла ей многое, и она хранила больше моих секретов, чем родная мама. Эти два года… Мне так не хватало ее. Слов поддержки. Ощущения, что мне есть к кому прибежать и спрятаться.

Осознание того, скольких по-настоящему близких мне людей я безжалостно убрала из своей жизни, когда бросила танцы, в очередной раз оглушило меня.

Они слишком добры ко мне, когда дают второй шанс, которого я не заслуживаю.

— Я скучала, — выдохнула я, смаргивая слезы.

— О, милая, — Кармена порывисто потянулась и крепко меня обняла. — Добро пожаловать обратно. Ты же знаешь… С танцами или без, ты остаешься моей маленькой сестренкой, для которой в моем сердце всегда есть уголок.

Я вцепилась в ее футболку, спрятала лицо на груди и разревелась в голос. Она гладила меня по спине и тихо говорила о том, что все будет хорошо. Что испытания дают нам для того, чтобы закалить характер. Что теперь я стала сильнее и сама смогу решить, как мне быть и какому пути следовать. Что она ждала и верила… однажды я вернусь, пусть и не в танцы, но в ее жизнь.

Когда слезы иссякли, я с трудом, но отодвинулась и, по — детски шмыгнув носом, глухо просипела:

— Спасибо…

— Не за что, — тихонько рассмеялась Кармена. — Смотри, заревелась вся.

И, как будто не было этих двух лет, потянулась ко мне и краем своей футболки тщательно вытерла мое лицо.

Пожалуй, больше всего моих слез впитали именно ее футболки, майки, кофточки…

— У тебя теперь весь край в черных разводах, — хихикнула я.

— Стиралка отстирает, — невозмутимо отозвалась она и негромко спросила: — Ты как, малышка? Чем ты жила все это время?

Я не знаю, сколько мы так просидели, просто разговаривая. Не о танцах. О жизни. Кармена не спрашивала меня, что я собираюсь делать и не хочу ли вернуться в полном объеме. Не рассказывала о своей работе, обмолвилась лишь, что почти не обучает и сосредоточилась на постановках. Зато поделилась, что уже год в серьезных отношениях и дело идет к свадьбе. Потребовала обещание, что я приду. Говорила о жизни в столице, спрашивала меня об универе. И я, не таясь, рассказывала про учебу, про то, как изменилась моя жизнь за последний месяц, про… Диму тоже рассказала.

— Ты влюблена, моя девочка, — потрепала меня по голове бывшая наставница. — И это прекрасно.

— Не уверена… — проворчала я.

— Просто наслаждайся этим чувством, — рассмеялась она. — Поверь, чем старше становишься, тем влюбиться сложнее. Я, после всех разочарований, вообще была уверена: все, не испытаю больше это невероятное чувство.

— Но испытала же.

— Чудо, — развела руками Кармена.

В этот момент у меня зазвонил телефон.

— Ох, прости… — я торопливо добыла его и приняла вызов: — Да?

— Ты там жива вообще? — насмешливо спросила Светка. — О чем вы с Карменой треплетесь уже два часа? Мы с Лирой скоро будем похожи на два чайничка с чаем!

— Серьезно, два часа? — пораженно выдохнула я и замотала головой. — С ума сойти, как время пробежало… Я скоро, хорошо?

— Хорошо, хорошо, — милостиво отозвалась подруга и отключилась.

— Тебе пора, — спокойно констатировала бывшая наставница, когда я перевела на нее виноватый взгляд, и едва заметно усмехнулась. — Надо — беги. Номер у меня не изменился, и я очень рассчитываю, что следующий наш разговор произойдет не через два года, а дня через два, — заявила с очень прозрачным намеком.

— Я поняла, через два дня позвоню, — с тщательно скрываемым весельем в голосе сказала я.

— Смотри мне, — она погрозила мне пальцем и поднялась.

Кармена проводила меня до дверей, крепко обняла напоследок и напомнила ещё раз, что будет ждать звонка.

По лестнице я не спускалась, а буквально слетала, настолько мне было легко и хорошо на душе. И чуть не споткнулась об ступеньку, вспомнив, что Аленка просила зайти к ней.

— Совсем с памятью стало плохо, — проворчала я и, повернувшись, потопала на второй этаж.

И надо же, какая неожиданность… Прямо у поворота к нужному залу я напоролась на Наталью.

Как-то слишком часто мы пересекаемся для людей, которые сейчас живут в разных городах.

— Кака-а-ая встреча, — нехорошо улыбнулась она, загораживая мне проход.

Сегодня я себя чувствовала на порядок увереннее, чем в прошлый раз, потому могла дать достойный отпор.

— И то верно, — я сложила руки на груди и уставилась на нее ее самым безмятежным из всех возможных взглядов. — Для человека, который в поте лица учится, ты слишком часто попадаешься в другом городе.

