В столь щекотливом деле Дуглас мог положиться на одного-единственного человека на всем белом свете - на своего брата Дэниела. Дуглас взял с него клятву, что об их договоренности не узнает ни одна живая душа, и особенно жена Дэниела. Тот с неохотой согласился держать язык за зубами.

В пятницу днем, в редакции "Санди Трибьюн" царило обычное оживление, предшествовавшее дню выпуска газеты в свет. В хорошую неделю Джорджина могла позволить себе выбирать между несколькими потенциальными "бомбами", молясь, чтобы соперничающее издание не опубликовало такой же материал до воскресенья. Но эта неделя была не такой, как обычно. В активе "Санди" была всего две "бомбы", причем обе второразрядные.

Некоторые журналисты привычно характеризуют процесс превращения заурядной статьи в "бомбу" словами "как сделать из дерьма конфетку". Другие именовали его не иначе как "трюкачеством". Как бы то ни было, на этой неделе журналистам "Санди" пригодились бы любые трюки, ибо выбор у Джорджины был крайне небогат. Либо:

ЧЕРИ МЕРСИ

УДАЕТСЯ СПАСТИ

УМИРАЮЩЕГО РЕБЕНКА

либо:

СУПРУГА ХИВСА

ТАЙКОМ ВСТРЕЧАЕТСЯ

С ЗЕЛЕНЫМ ЮНЦОМ

- В последнее время Чери только и делает, что дежурит у постели смертельно больных, - проворчал Майк. - Это уже всем оскомину набило. Она пытается стать новой принцессой Дианой, но вот только, стоит ли? - Майк целую неделю занимался расследованием истории с женой Хивса, о похождениях которой ему рассказал один из молодых репортеров.

- Беда в том, Майк, что Хивс не относится к числу лиц, которыми живо интересуются наши читатели, - заметила Джорджина. - Мы поместим этот материал на второй и третьей полосах. А фотографии миссис Хивс и её молокососа будут лучше смотреться в цвете на третьей полосе.

- Стив, - обратилась она к своему секретарю. - Позови Дейва с Питом. Пора заняться первой полосой.

Обе имеющиеся "бомбы" были крайне не по душе Джорджине, и она втайне продолжила питать надежду, что завтра им удастся набрести на нечто стоящее и в самый последний миг опубликовать настоящую "бомбу".

Она уже заканчивала разрабатывать макет первой полосы с Дейвом и Питом, когда в кабинет вновь вошел Майк.

- Джорджи, мне нужно переговорить с тобой с глазу на глаз, - сказал он. Он дождался, пока они с Джорджиной остались одни, и только тогда заговорил снова. - У нас очередная утечка. Только что мне позвонил Джон Аллен из агентства "Ньюслинк" и спросил, что именно мы собираемся давать про Хивса. По его словам, ему позвонил кто-то из "Мейл он Санди".

- Но откуда, черт побери, им известно, над чем мы работаем? взорвалась Джорджина. - Не прошло и часа с тех пор, как мы ввели статью в компьютер.

Им давно уже было очевидно, что в редакции завелся шпион. В последнее время не проходило и недели, чтобы любые ударные материалы, над которыми трудились журналисты "Санди", не появлялись либо в субботнем выпуске "Сан", либо в "Ньюс оф зе уорлд". Никогда прежде подобных утечек у них не наблюдалось.

- Мне нужен полный список всех, кто работал сегодня в нашей редакции, - процедила Джорджина. - И ещё я хочу знать фамилии всех сотрудников, в руки которых хоть ненадолго попадал материал про жену Хивса. Всего час назад этот файл был строго засекречен. Господи, просто поверить не могу!

После ухода Майка, Джорджина вывала к себе начальника службы безопасности.

- Скажите, если ли способ проконтролировать телефонные звонки, исходящие из "Санди Трибьюн"? - спросила она. - А также - входящие. Я хочу знать, звонил ли кто-нибудь сегодня в офис "Мейл он Санди".

- Это очень просто, - ответил начальник службы безопасности. - Все входящие и исходящие звонки мы записываем на магнитофон. Я могу проверить по компьютеру. Вас интересует какой-нибудь конкретный номер, или хотя бы первых три цифры? Тогда поиск займет меньше времени.

Джорджина не верила собственным ушам. В службу безопасности она обратилась просто так, для очистки совести; ей и в голову не приходило, что это может привести к конкретному результату.

- Вы всерьез утверждаете, что все входящие и исходящие звонки "Трибьюн" фиксируются на пленке? - переспросила она.

- Да, мы всегда так поступаем. Мне казалось, что все главные редакторы в курсе дела. - В голосе начальника службы безопасности прозвучало недоумение. - Это самая обычная мера предосторожности.

