Бренда Джойс - Скандальная любовь

Однако в Драгмор ее не тянуло. Она вспомнила, что оторвана там от всего мира. Соблазн остаться был велик. Но здесь она еще больше будет страдать при мысли, что в Лондоне находится герцог Клейборо со своей нареченной.

— Всякий раз, когда я встречаюсь с ним, — тихо сказала она, — мое сердце чуть не разбивается.

— Ах, Николь, — пробормотала Марта, схватив ее за руку, — если хочешь знать, я уверена, что он тобой увлечен и именно поэтому так поступил на пикнике. Но он человек чести и никогда не оставит Элизабет. Все знают, что она не совсем здорова, даже с пикника уехала. Вчера вечером он возил ее в театр, но они пробыли там недолго.

Николь мерила шагами комнату, избегая взгляда Марты.

— Я знаю, Марта, и именно поэтому не могу остаться. К тому же меня пугает мое чувство к нему. Я… я соблазняю его, а ведь он принадлежит другой. Это непорядочно.

Тема была чересчур интимной, чтобы ее могли обсуждать даже близкие подруги.

— Пожалуй, ты права, — сказала Марта, — поживи некоторое время в Драгморе. Рано или поздно ты забудешь герцога, а если останешься, найдешь себе другого. Пора вернуться в общество.

— Мне другой не нужен.

— С какой стати ей искать кого-то другого? — спросила Регина, стоявшая в дверях. — И куда это собирается Николь?

— Надо было постучать, — укоризненно сказала Марта.

Регина мило улыбнулась:

— Зачем? Разве у сестры есть тайны? — Она вошла, закрыла дверь и повернулась к Николь. — Видела бы ты, как смотрел на тебя герцог Клейборо!

В сердце Николь шевельнулась надежда.

— И как же он на меня смотрел?

— Как будто ты единственная женщина в целом мире.

— Регина, прошу тебя. — Николь резко выпрямилась. — Ты ошибаешься.

Регина села рядом с ней, пододвинув оттоманку.

— Ты тоже им увлечена, это совершенно очевидно.

— Очевидно? — воскликнула Николь, густо покраснев.

— Очевидно для меня, — успокоила ее Регина. — Это правда, что ты отвезла его домой в нашем экипаже?

— Правда.

— Элизабет довольно мила, — продолжала между тем Регина. — Но не идет ни в какое сравнение с тобой. Дай Бог, чтобы герцог бросил ее ради тебя.

— Регина! — резко сказала Марта. — Николь не должна обольщаться. Он никогда этого не сделает.

— Ты стала старой ретроградкой, — бросила ей Регина. — Любовь — великая сила.

Николь понимала, что Марта права, но не могла с этим смириться. Не хотела. Слишком сильно она любила герцога и не могла забыть то, что случилось на пикнике, а потом в карете.

Марта прервала ее размышления:

— Не уезжай, Николь, пожалуйста. Герцог никогда не задерживается в Лондоне, не очень часто появляется в нашем кругу. Ну, встретитесь вы случайно раз-другой, не больше. Если же ты уедешь, то обречешь себя на жизнь старой девы в деревне.

И жизнь в Драгморе вдруг показалась Николь невыносимо одинокой. Она заколебалась.

— Не знаю. Нужно подумать.

Регина тоже настаивала на том, чтобы Николь осталась. Она рассчитывала на то, что герцог бросит Элизабет ради Николь. Однако Николь не смогла бы жить с мыслью, что причинила горе другой женщине. На чужом несчастье своего счастья не построишь. Единственный выход — забыть о существовании герцога Клейборо.

Но это все равно что забыть о существовании солнца.

Герцог вошел в вестибюль своего лондонского дома. Волосы у него были спутаны, лицо раскраснелось от ветра. Он вернулся после длинной утренней прогулки верхом по парку, а потом вдоль Темзы. Скакал он быстро, словно преследуемый демонами, стараясь ни о чем не думать. Это ему удалось, поскольку все его внимание было поглощено жеребцом, на котором он скакал, — злобным и опасным.

Герцог уехал не позавтракав и, когда вошел в столовую, не удивился, увидев вдовствующую герцогиню, потому что у подъезда заметил ее карету. Обычно он радовался приезду матери, но не сегодня, поскольку знал, что привело ее сюда. И без того плохое настроение герцога окончательно испортилось.

— Доброе утро, мама. — Он поцеловал ее и сел за стол.

