Карета остановилась.

Они молча сидели, ожидая, когда лакей установит лестницу и откроет дверцу. Гриффин судорожно искал подходящие слова. Он ведь лишил ее невинности… пусть и не по-настоящему. Пути назад нет.

Наконец дверца кареты открылась, и Геро вышла, отвернув от него лицо. Без сомнения, ей ненавистен даже его вид, мрачно подумал он, выходя следом за ней.

– Геро, дорогая, вот и ты! – крикнула леди Феба – она стояла у входа в дом на верхней ступеньке. – Кузина Батильда до дыр истоптала ковер в гостиной, а у кухарки выкипел суп. – Ясные глаза за стеклами очков скосились в сторону. Узнав Гриффина, она радостно воскликнула: – И ты привезла к обеду лорда Гриффина! Как замечательно!

Гриффин почувствовал, что леди Геро натянулась как струна.

– Я не смею вторгаться и нарушать ваш обед, леди Феба. Ваша сестра любезно предложила подвезти меня в своей карете, и не более того.

– О нет, вы должны остаться, – запротестовала леди Феба. – Кухарка сварит новый суп – она всегда так делает, – и с двумя джентльменами намного веселее, чем с одним, когда вокруг только женщины. Геро, уговори его остаться.

Леди Геро повернулась к нему, улыбнулась дрожащими губами. В глазах ее читался ужас.

– Прошу вас, – произнесла она.

Гриффин знал, что должен уйти. Знал также, что она не желает его присутствия здесь. Но… она в этот момент показалась ему такой незащищенной и хрупкой, что он понял – он останется.

Он поклонился и предложил ей руку.

– Как пожелаете, миледи.

Ее ладонь легла ему на рукав. Он зачем-то вспомнил, что эти самые пальцы сжимали пять минут назад. Господи! Ведь она невеста его собственного брата. Что он натворил!

Они поднялись в дом. Леди Феба продолжала щебетать, к счастью, не замечая их молчания. Леди Геро окаменела. Ему казалось, будто рядом с ним движется статуя. Он подавил желание положить руку поверх ее пальцев.

Она наверняка его ненавидит и желает лишь одного – чтобы происшедшего в карете не было никогда. Гриффин понимал, что должен сожалеть о случившемся, но… не мог.

Ее нежная грудь, ее стон, когда он зажал губами налившиеся соски, а ее прелестные прозрачные, похожие на бриллианты глаза, подернутые дымкой… И видит бог, он унесет в могилу эти воспоминания и будет благодарен богу за них. И не важно, чем это для него обернется.

Лакей взял у нее накидку. Леди Геро бросила на Гриффина быстрый взгляд.

– Я… мне необходимо переодеться. Феба проводит вас в столовую. – И стала подниматься наверх.

Гриффин поклонился, потом повернулся к леди Фебе и предложил ей руку.

– Я в вашем распоряжении.

Она засмеялась и взяла его под руку.

– Мы будем вчетвером: я, Геро, ваш брат и кузина Батильда. Вы еще не знакомы с моей кузиной Батильдой?

– Не имел чести.

– Не обращайте внимания на Миньон. Она на всех рычит.

Произнеся эти загадочные слова, Феба повела его наверх по лестнице в светлую, по-женски обставленную комнату: все в желтых и белых тонах, с такой изящной мебелью, что к ней страшно прикоснуться. В конце комнаты стояли Томас и дородная матрона. Томас поднял голову при их появлении, и было понятно, что никакой радости от встречи с братом он не испытывает.

– Посмотрите, кого привезла Геро, – объявила леди Феба.

– Гриффин, – пробурчал Томас в знак приветствия.

– Томас. – Гриффин кивнул ему и повернулся к пожилой даме, которая держала на руках пятнистого спаниеля. Собака тут же тихо зарычала, вернее, загудела подобно шмелю.

– Кузина Батильда, это – лорд Гриффин Рединг, – представила его леди Феба. – Милорд, это моя кузина, мисс Батильда Пиклвуд.

Мисс Пиклвуд изобразила что-то похожее на реверанс в ответ на его поклон.

– Надо сказать Пандерсу, что у нас еще один гость.

– Постараюсь не слишком много есть, – пошутил Гриффин. – Какая милая собачка.

– Да? Вам она нравится? – У мисс Пиклвуд от удовольствия порозовели щеки. Она погладила спаниеля по голове, собачка перестала рычать и начала лизать ей пальцы. – Хотите ее подержать?

