— А должны бы изнемогать от усталости. — Саймон прислонился к черному лакированному столу. Он уже снял фрак и развязал галстук. Длинные концы белого шелка свободно свисали с его шеи.

— Вы правы, но я совсем не устала. — Эмили отпила глоточек бренди. Ее взгляд упал на одну из больших богато украшенных кистями подушек. — Скажите, Саймон, вы стащили эти подушки из какого-нибудь турецкого гарема?

— Нет. Я заказал их здесь, в Лондоне. — Он отхлебнул бренди. — Они вам нравятся?

— Просто чудесные. — Эмили поставила свой бокал и во весь рост растянулась на ближайшей атласно-золотистой подушке. Она откинулась в чувственно-небрежной, как она считала, позе, которую, по ее мнению, могла бы выбрать прекрасная обитательница гарема. — Как я смотрюсь? Из меня получится знойная восточная куртизанка?

Взгляд Саймона медленно прошелся от самых кончиков ее изумрудно-зеленых атласных туфелек, расшитых драконами, до каскада рыжих кудрей бальной прически.

— Возможно, — признал он наконец.

— Что-то в вашем голосе не слышно особой убежденности. Может, очки портят впечатление? Сейчас посмотрим! — Она сняла их и положила на лакированный столик поблизости. Потом вновь томно откинулась на золотой подушке и пустила из-под ресниц убийственный взгляд. Саймон теперь казался ей большим темным пятном в другом конце комнаты. — Так лучше?

— По-моему, уже несколько ближе.

Грациозным движением Эмили повернулась на бок. Ее пышные юбки чуть завернулись, приоткрыв ножку в чулке. Она надула губки, пытаясь подражать обитательнице гарема:

— Ну вот. А как теперь?

— Эмили, уж не заигрываете ли вы со мной? — тихо спросил Саймон.

— Ну, я даже не знаю… — Как же помогает то, что она его почти совсем не видит. Тщательно обдумывая ответ, Эмили почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. — Пожалуй, да. — Она затаила дыхание, ожидая, что он ей скажет.

— У вас сегодня странное настроение, не правда ли?

— Я счастлива, Саймон! — воскликнула она, взмахом руки желая охватить целый мир. — Мне кажется, что я плыву. У меня сегодня самый чудесный, самый восхитительный вечер за всю мою жизнь.

— И теперь вы хотите, чтобы он завершился моей любовью?

Эмили вздохнула и опять опрокинулась на спину, закинув вытянутые руки за голову и уставившись в ночные очертания потолка:

— Я же говорила вам, Саймон, что я женщина с большой пылкостью чувств. Возможно, я слишком возбуждена впечатлениями сегодняшнего вечера…

— Вполне вероятно.

— Саймон?

— Да, Эмили?

Она глубоко вздохнула.

— Вы говорили, что, когда мы в последний раз предавались любви, я не совсем уловила суть…

— Насколько я помню, я сказал, что вам необходима практика, — пробормотал он.

Она снова повернулась на бок и оперлась о локоть:

— Да. Именно практика. По-моему, я очень не против попрактиковаться сегодня…

Последовала небольшая пауза. А потом раздался голос Саймона — низкий, глубокий, бархатистый, угрожающе чувственный:

— Я говорил вам и еще кое-что, Эмили.

Эмили уселась на подушке и с задумчивым видом обхватила руками колени, так что юбки ее пышными складками расплескались вокруг ног. Она пошарила рукой в поисках своего бокала с бренди. Нащупав его, отпила большой глоток и осторожно поставила обратно на столик.

— Вы сказали, что мне придется умолять вас заняться любовью со мной, — вымолвила наконец Эмили, крепко сжимая руками колени.

— Я удовлетворюсь тем, что меня очень мило попросят. Дело в том, Эмили, что я не желаю никаких обвинений утром. Чтобы вы не заявили потом, будто я вас обхитрил.

— Я не заявлю, Саймон. — Она подождала, обмирая от предвкушения, смешанного с неуверенностью. — Саймон?

— Да, Эмили?

— Пожалуйста, одарите меня сегодня своей любовью…

В полумраке экзотической комнаты воцарилась странная тишина. Что-то слабо звякнуло, и Эмили поняла, что Саймон поставил на стол свой бокал. Она смотрела, как он приближается к ней. Без очков она не видела выражения его лица, но вся напряглась от острого понимания происходящего. Она чувствовала плотную обволакивающую ауру его мужественности и знала, что эти ощущения возможны только потому, что между ними и в самом деле существует связь более высокого порядка.

Подле огромной атласной подушки стоял ее Саймон — самый могущественный дракон из всех, что были в комнате. Не произнеся ни слова, он опустился рядом с Эмили и заключил ее в свои объятия.

