– Дайте-ка мне, а вы сядьте и прочитайте письмо.

Сайленс с радостью отдала ей скалку, отряхнула руки и ополоснула в тазу, прежде чем придвинуть стул к кухонному столу.

Мэри Дарлинг играла на полу с кружкой и большой ложкой, но когда девочка увидела, что Сайленс села, то подползла к ней и потребовала, чтобы ее взяли на руки.

Сайленс подхватила ее и поцеловала в макушку. За последние семь месяцев волосы у Мэри Дарлинг отросли и превратились в густые чернильно-черные кудри.

Посадив малышку на колени, Сайленс показала ей письмо.

– Ну, как ты думаешь, от кого это? – Сайленс аккуратно сломала печать.

– От капитана Холлингбрука? – спросила Нелл.

Сверху послышался глухой стук, затем что-то похожее на скрежет пилы по полу. Предполагалось, что дети занимаются чтением под присмотром служанок, но почему-то этот ежедневный урок часто превращался в свалку.

Сайленс вздохнула и перевела взгляд на письмо.

– Да, это от Уильяма.

– Я рада за вас, мэм.

– А… да, – рассеянно пробормотала Сайленс.

Она читала письмо, ловко избегая проворных пальчиков Мэри Дарлинг. Уильям писал о «Зяблике» и о грузе, о шторме, который они выдержали, и о драке среди мичманов…

– Съешь лепешечку. – Нелл дала Мэри Дарлинг кусочек бисквитного теста.

…И о морской птице, которую подстрелили матросы, и о встрече с французским кораблем… Сайленс пробежала глазами страницы, исписанные четким почерком мужа, и остановилась наконец на его подписи – Уильям Х. Холлингбрук. Она уставилась пустым взглядом на лист, потом стала читать снова, медленнее и внимательнее, но не увидела в письме ни шуток, которые были понятны только им двоим, ни нежных слов, ни уверений о том, что он по ней скучает и хочет вернуться домой. Такое письмо могло быть написано кому угодно.

– Он здоров? – спросила Нелл.

– Да, здоров. – Сайленс подняла глаза и увидела, что Мэри Дарлинг запихивает в рот кусочки теста и старательно их жует. – Нет, милая, это нельзя есть – оно сырое.

Нелл улыбнулась, глядя на девочку.

– У нее не заболит живот? – забеспокоилась Сайленс.

Нелл пожала плечами:

– Это же мука и вода.

– Но…

Сайленс стала отлеплять пальчики малышки от теста. Мэри Дарлинг громко запротестовала.

Кто-то постучал во входную дверь.

– Я посмотрю, кто это? – спросила Нелл.

– Я сама. – Сайленс подхватила девочку и закружила ее. – Как ты думаешь, кто там? Король или королева? А может, просто мальчик-булочник?

Мэри Дарлинг захихикала и отвлеклась от лепешки из теста. Сайленс пристроила ребенка у себя на бедре и подошла к двери. Когда она выглянула, то увидела на ступеньке аккуратно завязанный платок.

Сайленс быстро оглядела улицу. Через дорогу женщина мыла лестницу, двое мужчин везли тачку, а несколько мальчишек спорили из-за собачонки. Никто, кажется, не обращал на нее внимания. Она нагнулась и подобрала платок. Узел она легко развязала даже одной рукой. Внутри платка оказалась пригоршня спелой малины.

– Га! – крикнула Мэри Дарлинг, схватила две ягодки и запихала в рот.

Под ягодами лежал кусочек бумаги – там было написано всего одно слово:

«Дарлинг».

Сайленс снова окинула взглядом улицу, а Мэри Дарлинг тем временем ухватила еще три ягоды. Странно, никто не смотрел в ее сторону, но тем не менее она чувствовала, что за ней наблюдают. Она вздрогнула и взялась за ручку двери.

С улицы послышался крик, из-за угла выбежали четверо мужчин – они тащили оборванную пожилую женщину, которая пыталась вырваться из их рук.

– Не трогайте меня, мерзавцы! – вопила она. – Я ничего такого не сделала, говорю вам.

– О господи, – прошептала Нелл, появившись в дверях.

Услышав шум, люди выглядывали из окон и дверей.

– Отойдите прочь! – закричал один из четверых, размахивая над головой палкой.

Из дома рядом на его голову вылили ведро грязной воды, и тогда все конвоиры быстро побежали по улице.