А ведь это наверняка противозаконно, подумала Джорджина после его ухода. Господи, меня прослушивают со всех сторон. И Шарон, и собственная компания. И все мои звонки записаны на магнитофонную ленту.

Воскресным утром Джорджина валилась с ног от усталости. Накануне она настолько переутомилась, что была не в состоянии встречаться с Белиндой, и дело кончилось привычной ссорой из-за того, что работу Джорджина ставила впереди личных отношений. Обе женщины, ссорясь, загорались как порох, но и отходили столь же быстро.

Отказ Джорджины оставлять её на всю ночь, мотивированный слежкой, которую установила за ней Шарон, Белинда восприняла с крайним возмущением.

- Это просто ерунда какая-то! - кипела она. - Мало того, что мы почти не видимся из-за твоей работы, так теперь мы даже спать вместе не можем!

Джорджина утешала её как могла.

- Потерпи, милая, это не надолго, будет и на нашей улице праздник. В том, что мы с тобой встречаемся, нет ничего страшного. Для всех мы просто подруги и можем общаться столько, сколько нам вздумается. Ничего доказать они не могут. Иное дело, если ты будешь оставаться у меня на всю ночь - это уже косвенная улика.

В глубине души Джорджина даже была рада, что их вынудили встречаться реже. Да, она всем сердцем любила Белинду, прикипела к ней, однако порой душу её подтачивал червь сомнения. Джорджина не была уверена, что её удел любить именно женщину.

В десять утра, когда нагрянула Белинда с пакетом свежевыпеченных круассанов и большущей бутылью апельсинового сока, Джорджина ещё нежилась в постели. Белинда приготовила кофе, нагрузила разной снедью поднос и, прихватив газеты, направилась в спальню.

Джорджина, в одной нижней сорочке, сидела, скрестив ноги, на кровати.

- Тебе с кофеином или без? - спросила Белинда.

- Я хочу настоящего кофе, и побольше, - заявила Джорджина. - Не понимаю, как ты можешь поглощать это пойло без кофеина. Это все равно, что секс без гениталий.

Белинда поставила поднос на пол, а сама, проскользнув на кровать, прижалась к Джорджине и нежно обняла сзади. Поцеловала в шею, затем, запустив обе руки под сорочку, начала ласкать груди Джорджины, гладить и легонько пощипывать соски. Одна рука скользнула вниз и проникла в лоно, обрамленное мягким пушком. Белинда продолжала ласкать свою возлюбленную, тесно прижимаясь к ней, пока Джорджина не испытала оргазм.

- Белинда, ты просто чудо, - промурлыкала она, бессильно откидываясь на спину.

Наконец, расставшись с постелью, женщины покинули квартиру Джорджины и совершили непродолжительную пробежку по Гайд-парку.

- Я могу надеть одну из твоих белых теннисок? - спросила Белинда, когда они закончили принимать душ.

Еще одно преимущество иметь женщину в качестве партнера по сексу, подумала Джорджина. И оргазмы потрясающие, и шмотками меняться можно.

В полинялых джинсах Левис 501, туго обтягивающих соблазнительный задик, и в белоснежной тенниске Белинда выглядела сказочно. В самом дорогом и изысканном костюме "от кутюр" она не выглядела бы лучше.

Летний день выдался погожим и жарким. Выйдя из дома, женщины направились к автомобилю Джорджины, предмету её обожания и гордости. Жемчужно-белый "мерседес-280L", кабриолет, она искала, кажется, целую вечность. Джорджина опустила верх, и женщины забрались в машину. Со словами: "Привет, малыш!", Джорджина любовно погладила инкрустированную орехом панель, и запустила двигатель.

Белинда наклонилась, чтобы поцеловать свою возлюбленную, но в последний миг, увидев, как исказилось лицо Джорджины, отстранилась.

- Бога ради, Белинда, только не здесь! - прокричала Джорджина, перекрывая рев мотора.

В два часа они подкатили к дому Джона, который пригласил обеих женщин, а также своего закадычного друга, Питера, к обеду. Оба, и Джон, и Питер, были давними друзьями Джорджины. Джон сейчас занимал пост заместителя руководителя отдела в "Дейли Трибьюн", а Питер был преуспевающим журналистом на вольных хлебах.

Миг вступления Джорджины и Белинды в просторную кухню, окна которой выходили в ухоженный сад, ознаменовался торжественным откупориванием бутылки игристого.

- За вас, девочки, - произнес Джон, подавая Джорджине и Белинде бокалы с золотистым шипучим напитком. - А также за нашего нового питомца, Писарелли, которого я подобрал на улице.