Судя по тому, как отхлынула краска от ее лица, шпилька достигла цели.

— Считаешь, что победила меня, да? — внезапно прошипела Наталья.

— В чем ты со мной на этот раз соревновалась? — вскинула я брови. — Поведай же, а то я не в курсе.

— Не стой из себя дурочку! — рявкнула она, вперив руки в бока. — Все вокруг радостные прыгают: надо же, их бесценная Линочка решила вернуться в танцы! Какое счастье! Тьфу ты, бесят! — скривилась моя давняя соперница, словно от зубной боли.

— А я-то тут причем? — фыркнула я. — Иди им претензии высказывать.

— О нет, — ядовито пропела она, успокаиваясь. — Теперь в твое это «Мне плевать на тебя, у меня своя жизнь» я не верю. Скажи мне, Лина, когда именно ты решила, что отбить у меня парня — прекрасный способ отомстить?!

— Что? — ошарашено моргнула я и покрутила пальцем у виска. — Наталья, ты с дуба рухнула? Что за фантазии?

— Фантазии?! Фантазии?! — завизжала она так, что, кажется, стекла в окне зазвенели. — Не делай из меня идиотку! Тебя видели, мило воркующей с ним, и в универе, и вне его!

В мою голову начало закрадываться подозрение…

Хм… А что, запросто. Дэймон говорил, что день рождения был единственным днем, когда они с бывшей девушкой могли встретиться. Учитывая, что Наталья учится в другом городе… запросто. Плюс отсюда становится понятно, откуда он знает обо мне грязные сплетни. И частично объясняет его поведение… Я себе представляю, что ему эта змея обо мне понарассказывала.

— Что тут происходит?

На шум вышла Аленка, Саша и ещё несколько танцоров. Я подняла руку, призывая их не вмешиваться.

Кажется, этот разговор будет ну очень интересным.

Наталья же, похоже, была настолько в гневе, что видела только меня.

— Что, горда собой? — выплевывала она с ненавистью мне в лицо, и я даже отстраненно удивилась, как еще в волосы не вцепилась. — Думаешь, обыграла меня?!

— Так! — я подняла руку и спокойно проговорила: — Давай уточним… Ты о ком вообще? Я общаюсь с таким количеством парней, знаешь ли…

— Не ломай комедию, я о Диме, конечно же!

— Ага, о Диме, — пробормотала я и громко хмыкнула. — Надо же…

— Смеешься надо мной?! — завизжала Наталья и все-таки бросилась на меня.

Меня спасла реакция: я успела отшатнуться. А там слетевшую с катушек девушку схватил подбежавший Кирилл.

Наталья, совершенно потеряв лицо, бесновалась, вырывалась и сыпала проклятьями.

Я смотрела на нее с брезгливой жалостью и не могла понять, как можно было довести себя до такого состояния. Вечная попытка переплюнуть меня не пошла ей на пользу, определенно.

— Что, радуешься победе? — вдруг успокоившись, сказала она, и подняв на меня нездоровый взгляд, истерически расхохоталась. — Он все равно вернется ко мне! Он всегда возвращается! Знаешь, сколько таких, как ты, я пережевала и выплюнула?! И смеяться последней буду я, я, поняла!

— Поняла, поняла, — я закатила глаза и, найдя взглядом Аленку, громко сказала: — Прости за спектакль. Я тебе еще нужна?

— Ага, иди сюда, — поманила она пальцем.

Я не глядя больше на Наталью, направилась к залу.

— Знаешь, мне даже смешно, насколько сильно он не хотел нашей встречи, — прилетело мне в спину ненавидящим тоном. — Даже вчера в универе поспешил утащить, завидев меня на горизонте.

Я замерла, осознавая… Так значит, не было никакого преподавателя. Дима просто пресек на корню вероятный скандал в исполнении бывшей. Что же… Эта версия явно более жизнеспособна чем та, что он выдал мне впопыхах.

— А знаешь… — не успокаивалась она. — Меня так любить его мать. Интересно, что будет, если я расскажу ей о тебе? Дима всегда так трепетно к ней относился.

И это стало тем, что меня наконец-то взбесило.

Я медленно повернулась к ней и оскалилась в подобии улыбки:

— Что будет? Пожалуй, сегодня же у него спрошу!

Она побледнела и отшатнулась, насколько позволял сдерживающий ее Кирилл.

— Ты такая жалкая, — выпрямилась я и посмотрела на нее сверху вниз. — Мне просто не хочется тратить время на такую, как ты. И да, о том, что ты бывшая Димы, я узнала только что, от тебя. Потому что мне нет дела до тебя, дорогуша, и я не слежу за твоей жизнью. И искренне советую тебе последовать моему примеру. Всего доброго.