– Доносчики, – со злостью произнесла Нелл. – Бедная женщина. Они тащат ее к магистрату за продажу джина, а за это получат кругленькую сумму.

– Что с ней будет? – Сайленс питала отвращение к джину – она знала, во что превращает джин жителей Сент-Джайлза, но ведь те, кто продает это зелье, просто пытаются заработать, чтобы не умереть с голоду.

– Тюрьма. А может, еще хуже. Все зависит от того, сможет ли она заплатить свидетелям или нет. – Нелл покачала головой. – Пойдемте в дом, мэм.

Бросив последний взгляд на доносчиков, Сайленс захлопнула дверь и заперла ее на засов.

– Что у вас там? – спросила Нелл.

– Малина. – Сайленс показала ей содержимое узелка.

– В октябре? Это дорогое удовольствие. – С этими словами Нелл пошла на кухню.

Да, действительно дорогое. Сайленс сунула Мэри Дарлинг в рот еще ягодку. Месяц назад она обнаружила на ступенях детский поясок, а за месяц до этого – пакетик с леденцами. И каждый месяц с тех пор, как Сайленс нашла Мэри на пороге приюта, для девочки оставлялся маленький подарок от неизвестного.

И в каждый подарок была вложена бумажка с единственным словом: «Дарлинг».

Такая же точно записка была вложена в одеяльце Мэри, когда ее нашли. По этой причине Сайленс и дала ребенку имя Мэри Дарлинг.

– У тебя есть обожатель? – прошептала она на ухо малышки.

А Мэри Дарлинг улыбалась во весь измазанный ягодным соком рот.


– Как вы считаете, человек может измениться? – спросила Геро вечером за обедом.

Она поковыряла холодную говядину у себя на тарелке. Поскольку за столом сидели только она, кузина Батильда и Феба, кузина Батильда сочла, что расточительно заставлять кухарку устраивать полноценный обед.

– Нет, – не задумываясь, ответила кузина Батильда. У нее всегда было готово определенное мнение.

– Ты о чем? – с интересом спросила Феба.

Огонь от свечей отражался от стекол ее очков. На ней было ярко-желтое платье, и она, казалось, сама освещала уютную семейную столовую. Камин, выложенный белыми и синими изразцами, давал достаточно тепла для обогрева маленькой комнаты.

– О, я не знаю, – сказала Геро, хотя, разумеется, она знала. – Например у джентльмена страсть к карточной игре. Вы думаете его можно переубедить отказаться от этой привычки?

– Нет, – повторила кузина Батильда. Она просунула правую руку под стол, при этом глядя прямо перед собой. Под столом послышалось чавканье.

Ни Геро, ни Феба и виду не подали, что это заметили.

– Я думаю, что все зависит от джентльмена, – глубокомысленно произнесла Феба. – И возможно, от того, кто его будет переубеждать. – Она взяла с тарелки крошечный кусочек мяса и тоже опустила руку под стол.

– Ерунда, – отрезала кузина Батильда. – Помяните мои слова: еще ни одной леди не удалось переубедить джентльмена уговорами или как-либо иначе.

– Передай мне свеклу, – попросила Феба сестру. – Откуда вы знаете, кузина Батильда?

– Это просто женское благоразумие, – ответила та. – Возьмем, к примеру, леди Пепперман.

– Кого? – спросила Геро. Она положила себе на тарелку свеклы – хотя свекла была такая же холодная, как и говядина, – и передала блюдо Фебе.

– Это случилось давно, – пояснила кузина Батильда. – Слушайте. Лорд Пепперман слыл заядлым картежником и к тому же неудачливым. Однажды он проиграл свою одежду и, если верить слухам, явился домой в одном белье и парике.

Феба громко фыркнула и поспешно закрыла рот салфеткой.

Но кузину Батильду уже «понесло», и она ничего не замечала:

– Леди Пепперман долго ломала голову, но все же придумала, как отучить мужа от азартной игры.

– Неужели? – Феба незаметно сунула кусочек мяса под стол. Мягкий теплый нос ткнулся ей в руку, и мясо исчезло. – И как же?

Дворецкий Пандерс и два лакея были слишком хорошо вышколены, поэтому их лица выражали исключительно скуку, но тем не менее все трое чуть подались вперед, чтобы лучше расслышать.

– Она сказала ему, что он может играть столько, сколько пожелает, но лишь в нижнем белье!

Все в комнате – включая слуг – открыли рты.