Изабель налила ему чаю.

— Вчера мы собрали тысячу пятьсот двадцать восемь фунтов, — сказала она.

Хейдриан откинулся на стуле.

— А пятьсот фунтов, которые я вложил, вы учли?

— Учла.

— Я вижу, вам не терпится высказать мне свое возмущение. Прошу вас, не стесняйтесь.

— Дело не в возмущении, — сказала Изабель. — Но я видела, как вы ее спасли от позора.

Он поднял брови.

— Между вами что-нибудь есть?

— А вам не кажется, что матери с сыном не подобает обсуждать такие вещи?

— Отец ваш умер, и у меня нет другого выхода.

— Выход, матушка, всегда есть.

— И все же?

— Я действительно хотел защитить Николь Шелтон от унижений. И давайте оставим это.

— Элизабет любит вас, Хейдриан.

Он поморщился.

— Я тоже питаю к ней нежные чувства. И всегда их питал. Я присутствовал на ее крещении. С самого детства она ходила за мной по пятам. Я не собираюсь разрывать нашу помолвку, матушка.

Изабель не сомневалась, что сын говорит правду, и все же тревога не покидала ее. Для любви нет преград. И то, что происходило между сыном и Николь Шелтон, тревожило ее.

Видит Бог, не ей судить, ведь когда-то она сама, будучи замужем, полюбила другого, но у нее была на то причина. Френсис, ее муж, был грубым и изменял ей. Хейдриан прервал ее размышления.

— Меня беспокоит Элизабет, — сказал он. — Она действительно больна. Сильно похудела, и у нее совершенно нет сил. Я пригласил врача.

— Ты правильно сделал, — сказала Изабель. — А Элизабет знает?

— Знает. Но на этот раз даже не стала возражать. Это дурной знак.

И тут Изабель подумала о Николь Шелтон. Она понимала, почему Хейдриана влечет к ней. Николь сильная, умная, полна сил. Прекрасная жена для Хейдриана. Тут она подумала, что не совершила ошибки, послав приглашение на охоту Шелтонам.

Граф и графиня Драгмор вернулись в Лондон к концу следующего дня. Николь разрывалась между желанием вернуться в Драгмор и остаться в Лондоне, где могла хотя бы изредка мельком видеть герцога. После ужина графиня позвала Николь к себе в комнату.

Николь поняла, что мать хочет с ней о чем-то поговорить. Они сели в небольшое полосатое кресло на двоих у камина.

Джейн наполнила два бокала шерри.

— Я слышала, девочка моя, что ты укладываешь вещи.

— Хотела вернуться в Драгмор, но теперь засомневалась. — Она подняла глаза на мать. Николь охотно поделилась бы с ней своим горем, но понимала, что это невозможно.

— Из-за герцога Клейборо? — спросила Джейн.

Николь обомлела.

— Я слышала о том, что произошло на пикнике, — сказала Джейн и погладила дочь по руке.

— Ах, мама. — Николь отвела глаза.

— Доверься мне, детка.

— Не могу.

— Я хорошо понимаю тебя и не стану осуждать. Николь ни за что не расскажет матери о том, что произошло между ней и герцогом.

— Вероятно, вы испытывали такие же чувства к папе, — проговорила Николь.

И тут Джейн поняла, насколько сильны чувства, питаемые ее дочерью к герцогу Клейборо.

— Я убежала от твоего отца, — сказала Джейн, и Николь от неожиданности расплескала шерри. — Он согласился жениться на мне, но я вбила себе в голову, что он принял такое решение лишь потому, что скомпрометировал меня. — Она не хотела говорить дочери, что на самом деле соблазнила графа, забравшись к нему в постель, когда он был сильно пьян. — Я не хотела выходить за него замуж, не будучи уверена, что он любит меня так же сильно, как я его.

— Кажется, я вас понимаю.

— Ты его любишь? Потому что именно это я чувствовала к твоему отцу с того момента, когда впервые его увидела.

Николь отвернулась и долго смотрела на огонь. Потом наконец сказала:

— Он меня не любит. Он любит Элизабет, она добрая и славная. И она мне нравится, хотя поначалу я ее возненавидела. Он просто… хочет меня.

— Любовь — редкий и бесценный дар, Николь. Редкий и бесценный. Если бы он на самом деле любил Элизабет, не хотел бы тебя. Но это к делу не относится. Герцог — человек чести и никогда не разорвет помолвку. Уверена, ты это понимаешь. Ты молодая, сильная и со временем забудешь его.