Гриффин с опаской оглядел собаку, которая хотя больше не рычала, но ее выпуклые темные глазки смотрели не особенно дружелюбно.

Это развеселило леди Фебу – за стеклами очков ее глаза смеялись.

– Не бойтесь. Если она вас укусит, мы непременно пошлем за доктором.

– Кровожадная озорница, – пробормотал Гриффин себе под нос и протянул руку к носу собачки. Если уж ему предстоит быть укушенным, то лучше с этим покончить сразу. – Здравствуйте, мадемуазель Миньон.

Спаниелька осторожно понюхала ему пальцы, потом разинула пасть. Наверное, у собак это означает улыбку, подумал Гриффин, и осмелился почесать ее за ухом.

– Ничего не понимаю, – удивилась мисс Пиклвуд. – Обычно она терпеть не может мужчин.

Леди Феба прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться, и пояснила:

– На самом деле она еще ни разу не укусила ни одного джентльмена. Просто делала вид, будто хочет укусить.

– Меня почти укусила, – сухо сообщил Томас. – У тебя, должно быть, пальцы пахнут беконом.

– Возможно, у нее просто очень хороший вкус, – сказал Гриффин, почесывая Миньон шею.

– Как бы то ни было, вы ей определенно нравитесь, – пробормотала мисс Пиклвуд и кивнула появившемуся дворецкому в ответ на какой-то понятный им обоим знак. – Полагаю, мы можем идти обедать. Феба, посмотри, почему так долго нет твоей сестры.

Томас сказал что-то приличествующее случаю, а леди Феба выпорхнула из комнаты. Гриффин продолжал гладить Миньон, спрашивая себя, уж не он ли причина того, что леди Геро не торопится выйти к обеду.

Черт, черт, черт. Он совершил самую большую ошибку в своей жизни.

– Вот она, – объявила леди Феба.

Гриффин поднял голову. Рядом с сестрой стояла Геро, спокойная, хотя и с покрасневшими щеками.

Она сразу подошла к Томасу и протянула ему руку:

– Милорд, я рада вас видеть.

Томас склонился над ее рукой. Вежливый и сдержанный жест. Никакой страсти. Боль пронзила Гриффина. В этот момент ему хотелось отстранить брата, подхватить леди Геро на руки и унести ее прочь отсюда. Унести куда-нибудь, где он сможет стереть поцелуями с ее лица это скучное, строгое выражение и увидеть ее страсть к нему.

Вместо этого он вздохнул и предложил руку леди Фебе:

– Вы проводите меня на обед, миледи?

– С радостью, милорд.

Обед, как и комната, тоже был сугубо в женском вкусе. Прозрачный суп, маленькие пирожки – которые тают во рту так быстро, что не успеваешь распробовать начинку, – и разнообразные сыры. Вино было вполне приличное, и при обычных обстоятельствах Гриффин мог бы чувствовать себя довольным.

– Как я понимаю, вы занимаетесь семейными поместьями, – обратилась к Гриффину мисс Пиклвуд. Она сидела во главе стола и одну руку почему-то то и дело опускала под скатерть.

– Занимается – это слишком громко сказано, – заявил Томас с противоположного конца стола. – Мой брат занят развлечениями, а поместьями у нас занимаются управляющие.

Гриффин повертел в руке нож.

– Мой брат хочет сказать, что я присматриваю за поместьями Мэндевиллов наравне со своими.

Томас бросил на него враждебный взгляд и отпил вина из бокала.

Сидевшая справа от Томаса леди Геро выпрямилась, и рука ее исчезла под столом.

– Ваши земли тоже находятся в Ланкашире, лорд Гриффин? – спросила она.

– Да. – Гриффин продолжал вертеть в руке нож. – Это результат разумных браков моих предков.

– Но ведь это так далеко от Лондона, – воскликнула леди Феба. – Вам наверняка одиноко в деревне.

Феба смотрела прямо перед собой и тоже вдруг опустила руку под стол.

Томас, кажется, не заметил странного поведения дам и, ухмыльнувшись, произнес:

– Мой брат везде находит способы развлечься. Кроме того, он наведывается в Лондон, когда ему хочется покутить.

Гриффин, прищурившись, смотрел на Томаса. Он чувствовал, что закипает от злости, но улыбнулся и… со звоном уронил нож на тарелку.