Медленно, неотвратимо он опустил ее на золотую парчу. Низко склонившись, он глядел ей в лицо. Теперь он был так близко, что Эмили отчетливо видела расплавленное золото его глаз.

— Вы уверены, что хотите этого? — Саймон провел большим пальцем по изящной линии ее щеки.

— Да, — прошептала она, не в силах вымолвить больше ни слова. От волнения у нее сжалось горло.

Ее снова охватило странное, останавливающее дыхание чувство — как всегда, когда Саймон обнимал ее. — Пожалуйста, Саймон…

— Хорошо, Эмили. — Он наклонился к ней и горячим поцелуем коснулся ее груди, обнаженной глубоким декольте бального платья. — Только не забудьте утром, что эта идея принадлежит вам…

— Да, Саймон. — Она медленно обвила руками его шею, потом робко улыбнулась. — Знаете, а это совсем не так плохо, как вы, наверное, думаете.

— Что не так плохо? — Он медленно стянул с ее плеча пышный рукавчик платья.

— Умолять вас заняться со мной любовью. — Ее улыбка перешла в ликующий тихий смех. — Совсем не так уж плохо.

— Я рад. — Саймон еще ниже спустил лиф ее платья, и одна, налитая как яблочко, грудь вырвалась на свободу. Он коснулся пальцем ее трепетного соска. — Может случиться так, что вы позовете меня снова.

— Думаю, что да, — любезно согласилась Эмили. — Если, конечно, ощущения окажутся настолько необыкновенными и трансцендентальными, как вы обещали.

У Саймона вырвался хриплый смешок, перешедший в стон.

— Вижу, на сей раз мне нужно очень постараться.

Эмили вздрогнула, когда он вновь коснулся кончика ее груди. Она беспокойно шевельнулась, скользнув ножкой по расшитому золотом атласу. Саймон властно притянул ее к себе и прильнул губами к ее губам.

Губы Эмили раскрылись ему навстречу, и язык Саймона проник в теплоту ее рта. Она почувствовала привкус выпитого бренди; голова ее закружилась от запаха Саймона. Она сильнее обхватила руками его шею, инстинктивно пытаясь прижаться к нему, ощутить его тело.

— Нет, — прошептал Саймон, отрываясь от ее губ. — Сегодня мы будем продвигаться медленно-медленно. — Он расстегнул узкий лиф и приспустил легкий покров ее платья.

Глаза Эмили были закрыты, но она ощущала жар его взгляда на своей груди. Он обжигал ее, смущал, горячил ей кровь. Большая подушка, на которой она возлежала, казалась огромным мягким золотым облаком. И она погружалась в него все глубже и глубже.

— У тебя восхитительная кожа, Эмили. Мягкая, нежная, созданная для того, чтобы ее ласкать.

Саймон проложил дорожку коротких влажных поцелуев по ее шее к груди. Его губы отыскали твердый сосок, а рука дерзко скользнула под спущенное до талии платье.

Эмили со всхлипом втянула воздух. Она заметалась, извиваясь под его рукой, мучительно желая более интимного прикосновения:

— Саймон?!

— Нет, еще не время. Я же обещал не торопить события. И на сей раз я постараюсь сохранять самообладание, а ты будешь сходить с ума, мой эльф.

Он не спеша освободил ее от изумрудного платья и тонкой сорочки, ловко справился с подвязками. Его рука интимно заскользила по изгибу ее ног, снимая чулки.

Эмили спряталась пылающим лицом в прохладную плиссированную рубашку, крепко, обеими руками прижала его к себе. Саймон негромко рассмеялся и нежно накрыл ладонями ее ягодицы, слегка сжав их.

Спиной и бедрами Эмили чувствовала ласкающий кожу золотой атлас. Ощущение было необыкновенным.

— А теперь я похожа на обитательницу гарема?

Саймон медленно улыбнулся.

— Редкостная, необыкновенная обитательница гарема, — согласился он. — На аукционе за тебя запросили бы очень высокую цену.

Она взглянула на него сквозь ресницы, чувствуя себя восхитительно распутной.

— Ты бы продал меня?

— Никогда, — поклялся он неожиданно низким голосом. Его пальцы собственническим жестом сильно сжались… Потом он слегка отодвинулся.

Глаза Эмили от этого движения моментально распахнулись.

— Что-то не так?

— Все хорошо, радость моя. Я просто хочу, чтобы тебе было удобнее.

Саймон стянул рубашку и мешающий галстук. Потом его руки занялись застежкой бриджей. И уже через мгновение он предстал ее взору во всей своей прекрасной наготе Золотистые отблески каминного огня плясали на мускулистых очертаниях его плеч и бедер, подчеркивая его необыкновенную мужественность.