- О, Джон, не называй его так! - возмутилась Джорджина. - Животное поймет, что ты его ругаешь. - Котенок, больше похожий на пушистый комочек, как бы в знак благодарности, потерся о ногу Джорджины, а потом вскочил ей на колени, откуда ловко перемахнул на стол.

- Сейчас я ему устрою! - пригрозил Джон. Он извлек из шкафа водяной пистолет и, тщательно прицелившись, угостил провинившегося котенка изрядной струей воды. Котенок соскочил со стола, словно ошпаренный, и принялся недоуменно озираться по сторонам, пытаясь понять, кто его окатил.

Джон наклонился и ласково погладил его по мокрой шкурке. Затем сказал Белинде:

- Это хороший способ отучения от нежелательного поведения. В "Телеграф" вычитал. Внезапно окатишь зверюгу водой, а он даже понять не может, что обдчик - собственный хозяин. Здорово придумано, да?

Опорожнив первую бутылку, они заговорили уже на профессиональные темы.

- До меня доносятся тревожные слухи. Джорджи, - промолвил Джон, подливая Джорджине вина. Белинда осуждающе покачала головой, но Джорджина сделала вид, будто этого не заметила. - Шарон предложила соответствующие посты в "Дейли" сразу двоим из твоих журналистов. А вчера она заявила Джо Филипсу о том, что грядет колоссальное сокращение, и многих репортеров будут использовать сразу для обеих газет.

- Я прекрасно понимаю, что она задумала, - ответила Джорджина. Причем делает она это под предлогом реорганизации, которую проводит Дуглас. Я знаю, кому из моих людей она предложила должности в "Дейли", но когда я потребовала от неё объяснений, заявила, что ведать ничего не ведает. Дуглас только заверяет, что держит все под контролем. Вчера, по крайней мере, когда я обратилась к нему после очередного торжественного ужина, он сказал, чтобы я ни о чем не беспокоилась. "Ты, Джорджина, продолжай спокойно выпускать свою газету, - произнесла она, подражая его корявому франко-канадскому произношению, - а политику предоставь мне".

Джон с Питером с сомнением покачали головами.

- Я прекрасно понимаю: Шарон спит и видит, чтобы меня вышибли, продолжила Джорджина. - Но всех козырей на стол Дугласу она ещё не выложила. Он же бубнит, как попугай: "Шарон никогда не будет выпускать "Санди Трибьюн". Эта газета ей не по зубам".

- Ты только будь поосторожнее, - сказал Джон. - Тылы береги. Особенно Хорька остерегайся - он тебе при первой возможности нож в спину всадит. Он не просто голубой, он - пидор. Из-за таких вот ублюдков их и не любят.

- У вас, ребята, тоже есть повод для беспокойства, - со вздохом сказала Джорджина. - По телефону я вам ничего объяснить не могла, потому что все редакционные линии прослушиваются. Кстати говоря, я и в своем домашнем телефоне не уверена. Не говоря уж о том, что, по наущению Шарон, за мной установили круглосуточную слежку.

Джон вытаращился на нее.

- Какая дрянь! Да, похоже, она всерьез за тебя взялась.

- В моем кабинете установлено подслушивающее устройство, - продолжила Джорджина, и кто-то проник в мою компьютерную сеть, и постоянно похищает материалы, которые затем нагло публикует "Дейли". Спасибо Майку - он довольно быстро засек все это и предупредил меня. И Белинде не повезло. Джорджина взяла её за руку. - Шарон готова пойти на все, лишь бы заполучить доказательства нашего романа.

- Но, Джорджи, ты же сама знаешь, насколько это непросто, - напомнил Питер. - Доказательством могут служить либо ваши фотографии в постели, либо письменное признание самой Белинды. В противном случае, ловить им нечего.

- В данном случае речь идет не о тех доказательствах, без которых материал не примут к публикации, - пояснила Джорджина. - Нет, Шарон собирает любые слухи, чтобы опорочить меня перед Советом директоров. Для этого ей вполне хватит нескольких снимков, на которых изображена Белинда, входящая вечером в мою квартиру, а затем - покидающая её утром. Сойдут и фотографии, на которых мы с ней обнимаемся или целуемся.

- Шарон не осмелится выложить такие снимки на Совете директоров, отрезал Питер.

- О, вы плохо знаете Шарон, - горько усмехнулась Джорджина. - Она подстроит это таким образом, чтобы комар носа не подточил. Вот увидите, её никто даже не заподозрит. Фотографии придут по почте или их кто-нибудь подбросит. Да, грязи в нашем бизнесе много, но я даже представить не могла, что Шарон способна зайти так далеко. - Джорджина вновь протянула руку к бокалу, но на этот раз Белинда её остановила.