Дамы вздрогнули, а Томас лишь поднял брови.

Гриффин перевел взгляд на леди Фебу – она сидела между ним и Томасом.

– Я получаю удовольствие от езды верхом и охоты, миледи. К тому же заботы об урожае занимают у меня много времени, поэтому скучать некогда. Тем не менее я благодарен вам за беспокойство.

Феба сдвинула брови и смотрела то на него, то на его брата, потом сказала, робко улыбнувшись:

– Значит, мы должны подумать о том, чтобы вам было весело, когда вы приезжаете в Лондон. Правда, Геро?

Леди Геро поджала губы и едва слышно процедила:

– Феба…

Леди Феба смутилась. Сестра сидела с каменным лицом, даже мисс Пиклвуд выглядела более доброжелательно.

В этот момент Гриффин почувствовал у себя на ноге маленькие лапки, которые требовательно скребли ему колено.

– Я буду счастлив пойти куда угодно, по вашему совету, леди Феба. – Он улыбнулся, отломил кусок пирожка и скормил под столом Миньон.

– У нас совсем мало времени – мы очень заняты приготовлениями к свадьбе, – сдержанно произнесла леди Геро.

– Но вы же должны делать покупки. – Гриффин снова стал вертеть нож между пальцев. – А также есть, посещать ярмарки и тому подобные места.

Леди Феба хихикнула. Геро опустила глаза в тарелку и побледнела. Губы у нее вытянулись в струнку.

– Я не думаю, что тебе захочется пойти еще раз на ярмарку, – заявил, обращаясь к брату, Томас.

– Почему вы так говорите? – оживилась леди Феба.

Гриффин удивленно взглянул на Томаса, неожиданно вспомнившего давний случай:

– Потому что Гриффина на последней ярмарке едва не убили бродячие лудильщики.

– В самом деле? – изумилась Феба.

– Да. Он хотел стащить…

– Я просто хотел рассмотреть, – уточнил Гриффин.

– Собирался стащить, – повторил Томас своим «парламентским» голосом, – какую-то безделушку.

– Перочинный ножик, – прошептал, наклонившись к Фебе, Гриффин. – С рубином на рукоятке.

Томас хмыкнул:

– Скорее всего поддельным. Но все равно один из лудильщиков, детина шести футов ростом, поймал его за воротник, и если бы я не вмешался, то сегодня у меня не было бы брата.

Гриффин криво усмехнулся, положил нож и глотнул вина.

– Уже тогда Томас славился своим ораторским искусством.

Томас улыбнулся, а Гриффин вспомнил, как он тогда перепугался и какое это было облегчение, когда большой старший брат спас его. Он опустил глаза и задумчиво теребил ручку ножа. Казалось, что эта история произошла сто лет назад.

– Сколько вам было лет? – тихо спросила леди Геро.

Он вздохнул и посмотрел на нее. Ее глаза… такие проницательные, слишком проницательные.

– Лет двенадцать.

Она понимающе кивнула, и разговор перешел на сплетни, услышанные мисс Пиклвуд.

Но Гриффин не принимал в этом участия. Он молчал, вспоминая те времена, когда они с Томасом были так близки, и те, когда они отдалились друг от друга.

Глава 9


Королева Черновласка посмотрела на подношения женихов и царственно кивнула. «Благодарю вас», – сказала она и пригласила их в столовую залу, где повела разговор на другие темы.

Но той ночью, когда королева стояла на балконе, прилетела маленькая коричневая птичка и села на перила. Черновласка взяла птичку в ладони и увидела, что у той на шее повязан шнурок, а на шнурке – железный гвоздик.

И королева улыбнулась, потому что люди ее королевства использовали гвозди, чтобы построить себе жилища, а значит, народ и его жилища – основа королевства… Из сказки «Королева с черными как вороново крыло волосами»

Геро стояла в гардеробной и смотрела на себя в зеркало. Что же она за женщина, если позволила брату своего жениха обольстить ее? Женщина в зеркале была такой же, как и прежде: широко расставленные серые глаза, аккуратно причесанные рыжие волосы, строгий, спокойный взгляд. Все как и прежде. Но все же что-то в ней изменилось. Она уже не та, какой была неделю назад. Та женщина – та Геро – никогда бы не согрешила, она бы презрительно рассмеялась от одного только предположения, что могла так себя повести.