— Паши предпочитают освобождаться от одежд перед прекрасной обитательницей гарема, прежде чем предаться с ней любви, — пояснил Саймон, укладываясь рядом с Эмили.

Эмили хихикнула, почувствовав, как его сильные руки снова опрокидывают ее на атласные подушки.

— Спешу предупредить вас, милорд, я не потерплю других обитательниц в вашем гареме. Только я!

— Значит, у меня будет гарем из одной наложницы?

— Боюсь, что так. Я не собираюсь делить вас ни с какой другой, — игриво рассмеялась она. — Да и вряд ли вам понадобится другая.

— Уж не хотите ли вы сказать, что вашими стараниями я все время буду очень занят? — Он нежно провел ладонью по ее бедру и окинул ее таким взглядом, от которого у нее вспыхнули шея и грудь.

— Ужасно занят, — страстным голосом пообещала Эмили. Она запустила пальцы в волосы на его груди, наслаждаясь их жесткостью и ощущением силы мощных мышц. — О Саймон, как ты красив, — с восхищением выдохнула она.

— Нет, эльф, это ты ослепляешь меня своей красотой. Твои чудесные груди словно созданы для моих рук. — Он на мгновение накрыл одну ее грудь чашей своей ладони, лаская большим пальцем маленький сосок. Эмили вздрогнула. — Твой рот просто создан для моего… — Он поцеловал ее глубоко, сильно, дурманяще, пока она не затрепетала в его объятиях и не погрузилась в сладостную истому. — А твои бедра мягче и теплее всего на свете… — Его рука скользнула меж ее ног.

Эмили ахнула, почувствовав обжигающие и уверенные прикосновения кончиков пальцев Саймона к самому сокровенному уголку своего тела. Она вцепилась в его сильные плечи и вытянулась, изо всех сил приникнув к нему. Внутри нее быстро распускалось глубокое, болезненное чувство острого желания. Все ее тело жаждало того взрывного облегчения, которое она когда-то испытала в объятиях Саймона.

— Нет, еще нет, — Саймон успокаивал скорее себя, чем ее. Он поймал ее трепещущие руки, завел ей за голову и крепко сжал запястья. Потом он склонился и поцеловал ее в закрытые веки. — Клянусь, в этот раз тебе не удастся свести меня с ума. В этот раз я буду руководить тобой. И ты познаешь радость любви.

— Я уже ее познаю, Саймон. Честное слово. — Эмили прижалась к нему бедрами, сливаясь с теплом его тела. Теперь она остро, до боли нуждалась в нем.

— Будет еще лучше, — прошептал он.

Широко разведя ее ноги, он лег между ними, по-прежнему держа запястья над головой.

Эмили невольно напряглась, попыталась высвободить руки, желая обнять его за шею и привлечь к себе.

Саймон посмотрел на нее сверху и медленно улыбнулся:

— Я отпущу твои руки, но обещай мне не шевелиться.

— Не глупи… Я… я не смогу так… не шевелиться, — прошептала задыхаясь Эмили.

— Тогда тебе кое-что поможет в этом.

И Саймон ловко подцепил с ковра шелковый галстук. Длинной петлей он охватил изогнутую, как звериная лапа, ножку тяжелой кушетки, возвышавшейся над головой Эмили. А потом вложил концы галстука в тянущиеся к нему пальцы Эмили.

— Покрепче ухватись за него, — сказал Саймон, когда ее пальцы инстинктивно сжали белый шелк.

Озадаченная, но с нетерпением ждущая продолжения, Эмили послушно выполнила указания Саймона.

— И что дальше? — вожделенно спросила она.

— А дальше, как только твое желание двигаться станет непреодолимым, изо всех сил тяни за галстук. И, любимая, ни о чем не беспокойся. Кушетка очень тяжелая, ты ее не уронишь, а галстук сделан из самого прочного шелка…

С вытянутыми над головой руками Эмили возмущенно уставилась на мужа:

— Черт подери, Саймон, я не желаю играть с твоим галстуком!

— Сегодня здесь приказываю я, — возразил он со смешком. — Ты наложница в гареме. Или уже забыла? А в гаремах женщины всегда безропотно выполняют все повеления господина.

— Но, Саймон… Ох-х, — простонала Эмили, и пальцы ее послушно сжали шелк, когда она вдруг почувствовала язык Саймона на своем мягком округлом животе.

— Помни: когда не сможешь больше терпеть, тяни сильнее за галстук.

Саймон спустился ниже, его руки сильно обхватили Эмили за бедра. Он покрывал ее тело страстными поцелуями.