Наконец Феба робко спросила:

– И это помогло?

– Конечно, нет! – с жаром ответила кузина Батильда. – Вы что, меня совсем не слушали? Лорд Пепперман продолжал играть, но теперь исключительно в нижнем белье. Это продолжалось целый год, пока он не проиграл почти все и попытался застрелиться.

Геро чуть не задохнулась.

– Попытался?

– Он лишь отстрелил себе часть уха, – сказала кузина Батильда. – Он был плохим стрелком. Не могу понять, зачем вообще леди Пепперман вышла за него.

– Хм-м, – пробормотала Геро, обдумывая эту поучительную историю. Она не могла сообразить, как же употребить ее в отношении лорда Рединга.

Все умолкли, слышался лишь едва уловимый стук столовых приборов.

– Я видела сегодня леди Бекинхолл, – прервала молчание кузина Батильда, – на совершенно ужасном чаепитии у миссис Хедингтон. Подали только сухие кексы. Я уверена, что они были несвежие… их испекли по крайней мере два дня назад! Леди Бекинхолл со мной согласилась.

Еще бы ей не согласиться, усмехнулась про себя Геро.

– Она сообщила мне, что леди Кэр намеревается продлить свое пребывание на континенте до весны, – продолжала разглагольствовать кузина Батильда.

Геро подняла голову:

– О нет! В самом деле?

– А что здесь такого?

Геро вздохнула:

– Это касается строительства нового приюта. Мне пришлось нанять другого архитектора, потому что первый растратил все средства.

– Господи! – ужаснулась кузина Батильда.

– Да. Нам необходимы еще деньги… боюсь, намного больше, – сказала Геро. – А то, что леди Кэр надолго задерживается, все осложнит.

– А что ее сын? – спросила Феба. – Разве лорд Кэр и его новобрачная не возвращаются в скором времени?

Батильда усмехнулась:

– Не удивлюсь, если он будет в отъезде до весны. Он ведь женился на дочери пивовара, и ему понадобится помощь матери, чтобы получить приглашения в светские дома.

– Не думаю, что Темперанс или лорд Кэр особенно интересуются вечерами и приемами, – сказала Геро, на что кузина Батильда возмущенно выдохнула, и Геро поторопилась добавить: – Но вы правы. Они могут еще долго не приезжать в Лондон.

– Что ты будешь делать? – спросила Феба.

Геро подождала, пока лакеи унесут тарелки и подадут на десерт пудинг, и, покачав головой, сказала:

– Мне придется самой изыскивать средства.

– Ты можешь взять деньги у меня, – тут же предложила Феба. – Мама и папа оставили мне изрядную сумму – так говорит Максимус.

– Но ты не можешь трогать эти деньги до своего совершеннолетия, – мягко заметила Геро. – Однако все равно, спасибо, милая.

Феба наморщила лоб:

– Я уверена, что есть и другие дамы, которые захотели бы помочь приюту.

– Ты так думаешь? – Геро едва дотронулась до пудинга.

– Да, – с воодушевлением произнесла Феба. – Ты могла бы образовать синдикат.

– Наподобие треста, которые образовывают для своих дел джентльмены? – нахмурилась кузина Батильда.

– Совершенно верно, – сказала Феба. – За исключением того, что в нем участвуют только леди – потому что если вы привлечете джентльменов, они захотят всем управлять, а этот синдикат для того, чтобы давать деньги, а не зарабатывать. Ты могла бы назвать его так: дамский синдикат помощи приюту обездоленных младенцев и подкидышей.

– Дорогая, это прекрасная мысль, – улыбнулась Геро. Напористости Фебы трудно противостоять. – Но к каким дамам мне обратиться за деньгами?

– Для начала – к леди Бекинхолл, – неожиданно посоветовала кузина Батильда. – Я точно знаю, что покойный муж оставил ей солидное наследство.

– Да, но захочет ли она расстаться со своим богатством? – Геро недоверчиво покачала головой. Она не очень хорошо знала леди Бекинхолл. Эта дама всегда казалась ей любительницей модных фасонов и последних сплетен.

– Я помогу составить список, – сказала Феба. – Мы его озаглавим: «Щедрые леди со средствами».

– Это, несомненно, поможет, – засмеялась Геро.

Феба съела немного пудинга, но ее мысли явно были заняты другим.

– Послушай, Геро, почему ты спрашивала про джентльменов, чье поведение следует изменить?

– А… не знаю.