Николь повернулась к матери. В глазах ее стояли слезы.

— Я никогда его не забуду, мама, никогда. Но это не имеет значения.

Джейн встала и обняла дочь, успокаивая ее, как делала много раз, когда та была маленькой.

— Как бы мне хотелось помочь тебе справиться с этим.

— Я сама справлюсь.

— Все это к лучшему, Николь. Поверь мне. После того, что герцог сделал в субботу на пикнике, все знают, что он принял тебя, и последуют его примеру. Тебе не следует уезжать из Лондона.

— Марта тоже так считает.

— Это твой единственный шанс снова быть принятой в обществе и встретить того, кто полюбит тебя так, как ты любишь герцога. Не качай головой! Если же ты уедешь в Драгмор, то останешься старой девой. Мы с отцом просим тебя остаться.

Родители редко о чем-нибудь просили Николь, и она не могла им отказать. Да и не хотела.

— Значит, вы полагаете, что я могу вернуться в общество и пользоваться успехом? — Она попыталась представить себе свое будущее, о котором говорила мать, толпы поклонников, которые будут увиваться вокруг нее, пока она не встретит прекрасного принца. Но такая жизнь никогда не прельщала ее, а место герцога в ее сердце никто не займет.

— Уверена в этом, — сказала графиня.

— В таком случае я остаюсь.

Графиня радостно улыбнулась:

— Кстати, мы с тобой получили приглашение на охоту от вдовствующей герцогини Клейборо. Охота состоится в воскресенье.

Николь сразу подумала о том, что наверняка встретит там герцога. Элизабет, конечно, охотиться не будет.

— Я не очень хорошо знаю вдовствующую герцогиню, но несколько раз мы с ней разговаривали, я восхищена ею. Она тоже питает ко мне добрые чувства. Всего тридцать семейств приглашены на этот праздник, тридцать самых могущественных семейств королевства. В этих семействах много неженатых мужчин. Вдовствующая герцогиня поступила в высшей степени великодушно, включив тебя в список приглашенных. Так же, как герцог, она взяла тебя под свое покровительство. И это еще только начало, дитя мое.

Ей будет больно видеть герцога рядом с Элизабет, но при мысли о том, что она опять его увидит, душа ее воспарила. В то же время она понимала, что означает быть приглашенной на прием в дом вдовствующей герцогини Клейборо; от такого приглашения отказываться нельзя.

— Зачем она это сделала? — удивилась Николь.

— Возможно, потому, что ей, как и ее сыну, претит несправедливость, — просто сказала Джейн. — Я знаю, что положение, в котором ты находишься, весьма непростое, и, если тебе не хочется ехать, отнесусь к твоему решению с уважением, и мы скажем, что ты нездорова.

— Нет, я непременно поеду, — заявила Николь.

Она уверяла себя, что начнет новую жизнь, заведет кучу поклонников, хотя в глубине души знала, что ничего этого не будет, что все это самообман.

Только к вечеру понедельника после субботнего пикника Элизабет почувствовала себя лучше. В субботу вечером герцог отвез ее в театр, но им пришлось уйти со спектакля рано, у Элизабет не было сил досидеть до конца. После этого она два дня не вставала с постели. Врач высказал предположение, что у Элизабет слабое сердце и именно это является причиной ее недомогания. Ей необходимо избегать переутомления.

— Но она жалуется, что у нее все болит, — сказал герцог, раздраженный неспособностью врача определить болезнь и методы ее лечения.

— Этого я не знаю, но, возможно, она перенесла грипп. Вы сказали, что она впервые так плохо себя чувствует?

— Да, впервые, — ответил герцог.

Врач велел давать ей для успокоения лауданум.

Вечером в понедельник Элизабет почувствовала себя гораздо лучше и села в постели. Во вторник ненадолго выходила в сопровождении горничной за покупками. Возможно, врач прав, у Элизабет был грипп. А устает она потому, что у нее слабое сердце. Герцог вздохнул с облегчением.

Состояние Элизабет не только огорчало его — оно его пугало. Герцог привык владеть собой. У него была железная воля. Он может без устали работать столько времени, сколько понадобится. Уже много лет он управляет герцогской империей и справляется с этим нелегким делом. Но состояние невесты было не в его власти. К счастью, ей стало лучше, почему, герцог не мог понять, так же как не мог понять, почему недавно ее состояние ухудшилось.